1144arr

В тот день Кароллин Сайфферт из штата Нью-Хэмпшир, США, отправилась за покупками. Она припарковалась у супермаркета и зашла внутрь. Всё шло как обычно…

Вскоре люди, которые проходили мимо ее машины, заметили кое-что внутри. Младенец, накрытый одеялом, спал в детском кресле, рядом лежала бутылочка. Прохожие заволновались, ведь машина была наглухо закрыта и стояла на солнце. Не теряя времени на поиск забывчивой мамаши, люди позвонили в полицию.

Полицейские прибыли через несколько минут. Заглянув в окно, они увидели, что ребенок совершенно не двигается, им показалось, что он даже не дышит. Один из офицеров разбил окно, открыл машину и вытащил неподвижного ребенка. Он сразу начал оказывать ему первую помощь… Но с малышом что-то явно было не так!

Пришлось ей такую наклеечку на стекло придумать

Перевод: "Кукла новорожденного/ной не настоящий ребёнок, не разбивать окно

Советский интер-НЕТ

Советские ученые на протяжении десятилетий пытались объединить свою страну в сеть. То, что мешало им тогда, раскалывает глобальный интернет сегодня.

Утром 1 октября 1970 года кибернетик Виктор Глушков вошел в Кремль, где ему предстояла встреча с членами Политбюро. Это был живой и наблюдательный человек с пронзительным взглядом из-под очков в черной роговой оправе. У него был такой склад ума, что при решении одной задачи он создавал методику для решения всех похожих задач. А в тот момент у Советского Союза была серьезная проблема. За год до этого Соединенные Штаты запустили первую компьютерную сеть с маршрутизацией пакетов данных ARPANET, которая через какое-то время заложила фундамент для интернета в известном нам виде. Эта распределенная сеть первоначально предназначалась для того, чтобы США могли обогнать Советы. Она должна была обеспечить связь между компьютерами ученых и руководителей государства даже в случае ядерного нападения. Это был пик гонки технологий, и Советы должны были как-то отреагировать.

Идея Глушкова заключалась в том, чтобы перейти к эпохе электронного социализма. Он назвал свой невероятно амбициозный проект Общегосударственной автоматизированной системой (ОГАС). Она предназначалась для оптимизации и технологической модернизации всей плановой экономики. Он считал, что такая система должна принимать экономические решения в соответствии с государственными планами, а не по рыночным ценам, однако полагал, что ее работа ускорится благодаря компьютерному моделированию, и она сможет прогнозировать равновесие платежного баланса еще до его достижения. Глушков хотел, чтобы решения принимались оперативнее и с умом, и даже задумывался об электронных деньгах. Ему был нужен лишь кошелек Политбюро.

Но когда в то утро Глушков зашел в просторную комнату, он заметил, что два кресла за длинным столом пустуют. На заседании отсутствовали два его главных союзника. Вместо них на него смотрели амбициозные министры со стальными взорами, которые сами хотели запустить руки в кошелек Политбюро и получить государственную поддержку.

В период с 1959 по 1989 год ведущие советские ученые и государственные деятели неоднократно пытались создать общенациональную компьютерную сеть, преследуя главным образом общественные цели и интересы. Глубокие раны от Второй мировой войны еще не затянулись (на этой войне погибли 80% российских мужчин 1923 года рождения), но Советский Союз продолжал осуществлять масштабные модернизационные проекты, которые за несколько десятилетий превратили отсталую царскую страну с неграмотными крестьянами в мировую ядерную державу.

Когда советский руководитель Никита Хрущев в 1956 году осудил культ личности Сталина, страну охватило ощущение огромных возможностей. На этой сцене появилось множество социалистических проектов, предусматривавших подключение национальной экономики к сетям. Среди прочего, там появилось первое в мире предложение создать общенациональную компьютерную сеть для населения. Эта идея принадлежала военному исследователю Анатолию Ивановичу Китову.

Китов в молодости был хрупкого телосложения и обладал выдающимися математическими способностями. Во время Второй мировой войны он воевал в рядах Красной Армии, где существенно продвинулся по службе. В 1952 году Китов в секретной военной библиотеке познакомился с капитальным трудом Норберта Винера (Norbert Wiener) «Кибернетика» (1948 год). Название книги было неологизмом, образованным из греческих слов. Оно означало послевоенную науку самоуправляемых информационных систем. При поддержке двух ведущих ученых Китов перевел эту книгу на хороший русский язык, чтобы разрабатывать самоуправляемые и коммуникационные системы с помощью компьютеров. Богатый системный вокабуляр «Кибернетики» должен был оснастить советское государство высокотехнологичным набором инструментов для разумного марксистского государственного управления, который мог стать антидотом против насилия и культа личности, характерных для сталинской диктатуры. На самом деле, кибернетика могла даже сделать так, чтобы в стране никогда не появился новый жестокий диктатор. По крайней мере, именно об этом мечтали технократы.

В 1959 году, будучи директором секретного вычислительного центра Министерства обороны, Китов начал заниматься другими вопросами, обратив внимание на «неограниченное количество надежной вычислительной мощности», которая должна была обеспечить оптимальное планирование в советской экономике. В то время проблема информационного взаимодействия и координации существенно осложняла советский социалистический проект. (Например, в 1962 году выяснилось, что из-за ошибки в подсчетах, которые производились вручную, прогнозы по численности населения в ходе переписи увеличили на четыре миллиона человек.) Китов написал письмо на имя Хрущева, в котором поделился своими мыслями на эту тему (они получили название проект «Красная книга»). Он предложил разрешить гражданским организациям использовать военные компьютерные «комплексы» для экономического планирования в ночное время, когда основная часть военных спала. Он думал, что экономические органы планирования сумеют освоить вычислительные мощности военных для решения проблем в режиме реального времени. Свою военно-гражданскую национальную компьютерную сеть Китов назвал «Единой автоматизированной системой управления народным хозяйством».

Так уж получилось, что военное начальство Китова перехватило его письмо, и к Хрущеву оно не попало. Отцов-командиров разозлило его предложение о совместном использовании ресурсов Красной Армии с гражданскими плановыми органами. Кроме того, Китов осмелился заявить, что эти ресурсы отстают от требований времени. Был созван секретный военный трибунал, который рассмотрел его прегрешения. Из-за них Китова незамедлительно на год исключили из коммунистической партии, а также уволили из вооруженных сил. Так было покончено с самым первым предложением о создании публичной общенациональной компьютерной сети.

Но сама идея выжила. В начале 1960-х годов предложение Китова подхватил другой человек, с которым он впоследствии сблизился настолько, что спустя десятилетия поженились их дети. Звали его Виктор Михайлович Глушков.

Полное название плана Глушкова «Общегосударственная автоматизированная система сбора и обработки информации для учета, планирования и управления народным хозяйством в СССР». Оно говорит само за себя и свидетельствует о колоссальных устремлениях ее автора. Впервые он предложил эту систему (ОГАС) в 1962 году, намереваясь сделать из нее национальную компьютерную сеть в режиме реального времени с удаленным доступом на базе действующей и новой телефонной сети. В своей самой амбициозной версии данная сеть должна была охватить большую часть евразийского континента, став своеобразной нервной системой, проникающей на каждое предприятие плановой экономики. Модель у этой сети была иерархическая, соответствуя трехуровневой структуре государства и его экономики. Один головной компьютерный центр в Москве должен был подключиться к 200 компьютерным центрам среднего уровня в крупных городах, а те в свою очередь должны были подключиться к 20 тысячам компьютерных терминалов, распределенным по ключевым производствам народного хозяйства.

Советский интер-НЕТ

В соответствии с жизненными убеждениями Глушкова данная сеть должна была стать преднамеренно децентрализованной. То есть, Москва могла указывать, кто какие разрешения получает, а уполномоченный пользователь имел возможность связываться с любым другим пользователем по всей сети этой пирамиды. При этом ему не надо было получать разрешение от вышестоящего центра. Глушков хорошо понимал преимущества от внедрения местных знаний в конструкцию сети, поскольку большую часть жизни решал похожие математические задачи, мотаясь между Киевом и советской столицей (поезд Москва-Киев он в шутку прозвал своим вторым домом).

Многие государственные деятели и руководители плановых органов считали (особенно в конце 1960-х годов), что проект ОГАС — это лучшее решение старой головоломки: Советы соглашались с тем, что коммунизм это светлое будущее, но никто со времен Маркса и Энгельса не знал, как лучше всего попасть туда. По мнению Глушкова, компьютерная сеть с ее вычислительной базой могла приблизить страну к той эпохе, которую писатель Фрэнсис Спаффорд (Francis Spufford) позднее назовет «красным изобилием». Посредством этой сети ученый намеревался превратить неуклюжую командную экономику с ее квотами, планами и умопомрачительными каталогами промышленных стандартов в остро реагирующую нервную систему, работающую с потрясающей скоростью электричества. Этот проект ни много, ни мало должен был положить начало эпохе «электронного социализма».

Но для этого нужны были умные и целеустремленные люди, готовые отказаться от старого мышления. В 1960-х годах таких людей можно было найти в Киеве, в паре кварталов от того места, где братья Стругацкие по ночам писали свою научную фантастику, а днем работали физиками. Там, на окраине Киева, Глушков 20 лет руководил Институтом кибернетики, начиная с 1962 года. Свой институт он укомплектовал амбициозными молодыми учеными, средний возраст которых составлял 25 лет. Глушков вместе со своей молодежью взялся за разработку ОГАС и реализацию других кибернетических проектов, стремясь поставить их на службу советского государства. Среди них была система электронной бухгалтерии для виртуализации твердой валюты в онлайновом журнале учета. И это в начале 1960-х годов! Глушков, умевший заткнуть рты идеологам коммунистической партии цитатами из Маркса, которые он запоминал наизусть целыми абзацами, называл свои инновации точным исполнением марксистского пророчества о социалистическом будущем, в котором не будет денег. К несчастью для Глушкова, идея создания советской электронной валюты вызвала беспокойство, которое не помогало делу, и в 1962 году не была утверждена наверху. К счастью, его грандиозный проект экономической сети дожил до других, более благоприятных дней.

Эти советские кибернетики писали ироничные работы типа «О потребности оставаться невидимым — по крайней мере, для властей». Они представляли себе некую «умную» нейронную сеть, нервную систему советской экономики. Такая кибернетическая аналогия между компьютерной сетью и мозгом наложила свой отпечаток и на другие инновации в теории вычислений. Например, вместо так называемого бутылочного горлышка фон Неймана (которое ограничивает объем передаваемых данных на компьютере) команда Глушкова предложила поточную обработку данных по образу и подобию одновременного возбуждения многих синапсов в мозгу у человека. В дополнение к бесчисленным фундаментальным компьютерным проектам они разрабатывали и другие теоретические схемы, включая теорию автоматов, безбумажное делопроизводство и программирование естественного языка, позволяющего людям общаться с компьютером на семантическом, или смысловом уровне, а не на синтаксическом, как сегодня поступают программисты. Самой амбициозной идеей Глушкова и его учеников стала теория «информационного бессмертия». Сегодня мы бы назвали ее «загрузкой мозга», вспомнив Айзека Азимова или Артура Кларка. Спустя десятилетия, находясь на смертном одре, Глушков успокаивал опечаленную жену своими яркими идеями. «Не волнуйся, — говорил он. — Когда-нибудь свет с нашей Земли будет проходить мимо созвездий, и в каждом созвездии мы будем снова появляться молодыми. Таким образом, мы будем вместе на веки вечные!»

После рабочего дня кибернетики развлекались в комедийном клубе, полном легкомысленных фривольностей и веселого озорства, граничивших с откровенным вызовом. Из-за отсутствия других мест, где можно было бы выпустить пар, они превратили свой вечерний клуб в виртуальную страну, не подчиняющуюся власти Москвы. На новогоднем вечере в 1960 году они назвали свою группу «Кибертония», и регулярно организовывали различные мероприятия, такие как танцы по выходным, симпозиумы и конференции в Киеве и Львове. Они даже писали ироничные работы типа «О потребности оставаться невидимым — по крайней мере, для властей». Вместо приглашений молодые ученые раздавали поддельные паспорта, свидетельства о браке, бюллетени новостей, деньги на перфокартах и даже текст конституции Кибертонии. Кибертонией управлял совет роботов (это была пародия на советскую систему управления), а во главе этого совета восседал талисман этой страны и верховный лидер — играющий на саксофоне робот. То был кивок в сторону завезенного из Америки джаза.

Глушков тоже присоединился к общему веселью, назвав свои мемуары «Вопреки власти», хотя занимал официальную должность вице-президента Украинской академии наук. Контркультура, по определению Фреда Тернера (Fred Turner) являющаяся силой, с которой надо считаться и которая противостоит другим силам, давно уже стала родственницей киберкультуры.

Но для всего этого были нужны деньги, причем много денег. Особенно для проекта Глушкова ОГАС. Поэтому надо было убедить Политбюро выделить их. Так Глушков 1 октября 1970 года оказался в Кремле, надеясь продолжить работу Кибертонии и дать задрипанному советскому государству интернет.

Советский интер-НЕТ

На пути у Глушкова стоял один человек: министр финансов Василий Гарбузов. Гарбузов не хотел, чтобы сверкающие, работающие в режиме реального времени компьютеры и компьютерные сети управляли государственной экономикой и давали ей информацию. Вместо этого он настаивал на том, чтобы простые компьютеры мигали светом и проигрывали музыку в курятниках, стимулируя производство яиц, что он увидел во время своей недавней поездки в Минск. Конечно, руководствовался министр прагматизмом и здравым смыслом. Он хотел, чтобы средства шли на его собственное министерство. На самом деле, ходили слухи о том, что до заседания 1 октября Гарбузов неофициально встретился с настроенным на реформы советским премьером Алексеем Косыгиным и пригрозил ему, что если конкурент его ведомства Центральное статистическое управление возьмет под свое крыло проект ОГАС, то он со своим Министерством финансов будет торпедировать любые усилия по осуществлению реформ, инициированных данной системой. Именно так он пятью годами ранее поступил с косыгинскими поэтапными реформами, направленными на либерализацию.

Глушкову были нужны союзники, чтобы осадить Гарбузова и дать жизнь советскому интернету. Но на том заседании союзников у него не оказалось. В тот день пустовали кресла премьер-министра и технократического генерального секретаря Леонида Брежнева. А это были самые влиятельные люди в советском государстве, которые могли поддержать ОГАС. Но очевидно они решили пропустить заседание, чтобы не подавлять мятеж Министерства финансов.

Гарбузов убедил Политбюро в том, что проект ОГАС с его амбициозным планом оптимального моделирования и управления информационными потоками в плановой экономике является поспешным и чрезмерным. Участники заседания, едва не пошедшие другим путем, почувствовали, что безопаснее поддержать Гарбузова — и совершенно секретный проект ОГАС оставили пылиться на полке еще на десятилетие.

Те силы, которые уничтожили ОГАС, очень похожи на другие силы — которые со временем развалили Советский Союз. Речь идет о неформальных манерах недостойного поведения министерств и ведомств. Занимавшиеся подрывной деятельностью министры, склонные к сохранению статус-кво чиновники, нервные руководители предприятий, запутавшиеся рабочие и даже экономисты-реформаторы выступили против проекта ОГАС, потому что это соответствовало их эгоистичным внутриведомственным интересам. Не получив государственного финансирования и руководства, национальный сетевой проект по созданию электронного социализма в 1970-е и 1980-е годы рассыпался, и на его месте появилась сборная солянка из десятков, а затем и сотен изолированных и функционально несовместимых локальных систем управления на заводах и фабриках. Советское государство не сумело объединить страну в сеть, но не потому что было слишком косным или централизованным по своей структуре, а потому что оказалось слишком капризным и зловредным на практике.

В этом есть своя ирония. Первые глобальные компьютерные сети зародились в США благодаря хорошо отрегулированному государственному финансированию и обстановке сотрудничества в научной среде, в то время как в Советском Союзе попытки создать современную (и весьма независимую) национальную сеть провалились из-за хаотичного соперничества и межведомственной грызни советских управленцев. Первая глобальная компьютерная сеть появилась благодаря капиталистам, которые вели себя как готовые к сотрудничеству социалисты, а не социалистам, которые вели себя подобно конкурирующим капиталистам.

В судьбе советского интернета мы можем увидеть четкое и актуальное предостережение о будущем всемирной паутины. Сегодня «интернет», определяемый как единая глобальная сеть сетей, предназначенная для продвижения свободы информации, демократии и коммерции, находится в серьезном упадке. Подумайте, насколько часто компании и государства пытаются накапливать опыт онлайна? Широко распространенные приложения типа Prince больше похожи на огороженный сад, обслуживающий гонцов за прибылью, а не на интерфейс общего пользования. Обращенные вовнутрь центры притяжения (такие как Facebook и китайский «Золотой щит») все чаще подминают под себя сайты, которые дают внешние ссылки (например, Aeon). То же самое делают главы Франции, Индии, России и прочих стран, стремящиеся к интернационализации Корпорации по управлению доменными именами и IP-адресами и к навязыванию местных правил своим гражданам. На самом деле, во многих корпорациях и странах уже много лет работают сотни сетей, не входящих в интернет. Нет сомнений, что будущее компьютерных сетей не в одном интернете, а во многих обособленных онлайновых экосистемах.

Иными словами, будущее очень сильно напоминает прошлое. В 20-м веке было немало национальных компьютерных сетей, претендовавших на международный статус. Драма холодной войны, и тот ее элемент, который мы можем с иронией назвать «советский интер-НЕТ», как это сделал историк Слава Герович (Slava Gerovitch) в названии своей прекрасной книги, помогает провести сопоставительное исследование компьютерных сетей, взяв в качестве основы Интернет 1.0. Если подбить баланс многочисленных сетей из прошлого и возможных сетей из будущего, представление о том, что существует только одна глобальная сеть сетей, станет исключением из правил. Лежащий в основе этой статьи парадокс холодной войны состоит в том, что готовые к сотрудничеству капиталисты перехитрили соперничавших между собой социалистов. Он не принес ничего хорошего Советам в былые времена, и вряд ли нам стоит уверенно говорить о том, что интернет завтрашнего дня ждет лучшая участь.

Антрополог и философ Бруно Латур (Bruno Latour) как-то пошутил, что технологии это общество, ставшее жизнестойким. Он имел в виду, что социальные ценности внедряются в технологии. Например, алгоритм PageRank компании Google считается «демократическим», потому что среди многих других факторов он считает ссылки (и направляет на сайты, дающие ссылки) как голоса. Подобно политикам на выборах, страницы с наибольшим количеством ссылок занимают самое высокое место. Сегодня интернет похож на двигатель свободы, демократии и коммерции отчасти из-за того, что он укрепился в нашем сознании подобно тому, как западные ценности одержали победу после холодной войны. История советского интернета также разворачивает афоризм Латура в противоположную сторону: общество — это технологии, ставшие временными.

Иными словами, наши общественные ценности меняются, и одновременно меняются те черты интернета, которые казались очевидными. Советы один раз внедрили в сети ценности (кибернетический коллективизм, государственная иерархия, плановая экономика), которые нам казались чуждыми. Точно так же, те ценности, которые современный читатель приписывает интернету, будущим обозревателям покажутся странными. Сетевые технологии сохранятся и будут развиваться, хотя наши излишне оптимистичные представления о них уже попадут в мусорную корзину истории.

Случай с Глушковым также остро напоминает инвесторам и прочим проводникам технологических перемен, что изумительной гениальности, поразительного дара предвидения и политической прозорливости недостаточно для того, чтобы изменить мир. Иногда крайне важно оказывать поддержку институтам. Это наглядно демонстрирует советский опыт и та медийная среда, где постоянно ведутся поиски цифровых данных и новых форм эксплуатации конфиденциальности: те ведомственные сети, которые поддерживают развитие компьютерных сетей и их культуру, исключительно важны и далеко не единичны.

Сетевые компьютерные проекты и их учредители будут и впредь публично возвеличивать светлое сетевое будущее. А ведомственные силы, если их не сдержать, будут с выгодой для себя пользоваться системами слежки и контроля, стремясь проникнуть в самые интимные уголки нашей жизни. (Пожалуй, в этом и состоит индивидуальная сфера личности: жадно впитывающие информацию и властные силы пытаются подсмотреть нашу частную жизнь, а им противостоит право человека на защиту от такого проникновения). Советский пример напоминает нам, что программа внутреннего шпионажа Агентства национальной безопасности США и «облако» Microsoft берут свое начало в более старой традиции 20-го века, когда генеральные секретариаты старались приватизировать личную и публичную информацию на благо своих ведомств.

Иными словами, мы не должны успокаивать себя тем, что глобальный интернет появился благодаря капиталистам, которые вели себя как готовые к сотрудничеству социалисты, а не социалистам, которые вели себя подобно конкурирующим капиталистам. История советского интернета напоминает нам: у интернет-пользователя нет никакой гарантии, что возникающие в интернете частные предприниматели со своими личными интересами будут вести себя лучше тех мощных сил, чье нежелание сотрудничать покончило с советским электронным социализмом, и не положат конец текущей главе нашей сетевой эпохи.

P.S. Если подобный пост был.

P.P.S. Огромный привет мой единственный подписчик)

Римское право стало основной современной юриспруденции. Его обязаны знать все: юристы, адвокаты, прокуроры, судьи, все, кто имеют дело с законами. На тот момент это было самое развитое и передовое государство в мире. Впрочем, в самом Древнем Риме существовали такие законы, которые сейчас кажутся не просто дикостью, а настоящим варварством.

Запрещалось носить пурпур

10 странных и пугающих законов Древнего Рима

Основной одеждой римского гражданина была тога — большой кусок шерстяной материи, который повязывали вокруг тела. Тога, как правило, была белого цвета, часто имела пурпурные или золотые полосы или цветной орнамент. Скорбящие носили серую или чёрную тогу. Каких-то строгих правил в выборе цвета тога в Риме не было. Кроме одного: носить тогу пурпурного цвета мог лишь император. Причём продиктовано это ограничение было сугубо прагматичными соображениями. Дело в том, что фиолетовый краситель в те времена был невероятно дорогим. Его изготавливали только в Финикии и привозили в Рим по специальному заказу императора. Причём для того, чтобы изготовить достаточное количество красителя для покраски одной тоги, требовалось раздавить около 10 тысяч моллюсков. Так что пурпур был в прямом смысле слова на вес золота.

Запрещалось закатывать большой пир

10 странных и пугающих законов Древнего Рима

В Древнем Риме были весьма распространены сумптуарные законы — законы против излишней роскоши в обстановке, одежде, еде и прочем. Один из таких — закон Гая Орхидия от 181 года до н. э., который ограничивал расходы на пиры. Впоследствии была принята его более строгая версия, которая называлась Фанниев закон. Этот закон разрешал угощать у себя в доме не более трех гостей, а в базарные дни — не более пяти: таких дней было три в месяц. Приварок позволялось готовить не дороже, чем на 2,5 драхмы, на копчёное мясо разрешалось тратить в год не больше 15 талантов, овощей же и бобов для похлёбки — сколько давала земля.

Запрещалось плакать на похоронах

10 странных и пугающих законов Древнего Рима

Похороны в Древнем Риме были весьма интересной церемонией. Вынос тела, особенно если покойный был человеком знатным и состоятельным, сопровождал глашатай. Перед преданием тела земле или сожжением на костре, покойного в сопровождении процессии проносили по городу с обязательным посещением форума. В начале похоронной процессии шли музыканты, позже — плакальщицы, затем певчие, которые исполняли умершему похвалы, а после актеры, исполнявшие комические сцены из жизни покойника. После актеров несли картины, изображавшие деяния умершего (особенно, если он был военным), а также маски его предков. Чем более знатным и почитаемым человеком был усопший, тем больше плакальщиц нанимали в его процессию. Совершенно посторонние женщины, которые даже не знали покойного, буквально рвали на себе волосы, стенали и царапали лица, изображая скорбь. В конце концов дошло до того, что плач на похоронах просто запретили, чтобы люди не нанимали таких актёров.

Отец мог легально убить любовника своей дочери

10 странных и пугающих законов Древнего Рима

Вообще, по части супружеских измен законодательство Древнего Рима было достаточно своеобразным, хотя и отражало в достаточной мере мораль и нравы того времени. Если мужчина заставал свою жену с любовником, он должен был запереть их обоих в доме и позвать как можно больше соседей, чтобы они засвидетельствовали факт измены. После официального обвинения мужчина должен был обязательно развестись со своей женой, чтобы его самого не обвинили в сутенёрстве. В том случае, если любовник жены оказывался актёром или вольноотпущенником, мужчина имел полное право убить его. А вот если отец застанет свою незамужнюю дочь с любовником, то имеет право бить его в независимости от его социального статуса. С другой стороны, измена мужчин своим жёнам с проститутками, актрисами и прочими порочными женщинами юридически никак не наказывалась.

Убийцу родителей надлежало утопить в кожаном мешке с животными

10 странных и пугающих законов Древнего Рима

К такому виду смертной казни обычно приговаривали римлян, совершивших убийство близких родственников. Причём топили людей за совершенно разные провинности и тоже достаточно часто. Но именно к убийцам родственников в мешок клали животное — собаку, змею или обезьяну. По древнему поверью считалось, что эти животные слишком плохо чтят своих отцов. Да и вообще, само утопление в мешке в те времена считалось крайне унизительным и недостойным способом лишить человека жизни. Аристократов обычно казнили по-другому.

Проститутки обязаны были красить волосы в светлый или рыжий цвет

10 странных и пугающих законов Древнего Рима

Виной всему многочисленные завоевательные походы римских полководцев в Центральную Европу. Очень скоро столицу огромной империи буквально наводнили пленные женщины из Германии и Галлии. Чаще всего они попадали именно в публичные дома в качестве рабынь и проституток. А так как среди них преобладали блондинки и рыжие, в скором времени был издан официальный указ, обязывающий всех римских «жриц любви» красить волосы в светлый или рыжий цвет, чтобы их можно было отличать от «порядочных брюнеток».

Чтобы совершить самоубийство, нужно было получить разрешение сената

10 странных и пугающих законов Древнего Рима

Гражданам тогда не разрешалось совершать самоубийства просто так, по собственному желанию. Если человек высказывал желание свести счёты с жизнью, он должен был подать официальное прошение в сенат с подробным описанием причин, которые подтолкнули его к такому шагу. Если сенаторы после совещания находили эти причины удовлетворительными, то выдавали просителю бесплатный яд для ухода из жизни.

Отец мог трижды продать своих детей в рабство

10 странных и пугающих законов Древнего Рима

Отец семейства в Риме вообще пользовался очень серьёзным уважением и обладал рядом неотъемлемых прав. Одно из них — право продать своих детей во временное рабство. Впрочем, временное оно будет или постоянное, тоже решал отец. В дошедших до нас текстах нет чётких указаний на то, какой именно в таком случае заключался договор и какие имел ограничения. Известно, что в какой-то момент отец мог потребовать, чтобы сын был продан ему обратно. В таком случаен он снова получал власть над своим ребёнком и мог продать его повторно. Однако, закон Двенадцати таблиц разрешал повторять эту продажу до трёх раз. После троекратной продажи сын полностью освобождался от власти отца.

Женщина могла уйти из дома на три дня, чтобы продлить «испытательный срок» перед браком

10 странных и пугающих законов Древнего Рима

Вообще, в те времена в Риме существовало три вида брака. Первые два напоминали собой современный официальный брак, а вот третий вид предполагал, что пара заключает брак лишь после года совместной жизни. Эдакий «испытательный срок», во время которого оба могут присмотреться друг к друг и понять, стоит ли связывать себя узами официального брака. При этом, если в течение года женщина уходила из дома своего будущего мужа больше чем на три дня и три ночи, то отсчёт начинался заново.

Отец семейства мог законно убить всю свою семью

10 странных и пугающих законов Древнего Рима

Особенно ярко это было выражено в ранний доимперский период Рима. Отцом семейства считался старший член династии. Ему предоставлялись абсолютные права в рамках своей семьи. Здесь он был и верховным жрецом, и обвинителем, и судьёй, и палачом, если придётся. При этом даже если сыновья уже взрослые и имеют собственные семьи, пока жив их отец, именно он считается главой семьи. Ему принадлежат и жена, и дети, и их супруги. Причём принадлежат в прямом смысле слова. Жену отец семейства мог убить за измену, дочь — за внебрачную связь, сыновей — за совершённое правонарушение.

Специалисты Самарского исследовательского университета имени академика Королева представили уникальную технологию, которая позволяет продлить срок службы батарей. Такие элементы питания прослужат до 100 лет, пишет «Российская газета».

Суть технологии

Взяв за основу методику преобразования энергии, излучаемой радиоактивным источником, в электрическую, они доработали эту идею. Новые батареи, по словам создателей, более экологичны, служат дольше и имеют сравнительно невысокую стоимость производства.

Для основы батарей используется инновационная гетероструктура на базе карбида кремния – радиационно пассивного материала, который допускает в 10 раз больший уровень радиации, чем карбид. На подложку наносится радиоактивный элемент, который сможет генерировать энергию на протяжении ста лет.

Решение снижает стоимость батарей в 100 раз

Разработчики отмечают, что инновационные батарейки предлагается использовать для работы различных датчиков, в частности, в труднодоступных местах и в медицинском оборудовании, вживленном в тело. Они устойчивы к высоким (до 350 градусов Цельсия) и низким температурам. Опытные образцы батарей самарские специалисты могут представить уже в октябре-ноябре 2016 года.