Здравствуйте, Пикабушники! Страшно мне, но решила поделиться с вами своей творческой мыслью, так сказать. Пишу впервые, конструктивная критика приветствуется! Фуф, поехали.
Голосует... Села на заднее, привычно хлопнув дверью. Смотрю в зеркало - глаза зеленые, холодные, уставшие. Губы - красная натянутая нить, так сосредоточенно их сжимает. Хмурит лоб, нервно теребя ремешок сумочки.
-На Ленина, дом…третий, кажется…Я покажу, ели нужно. -Устало откинулась на спинку сидения. -Я закурю, не возражаете?
-Курите. – Трогаемся, включаю музыку, но негромко. Шумно выдыхает дым, щедро затягиваясь снова. Пора знакомиться.
-Простите, мы раньше нигде не встречались? Ваше лицо кажется мне очень знакомым. Как Вас зовут?
Горько усмехнулась, затушила сигарету, попутно стряхивая упавший на коленки пепел.
-Как в дурацком фильме-«А как ты пожелаешь?» Мда-а. В чьей шкуре я только не побывала. А вообще - Аня зовут, вот только с тобой мы не встречались раньше. На лица память у меня отменная, к сожалению. – как-то с грустью добавила пассажирка и уставилась в окно, где мелькали серые дома, чередуясь с разноцветными рекламными баннерами да редкими деревьями вдоль обочины спального района.
-Как у Робертс не получилось, да?- добродушно задаю вопрос, поглядывая на спутницу сквозь зеркало. Скривила губы в ухмылке, искря глазами-изумрудами.
-Если не будешь мораль читать, расскажу, как оно, в жизни-то, бывает.
Светофор горит красным, мерно отсчитывая секунды на электронном табло.
-Нравоучений не будет, к чему? А слушатель я благодарный, поверь…Столько лет таксую - пока никто не жаловался.
Улыбнулась, поправила светлую чёлку, снова потянулась за сигаретой. Щелчок зажигалки, жадно затягивается, выпуская дым в приоткрытое окно.
-Тогда слушай.
Знаешь, бывает высадят цветы, а ухода за ними никакого? Растут себе неприхотливо, правда больше похожи на сорняки. Вот это похоже на моё детство. Мама-папа пили безбожно, ребенок-это бремя, от которого нужно было быстрей избавиться. Что они и сделали, оставив меня на попечение тётки, отцовой старшей сестры. Любить меня она не любила - свои дети были, благо с голода не давала умереть да не била. Выучила даже до девятого класса. Так и жила я с ней, пока однажды ночкой тёмной ко мне её хахаль в кровать не пришёл… Вот, так и прошёл мой «первый раз».
Горький смешок, на лбу две неглубокие морщинки, снова сжимает губы. Я молчу, не отводя глаз от дороги - скоро выбирать путь… Аня продолжала рассказ.
-Да, такая вот хреновая «романтика», до сих пор помню его потные руки на моей шее, когда он шептал мне, что убьет, только стоит пикнуть.
На другой день пыталась вены резать - тетка нашла в ванной, откачали. Когда рассказала ей, в чём дело, услышала только крики, угрозы, упрёки… Какая я лгунья, тварь, на меня всю жизнь положили, а я… А я, собрав рюкзак, ушла тем же вечером куда глаза глядят. Далеко там?
-Едем, едем еще. –Погода портилась, закрапал небольшой дождь, капельки стекали по лобовому, пока шустрые дворники не разметали небесную воду по сторонам.
-Ааа...ну так вот, ушла. А идти куда? Родителей уж и в живых не было к той поре, сгорели за пару лет до этого - пьяные были, завалились спать, а за печкой не уследили.
Так и бродила дворами до темна, пока не встретила Антона. Приютил, обогрел. Предложил «работу». Я про это и слушать не хотела, думала в жизни больше под мужика не лягу… А сейчас вот -лица помню, а сколько их было - уже и не сосчитать. -виновато улыбнулась, ища мой взгляд через зеркало.
- Мне казалось, что Антон меня даже любил, ну, насколько это возможно для юной проститутки и наркомана-сутенёра. Я даже забеременела однажды. Сама худая всю жизнь, а тут живот полез, да быстро как! Ну да-да, дура, но мне шестнадцать было, уму особо взяться некуда, с моей-то жизнью. Аборт делать было уже поздно. Родила девочку, только забрали у меня её почти сразу. Уж сколько ревела, умоляла рассказать что с дочерью - ничего не добилась. Однажды только Антон сказал, чтоб я больше никогда о ней не спрашивала - умерла мол в доме малютки. Не надоела тебе еще? - тушит сигарету, тянется за новой.
-Нет, продолжай. - чёрное небо пронзила яркая молния, крупные капли дождя всё сильнее барабанили по крыше авто.
-Ну, после этого у меня вообще крышу снесло. «Работала» и днем и ночью, так и со счета сбилась. И так каждый, каждый день. А ведь мне уже 35…-выпускает сизый дым из алых губ. –Вернее сказать, ещё 35. Короток срок…узнала недавно, что рак у меня. Лёгкие… Курю, сам видишь, как паровоз, двадцать лет стажу намотала…
-Приехали.- Торможу, оглядываюсь. Худенькая блондинка тянется за кошельком, роняя пепел на сидение.
- Уже? Сколько с меня? -Зелёные глаза вопрошающе смотрят из под чёлки.
-Пустяк, на воду добавь пару монет, а то ещё долго кататься, в горле всё пересохло. Рассказ твой мне - лучшая плата. И не спорь - не обижай старика.
Монетки, звякнув, упали в протянутую мной ладонь.
-Пора прощаться. – Как-то тоскливо произнесла Аня. На улице уже во всю шла гроза и лил дождь. Она поёжилась. - Спасибо, счастливого пути. – уже взялась за ручку двери.
-Ксюша. Жива.
Глаза-изумруды смотрят, не веря, не понимая.
-Ты же дочку Ксюшей назвала? Жива, здорова. В институте учится, на журналиста. На тебя похожа. Красивая девушка.
-Видел, знаешь… Откуда??
-Просто поверь. Но, мне уже пора - новый заказ. И тебе пора, Аня, счастливого пути.
Она что-то бормотала ещё, выходя из автомобиля, всё пытаясь поймать мой взгляд. Уже отъезжая, я посмотрел на неё - Аня всё ещё стояла, глядя моей старенькой Волге вслед, прижимая сумочку к груди. Затем она смяла пачку сигарет, и пошла, пошла СВОЕЙ дорогой.
Вот, не прошло и пяти минут, а новый попутчик… Что ж…
За окном шумели деревья, тихое звёздное небо манило своей синевой. Гроза прошла.
