AlfVitt

нашел старые фото зубров. фоткал давно, на тапок, поэтому прошу не судить строго.

- Не, ребят, не пойду в баню, не пойду и не уговаривайте. Понимаю, что натоплена хорошо, парок отличный, да время уж к полуночи идет. Кто же за полночь в бане моется? Это еще дедко мой говорил, что в бане ночью если только гадать, и то девкам. А кто же с девками в баню ходит-от? Там не до мытья будет! Ха-ха-ха. Да и вам итти не советовал бы. Вы же городские, не верите во всякую такую дичь, а вот мне однажды привелось с таким столкнуться, что хуже и не придумаешь. Ну чего дядь Мить? Что расскажи? Неча тут рассказывать, да и время позднее. Что? Лааадно, так и быть, слушайте.

«Годков уж сорок минуло, а как сейчас помню. Лето было, как сейчас, жаркое, но не в пример более тихое,- тракторов на весь колхоз было штук восемь, а машин и вовсе три или четыре, не как сейчас, да и дороги такой хорошей отсюда не шло. Да, по другому все было… Сенокос, стало быть в самом разгаре был. Косили мы на пожнях, тех, что на том берегу, вниз по Уфтюге. Основная часть ребят работу уже завершили, трактор их всех позабирал, а мы с тремя товарищами еще сметывали копёшки на своем заделе. Нашим сказали, что позже сами доберемся. Красотища! Жара дневная спала уже, гнус тоже не особо досаждал, работа спорилась, а в Богородском клубе вечор танцы должны были начаться, поэтому усилия наши вскоре были утроены. В общем, несмотря на то, что было уж довольно поздно, работу закончили засветло. Спрятав вилы с граблями в свежий стожар, отправились мы в деревню. Часов с собой ни у кого не было, но прикидывали примерно, что дело к десяти уже шло. Идем, поем песни, дорога-от через лес в основном пролегала, пока на Марковскую не вырулили, а там и до Богородского недалеко.

Слышно, как у клуба ребята наши гуляют, ну, парни, что со мной были, сразу туда помчались. Да, по молодому-от делу, хоть весь день робь, на пляски ноги сами понесут. Я тоже с ними хотел, потом вспомнил, что мать баню топить собиралась. Дай, заскочу, думаю, сполоснусь.

Однако стоило поторапливаться, так как летом тем встречался я с девушкой – Анюткою звали. Огонь – девка, что и говорить, после института к нам по распределению попала. Что она во мне нашла не знаю, но намерения у нас были самые что ни на есть сурьезные.

Ну вот, забегаю я домой: «Мать,- кричу,- Дай переодеться!». А матушка мне: «Что-ж так поздно, Митенька, двенадцать уже, где это видано, чтоб в баню в ночь-от ходили?» «А я, - отвечаю,- хожу!», а сам думаю: «Как же я такой пыльный и вспотевший пред Анюткой моей покажусь?» Матушка головой покачала, однако белье - подмену дала.

Запалил я керосинку и в баню побёг. Баня-от в низинке стояла, на берегу ледины, напротив дома, стало быть, шагах в ста. Темнотища, но я лампой путь себе освещаю.

В бане парок сухой, горячий, на каменку водички кинул, да на полок полез. Сами знаете, как здорово на положке полежать и ни о чем не думать. Тишина полнейшая, полумрак в бане, только в углу над кучей старых веников лампа потихоньку чадит.

Вдруг в предбаннике как-будто дверь скрипит. Я прислушался, – может, думаю, показалось? Тут в предбаннике послышался топоток, да шустрый такой, как будто кто-то быстро-быстро по предбаннику взад-вперед бегал. Что за чудеса? Мыши? Собака забежала? Да нет, звук такой как будто кто-то копытцами по доскам пола барабанит.

Я парень не из пугливых конечно, однако прекрасно знал то, что дверь входная просела немного, и даже мне, крепкому мужику немалых усилий стоило открыть ее. Какое уж тут животное? За дверью послышался как бы смешок, и тут уж волосы мои стали подыматься дыбом, а по спине пробежал неприятный холодок, и это несмотря на жару в бане! А затем произошла вещь и совсем уж из-ряда вон выходящая.

За дверью Анюткин голос вдруг произнес (да весело так!): «Ну что, пар есть, али весь вышел?».

Я с шумом выдохнул: «Надо же так испугать!», а сам кричу: «Заходи, попарю!», - «А не испугаешься?»- спросили из-за двери. «Вот еще, девок пугаться!» - совсем уж весело откликнулся я.

Дверь стала со скрипом отворяться, и из-под нее показалось тусклое фиолетовое свечение. Я еще подумал тогда: «откуда у нее такой странный фонарь?». Дверь распахнулась, и в фиолетовом сиянии на пороге возникла отвратительная горбатая старуха, вида настолько ужасного и непотребного, что мороз вторично продрал меня. Как лежал я, так вскинулся, и забился в угол полка. Бабка была голой, грязной, сморщенной и такой сгорбленной, что напоминала вопросительный знак.

«Ну что, женишок, соскучился?»,- проскрипела она, роняя капли слюны на пол. Затем, растопырив широко в стороны свои кривые лапы, медленно двинулась ко мне, почему-то оставляя на досках пола замерзшие следы. Я почувствовал, как ночь заползает через открытую дверь за ней, а лампа стала светить очень тускло. Тень старухи на стене выросла аж до потолка и тоже потянула ко мне свои костлявые руки-клешни.

Неожиданно страх сменился злостью. «Нечисть,- думаю,- Под Анюту мою подделаться задумала!»,- и как заору: «Ах ты стерва старая, мать- перемать!», - да и плеснул в жуткий оскал кипятку из ковша, что на каменку приготовлен был. Старуха лицо руками закрыла, и завыла низким басом, да жутко так. Но это только подстегнуло меня. Я сиганул с полка, и, выскочив на улицу, как есть помчался в избу, окна которой светились неподалеку. Одним махом долетев до дому, я поскользнулся, однако на покрытых росой досках крыльца и должно быть сильно брякнулся головой оземь. Дальше темнота.

Думается, в себя пришел я через пару часов, так как восток только-только начинал светлеть. Лежать голым было довольно холодно, и мне пришлось прокрадываться в дом. Кое-как одевшись, я лег в кровать, но сон не шел.

Поутру, сказавшись ребятам больным, отправился я в местный фельдшерский пункт, где и работала ненаглядная моя Анюта.

На голове была огромная шишка, но какие-либо еще повреждения на удивление, отсутствовали. Девушка сильно обиделась, что я не пришел вчера к ней, но моя наскоро сочиненная история про то, как я упал в бане казалось ее успокоила. Ее, но не меня.

Столько лет с тех пор прошло, и с Анюткой дорожки наши разбежались, однако накрепко усвоил я полученный урок, и с тех пор в баню хожу только засветло. Так что, молодежь, если не успели, то идите лучше завтра. Подтопим чуток, и парьтесь на здоровье!

Казалось бы самые простые вещи в нашем мире, происходящие каждый день давно примелькались не тая в себе ничего интересного, и уж тем более не являясь ничем из ряда вон выходящим, а все истории что рассказывают про всякое такое – это так, байки. Вот и я когда-то так считал.

Но однажды мне пришлось на личном опыте убедиться в обратном.

Как все прекрасно знают, у нас на севере не слишком приятно осенью, да что уж там, – совсем неприятно, слякотно и сыро. Однако бывают исключительно хорошие, солнечные деньки, плавно перетекающие в такие же дивные, морозно-звездные вечера.

Конец октября в этом году выдался теплым, и как раз таки радовал такими вот прекрасными погодами. Я ехал в сторону Королихи из Устья, решив использовать свой выходной для приятного времяпрепровождения на лоне осенней природы с костром и термосом с кофе.

Заезжая в перелесок возле Воронино, я заметил лежащий на асфальте, ближе к обочине трупик небольшой лисы, сбитой или перееханной кем-то. Не являясь по жизни человеком впечатлительным, на этот раз однако, я задумался – а куда, интересно, деваются трупы случайно сбитых животных, с таких вот диковатых лесных дорог?

Пока баловался кофейком у костра, на берегу небольшого пруда на старом выгоне, размышлял, что в этом все-таки есть что-то необычное. То-есть в городе еще ладно, думаю, коммунальные службы заботятся о судьбе несчастных собак и кошек, но здесь, в лесах, за десятки километров до цивилизации, где и дорожники то появляются не чаще раза в год? Быть может их съедают хищники-падальщики, или расклевывают птицы, но тогда должны оставаться скелеты, шерсть в конце концов.

По работе мне приходилось бывать в разных областях необъятной родины, да и нашу, Вологодскую область я изъездил вдоль и поперек, и достаточно часто приходилось видеть трупики несчастных животин на шоссе. И тут до меня стало доходить, что возвращаясь обратно, будь то через день или пару дней, тем же путем, я ни разу не видел, чтоб на дорогах оставались какие-нибудь следы (не говоря уже о самих останках). Казалось бы бред, как на это вообще можно обращать внимание, однако факт оставался фактом. Они куда-то бесследно исчезали.

Чем больше я размышлял над этим, тем больше ловил себя на мысли что хочу, нет, не так – ХОЧУ, узнать куда!

Сказано – сделано. Вечерело, и так-как завтра воскресенье, можно было задержаться хоть на всю ночь. Я быстро собрался и погнал верную «Ниву» туда, где лежало тельце несчастного зверька.

Неподалеку был достаточно удобный, хоть и прилично заросший молодым осинником съезд, откуда замечательно просматривался интересующий меня участок дороги. Выломав задним бампером небольшую просеку, я приготовился было ждать в своей импровизированной засаде, однако вдруг, повинуясь неожиданному порыву выбрался наружу и стал при свете догорающего дня забрасывать машину валежником и жухлыми листьями, так, что минут через десять в кустах на обочине возвышалась довольно крупная бесформенная куча. Я же, удобно разложив сиденье, завернулся в заботливо прихваченный плед и принялся терпеливо ждать, тем более сумерки как-то моментально перетекли в звездную осеннюю ночь.

Должно быть я задремал, так-как внезапно очнувшись от холода понял, что уже достаточно поздно. Часы показывали начало второго, а убывающая луна освещала только самые верхушки деревьев, окаймлявших дорогу. О том, что происходило на самом шоссе можно было догадываться только по движению смутных теней от неверного света высоких звезд. Стояла абсолютная тишина. Внезапно послышался далекий шум. Машина. Осветив фарами пустынное шоссе, по промерзшему асфальту прошуршала шинами классическая «семерка». А еще через пару минут тишина снова стала полной. Признаюсь, в этот момент мне показалось, что стало еще холодней, и как-то неуютней что ли? Неожиданно навалилась какая-то невероятная тоска. Мысли о проводимом мною стихийном эксперименте показались очень и очень глупыми. Сижу тут как дурак, жду неизвестно чего. Часы меж тем показывали без пятнадцати два. Ладно, посижу до двух, да и поеду-ка домой, - лучше спать в теплой кроватке, чем мерзнуть в октябрьском лесу.

Точное время не скажу, однако предполагаю, что началось это где-то около двух часов ночи. Вглядываясь в темноту я вдруг понял, что там как будто что-то происходит. И действительно, там где находились останки несчастной лисицы шевелились какие то силуэты, черневшие на фоне окружавшего их мрака. Волки? Нет, там был кто-то покрупнее. До рези в глазах всматривался я в темноту, но никак не мог рассмотреть ничего кроме чуть белесых шевелящихся теней. В конце концов не выдержав я включил все фары.

Да, лучше б я этого не делал. В свете горящих прожекторов предстала такая картина, что я застыл с открытым ртом тупо таращась на происходящее метрах в двадцати от меня. А происходило следующее: на противоположной обочине низко пригнувшись, и кажется обнюхивая, или скорее облизывая асфальт, стояли, или сидели на корточках два омерзительнейших существа. Видом они напоминали людей поистине гигантского роста с тучным, оплывшим телом и тощими, костлявыми, но невероятно длинными конечностями. Грязь и какие то ошметки покрывали их безволосые тела почти полностью, а костистые конечности заканчивались длинными черными ногтями. Но самыми ужасными были их лица, которые они повернули в сторону источника света. Нижняя часть лица была непропорционально вытянута вперед настолько, что напоминала клюв, обтянутый потрескавшейся гниющей белесой кожей и заканчивающийся почти человеческим ртом с обвисшими, и как мне показалось разорванными губами, или их подобием. Узкие щели глаз они прикрывали верхними конечностями, и разевали рот откуда валились куски грязи вперемешку в рыжеватой шерстью и мутной слюной. Крика их слышно не было. Схватив телефон, я попытался запечатлеть эту жуть, но существа неожиданно резво перескочили через кювет, и одно за другим скрылись в густой лесной тьме.

Еще минут пять я просидел с телефоном в руке, дрожа, и продолжая смотреть туда, куда умчались эти твари. До меня начало доходить, что все-таки это к лучшему, что они умчались в лес, и было бы намного хуже, если бы они бросились ко мне.

С тех пор я часто думал, что же это было. Что это за существа? Много ли их в лесу? Только ли они уносят трупы с дорог, или есть еще кто то? Ответов пока увы нет.