⠀В нашей обычной среднестатистической жизни школьники ходят на уроки очно, в магазинах хватает гречки и туалетной бумаги, а фраза «отправиться в путешествие на другой конец света» кажется куда более волнующей, чем фраза «вернуться домой». Но это обычно, а слово «обычно» плохо сочетается со словом «пандемия». В этот раз и само путешествие, и возвращение из него оказались для меня настолько интересными и насыщенными, что я просто не могу не поделиться этими историями.
⠀О том, какими ветрами меня занесло в Коста-Рику в компании Евгении Тимоновой и других замечательных людей и чем именно мы там занимались, я расскажу немного позднее, сейчас же рассказ пойдёт о том, чем эта поездка закончилась. Что закончится она не менее интересно, чем началась, стало понятно ещё за четыре дня до окончания тура, когда, перемещаясь от одних джунглей к другим на неприлично приятном для этих мест автобусе, я сумела поймать-таки сеть и, как и положено уважающему себя интернет-зависимому человеку, жадно припала к экрану телефона, желая узнать, сколько непрочитанных сообщений у меня скопилось за это время. Очередь до почты дошла не сразу, подумать только, чего такого интересного мне могут прислать на почту? Однако прислали же.
⠀Превью сообщения гласило: «Изменения времени вылета. [название сайта] ИЗМЕНЕНИЯ В РАССПИ…» «Ладно, — подумала я, — чего там куда перенесли?» И открыла сообщение.
⠀«Здравствуйте, — писал мне сайт, на котором я всего полтора месяца назад купила пак из четырёх билетов: два туда, два обратно, — уважаемый клиент! Авиакомпания изменила расписание по заказу [номер заказа].
⠀Старые данные:
⠀Рейс Москва — Цюрих
⠀Рейс Цюрих — Сан-Хосе
⠀Рейс Сан-Хосе — Цюрих
⠀Рейс Цюрих — Москва
⠀Новые данные:
⠀Рейс Москва — Цюрих
⠀Рейс Цюрих — Сан-Хосе
⠀Рейс Сан-Хосе — Цюрих
⠀Данное сообщение сформировано автоматически, моя хата с краю, ничего не знаю, всё проверяйте, мы не несём ответственности».
⠀Медленно, тщательно и досконально я проверила время каждого рейса в новых и старых данных. Изменений нигде не было. «В чём же подвох?» — подумала я, пересчитала количество рейсов и поняла: финальный перелёт Цюрих — Москва перенесли с девяти вечера на никогда. Упс.
⠀Пошла проверять на сайт авиакомпании. Коста-риканский интернет сказал, что не хочет, чтобы я шла на сайт авиакомпании и вообще никуда, что грузит его сильнее, чем вотсап. Пришлось идти в вотсап.
⠀— Привет, пап, там мой рейс отменили что ли?
⠀— Привет, дочь, у нас тут в цивилизованном мире эпидемия, Европу закрывают, в магазинах гречки нет, рейсы массово отменяют, чтобы иностранцы не доедали последнее.
⠀Так я первая из группы в шестнадцать человек приняла квест под кодовым названием «Вернуться домой неочевидными путями». Включила эпичную мотивирующую музыку, делегировала папе полномочия по мониторингу ситуации и начала готовиться застрять в Швейцарии. Благо, именно в этой стране мне было, где можно беспалевно застрять в обнимку с шоколадками и какао.
⠀Последующие дни прошли в нарастающей тревоге. Один за другим отменялись рейсы, закрывались границы, маршруты строились и распадались в прах, билеты покупались и пропадали, строить планы не получалось. Впрочем, шикарная программа тура не давала нам погрузиться в отчаяние, и в густой влажной тропической тени джунглей тревога забывалась, чтобы вернуться вечером и зудеть наравне с комариными укусами и солнечными ожогами. Нестабильная сеть делу не помогала, и спасибо моим близким, которые снабжали меня актуальной информацией.
⠀Когда настал день Х — день вылета — актуальная информация для меня выглядела так: есть рейс «Цюрих — Москва» другой авиакомпании на день позже запланированного, но Россия как бы больше не принимает швейцарские рейсы, но этот вроде принимает, а может и не принимает, никто ничего не понял, но можно попробовать улететь, кстати, в Швейцарии всё очень плохо, и даже если получится вернуться в Москву, сидеть потом на самоизоляции две недели и притворяться хлебушком. «Ладно, — решила я, — я люблю хлебушек. И швейцарские шоколадки. И какао. И свою подругу, которая недалеко от Цюриха живёт».
⠀— Привет, подруга! — написала я ей. — Что ты делаешь в понедельник вечером?
⠀— Кашляю, — ответила она мне, — и гадаю — оно или не оно.
⠀— Какая неприятная ситуация! Поправляйся поскорее! Кстати, если тебе интересно, что я делаю в понедельник вечером, то я не встречаюсь с тобой. А если тебе интересно, что я делаю прямо сейчас, то ищу отель поближе к аэропорту.
⠀А в это время жительница Израиля, которая не смогла покинуть Коста-Рику вообще, искала отель поближе к аэропорту Сан-Хосе, путешественница из Украины срочно меняла маршрут, чтобы успеть влететь в страну до того, как та закроет границы, а моя соседка по комнате пребывала в лёгком (или нет) ступоре, пытаясь понять, как бы ей вообще попасть домой в Польшу. Даже просто добраться до Европы получалось не у всех.
⠀В аэропорт отправлялись вчетвером. Сперва моей соседке нужно было понять, летит она куда-нибудь вообще или нет, потом двое из Германии улетали в Испанию, чтобы оттуда ещё двумя перелётами попробовать попасть к себе домой, а последней покидать солнечную Коста-Рику планировала я. Здесь должно было быть место для нагнетания напряжения и нарастания интриги — состоялся ли мой рейс, удалось ли мне улететь? Хочу всё испортить и сразу ответить — да. И я, и жители Германии успешно отправились в путь, оставив гостью из Польши в спа-отеле на берегу Тихого океана.
⠀— Скучной дороги! — такой фразой все прощались со всеми. Для меня это пожелание сработало. Дорога была спокойной и умеренно скучной (специально ради этого перелёта (нет, но да) я героически не смотрела Ведьмака!) Десять с лишним часов пути и вот я стою на паспортном контроле, пытаясь ступить на землю банков и шоколада. Офицер смотрит на мой красный российский паспорт и спрашивает:
⠀— А что вы здесь делаете?
⠀А я хлопаю глазами и отвечаю, как есть:
⠀— Пытаюсь вернуться домой.
⠀— Где вы были последние две недели?
⠀— В Коста-Рике.
⠀Название «Коста-Рика» таможеннику понравилось, и я рассказала ему свою трогательную историю о том, что покупала я билеты таким образом, чтобы потусить здесь, в аэропорту, часов шесть, не переходя границу, шоколадку там купить, может, две, может, восемь… И какао ещё… А потом отправиться в Москву, даже не пересекаясь со своим чемоданом, который должен был спокойно добраться туда без моего участия. А теперь у вас тут коронавирус завёлся, и, чтобы граждане России им не позаражались, сделано было так, что выходить на земли заражённые мне всё же придётся. Потому что ночевать где-то надо, и чемодан отправлять в Москву вручную — тоже.
⠀— Ладно, — сказал офицер. — А виза есть?
⠀Вот тут-то и началось самое интересное.
⠀— Есть, — ответила я. — Шенген, вон там, на последней странице.
⠀— Хм, — сказал офицер. — Какая-то она у вас итальянская и не открытая.
⠀— Ну, — многозначительно ответила я, разводя руками, — кто ж знал. Чесслово, планировала оказаться в Италии раньше, чем у вас, а тут такое.
⠀
⠀Офицер грустно вздохнул и посмотрел на меня понимающим человеческим взглядом. И шлёпнул мне в паспорт штампик. И открыл мне итальянскую визу через Швейцарию. И разбираться мне с этим потом, но это будет потом. А пока нам с Италией и друг без друга есть, чем заняться.
⠀
⠀Так я перешла Швейцарскую границу и оказалась в карантиновой пустоте. Людей было мало везде: и в аэропорту, и на улицах, почти все заведения закрыты, а на табло со списком рейсов пугающе часто мелькали обведённые красным пометки «отменён».
⠀На следующий день я примчалась в аэропорт за полчаса до открытия регистрации на свой рейс и приступила к сосредоточенному стоянию у закрытых стоек прямо под табличкой, где столь важную для меня строчку окружали жуткие красные пятна пометок об отмене. В назначенный срок за стойками появились две работницы, готовые отправить немногочисленных собравшихся к этому времени в путь, и все мы потянулись вперёд, первые две семьи уже поставили чемоданы на весы, когда третья сотрудница аэропорта выбежала вперёд, выкрикивая немецкое слово, которое могло означать только одно: «стоп».
⠀«Чего "стоп"?» — испугалась я.
⠀А третья женщина начала что-то объяснять первым двум на немецком, и пытающаяся улететь обладательница российского паспорта и сына школьного возраста принялась вклиниваться в их разговор, и, пусть я и не понимала ни слова, не понять нотки паники в её голосе было невозможно. Потом я распознала слово «карантин», а потом заметила, что мои ноги дрожат. И только тогда я осознала, что, как бы я ни храбрилась всё это время, я безумно хочу улететь. Да, я была готова на любой карантин, сидеть взаперти и есть гречку с туалетной бумагой, только бы дома, где всё своё и все свои. Из последних сил отбиваясь от заражающей меня паники, я мечтала, чтобы эта женщина замолчала, чтобы ей выдали посадочный талон, она взяла свою сумку, своего сына и ушла в сторону таможенного контроля, а я могла занять её место и убедиться: всё хорошо. Я улечу сегодня. И только после того, как всё вышло именно так, я поняла, что всё это время почти не дышала.
⠀За спиной висел рюкзак, а на плече — тяжёлая сумка с фотооборудованием. Я шла по аэропорту и удивлялась тому, какой он пустой. Все дьюти фри магазины оказались закрыты, работали только Старбакс, Бургер Кинг, маленький магазинчик с журналами и аптека. Восемь шоколадок и два килограмма какао, оставшиеся где-то там, в чемодане, показались ещё более важными.
⠀Людей в самолёте было мало, всех рассадили подальше друг от друга, но даже это небольшое количество пассажиров немедленно выстроилось в длиннющую очередь, как только самолёт приземлился в аэоропотру Шереметьево.
⠀— Куда-то вы выстроились? — спросила стюардесса, используя, впрочем, не эти слова, а свой вежливо-официальный язык. — Сядьте обратно. Вас сейчас медосматривать будут.
⠀Однако сели, как это водиться в самолётах, не все, большинство продолжало упрямо стоять в проходе и толкаться сумками, пока в самолёт наконец не зашёл невысокий весёлый мужчина в белом наряде медзащиты и с забавным приборчиком, похожим на фотоаппарат. Наверное, для измерения температуры, я так и не поняла. Он прошёлся по самолёту и раздал всем анкеты, которые никто, включая стюардесс, не понял, как заполнять, но, от души подравшись за дефицитные ручки, все как-то заполнили. Потом нас выпустили в аэропорт и пустили по выстроенному в зоне выдачи багажа коридору из раздражённых пассажиров и уставших врачей. У нас забрали анкеты и взяли мазки из носа и горла, всем выдали бумажки, обязывающие прилетевших и тех, кто живёт с нами в одном доме, две недели сидеть и карантиниться. Я получила чемодан, вышла из аэропорта, вдохнула прохладный московский воздух, особенно сухой и вонючий после Коста-Рики, и поняла: я дома. Я вернулась. Ещё пара часов дороги, и я войду в свою уютную квартиру, обниму… «Плюшевую кошку я обниму, не более того», — подумала я с тоской и взялась за телефон, набирая номер своего ненаглядного.
⠀— Привет. Я прилетела. Скучал по мне эти две недели? Придётся поскучать ещё две. У тебя есть два часа, чтобы дезертировать из квартиры, иначе чума, смерть (мышам, с которыми ты работаешь) и безработица.
⠀Так я добралась домой и имею целых две недели, словно специально созданных для описания моих приключений и разбора фотографий. Надеюсь, вам понравилась эта история и вы не испугались количества букв.
