BeerForVadik

Свет фар и дорога. Автобус непринужденно, медлительно катится в потоке машин. Начавшийся дождь, падающий в окно справа от меня, начинает усиливаться, из-за чего окно запотевает, а конденсат стекает вниз, под колеса. Солнце вдруг с силой выступает из-за серых туч, не желая оставлять своих маленьких людишек без тепла. Дорога и дома озаряются желтой дымкой, нежно проплывая, обтекая автобус. Яркие крохотные блики света от капелек на окне падают на мои светло-синие джинсы, потертые от старости на коленях и у основания сапог.

Вдруг железная сосиска резко берет вправо, водитель лихо выкручивает руль и мы, резкой вспышкой проносимся сквозь ряд автомобилей и сворачиваем на менее оживленную улицу. Здесь солнце спряталось, и пушистые зеленые деревья легонько прижимались друг к дружке, согреваясь теплом ближнего своего. Люди начинали покидать автобус и вскоре я свободно развалился на двухместном сидении, уткнувшись затылком в оконную раму...

Кондукторша легонько потрепала меня за плечо и спросила:

- Вы на Королева выходите?

- А? - сквозь сон пробурчал я. - Да, да, я выхожу, - ответил я и неряшливо тряхнул головой, взяв сумку, вышел из автобуса.

Меня встретила совершенно незнакомая улица. Солнце уже вовсю разыгралось на небе, и дождь, видимо, давным-давно прошел, оставив после себя лишь влажную траву. Я, уже привычным образом, огляделся. Здесь было довольно мило: симпатичные дома, огороженные клумбами цветов, детские площадки и небольшой скверик. Почему-то в этом городе мне все нравилось... Бумажка была в руке, и я решил пройтись с ней и поспрашивать прохожих. Милая пара студентов, где-то на год помладше меня, показали мне, как пройти к нужному дому. Я поблагодарил их и направился в указанном направлении.

Дорожка извилисто петляла, затерянная где-то посреди цветов самого разного цвета: пока я шел, глядя на цветы, у меня начало сверкать в глазах. Деревья вдалеке приятно шумели, словно подталкивая прохожих к беспричинной радости. На моем лице даже стала появляться улыбка. Я все шел и шел, надеясь, что путь мой никогда не окончится. Но нет, я дошел до мостика над ручейком, переправился по нему на другой берег и вышел к другой полосе домиков. Разглядывая каскады крыш, пагод, узоры на стенах и дверях, я незаметно для себя дошел до нужного адреса. Поглядев еще раз на бумажку, я сжал ее в руке, немного помедлил, а затем поднялся по ступенькам и постучал в светлую, березовую дверь.

Свет фар и дорога. Проезжающая машина поприветствовала меня громким сигналом и ярким светом. Я открыл глаза, щурясь от утреннего солнца. Город просыпался.

Потягиваясь, я встал с лавки, оглядел улицу и, подобрав сумку, пошел прочь. Я видел все это когда-то, но никогда я здесь не бывал. Вывески на магазинах казались мне до боли знакомыми, и я, внутри себя, чувствовал какую-то тихую, непонятную боль. Колос бога Ра, могучий и статный, взошел над горами и теперь склонялся под собственной тяжестью. Начали появляться прохожие. Они шли куда-то, бесцельно, обтекая меня, как табачный дым, и устранялись в даль, туда, где нет ничего. Маленькая бумажка, хранимая у меня в кармане, вышла наружу. Белое полотно хранило только адрес, и больше ничего. Я остановился, надеясь узнать у кого-нибудь, как мне туда попасть. Один молодой человек, наверняка мой ровесник, ошатнулся от меня и поспешил прочь, как только я к нему обратился. За ним также следовали другие. Среди огромной безликой толпы не нашлось никого, кто решил бы мне помочь с двухминутным пустяком. И это меня огорчало до глубины души.

Живот заурчал, и я тоскливо оглянулся. На другой стороне дороги было открыто небольшое кафе. Я направился туда, собирая в кармане джинс свой скудный финансовый баланс. Мелочь тихо перетекала сквозь пальцы, а бумажки неряшливо перекатывались по боками. И вот, передо мной предстал вход.

Древесина темно-коричневого цвета мягко сливалась с каменистым интерьером кафе. Над дверью располагалась вывеска, на которой, словно обитым металлом, вырисовывалась серебристая краска. "Таверна Старого Города". Мне понравился их стиль и я решил заглянуть внутрь. Барная стойка, за которой стоял бородатый викинг лет тридцати, выглядела, как в салунах на Диком Западе. Викинг сидел на табурете, читая книгу в яркой обложке.

- Здравствуйте. Будьте добры, черный чай с кубиком сахара и кусок "Наполеона".

Он взглянул на меня, кивнул головой и ушел на кухню. Через несколько секунд он принес фарфоровый чайник и, поставив его на стойку, достал из-под нее две кружечки и налил в них только залитый черный чай. Затем он ушел обратно и вернулся с кусочком торта.

Я сел за стойку и, оглядев мужчину, начал аккуратно пить чай, пробуя тортик. Он был вкусным, правда, слегка холодноватым. Викинг, продолжив читать книгу, стал попивать чаек вместе со мной. Странная была атмосфера...

- Сколько с меня? - спросил я, когда закончил трапезу.

- Девяносто пять, - мелодично ответил он и отвлекся от книги, посмотрев на меня.

- Вот, спасибо за чай, - поблагодарил я, выкладывая небольшую пригоршню монет. - Вы не подскажете, как мне пройти по этому адресу? - Листок с адресом плавно опустился к монетам.

Он поднял листок, нахмурился, разглядывая буквы, а затем ответил:

- Как выйдете из кафе, два квартала направо, там будет остановка. Сядете на тринадцатый и поедете до улицы Королева. Там спросите у прохожих.

- Спасибо за наводку, - сказал я и вышел из кафе.

Пешеходов на улице прибавилось. Следуя указаниям викинга, я направился к остановке. Здесь, в центре, новые офисные высотки как-то приятно гармонировали со старыми колонными домами и дворцами. Меня охватила тоскливая, но приятная эйфория. Утреннее солнце стало меркнуть: тучи массивной волной охватили небо и приготовились к дождю. Люди засуетились, а я же, наоборот, шел медленнее. А вот и остановка... Синяя полуоткрытая будочка с потертыми лавками. Я встал под крышу, ожидая автобус. Минут десять кроме машин ничего не проезжало. Потом стали подъезжать и они. Я, выцепив нужный маршрут, прыгнул в нутро полупустого автобуса, как за мной захлопнулись дверь и дождь, который так пытался разразиться, ударил в безликую толпу за моей спиной...

Свет фар и дорога. С этого началась новая страница в моей жизни.

Двигатель размеренно, величаво тянул огромный рейсовый автобус, заполненный девушками, парнями, стариками, детьми, супругами и одиночками. Салон был молчалив и темен, кто-то спал, а кто-то просто глядел в окно. Одним из последних я и являлся.

Ночные пейзажи почти не менялись. Сколько я видел их, они всегда были однотипны - этот получерный вид из окна меня всегда притягивал и успокаивал. Дорога была длинная и я уже не помню, сколько мы тогда ехали. Автобус спокойно колесил по дороге, а мы так же спокойно сидели в своих креслицах и мечтали о своем.

В дали огоньков проглядывались окрестности городов. Из пустого грунта стали вырастать здания промзоны, увеянные ореолом безысходности и серости. Их мрачные, в ночном одеяле, остова выглядели печально и почему-то навевали грустные нотки в мыслях. Заброшенность этих бетонных коробок, казалось, отражалася в тебе самом, заставляя вспомнить свою собственную заброшенность и забытость. Проносясь мимо них, я на минуту прикрыл глаза, чтобы не испытывать давящего чувства тоски.

Вид из окна сменился на жилые массивы. Старые бревенчатые одноэтажки выглядели, по сравнению с промзоной, более обнадеживающе, но все же и в них я видел что-то отягощающее. Человек всегда найдет что-то плохое даже в самой безобидной безделушке. В некоторых домиках горел свет; печной дым, как неосязаемый столб, виднелся на свету, создавая причудливые формы и изгибы. Я видел в них людей, которых никогда не знал, и места, в которых никогда не бывал; я видел картины тех событий, что никаким образом не мог застать самолично.

Поворот вокруг большого огороженного здания привел меня в чувство. Светодиодная вывеска приветствовала гостей города N, бросаясь в глаза любому попавшему в ее сети человеку. Прикрыв глаза от ослепляющего красного света, я рукой проверил сумку, что лежала у меня в ногах. На месте... Огромный механизм с мясной начинкой мерно замедлился, открывая дверь встречающим людям и выходящим пассажирам. Из окна я успел заметить небольшую группу людей, готовых забрать своих близких домой. Домой...

Закинув сумку на плечо, я неторопливо вышел к выходу, а затем и на улицу. Оглядев счастливые лица людей, что встретились со своими близкими и друзьями, и от этого я вновь погрустнел. Безликой тенью я просочился сквозь этих людей, закрывая лицо темнотой, уходя от этих радостных лиц как можно дальше. Этот город не ждал меня, а я не ждал его. Вполне честно для нас обоих...

Войдя в тусклый вокзал, я направился в уборную. Первым делом я справил нужду и почистил зубы с холодной водой. Лицо, поросшее недельной щетиной, нечетко отражалось в потертом зеркале, то и дело уставляясь на само себя и долго рассматривая свои детали. Забросив гигиенические средства обратно в сумку, я вернулся в холл и подошел к кассам.

- Будьте добры, не подскажете, как добраться до центра? - привычным образом спросил я немолодую даму, восседавшую в кассирском кресле.

- На сорок втором автобусе. Но сейчас они не ходят, поэтому возьмите такси, - вдруг встрепенувшись, произнесла она и продолжив свой ночной сонный пост.

- А не подскажете, как пройти пешком?

- От входа налево два раза и до моста. Затем через мост и по прямой до второго перекрестка, затем налево. Поймете, что пришли в центр, - отчеканила она, уже засыпая на последних словах.

- Спасибо за наводку.

Маршрут кассира начинал прокладываться у меня под сапогом. Жесткая подошва постукивала в ночной тишине по потрескавшемуся тротуару, и усыпляя меня, и будя. Я шел на автомате, пытаясь не клевать носом и не пропустить указанных мест. Бревенчатые дома шли со мной, напевая песни и стуча в такт прилегающей дорогой. Псы на цепях изредка подпевали им, а я ругался про себя и продолжал идти, оглядываясь по сторонам и сжимая кусочек металлической проволоки в кармане.

Вскоре показался мост. Я перешел его, пару раз взглянув на застоявшуюся местами реку. Зеленые водорослевые колонии мутно проглядывались сквозь толщу воды, дрейфуя в полустоячем течении реки. Я шел дальше, наблюдая за сменой сельской местности в городскую. Стали появляться многоэтажки, магазины, торговые центры, проезжие машины. Вдали, где горы сходились с небом, из-за горизонта прорастал пшеничный колос бога Ра, приятно освещая далекий серпантин и поля льна. Я остановился около одной из лавок и устало привалился на нее, подложив под голову сумку, завернувшись в собственную ветровку. Солнечные лучи ласково обнимали город, обнимали меня. Новый день рождался на закате ночи...