Evilpanda + Дорога

- Я-то? – он усмехнулся, погладив волосы. – Я-то спаситель твой. Из какого года прибыл?

***

Я сидел с раскрытым ртом, а старик уже хохотал в открытую.

- Обожаю первую реакцию. Она такая естественная, натуральная. Егор Михайлович, - он протянул руку через плечо.

- Ваня, - я вяло потряс его ладонь.

- Ну что ты растерялся-то, Вань? В курсе я, в курсе.

- А как? Откуда?

- Опыт, - он поднял указательный палец вверх.

Мы свернули в переулок и вышли из машины.

- Пошли, дома поговорим, - он указал жестом на подъезд.

Я поплелся за ним, не понимая, какие чувства во мне борются. Страх, испуг, радость, удивление?

- Лифт не работает, - сказал Егор Михайлович, и мы пошли пешком.

Обшарпанную дверь на шестом этаже нам открыла девушка лет тридцати, как две капли воды похожая на моего странного знакомого.

- Леночка, сделай нам чаю, пожалуйста.

Леночка угукнула и скрылась на кухне.

- Проходи, садись.

Я зашел в зал, который был обставлен в типично советском стиле. Хрустальная посуда пылилась за стеклянными дверцами лакированной стенки в ожидании праздника. Я занял продавленное кресло, а старик сел на диван напротив. Хлопнув по коленям, он спросил:

- Может, чего покрепче чаю?

Я замотал головой и сказал:

- Нет, чаю будет вполне достаточно.

- Ну хорошо. Ладно, пока ты приходишь в себя, расскажу тебе свою историю. Зовут меня Егор Михайлович Крестовский. 1945 года рождения. Путешествовать начал в 2005 году.

В этот момент зашла Леночка с подносом и выставила чайник и вазочку с сушками. Как только она вышла и прикрыла за собой дверь, старик продолжил:

- Так вот. Путешествую я с 2005 года. Правда, выбираю все время один и тот же период - с 90-го по 93-й год.

- Почему?

Старик вдруг сделался грустным и, покачав головой, продолжил.

- Совесть мучает. В 90-м году я ушел из семьи, бросил жену с дочерью. А потом узнал, что дочка от рака умерла. Сожрала её болезнь за три года. Но особенно тяжело стало в последний год.

Он замолчал, а я не мог найти правильных слов.

- Получается, вы всегда отправляетесь в 90-ый год, чтобы прожить три года с дочерью? Каждый раз?

- Да, - едва слышно сказал старик. – Совесть - дело такое, в некоторых поступках она прячется в самый темный угол души, а потом начинает оттуда рвать тебя. Вот и я, когда обрел эту способность, отправился в день своего ухода и решил таким образом компенсировать свой поступок в реальной жизни.

- Но ведь исход всегда известен, она же во всех мирах будет умирать? Всегда. Может, стоило какие-то документы брать с собой, исследования? Может быть, смогли бы победить болезнь?

- Кто бы дал мне эти исследования? Да и время тут такое, что проще умереть.

Меня покоробило. Этот человек тратил свою жизнь на один и тот же маршрут. Перед ним открылась вся история планеты, а он зациклился на этой трехлетке. С другой стороны, имею ли я хоть какое-то право его осудить? Нет!

- А как вы на меня вышли? Откуда узнали? Что это было?

- Ну, на вас-то я вышел чутьем. За столько лет у меня развилось чувство, при помощи которого я могу находить таких вот путешественников. Чаще всего я спасаю их из каких-либо передряг, ну, или просто рассказываю, делюсь опытом и знаниями.

- То есть, вы и Сашку чувствуете?

- Само собой, и не только его, а еще и с десяток других людей, которые сейчас в городе.

- Это просто охренеть, - я не нашел лучшего слова.

- Сашку твоего тоже спасем, только завтра. Сегодня уже лучше не рыпаться. Теперь рассказывай ты - кто такие, откуда?

Я отхлебнул чая и начал:

- Зовут меня Хромченко Иван, я нырок.

Старик бесцеремонно перебил меня.

- Слово-то какое, «нырок». Утка, что ли?

- Нет, почему утка? Просто так я себя называю.

- Ну да бог с ним, давай дальше.

- Ныряю по заказам частников. Документ какой достать, или картину. Сюда прыгнул, чтобы достать документы с одного КБ, потому что в моем времени они всплыли у нашего потенциального врага, и, чтобы избежать лишних угроз, было решено доставить эти документы в 2016-й и на корню зарубить их преимущество. До меня сюда отправился тот самый Саня, но пропал, после чего попросили меня. Документы мы нашли, а вот обратно уйти у нас уже не получится. Да и документов у нас больше нет.

Я вкратце пересказал свою историю с утерей места, про Сашину же историю я решил умолчать, пусть сам рассказывает.

- Да-а-а, - протянул Егор Михайлович. – Дела-а-а.

Я снова хлебнул чай и закинул в рот сушку. Старик засыпал меня вопросами, но я старался максимально подробно ему на все ответить. Когда он, наконец, успокоился, пришел мой черед. Из его ответов я узнал много нового. Например, то, что способность внушения можно развить до такого состояния, что даже говорить ничего не придется - тебя просто замечать не будут. Кроме того, он подтвердил слова Саши о том, что способность обратного забора можно также развить, и таскать хоть пианино - главное, чтобы сил хватило. Можно с точностью до метра выбирать место появления. Но самым главным было то, что вернуться назад вполне возможно.

- То есть как это? – спросил я с нескрываемым удивлением.

- Ну, есть универсальная точка возврата. Работает для всех и всегда.

Упавшей челюстью я чуть не пробил пол.

- И вы ее знаете?

Старик усмехнулся.

- Конечно, знаю.

- Это же, это же вообще!!! – эмоции резко сократили мой словарный запас.

- Ага, только вот нюанс один, - загадочно сказал Егор Михайлович.

Вот так всегда!

- Какой еще нюанс?

- Точка эта в МГУ.

- Тоже мне, нюанс, я бывал в местах и посерьёзнее, - гордо сказал я.

- Может быть, и бывал. Вот только точка эта на высоте пятидесяти метров над землей, и прыгать надо сверху.

Меня бросало то в жар, то в холод. Отлично - точка есть, но прыгнуть в нее сродни продеванию нитки в игольное ушко слепым.

- А какого она размера? – первое, что пришло мне в голову.

- Ну как сказать, точных данных у меня нет. Может, она размером с футбольное поле, а может, метр на метр.

Я сидел, будто в трансе.

- А как вы про нее узнали вообще? А кто-нибудь уже пользовался ей?

- Конечно, пользовались, - с улыбкой сказал старик, - возвращал через нее человек десять. А как узнал? Сложно объяснить. Почувствовал в один день. Как будто в голову мне вложили знания, что есть там такая точка.

- А сами вы ей пользовались? – я смотрел на него глазами фаната, который столкнулся в лифте со своим кумиром.

- Нет, мне ни к чему. У меня своя же точка рабочая.

На мой резонный вопрос, а были ли неудачные случаи, Егор Михайлович ответил отрицательно.

- Ни разу.

Эх, поделиться бы этой новостью с Саней. Черт с ними, с документами, за ними можно вернуться еще раз.

- А сколько таких точек еще есть?

- Вообще, - он с хлюпаньем отхлебнул чай, - везде, где приземлился путешественник, такая точка есть. Надо просто ее найти и почувствовать. Я проверял еще одну, в Ленинграде. Так, ладно. Хватит болтовни на сегодня. Завтра за твоим Сашей поедем, а то опять придется все по два раза рассказывать.

Он позвал дочь, и она унесла чай с сушками. Егор Михайлович достал из раскладного дивана матрац и расстелил на полу.

- Ложись, завтра рано вставать.

Я посмотрел на часы. Ого, мы просидели аж до одиннадцати вечера! В квартире было довольно холодно, и я лег прямо в одежде. Уснуть, само собой, не получилось, после такой-то информации. Я чувствовал себя первоклассником на лекции по высшей математике. Что Саня, что Егор Михайлович исследовали свою способность, изучали ее, находили что-то новое. Только я, блин, ведомый быстрой наживой, забил на все и занимался ерундой. Нет, определенно, по возвращении займусь изучением. Что я еще могу? Уснул я около трех часов ночи, копаясь в себе. В итоге все равно все рассуждения у меня свелись к тому, что на этом можно неплохо заработать.

Разбудила меня Леночка, аккуратно тряся за плечо.

- Папа за молоком вышел, сказал, чтоб я вас разбудила.

Я кивнул, и она вышла из зала. С трудом подняв голову с подушки, я уставился на стену, где висели часы. Семь утра. Пока я поднял себя с матраца и умывался, вернулся Егор Михайлович с бидончиком молока.

- Позавтракал?

- Не-а, - я шмыгнул носом.

- Иди тогда, ешь, я пока машину прогрею.

Лена заварила мне чай и поставила тарелку с тремя бутербродами. Точнее, просто хлеб и тонко размазанный маргарин. Она была молчалива и погружена в свои мысли. Я говорить первым не решался. Да и о чем мне с ней говорить? Посочувствовать только. Я быстро расправился со скромным завтраком и, попрощавшись с Леной, вышел во двор. Егор Михайлович заканчивал стряхивать щеткой снег с ржавого «москвича».

- Какой у нас план? – я соскреб остатки снега с крыши и растер между руками.

- План прост, как репа. Я зайду и выведу твоего Сашку, после чего едем к МГУ. Вроде, все. Садись.

Я уселся на переднее сиденье, и мы тронулись по вчерашнему маршруту…

- Так какой у нас план? – робко спросил я.

- Вот ты заладил, план да план. Я похож на спецагента с планом каждого шага? – съязвил Егор Михайлович.

- Нет. И что мы, так просто войдем и вытащим его? – не унимался я.

- Да.

- Он же только после операции, как мы его потащим? Плюс, я же сбежал оттуда, как мне сейчас туда явиться?

Старик хлопнул по рулю. Я сначала подумал, что это его реакция на мои вопросы, но потом увидел вставший перед нами «запорожец».

- Да езжай ты уже, - сказал он в стекло, после чего добавил, - пойдешь со мной, у меня же способность работает отлично, никто тебя не заметит.

- Кстати, все хотел спросить, а почему вы женщину ту не убедили, а угрозой выгнали из машины?

- Убеждение оставляет след, и полностью не проходит. Человек внушаемый потом становится, поэтому я стараюсь без него обходиться. А она женщина хорошая, зачем ей жизнь портить?

Мы заехали во двор, и Егор Михайлович закрыл машину.

- Ближе нельзя, не успею сработать.

Я понимающе кивнул. Снег шел какой-то серый, некрасивый. Да и небо было под стать – серое, как карандашный грифель. Егор Михайлович перестраховался даже чересчур. Машину он запарковал в паре километров от места моего заключения. На мой резонный вопрос, как мы будем тащить Саню два километра на себе, он лишь поднял глаза к небу.

- Машину там возьмем, не проблема.

Старик не ищет сложных и витиеватых путей, а просто идет в лоб.

Когда мы подходили к ограде, ноги уже промерзли и хлюпали в ботинках.

- Мы по делу, - бросил он охраннику, показавшему лицо из небольшой будочки, стоявшей метрах в ста от ворот.

Охранник уставился на нас стеклянными глазами и проводил взглядом. Круто он работает! Мне определенно надо учиться. Второй пост мы прошли еще проще: Егору Михайловичу даже не пришлось ничего говорить, охранник сам нажал на кнопку, и ворота сдвинулись на метр.

- Где лежит раненый, которого привезли вчера?

Мне показалось, что его голос прям вливается в уши охранника тугой патокой.

- Там, - охранник растерянно указал на здание.

Большего он, естественно, не знал. Мы зашагали в сторону здания, куда вчера унесли Сашу. Старик шел чуть впереди, и я в два шага догнал его.

- Егор Михайлович, а вот сколько человек сразу вы сможете убедить? Ну, там, десять? Двадцать? Сто?

На этот раз старик не стал язвить и устало вздыхать, а ответил нормально.

- Не знаю, если честно, больше пяти пока не было необходимости проверять. Думаю, что человек двадцать смогу. Опять-таки, все от тренировок зависит. Вот у тебя, к примеру, убеждение слабое, ну, по сравнению со мной, и расходуется быстро. Ты одного-двух человек убедишь - и все, дальше труба. И убеждение недолго держится, так ведь?

- Ага, - грустно сказал я, в очередной раз посчитав упущенную выгоду. Нет, определенно, если - я мысленно сам себя осек - когда вернусь, начну учиться. Надо будет найти все заказы, от которых отказывался в свое время.

К моему удивлению, на проходной нас никто не остановил. Сидевший в зеленой форме капитан будто вообще нас не заметил.

- Капитан, - Егор Михайлович встал перед его столом, - где лежит тот раненый, которого вчера привезли?

Капитан, видимо, боролся с внушением, потому что завис на пару секунд, после чего сказал:

- На третьем этаже, там палаты.

Без слов благодарности мы поднялись на третий этаж. В коридоре пахло лекарствами и, почему-то, мокрым гипсом. Палату, где лежит Саня, я определил безошибочно по пяти бойцам, стоявшим у дверей.

- Нам туда, - шепотом сказал я.

Егор Михайлович кивнул, и мы зашагали по протертому и местами дырявому линолеуму. В момент, когда ты идешь по длинному коридору навстречу вооруженным людям, у которых приказ стрелять во все, что движется, самое время подумать о расстоянии, с которого срабатывает убеждение. Я применял его, только находясь максимально близко к внушаемому. До бойцов оставалось около пяти метров, и один из них со стула направил автомат на нас.

- Стоять! – зычным голосом рявкнул он.

В следующую же секунду он опустил автомат, и мы поравнялись с ним. Круто! Значит, минимум метров с пяти работает! Охрана проигнорировала нас, и мы беспрепятственно вошли в палату.

- Вы кто так…

Закончить боец в маске не успел. Саня лежал на кровати под капельницей. Видок у него был неважнецкий.

- Санек, Саша, - я наклонился над ним. Он с трудом открыл глаза и дернул уголки губ в попытке улыбнуться.

- Ну как ты?

- Жив, здоров, орел, - вяло ответил он.

- Лежать будешь или пойдем домой?

- Ка-а-ак? – пытаясь привстать, спросил он.

- Так, ребята, давайте разговоры в дороге, - прервал нас Егор Михайлович.

Саня вопросительно посмотрел на меня. Я дважды кивнул и отсоединил капельницу.

- Одежда твоя где?

- Унесли, - с трудом ответил он.

Вот же засада. На улице холодрыга, а он в одной пижаме. Я снял с себя куртку и помог ему надеть. Сам он идти не сможет, даже с моей поддержкой, поэтому мне пришлось подставить свою спину, чтобы он залез. Когда с приготовлениями было покончено, я, впервые с момент,а как мы зашли, бросил взгляд на охранника. Он смотрел на нас какими-то стеклянными глазами и ничего не предпринимал.

- Егор Михайлович, штаны у него возьмите, и обувь.

Дважды повторять не пришлось - охранник сам расшнуровал берцы и снял штаны. Не замерзнет, надеюсь, в одних трусах-то. Я уложил Саню обратно на кровать и одевал его, как куклу. Он сжимал зубы до скрипа. Видимо, что-то болело. Саша снова обхватил мою шею слабыми руками и, сместив его поудобнее, мы вышли из палаты. На обратном пути нам никто не встретился - блок был как будто вымерший. Егерь был довольно тяжелым, и я устал уже на втором этаже.

- Стой тут, - сказал Егор Михайлович, когда мы спустились, а сам подошел к капитану и о чем-то с ним поговорил. Вернувшись к нам, он сказал:

- Так, нам налево, там гараж. Машину берем и едем. Боюсь, ты его не донесешь.

Я мысленно выдохнул, потому что тащить было реально трудно. Мы вышли во внутренний двор и наткнулись на пять человек, стоявших возле пепельницы.

- Мужики, какую машину можно взять? – спросил Егор Михайлович.

Один из водителей подошел к нам и протянул ключи.

- Мою вот возьмите, - сказал он, и указал на черную «волгу».

Блин, как же круто! Я тоже так хочу! Мы погрузили Сашу на заднее сиденье, подложив под голову какую-то сумку с вещами. Саня то терял сознание, то опять возвращался. По его лицу было видно, что ему больно, но, тем не менее, он не издал ни звука.

- На ней поедем? – спросил я, закрывая дверь.

- Да, тормозить побоятся, нам на руку.

«Волга» завелась с пол-оборота, и, включив дворники, Егор Михайлович тронулся. Я развернулся к Сане и спросил:

- Ну как ты?

- Норм, держусь.

- Держись давай, держись. Это Егор Михайлович, - старик поднял руку в приветственном жесте, - он как мы, тоже ныряет. Есть универсальная точка возврата, в МГУ. Правда, надо с высоты прыгать, она на уровне пятидесяти метров.

Я выдал Саше весь расклад и дальше ехал молча. Минуты две.

- Сань, так тебе куда попало?

- Плечо и две в живот.

Фууух, значит, все-таки легкое не задело. Было видно, что ему тяжело говорить, и я решил не доставать его расспросами.

Мы проехали Воробьевы горы и свернули направо. Егор Михайлович подъехал максимально близко к зданию, но нам все равно пришлось идти пешком приличное расстояние. Саня сказал, чтобы я его просто тащил, иначе мы привлечем внимание. Я согласился, ибо нелепо выглядит мужик, который тащит на спине другого в сторону университета. Это какой-то Ломоносов 20-го века получается - тяга к знаниям, и все такое. Студентам на нашу странную троицу было, по большому счету, плевать. Егор Михайлович даже не стал делать убеждение окружающим, потому что на нас даже никто не смотрел.

Продолжение в комментах...

- Я-то? – он усмехнулся, погладив волосы. – Я-то спаситель твой. Из какого года прибыл?

***

I was sitting gaping, while the old man was laughing out loud.

- I always love the first reaction. It is just natural. Yegor Mikhailovych, - he stretched his hand over the shoulder.

- Vanya, - I shook his palm flabbily.

- Why are you so confused, Vanya? I’m in touch with the things.

- But how? How do you know?

- Oh, it’s all about experience, - he raised his pointer finger up.

We turned to the alley and got out of the car.

- Come on, we will talk at home, - he pointed to the entrance.

I trailed behind him, not knowing what feelings were struggling inside of me. Was it fear, fright, joy or astonishment?

- The elevator isn’t working, - said Yegor Mikhailovych, and we went on foot.

A scuffed door on the sixth floor was opened by a thirty-year old woman, who was looking similar to my odd friend.

- Lenochka, could you please make tea for us?

Lenochka nodded and disappeared in the kitchen.

- Come, have a seat.

I entered the living room, furnished in a typical soviet manner. Crystal dinnerware collected dust behind the glass doors of a lacquered wall cabinet, waiting for the celebration. I occupied squeezed-through arm-chair and the old man sat on the opposite sofa. Having slapped on the knees, he asked:

- Maybe, you want something stronger than tea?

I shook my head and said:

- No, the tea will be quite enough.

- Okay. Well, while you are coming to your consciousness, I will tell you my story. My name is Yegor Mikhailovych Krestovsky. I was born in 1945. I started travelling in 2005.

At that moment Lenochka entered the room with a tray and put a kettle with basket and cracknels on the table. As soon as she went out, the old man continued his story:

- So, I travel since 2005. However, I always choose the same period from 1990 to 1993.

- Why so?

The old man became very sad and, having shaken his head, went on:

- The conscience is bothering me. I left my family in 1990, left my wife with daughter. After that I found out that my daughter died of cancer. The sickness has taken her for three years. But the most difficult it was in the last year.

He stopped speaking and I couldn’t find any words.

- So, you always return to 1990 to spend three years with your daughter? Every time?

- Yes, - answered the old man weakly. – The consciousness is such a thing - sometimes it hides in the darkest corners of your soul and later it tears you apart from there. When I got this capability, I returned to the day of my leaving and decided to recoup this in the real life.

- But the outcome is always known, will she die in all worlds? She always will. Maybe you should have taken any documents, results of investigation with you? Maybe, you could treat the disease?

- Who would give me these investigations? And the time is so here, that it is better to die.

I was stunned. This man spent his life to the same route. The whole history of our planet was ahead of him, and he was hung up about these three years. On the other hand, do I have any right to judge him? No!

- How did you find me? How did you know? What was that?

- Well, my undersense helped me to find you. After all these years I got a sense which helps me to find such travelers. Usually I get them out of messes or just talk about our ability, share my experience and knowledge with them.

- That means that you feel Sasha too?

- Of course, and not just him, but also about ten people which are in the city now.

- This is just… bloody hell! – I couldn’t find another word.

- We will rescue your Sasha, tomorrow. We’d better not make a move today. Now tell me – who you are, where are you from?

I took a sip of tea and began my story:

- My name is Ivan Khromchenko, and I am a «diver».

The old man interrupted me brusquely.

- What a word.. diver. Where is your fucking scuba? –asked he, looking behind my back.

- No, why “scuba”? I just call myself so.

- Anyway, go on.

- I “dive” corresponding assignments of clients, to find some document, or a picture. I jumped here to find documents from a design-engineering department, because they appeared at a potential counterpart in my time. In order to avoid any danger, it was decided to deliver these documents to 2016 and to nip their advantage in the bud. The very Sasha set off here, but he disappeared, and they sent me. We found documents, but we cannot return any more. And the documents are also gone.

I briefly related him the story of losing the location, and decided to conceal the story of Sasha to let him narrate it himself.

- We-e-l, - said Yegor Mikhailovych prolonged. – Ni-i-ice.

I sipped some tea and took a cracknel. The old man fired questions at me, but I tried to answer every one in details. When he was finally quiet I took the lead. I learned a lot from his responses, for example, the fact that the ability of infusion could be so upgraded that you won’t have to tell anything – you simply won’t be noticed. Moreover, he confirmed words of Sasha that the ability of taking things back could also be upgraded and you can take even the piano – you just have to have enough strength. You can choose the location of emergence with pinpoint precision. The most important was the thing that it was possible to come back.

- How is that? – asked I with genuine wondering.

- There is a universal return point, which always works for everyone.

I nearly crashed the floor with my dropped jaw.

- And do you know it?

The old man chuckled.

- Of course, I do.

- This is.. this is .. totally!!! – the emotions reduced my lexical resource.

- Aga, but there is one peculiarity, - said Yegor Mikhailovych mysteriously.

That’s always the way!

- Which peculiarity?

- This place is at MSU.

- Nothing new. I visited a lot of places, more serious ones, - said I proudly.

- You may have visited them, but this point is at the height of fifty meters above the ground and you should jump from above.

I shook from fever and shivered. Great – there is a point, but to reach it is like to run a thread through an eyelet for a blind man.

- Which size does it have? – was the first question that visited my mind.

- Well, I don’t have the exact information. It may have the size of a football field and at the same time it may be meter-squared.

I felt like I was in a daze.

- How did you discovered about it? Has someone tried to use it?

- Of course, -said the old man smiling, - I helped about ten people to return through it. How did I discover it? It is hard to explain. I just felt it one day. It was like someone put this information inside my brain.

- Did you use it yourself? – I watched him with eyes of a fan that bumped into his idol in the elevator.

- No, it was not necessary for me. I’ve got my own working point.

My rational question, if there were any incidents, Yegor Mikhailovych answered in the negative.

- Never.

Heh, I wish I could share this news with Sasha. Damn the documents, we can return here again.

- How many points are available?

- Generally, - he sipped the tea with a squelch, - it is everywhere where the traveler has landed. You just need to find it and feel it. I checked another one in Leningrad. Well, enough for today. Tomorrow we will set off for your Sasha, I don’t want to tell the things twice.

He called his daughter and she took away the tea with cracknels. Yegor Mikhailovych took a mattress out of the fold-out sofa and put it on the floor.

- Have a sleep; we should wake up early tomorrow.

I looked at the watch. Wow, we chatted till 11 o’clock! It was quite cold in the flat, and I went to bed dressed. Of course I couldn’t fall asleep after such talk. I felt myself like a first-grade pupil at the advanced math lecture. Sanya, Yegor Mikhailovych, they both explored their capability, studied it, found something new. I was just fucking guided by quick profit, blew everything off and fought the moonlight. Definitely, when I return home I will study my capability. What else can I do? I fell asleep about 3 a.m. In the end, all my reasoning resulted in the thought that I could get rich from this.

Lenochka woke me up, tenderly shaking me by shoulder.

- Father went to buy some milk, he asked me to wake you up.

I nodded, and she went out. I raised my head with great effort and looked at the watch. Seven o’clock. While I was getting up from the mattress and washing my face, Yegor Mikhailovych returned with a small can of milk.

- Have you had breakfast?

- No, - I sniffled.

- Go have your breakfast; I have to warm up the car.

Lena made me a cup of tea and put a plate with three sandwiches on the table. However, it was rather bread with slightly distributed margarine. She was silent, all inside her thoughts. I didn’t have the courage to speak first. But what we could talk about? I could just sympathize. I quickly ate my poor breakfast, told “Goodbye” to Lena and went out to the yard. Yegor Mikhailovych ended to shake the snow off the rusty “Moskvich”.

- What plan do we have? – I scraped the snow from the roof off and melted it in my hands.

- The plan is quite simple. I will enter the hospital, take your Sasha out and we will head off to MSU. That’s it. Come inside.

I got into the car, and we started off along the known route …

- So what plan do we have? – I asked flabbily.

- Stop asking me over and over again. Do I look like an agent who planned every step? – quipped Yegor Mikhailovych.

- No. Will we just come inside and take him away? – I couldn’t quiet down.

- Yes.

- He had a surgery, how will we drag him? Moreover, I ran away from there, how can I appear there?

The old man slammed the wheel. I thought at once that it was such a reaction to my questions, but then I mentioned a “Zaporozhets”, stopped ahead of us.

- Will you drive today? – asked he from the window, and added after that, - you will go with me, my capability works perfectly, no one will notice you.

- I wanted to ask, by the way, why didn’t you convince the woman but kicked her out of the car?

- The conviction leaves a trace and does not pass off completely. A human becomes then amenable, that’s why I try to dispense with it. She is a good woman, and I don’t want to envenom her life.

We drove to the yard and Yegor Mikhailovych blocked the car.

- I can not drive closer; I won’t have time to act.

I nodded understandingly. The falling snow was gray, dirty. The sky was matching – gray as the pencil lead. Yegor Mikhailovych was too cautious. He parked the car two kilometers off the place of my confinement. I asked him rationally how will we carry Sasha for two kilometers but he just raised his eyes to the sky.

- We will take the car from there, that’s not the problem.

The old man doesn’t look for difficult and bombastic ways, he just breaks through.

When we were approaching the fencing, our shoes were full with water and our feet were frozen.

- We are on business, - dropped he to the guardian, who poked his head out of the box near the gates.

The guardian stared at us flat-eyed and followed us in silence. How cool the old man acts! I definitely have to learn! The second guard post we passed off easily: Yegor Mikhailovych didn’t have to say anything, the guardian just pressed the button and the gate opened.

- Where is the injured man who was brought yesterday?

It appeared to me that his voice was just run into the guardian’s ears like creamy syrup.

- There, - the guardian pointed to the building confusedly.

He couldn’t know more, of course. We stepped towards the building where Sasha was taken yesterday. The old man walked a bit ahead of me.

- Yegor Mikhailovych, how many people can you convince at once? Ten, maybe? Twenty? Or one hundred?

The old man decided not to taunt this time and answered calmly:

- I don’t know, to tell the truth, I didn’t have the need to check more than five. I think that I could have convinced about twenty people. Again, everything depends on the trainings. You have weak conviction, comparing with me, and it expends quickly. You will convince one or two men, and then – fubar. Your conviction doesn’t last long as well, right?

- Aga, - answered I sadly, counting up the benefit I have lost. Definitely, if – I stopped myself – when I return, I will start to learn. I have to find all assignments I refused earlier.

Nobody stopped us at the guard desk, to my surprise. A captain in the green cloth didn’t mention us at all.

- Captain, - Yegor Mikhailovych stood before his table, - where is the injured man who was brought yesterday?

Captain seemed to struggle with conviction, because he hung up for some seconds and then responded:

- Third floor, where the wards are.

We went to the third floor without expressing our thanks. The corridor smelled of medicine and, somehow, gypsum. The ward, where Sanya was, I detected correctly from five soldiers who stood at the door.

- This way, - whispered I.

Yegor Mikhailovych nodded, and we stepped along the shabby and holed here and there linoleum. When you walk along the long corridor towards the armed men who have the order to shoot everything that moves, it is the high time to think about the distance from which the conviction works. I used it as I was as close as possible to the man to be convinced. About five meters left to the gunman, and one of them aimed the machine gun at us.

- Freeze! – roared he with a sonorous voice.

At the next moment he lowered his machine gun and we drew level with him. Cool! It works from five meters! The guardians ignored us and we entered the ward without hindrance.

- Who the hell are…

The armed man in the mask didn’t finish speaking. Sanya was laying on the bed on a drip. He seemed not particularly good.

- Sanya, Sasha, - I bent over him. He scarcely opened his eyes and jerked the corners of his mouth trying to smile.

- How are you?

- Safe and sound, - answered he weakly.

- Will you stay laying or go home?

- Ho-ow? – asked he trying to raise.

- Hey, guys, let’s speak on the way, - interrupted us Yegor Mikhailovych .

Sanya looked at me questioningly. I nodded twice and released the dropping-bottle.

- Where are your clothes?

- They took it away, - asked he with a difficulty.

Oops! It’s brass monkey weather outside and he has just pajamas on. I gave him my jacket and helped to wear it. He was not able to walk himself, even supported by me, so I had to take him on my back. When we were ready I glanced at the guardian the first time since we were in. He watched us flat-eyed and did nothing.

- Yegor Mikhailovych, take his trousers and shoes.

I didn’t have to say twice – he unlaced his boots and took off his trousers by himself. I hope he won’t freeze. I laid Sasha back to the bed and dressed him as if he was a doll. He clenched his teeth with creaking. Something apparently hurt. Sasha threw his weak hands around my neck and we got out of the ward. We met nobody on the way back. Hunter was quite heavy and I already got tired on the second floor.

- Stay here, - said Yegor Mikhailovych, when we climbed down. He came up to the captain and said him something. Having returned to us, he said:

- We should go to the left, there is a garage. Take the car and get off. I'm afraid you won’t take him to the car.

It was really hard to drag him. We went to the court-yard and stroke against five men standing near the ash-tray.

- Guys, which car can we take? – asked Yegor Mikhailovych.

One of the drivers approached us and gave us the keys.

- Take my car, - said he and pointed to the black “Volga”.

How cool is that! I want as well! We put Sasha to the back seat and put a bag under his head. Sasha fainted now and then. His face expressed the hurt inside him, but he tried to be silent and not to give a sound.

- Will we drive this car? – asked I closing the door.

- Yeah, they won’t stop us, and it is quite convenient.

I turned back to Sanya and asked:

- How are you?

- I’m okay, trying to be good.

- Hold on, man, hold on. This is Yegor Mikhailovych, - the old man raised his hand welcomingly, - he dives just as we do. There is a universal return point at the MSU. However we should jump from the height, it is fifty meters high.

I told Sasha everything, and we kept silence. For two minutes.

- Sanya, where did the bullets get?

- In a shoulder, two got in the belly.

Thanks God, the lung was safe. I saw that he hardly spoke and decided to let him rested.

We drove past Sparrow Hills and turned right. Yegor Mikhailovych drove as close as possible to the building, but we had to go on foot quite far. Sanya told me just to support him, or we would draw attention otherwise. I agreed, for the situation when the man is being dragged on the back towards the university looks strange. Students gave a damn about our odd trio. Yegor Mikhailovych didn’t convince the by-passers because nobody watched us.

Continued in the comments...

Милицейские уазики плотными рядами с двух сторон блокировали переулок.

- Добро пожаловать в жопу, Саня, - я положил голову на руль…

***

- Чего ты там хрипишь? – я посмотрел назад. Саня пытался сесть и уже уперся локтями в сиденье. – Лежи, дурик, у тебя, кажись, легкое прострелено.

- Вроде нет, - шепотом сказал он. – Что случилось?

Было заметно, что каждое слово дается ему труднее предыдущего.

- Чего, чего, посол, блин, тебя подстрелил, как утку. Куда ж ты смотрел, спецура?

Машина так и стояла посреди переулка. Ни с одной из сторон к нам никто не подходил.

- Как уходить? – хрипнул он, и я увидел, что он уже почти сидит.

- Куда ты уходить собрался? Посмотри на себя.

- … делать?

Видимо, в начале было «что», но я его не расслышал.

- Не знаю. Пусть арестовывают. Сразу не грохнут, однозначно, захотят узнать, кто мы да что мы.

Речь была в пустоту - Саня потерял сознание и сполз с сиденья. С другой стороны, пока нас оприходуют, Саша уже богу душу отдаст. Я выкрутил руль вправо и, переключив передачу, выжал газ до упора. Из-за резкого броска сцепления машина дернулась, но, на мое счастье, не заглохла. Я, как настоящий идиот из кино, пригнул голову и спрятался за рулем. Вся эта братия одновременно начала палить. Машина забрала резко вправо, и я не мог выкрутить руль. Видимо, колесам хана. Ударив бордюр, скорость автомобиля упала, но ее хватило для тарана на уазики. Ремень безопасности - хорошая штука. Жаль, что я им не воспользовался. Едва отойдя от полета с лестницы, я получил новый удар по лбу. Разбить уазики, стоявшие в два ряда, не получилось, и мы застряли в неловком положении. На меня смотрели злые лица. Менты были без масок, а какое-то антитеррор подразделение – наоборот, в них. В следующую секунду двери распахнулись и грубый голос заорал:

- Руки от руля! Из машины! Быстро!

Глупо спорить с человеком, особенно когда он с друзьями, а на тебя направлено с десяток автоматов. Я вылез, и, чтобы никого не спровоцировать, самостоятельно убрал руки за голову, после чего получил резкий и сильный удар в живот, от которого согнулся. Как же больно! После грубого пинка я оказался на асфальте. Мою голову к асфальту прижимал ботинок одного из вояк. На руках за спиной щелкнули наручники, после чего ботинок убрали. С той стороны машины в таком же положении находился Саня.

- Э-э-э, аккуратнее с ним, он ран…- закончить мне не дали. Речь оборвал удар коленом по легким. От неожиданности я разом выплюнул весь воздух, и стало еще больнее. Всю короткую дорогу до автозака меня щедро осыпали градом ударов. Шея уже не позволяла отгибать голову дальше. Я начал терять ориентиры из-за постоянного головокружения. Экзекуция закончилась, только когда меня подвели к автозаку. Дверца распахнулась, чуть не ударив меня по голове, которую я опрометчиво решил приподнять. На полу уже лежал Саша. Я видел только ноги сидящих. Пять или шесть человек. Было сложно ориентироваться, во-первых, из-за головокружения, во-вторых, из-за того, что внутри было довольно темно. Меня рывком втащили внутрь и бросили на пол. Зря я надеялся на окончание экзекуции - для профилактики меня с двух сторон оприходовали по ребрам. Все болело уже настолько, что глупо было обращать внимание на треснувшие ребра.

- Поднимите, - раздался мягкий голос из угла.

Меня взяли под руки и поставили на колени.

- Кто такие? – тем же мягким голосом спросил мужчина.

- Эхк..прм…, - я пытался что-то сказать, но язык категорически не слушался.

- Кто такие? – спокойно повторил он вопрос.

- Пы…тались пред..отвра…тить зах..ват посольства, - слюни текли по подбородку, а вытереть их было нечем.

- Чего ты мелешь? – раздался голос из-за спины. Хорошо, хоть пинка не последовало.

- Шеф, тут этот, второй сдохнет сейчас, простреленный он, - еще один голос из-за спины.

Мужчина с приятным голосом дважды стукнул по стенке, и мы тронулись.

- По приезду этого на операцию, этого, - он указал на меня, - в камеру. Каждому приставить охрану. Головой отвечаешь.

- Есть.

Дальше ехали в тишине. Ребята, видимо, разумно предположили, что в таком состоянии от нас информации толком не получить, и оставили свои попытки. Эх, по-хорошему надо бы с Саней все согласовать, что говорить будем, общую линию выстроить. Хотя, исход один все равно. Нас расстреляют, если не прилюдно, то в подвале каком-нибудь. Без шума и пыли. Да и Сане, похоже, крышка. Интересно, а как они отреагируют на то, что в машине лежат документы по созданию оружия и на трупы других террористов в здании? Машина дернулась и остановилась. Руки уже затекли полностью, и мои жалкие попытки повертеть кистями не давали результата.

Дверь распахнулась, и четыре человека поволокли Сашу по полу. Я хотел было сказать, чтобы они были осторожнее, но меня резко подняли, и, на правах здорового, вышвырнули из машины. Я попал в руки здоровенного, размером с гору, мужика, который, к слову, довольно бережно меня согнул и повел. Снег сыпал огромными хлопьями, но на асфальте долго не лежал. Боковым зрением я увидел, что Сашу уносят куда-то влево, меня же вели вправо. Массивная деревянная дверь открылась, и мы вошли в прогретый зал. Голова уже кружилась меньше, но этого было не достаточно, чтобы собрать мысли в кучу и выработать план действий.

- Шестнадцатую открой, - произнес мой конвоир.

Лязгнул замок, и мы оказалась в крохотной камере с тусклым освещением. Конвоир разогнул меня и снял наручники. Я не стал картинно потирать запястья, а подергал руками вверх-вниз, разгоняя кровь. Помимо конвоира, в камере было еще двое. Вооруженные и в масках. Когда я услышал про охрану, мне и в голову не приходило, что охрана эта будет со мной в камере. Окон в камере не было, и весь свет исходил лишь от сорокаваттной лампочки, закрытой решеткой.

- Глаз с него не спускать, - жестко сказал конвоир этим двум и вышел.

Оба кивнули, и дверь закрылась снаружи. Сесть было не на что, так как в камере не было ни стульев, ни нар, только металлический, как в поездах, унитаз в углу. Садиться на него я побрезговал, поэтому сел на задницу прямо напротив двери. Эти двое сверлили меня взглядами, и было непонятно, кто кого боится больше - я их или они меня.

- Ребят, успокойтесь, я ничего делать не собираюсь, - я решил разрядить обстановку.

- Заткнись, - мерзким голосом сказал тот, что слева.

- Понял, - грустно сказал я, и уткнулся головой в колени. Так, мозги, вроде, устаканиваются, надо думать. Для начала, кто я? Можно и дальше валять Ваньку, прикидываясь агентом МИ-6, и потянуть время, но этот обман вскроется слишком быстро, и выхлопа с него - ноль. Рассказывать, что я ныряю в прошлое и сейчас просто застрял здесь? Еще бредовее. Дальше думать не получилось, потому что я уснул. Проснулся я от стука в металлическую дверь. Один из охранников приказал мне встать, а второй открыл дверь. В камеру вошла женщина лет пятидесяти в стареньком брючном костюме. С минуту мы вчетвером стояли молча, пока она буравила меня взглядом, после чего властно сказала:

- Оставьте нас.

Охранники беспрекословно послушались и вышли за дверь.

- Ну и кто же ты такой? – спросила она.

- Хромченко Иван Владимирович, - я решил назваться настоящим именем. – А вы не боитесь?

- Чего? – удивилась женщина. – Светлана, - коротко представилась женщина.

- Ну, я, вроде как, террорист, а вы одна, без охраны.

- Никакой ты не террорист, по глазам вижу, - с улыбкой сказала она.

- А кто же? – я сам удивился.

- А вот ты мне расскажи.

Ну и что мне ей рассказывать?

- В мою историю вы вряд ли поверите, но выбора у меня нет. Вам, наверное, уже доложили, что в машине посла, в которой нас поймали, были документы из КБ «Южный 12». Эти документы планировали переправить в Англию, чтобы потом угрожать нам нашим же оружием. Мы с товарищем хотели помешать этому, но получилось частично.

Светлана слушала и местами кивала, не задавая лишних вопросов. Когда я закончил, она сказала:

- Общая картина мне понятна. Сейчас мы с вами поедем к руководству, и там поговорим уже более обстоятельно. Только прошу вас, Иван, без глупостей, а то даже я помочь не смогу.

Я кивнул. Отлично. Вроде бы. Расстреливать пока не собираются, значит, есть время обдумать все.

- Боюсь показаться наглым, но вы не в курсе, что там с моим другом?

- Его прооперировали, состояние удовлетворительное. При первой же возможности он присоединится к нам.

Наручники, вопреки ожиданию, на меня надевать не стали, достаточно было тех двух охранников, которые шли за мной. Светлана шла впереди, и, наплевав на правила поведения, открыла входную дверь сама, пропуская меня вперед. Снег уже замел весь двор, в центре которого стояла черная «волга». Водитель крутился перед капотом, и что-то в его поведении меня насторожило. Почему в ожидании начальства он покинул машину? Впрочем, подозрения развеялись, когда мы подошли к автомобилю. Я открыл переднюю дверь, на что Светлана ответила едва уловимым кивком. Сам я сел сзади. Водителем был мужчина в возрасте, годов, может, семидесяти. Я, признаться, не думал, что в таком возрасте еще работают в таких структурах. Мои параноидальные настроения подтвердила Светлана.

- Что-то я вас не помню, - скептически сказала она. – Вы новенький?

- Ну, не новенький, наоборот, старенький, - рассмеялся дед. – Прикреплен начальством, распоряжением Аркадия Борисовича.

Светлана хмыкнула, и мы покатились к КПП. Машина остановилась, и водитель протянул какую-то бумажку в опущенное окно. Охранник в серой шинели повертел бумажку в руках и вернул ее.

Ворота с дерганьем отъехали вправо, открывая выезд.

- Куда едем? – спросил старик.

- К Аркадию Борисовичу, - настороженно сказала Светлана.

Водитель свернул на главную дорогу, и мы поехали. Начинало смеркаться. Сколько же я проспал? Голова уже не кружилась совсем, правда, опять заныло плечо.

- Странный маршрут вы выбрали, - смотря по сторонам, сказала она.

Старик промолчал, и вместо ответа полез во внутренний карман. Достав пистолет, он направил его на Светлану, остановился и сказал:

- Выходите, женщина, дальше нам не по пути.

Я сидел сзади с разинутым ртом. Старик держал пистолет неуверенно, и первое, о чем я подумал - это выбить пистолет, тем самым спасти Светлану, и, возможно заработать себе очки в будущем разговоре. Все-таки я порядочный человек, и обещал ей не творить глупостей.

- Мне повторить? – старик придвинул пистолет к ее виску.

Пистолет выбивать я не решился, так как испугался, что от удара он нажмет на спусковой крючок и вышибет ей мозги. Светлана потянула ручку и вышла из машины, с разочарованием глядя на меня. А что я-то? Я вообще не в курсе. На душе стало противно, но еще больше было непонятно, что вообще здесь происходит. Мы тронулись, оставив Светлану на обочине. Я сидел и молчал, как тряпичная кукла.

- Дед, - я собрался и подал голос, - ты вообще кто?

- Я-то? – он усмехнулся, погладив волосы. – Я-то спаситель твой. Из какого года прибыл?

Дверь распахнулась, и на нас уставился мужик в маске, на которой были лишь прорези для глаз.

- На пол, сука! Оба! Быстро! – закричал он.

Саня, не опуская пистолет, нажал на спусковой крючок, и меня оглушило. Наш подсадной террорист грохнулся наземь, держась за плечо.

- А-а-а-а, сука!!! – он убрал руку от плеча и начал хлопать ей по полу в поисках автомата.

То, что произошло дальше, заставило меня взвизгнуть от удивления. Саня выпустил пулю в лоб лежавшему на полу и подобрал автомат.

Убрав пистолет за пояс, он выставил «калаш» наперевес и пошел в зал. Я догнал его и зашипел:

- Ты нахера его завалил? Он же «свой»?!

- Потом объясню. Все потом. Поверь, так надо!

Это что сейчас за нахрен такое было? Я бы так и остался стоять, если бы в нашу сторону не раздалась очередь. Крупные щепки посыпались на голову. Саша дал очередь в ответ. Женский крик и мат заставили сосредоточиться.

- Ты чего, бля творишь?

- Короче, - рявкнул Саша, - это не мои люди.

Я сделал глаза по пять копеек.

- А кто?

- Обычные террористы, они захватили посольство в надежде сбежать в Англию.

- Зашибись! А где твои? – я зыркнул на него.

- Нет никого. Это был повод, чтоб затащить тебя сюда. Иначе бы ты не пошел. Давай потом обсудим, а? – с мольбой в голосе сказал он.

Я кивнул.

- Ты кто такой, Рембо? – сквозь женский плач раздался грубый мужской голос. – Выходи.

«Подлый трус», - мысленно закончил я. Саня на заманчивое предложение не согласился. Облокотившись спиной к стене, он досчитал до трех, и резко дернулся из-за угла. Раздалось два выстрела подряд. Саша дернулся обратно и посмотрел на меня с улыбкой:

- Минус один.

В ответ загрохотал калаш, отбивая куски штукатурки.

- Слушай, может, вместе действовать будем? А то я тут как трус отсиживаюсь, пока ты геройствуешь.

Саня одобрительно кивнул и почти шепотом спросил:

- Стреляешь метко?

На точность стрельбы я никогда не жаловался, но, чтобы он не возлагал на меня роль ворошиловского стрелка, сказал:

- Нормально.

- Хорошо, тогда делаем так…

Его речь прервал все тот же голос.

- Слушай, герой, блять. Выходи, иначе я ее грохну.

До нас донесся женский плач, сквозь который было прохлюпано «пааа-жааа-луустааа аааатпустиии ааа».

- Что делать будем? – я посмотрел на Сашку.

- Что, что, выходить. Если я правильно посчитал, их там осталось четверо, плюс те, кто ушел на другие этажи. Сколько же их было, десять или двенадцать?

- Кого - их?

Саша посмотрел на меня, как на ребенка, и я умолк.

- Эй, я выхожу, без оружия. Поговорим?

- Давай!

Саня поднял труп, который все это время лежал возле нас, и резким движением вытолкнул его из нашего закутка в холл. Стреляли, кажется, с трех точек. Своего мертвого товарища расстреляли еще раз.

- Э-э-э, не-е, - Саня проверил магазин калаша, - так дело не пойдет.

- Сыр, Куцый, - обратился бас к своим товарищам, - идите и грохните его нахер!

До нас донесся топот берцов. Бежали к нам.

- Готовься, сразу в лоб стреляй, понял?

Я кивнул и встал на изготовку.

- Их…

Пах. Пах. Два выстрела – два трупа. Саня выстрелил лучше - его точечка была ровная, как у индианки на лбу. Моя пуля разворотила пол-лба.

- …бин пионэр, - закончил Саша. – Короче, - он указал мне на трупы, и я за ноги подтянул тела к нам, стягивая с них оружие, - у вас свои цели, у меня свои. Хочешь говорить - иди сюда сам.

Раздался выстрел и, судя по поднявшемуся крику и плачу, женщину этот хрен все-таки убил.

- На твоей совести жизнь этой женщины, - крикнул он нам. – Сотрудников еще много, выходи.

- Перебьешь всех, чем будешь торговаться с властями? – парировал Саня.

Повисла пауза, нарушаемая одинокими всхлипами и мольбами о пощаде.

- Откуда ты знаешь?

Мне показалось, или в басовитом голосе послышались нотки не то страха, не то удивления?

- Тоже мне секрет. Зачем захватывать посольство? Ясное дело, чтобы диктовать какие-то требования, а заложники - чтоб эти требования быстрее выполнялись.

Саня говорил четко, без паники. Размеренно, как будто мы не в захваченном посольстве, а на светском рауте.

- Ну, так что? – аккуратно подходя к углу, спросил он.

- Ладно, говори, чего хотел? – раздался голос через пару секунд раздумий.

- Дай мне поговорить с послом. Пять минут.

- Где посол? – раздался властный голос.

Судя по кряхтению, посол валялся на полу, и сейчас его поднимали.

- Говори. Посол тебя слышит, - и, уже обращаясь к послу, - слышишь ведь?

- Да.

Дрожит голос у посла.

- Представься!

- Меня зовут Родрик Брейтвейт. Я посол Великобритании в России. С кем я говорю?

Голос-то дрожал, но мужик, судя по всему, держится молодцом.

- Э, не, так не пойдет, - укоризненно сказал Саня. – Пусть сюда идет. Один.

- Либо ты говоришь так, либо мозги посла через секунду будут на полу.

- Меня зовут Фил Маррей, мистер Брейтвейт. Код «Сигма» активирован.

- Ты чего несешь, твою мать?! – заорал главный. – Ты англичанин?! Какая сигма?!

- Мистер Маррей, помогите!

В воздухе бахнуло, и, судя по очередному крику, кажется, посол был мертв.

- Следующий будет ему в башку. На выход. Быстро.

Фу-ух, ну хоть посла не завалили, и то хорошо. Уже слышались звуки сирен и шипение мегафона на улице. Захватчики что-то обсуждали, но до нас звук не доходил.

- Так, выбора особого у нас нет. Если я все правильно рассчитал, то сейчас - самое время. Давай так, возьми на себя двоих. Они стоят у лестницы. Остальных беру я. Постарайся не подставляться, труп твой тащить я не буду.

Вот уж подбодрил.

- По моей команде.

Я кивнул, а Саня снял магазин с автомата и, бросая его в холл, сказал «Давай». Я выбежал и проще пареной репы убрал двух орлов, стоявших возле лестницы. Автомат застрочил в мою сторону, но тут же умолк. Саня садил с двух рук. Я не понял, что оглушало больше - крики или стрельба. Через секунду все смокло. Я выглянул из-за колонны. Все лежат, Саня тоже.

- Э-э-э, Егерь, куда? Куда, бл…?!

- Плечо, херня.

Мое плечо тоже заныло, вспомнив пульку от Амаури.

- Подними, чего встал.

Я рывком поднял его за здоровую руку, и он зашагал в сторону лежавших людей.

- Помоги, - Саша указал на худого мужчину.

- Мистер Брейтвейт?

Мужчина часто закивал, а Саша перешел на чистый английский.

- Фил Маррей, МИ-6. Мой напарник, Том, - он кивнул в мою сторону. – Здание освобождено. Нам надо срочно поговорить. Пойдемте.

Народ так и остался лежать. Лишь некоторые поднимали головы, но, видя у нас оружие, снова решали изучать узоры мрамора на полу. Посол резво зашагал вверх по лестнице, и через минуту мы оказались в его кабинете. Он поправил галстук и, откашлявшись, спросил:

- Что происходит, джентльмены?

Из почти непонятного мне английского я уловил лишь то, что мы с Саней - агенты МИ-6, и прибыли для спасения документов.

- Но я не знаю ни про какие документы, - замямлил посол.

Саша стал бледным из-за потери крови и злым из-за несогласия посла передать нам документы.

- Сейчас прибудет вторая группа террористов. У нас нет времени. Где документы, переданные агентом?! Это дело под контролем премьер-министра! Вы хотите, чтобы я провалил задание? Мне нужно их эвакуировать, у вас должны быть инструкции.

- Да-да, инструкции, сейчас. Вы позволите, - посол встал и подошел к своему столу. – Инструкции у меня есть, сейчас, где-то здесь, - он копошился в столе.

- Давайте быстрее, мистер Брейтвейт, - у нас не так много времени.

- А-а-а, вот они, - радостно воскликнул посол.

А дальше все было, как в «Матрице». Посол ловко достал пистолет и, дважды выстрелив в Сашу, перевел ствол на меня. Я прыгнул вправо, и, подобрав пистолет, выстрелил послу в ногу, которая торчала между стойками стола. Англичанин упал, как подкошенный, и, скуля, катался по полу.

- Саня, - я хлопнул его щеке. – САНЯ, ТВОЮ МАТЬ! Не лучшее время для притворяшек!

Он хрипел и медленно закрывал глаза. Веки его дрожали. Ну, сука, ты у меня попляшешь!

Я подошел к послу и, сев на него, приложил еще горячее дуло к его щеке.

- Где документы?!

Посол заорал от боли. Боковым зрением я увидел, что пуля прошла чуть ниже коленного сгиба и, судя по всему, застряла в икроножной мышце. Я взял со стола нож для вскрытия конвертов и вогнал его во входное отверстие.

- Заткнись, сука! – прошипел я. – Отдай документы, и мы уйдем!

- Там, там, - сквозь слезы посол указал на стену.

- Поднимайся, - я дернул его за руку, чем причинил неслабую боль. – Открывай.

Брейтвейт щелкнул скрытой кнопкой, и деревянная отделка стены отодвинулась. За ней была тёмно-синяя дверь с замком как на сейфе, только раз в пять больше. Посол ввел комбинацию, и дверь приоткрылась.

- Давай, вперед, - я подтолкнул его пистолетом.

Он потянул дверь, и мы оказались в довольно просторном, но пустом помещении без окон. В левом углу были аккуратно сложены какие-то ящики размером с детский гроб, видимо, от мебели или техники.

- Ты решил потянуть время? Моя жизнь ничего стоит, а вот стоит ли твоя? – я прислонил пистолет к его виску. – Где эти сраные документы?!

Посол плакал. Сопли уже были в районе подбородка.

- Во-о-от же они, отпустите, мне больно, а-а-а-а!

Я повернул голову. ЭТО? Твою мать. Десять ящиков??? Я, когда слышал про документы, представлял себе папочку, ну, или пару книг. Стоп. В справке действительно было указано, что документы хранятся в контейнерах. Этот еще скулит под ухом, не дает сосредоточиться. Саня, блин, лежит, хрипит. Легкому кранты, по ходу.

- Где твоя машина?

- Та-а-ам, в гараже.

- Пошли, - я от злости ткнул пистолетом ему в висок сильнее, чем обычно.

- Та-ам, гараж та-а-ам, - заныл он.

- Понял, не дурак.

«Меня зовут Зайцев Александр Викторович. Полковник милиции. Назовите себя и свои требования» - донеслось до меня. Ну как так, а? Ну как так? Посол кое-как волочил ногу и все время ныл. К моему удивлению, все захваченные сотрудники продолжали лежать в тех же положениях, как и во время нашего ухода, хотя, в принципе, прошло-то всего от силы три-четыре минуты. Для устрашения я сделал два выстрела в стену. Опять плач и всхлипывания женщин.

- Ты и ты, встать, - я пнул двух лежащих ближе к лестнице мужчин.

Они покорно поднялись. Я достал второй пистолет и, обхватив левой рукой горло посла, направил пистолет на очкарика.

- Наверх, быстро.

Мужчины повиновались и поднялись по лестнице. Егерь скрестил руки на груди, но лежал в той же позе. Хрип усилился.

- Ключи! – рявкнул я на посла и, секунду подумав, добавил, - от машины!

- Все в гараже, - брякнул он и потерял сознание.

Твою мать. Хороший козырь.

- Вы двое, где гараж?

- За стенкой, там спуск и машина посла, - уверенно сказал очкарик.

- Ящики вниз, - я махнул пистолетом в сторону документов. Судя по тому, с каким видом они их подняли, ящики были действительно тяжелыми. Проходя мимо Саши, я чуть присел и сказал:

- Не вздумай сдохнуть тут, держись!

«Назовите свои требования. Предлагаю вам отпустить женщин и пожилых людей» - раздалось с улицы. Как не вовремя! Я жестом показал парням остановиться, и, держа их обоих на линии огня, подошел к окну и проорал:

- Требования будут через полчаса!

Парни продолжили спускать ящики. Внизу был личный гараж посла. Вместо посольского мерса я указал на красный чероки. Парни грузили документы, и на третьей ходке я перетащил Саню вниз и положил на заднее сиденье. Каждый раз мне приходилось подниматься вверх-вниз вместе с ними и держать их на прицеле. Когда наверху остался один ящик, я потерял бдительность. Проверив по совету очкарика машину, я обнаружил ключи в замке зажигания. Ну хоть в чем-то повезло. Я хотел было развернуться и проконтролировать вынос последнего ящика, как вдруг получил удар в лоб. От неожиданности я выстрелил. Учитывая расстояние, которое было между мной и молчаливым парнем, насмерть. Все через жопу.

Гараж был ближе к улице, и выступления полковника Зайцева слышались лучше. Отпустить женщин, стариков, назвать требования. Все стандартно. Я кивнул очкарику, чтоб шел впереди, и пошел за ним, чтоб спустить последний ящик. Когда до верха осталось три ступеньки, он остановился и правой ногой сильно лягнул меня в область солнечного сплетения. Я задохнулся от удара, но не успел ничего понять, так как кубарем, отбивая головой ступеньки, покатился вниз. Очкарик бежал за мной. Я подтянулся к пистолету и два раза выстрелил в него. Первая пуля прошла мимо, зато вторая попала точно в руку. Он взвизгнул, и, сбив шаг, упал. Я поднялся, шатающейся походкой подошел к нему и высадил две оставшиеся пули ему в голову. Сука! Герой, бля! От злости я пнул труп. Голова кружилась так, что описывала орбиту Плутона. Так. Девять ящиков здесь, один наверху. В машине раненый Санек, которого еще можно спасти. Я плюнул и прыгнул за руль джипа.

- Как ты, Саня? Не молчи?! Мы в жопе! Посоветуй чего-нибудь!

Но Саня молчал и лишь устрашающе хрипел. Я дернулся в машину и уперся в металлические ворота. Открыв засов, я сначала прыгнул в машину, и только потом, бампером, распахнул их. Мы выехали в Проточный переулок и оказались заперты с двух сторон. Милицейские уазики плотными рядами с двух сторон блокировали переулок.

- Добро пожаловать в жопу, Саня, - я положил голову на руль…

Я разбежался с двух шагов и сиганул в котлован. Последнее, что я увидел, это как Саша достает пистолет из-под куртки. Твою мать…

***

Я инстинктивно выставил руки вперед и кубарем покатился по грязи. Дурацкая была затея. Во-первых, место возврата всегда четко ограничено кругом радиусом около двух метров. По моим прикидкам, этот круг находился как раз в центре ямы. Во-вторых, мне нужен прыжок с высоты, а я просто упал в яму. Громыхнул выстрел, который совпал с моей остановкой на дне котлована. Я встал и, не отряхиваясь от грязи, подпрыгнул. Без толку. Надо лезть обратно. Раздался еще один выстрел. Земля осыпалась под ногами, но я настолько часто перебирал и ногами и руками, что просто не замечал этого. К верху котлован становился более пологим, и наверх я уже просто выбежал. Саня стоял на том же месте с поднятым вверх пистолетом. Все работяги стояли на том же месте, значит, Саня стрелял в воздух.

- Слушай, мужик, чего тебе надо? – спросил старший, и, глядя на меня, добавил, - что вы тут забыли?

- Пошли, Сань, - сказал я шепотом.

Он посмотрел на меня глазами, полными разочарования, и грустно выдохнул:

- Пошли.

Мы прошли мимо строителей и молча, не оборачиваясь, дошли до машины. Я попытался сбить грязь с обуви о колесные диски, однако просто размазал ее. Без зазрения совести я плюхнулся на сиденье, не переживая за испачканный салон.

- Значит, не сработало, - стуча пальцами по рулю, процедил Саша.

- Не сработало? Не сработало, бл…??? Я застрял в чертовом 92-м году!!!

- Ты не поверишь, но у меня та же ерунда, - саркастически заметил он.

- Что будем делать?

- Что, что, вкладывать в биткоины, млять! – ругнулся он.

Я улыбнулся. Все-таки оптимизм не покинул его.

- Искать англичанина будем и забирать документы.

- Где искать? Как забирать? – сомнительно спросил я.

- Где, где? Ну что ты заладил? Придумаем чего-нибудь!

- А возвращаться как? – я продолжил командовать парадом на дне тупых вопросов.

Саня посмотрел на меня глазами кота из Шрека еще не снятого здесь Шрека, и сказал:

- Отвали, а?

- Понял, понял.

Мы тронулись, и на въезде в город я предложил Сане остановиться и все-таки стереть кровь с заднего стекла. Он остановился, и мы потратили минут двадцать на оттирание засохшей крови. Лучше бы не трогали, честное слово. С горем пополам растерев кровь, мы поехали дальше.

- Куда поедем-то?

- Ко мне. Помоешься, переоденешься, и будем думать.

Я кивнул, и мы въехали в город. Саня жил у какой-то слепой бабушки через два дома от того, где должен был. На мой вопрос, почему не там, он коротко ответил: «Паранойя». Слишком часто он параноит. Я намекнул ему об этом, на что получил колкое замечание, что, мол поэтому и живой до сих пор. Машину мы бросили в безлюдном месте и пошли вдоль дороги. Спустя пару минут нас подобрал дед на «шестерке» и подвез почти до дома.

- Слушай, так мне что, с КБ можно увольняться? – неуверенно спросил я.

Ответ был в его глазах, и больше глупых вопросов я не задавал.

- Сашенька, это ты? – раздался скрипучий голос, когда мы вошли во двор дома.

- Да, баб Нин. Я с другом.

- А-а-а, - многозначительно протянула бабка, - ну проходите.

- Здравствуйте, - сказал я слепой бабке.

- Молодой, по голосу-то. Как там это у вас сейчас говорят? Здорова! – весело сказала баба Нина.

Мы прошли в дом, и Саня показал мне, где ванная. Я сбросил одежду и, одной рукой держа душ, помылся под вялым напором воды. Саша уже приготовил мне одежду. Свитер был чуть великоват, но так даже лучше, не сковывает движения. Баба Нина сидела на улице, поэтому мы расположились на кухне.

- Итак, - начал он, - мой план таков. Мы знаем человека, которому передали документы. Мы предполагаем, что документы еще не покинули страну. Значит, наша задача - найти этого чудика и узнать у него, где доки. Берем их, и потом думаем как вернуться. Вопросы? Замечания? Предложения?

- На бумаге все выглядит замечательно. Где искать-то будем? Вряд ли он после такого дела будет светиться. Заляжет где-нибудь, и ищи свищи его.

- Я думал об этом. Поэтому план у меня, такой же отбитый, как и я сам.

Я внимательно уставился на него.

- Мы захватим британское посольство.

Отбитый? Какая мягкая формулировка идиотизма.

- Ха-ха, - саркастически посмеялся я. – Британское посольство? Захватим? Вдвоем? Ха-ха!

- Сдрейфил? – с издевкой спросил Саня.

- Нет, просто у меня пока здравый смысл не властвует над эмоциями. Ты понимаешь всю бредовость затеи?

- Больше, чем ты можешь себе представить.

- Ну, тогда за твое психическое здоровье я могу быть спокоен. Сань, надо придумывать что-то более реальное.

- Я весь во внимании. Предлагай. Только перед тем, как предложить, прими во внимание тот факт, что у нас осталось 3 дня.

Времени действительно нет.

- А у меня уже есть разработанный сценарий, - с блеском в глазах сказал он.

- Черт с тобой, показывай.

План был глуп, нелеп, провален и гениален одновременно. Захватывать посольство Саня планировал не лично, а с помощью других людей. Команда у него уже была готова (какой предусмотрительный) и ждала только его отмашки. Посольство захвачено, а дальше появляемся мы с ним. До приезда милиции мы должны проникнуть в здание и якобы провести переговоры с захватчиками насчет вывода людей. Людей, конечно, нам никто не отдаст, тогда мы говорим, что заберем хотя бы диппочту.

- С какого перепугу тебе ее должны отдать? Кто ты такой?

- Я-то? Я буду агентом МИ-6. А ты будешь моим помощником.

- И ты всерьез считаешь, что в этот бред поверят?

- Ты, видимо, не учитываешь фактор стресса и наши возможности убеждения.

Про внушение я действительно забыл, и сейчас, переваривая информацию, спросил:

- А почему нельзя просто прийти и с помощью внушения забрать эти документы?

- Во-первых, я лишний раз убеждаюсь, что ты свой талант не изучал совсем. Как ты вообще выжил в своих операциях? Убеждение слабеет, чем дальше ты от точки появления. До двух тысяч километров все более-менее нормально, без особых провалов, но потом резко начинает падать. От нас до Москвы около двух с половиной тысяч. Вместе мы сможем убедить сотрудников посольства отдать нам почту. Во-вторых, ну придешь ты такой красивый, кто тебя допустит до сотрудника, отвечающего за почту? Правильно. Никто.

- Так, ну, допустим. А что за люди будут захватывать посольство? Это же не ларек отжать.

- Люди нормальные, проверенные и готовые. Бывшие сотрудники «Альфы». Озлобленные фактом своего увольнения. Уже внушенные мной. Короче, в них я уверен.

- Это не может не радовать.

Саша достал блокнот и, пролистав страницы, сказал:

- Самолет на Москву в 9 вечера. Нам надо уже собираться. Пока до аэропорта доберемся, пока то да се. Документы при себе?

- Паспорт, - я похлопал себя по нагрудному карману и понял, что сижу в Сашином свитере, а не в своей куртке.

- Отлично, собираемся тогда.

На сборы мы потратили минут двадцать, большую часть из которых Саня копошился и выбирал, чем забить свой рюкзак. Под мое нервное перестукивание он все же определился, и мы вышли из дома.

- Баб Нин, мы с другом отъедем. Ужин готов, в холодильнике стоит. Телевизор включен. Не поминай лихом, баб Нин.

Саня наклонился и обнял ее. От трогательности сцены у меня чуть не покатились слезы из глаз. Когда мы вышли на дорогу, я спросил:

- А как ты вообще к этой бабке попал?

Он отмахнулся от меня, как от назойливой мухи, и мы встали у дороги ловить машину. Через двадцать минут нам удалось договориться о цене с водителем «москвича», и мы выехали на трассу, соединяющую городок с аэропортом. Ехали молча. Саша был сосредоточен и, видимо, прокручивал в голове детали операции. Я просто смотрел в окно и обдумывал ситуацию последних дней. Патриотизм - дело хорошее. Более того, нужное. Но вот существенная разница между мной и ним состояла в том, что в его личном деле, если бы такое было, была бы приписка «способен совершить поступок», а в моем - нет. Его вообще не волновал процесс возвращения домой. Он просто-напросто не думал о такой мелочи. Главным для него было выполнение тупого задания. Тупого, потому что без возвращения назад вся наша операция не имела смысла. Я же, в свою очередь, только и думал, как бы нам вернуться. И заботила меня только собственная задница, а не противостояние спецслужб в моем времени. Провоцировать Саню я не хотел, поэтому копался только в себе. Единственной нашей надеждой было то, что после того, как документы окажутся у нас, мы все-таки найдем способ вернуться. Это у меня только жажда наживы, а Саня - он голова. Придумает чего-нибудь. Обязан придумать.

За размышлениями я не заметил, как мы подкатили к зданию аэровокзала, и, расплатившись, вышли. Билеты были в свободной продаже прямо в здании аэропорта. Мы без проблем выкупили два билета и сели в зоне ожидания. Аэропорт был полупустой. Народ бедствует, народу не до полетов. В жестком кресле я умудрился даже покемарить с полчаса, пока не проснулся от тычка локтем в бок.

- Проснись и пой, регистрация.

Я встал и, протирая глаза, пошел за Саней. Во рту было паршиво, как будто спал я не полчаса, а всю ночь. Нас зарегистрировали на рейс, и прождав еще с час, мы наконец-то сели в кресла. Кроме нас в самолете было еще от силы человек двадцать. Вспомнив забитые под завязку чартеры в Египет и Турцию в моем времени, я лишь грустно улыбнулся. Само собой, ни о какой еде на борту речи не было. Не до Лос-Анджелеса лететь, потерпим. Я попросил только стакан воды и, пристегнувшись, уснул дальше. Сели мы настолько мягко, что я проснулся уже когда самолет заканчивал руление.

- Вот ты, блин, спящая красавица. Сколько можно дрыхнуть? – возмутился Саша.

- Не знаю, я, когда ныряю, меня всегда в сон клонит. Постоянно спать хочу.

- Прикольно, у меня вон зуд открывается. В первый раз вообще себя до мяса расчесал. Потом привык и перестал.

Интересные у нас особенности. Я даже не задумывался никогда об этом. Надо будет у Мигеля с Крисом спросить. Я осекся. Ага, спросить. Если вернусь. От мыслей, что я застрял тут, опять стало грустно. Мы вышли из здания, и Саня подошел к таксофону. Набрав номер, он быстро поговорил, и мы пошли ловить машину.

- Кому звонил?

- Ребятам. Они готовы. Ждут команды.

- Отлично. А что, они заранее сюда приехали? – осенило меня.

- Да. Я бы так или иначе провернул это дело. С тобой будет проще.

Уже в машине меня осенила мысль, которую я озвучил Сане.

- Слушай, а с чего ты вообще решил, что документы будут в посольстве?

- Ни с чего. Я предполагаю. Британцы - весьма прагматичный народ. Хранить столь важные бумаги они предпочтут в надежном месте, куда нет доступа посторонним, и подальше от лишних глаз. Посольство подходит идеально. Так или иначе, даже если их там не окажется, мы с вероятностью 99% найдем человека, который в курсе этих телодвижений. А уж раскалывать я умею. Поверь.

Я даже не сомневался в этом, особенно учитывая его опыт. Ехали мы около получаса и оказались на северо-востоке Москвы. Саня расплатился с таксистом, и мы пошли к девятиэтажке.

- А квартира здесь откуда? – поинтересовался я.

- Купил.

- Нормально так живут сотрудники СГБ, - присвистнул я.

- Не обольщайся. Денег я, - он замялся, - ну, так скажем, позаимствовал у братков. Квартиру оформил три недели назад.

В достижении своих целей и поставленных задач Саша не гнушался и криминала. Своим появлением мы спугнули целующуюся парочку с лестничной площадки и вошли в квартиру. Время было давно за двенадцать, поэтому мы съели по несколько бутербродов с липким, дешевым сыром, и легли спать.

Утро началось с грохота и топота. Это Саша прыгал через скакалку.

- За-ря-дка. Фух – он выдохнул и остановился. – Надо быть в форме.

Я накрылся одеялом и хотел украсть еще пару минут сна. За завтраком, в точности повторяющим наш ночной ужин, он рассказал, что работать начинаем сегодня. В обед.

- Английский знаешь? – он посмотрел на меня, жуя бутерброд.

- Ну, так, на школьном уровне. Мне же знания языка передаются, нафига учить?

- Ну, мне тоже, но языки нужны. Хотя бы вот для таких ситуаций.

Мы доели бутерброды и вышли из дома. Погода была пасмурной, и с неба сыпалась какая-то крупа, что-то среднее между снегом и градом. У Саши на плечах висел большой спортивный рюкзак, в который он упаковал два комплекта черной униформы.

- Там переоденемся, - сказал он перед выходом, - чтобы не привлекать внимания.

- Шоб никто не догадался? – процитировал я Никулина.

- Именно.

Мы спустились в метро. Больше всего я боялся именно этого этапа операции. В метро нас могли остановить сотрудники милиции. Да, сама по себе черная форма никоим образом не вызывает подозрений, однако я больше боялся за вспыльчивость Сани и за то, что он может наломать дров.

Наплевательское отношение сотрудников органов к своей работе позволило нам без проблем добраться до «Смоленской». Когда мы вышли из метро, крупа превратилась в полноценный снегопад. Видимость снизилась до пары метров, и, несмотря на пронизывающий ветер, Саня настоял на том, чтобы мы шли до посольства пешком. Посмотреть пути отхода, в случае чего. Я по своей старой традиции считал шаги, но сбился, когда счет перевалил за девятьсот. Мы предъявили документы охраннику на входе, а Саня выпотрошил свой рюкзак, показывая, что ничего запрещенного не проносит. В здании посольства было многолюдно, я и шепнул на ему на ухо о своих надеждах, чтобы никто не пострадал из гражданских. Да, мы в плоском прошлом. Да, здесь все лишь проекции. Но я никогда не был сторонником убивать ради удовольствия.

- Не ссы, ребята грамотные, сработают как надо.

Он посмотрел на часы и плечом толкнул меня в сторону туалетов. Мы дождались, пока усатый дед закончит мыть руки, и закрыли за ним дверь. Я подпер дверь спиной, а Саня переоделся как по армейским нормативам. Затем он сменил меня, и переоделся я. Как только я застегнул молнию на куртке, за дверью раздался мат, крики и выстрелы. Фу-у-ух! Адреналин заставлял сердце колотиться так, что я всерьез начал переживать за целостность своих ребер. Саня прислонился к двери и вслушивался в крики. За дверью металлическим звоном стучали каблуки. Саша отошел от двери на шаг и ловким движением руки вытащил из-под мраморной столешницы два пистолета. Один он бросил мне, а второй направил на дверь.

- Ну, понеслась, - прошептал он, и дверь резко открылась вовнутрь…

Я кивнул. Он убрал правую руку с руля и протянул ее мне:

- Егерь.

***

Мы объехали перевернутый «вольво» и разбитую «копейку», на которой Егерь совершил таран, и, свернув на светофоре налево, плавно покатились вниз по улице. Признаться, на меня напал жесткий ступор.

- Ну чего молчишь? Хреново? Остановиться?

Я помотал головой.

- Леша, Алексей, - даже в глубине моего сотрясенного мозга проскочила мысль, что рано вскрываться.

Егерь ухмыльнулся, и, посмотрев на мой затылок, сказал:

- Ты от Ромы? Я правильно понимаю?

Ну, теперь можно не выделываться. Я раскрыт, хотя, по ощущениям, в этом ничего плохого.

- Да, - потирая шишку ответил я. – Меня, кстати, Ваня зовут, - представился я настоящим именем.

- Саша, - коротко ответил он. – Позавтракать не хочешь? А то я с ночи не ел ничего.

Я кивнул и приложился затылком к холодному стеклу. Вопросы крутились в голове, но никак не складывались в предложения. Саша, видимо, за годы службы стал хорошим психологом, и, с грустью посмотрев на меня, сказал:

- Не напрягайся, сейчас в кафе заедем, задашь вопросы. Мне скрывать нечего.

Я что-то буркнул и закрыл глаза. Нет, так еще хуже. Не видно даже точек опоры. Мы остановились у одноэтажного домика, отделанного под деревенскую избу. Вывеска над дверью гласила «Кафе-Бар Путник». Саня помог мне подняться, причем по отточенности его движений я понял, что он не в первый раз кого-то тащит на себе. Кафе пустовало. За стойкой, подперев щеку, сидела дама в нелепом чепчике, которая, по-видимому, была здесь и за официантку, и за бармена, и не удивлюсь, если и за повара с бухгалтером. Саша кивнул ей и довел меня до туалета.

- Умойся и выходи.

- Угу.

Я открыл холодную воду и, не дожидаясь, пока она стечет, ополоснул лицо. Помогло мало. Смачивая руку, я разглаживал волосы на затылке, собирая кровь. Отряхнув джинсы и куртку от рвоты и грязи, я сполоснул рот и вышел в зал. Меня пошатывало, как после бутылочки крепкого пива. В принципе, терпимо. Саня занял столик в углу и уже цедил чай из большой кружки.

- Оклемался? – спросил он, наливая мне чай.

- Вроде да.

- Я покушать заказал, сейчас принесут. Пока спрашивай.

А чего спрашивать-то, с чего начать? Я мялся, и он взял инициативу в свои руки.

- Егоров, Александр Викторович. Позывной «Егерь». Работаю на СГБ более 13 лет. Являюсь первым и пока единственным официально зарегистрированным путешественником во времени в России. Раз ты от Ромы, то либо пришел за мной, либо доделывать задание. Отвечаю сразу на оба вопроса. Задание выполнить не получилось, и, скорее всего, в этом причина того, что я не могу вернуться.

- То есть, как это не можешь? – я раскрыл рот.

- Вот так. Точка возврата не сработала, я пытался месяц. А потом тот дом и вовсе снесли. Так что я теперь застрял тут, без вариантов.

Я почувствовал, как волосы на голове шевелятся.

- Ты застрял здесь, и говоришь об этом так спокойно?! – моему удивлению не было предела.

Саша отхлебнул чай.

- А почему я должен нервничать? Я знаю, что произойдет с миром в ближайшие четверть века, чего мне паниковать? Как там это говорилось, «верни мне мой 2007»? Ну, вот так и со мной. Я знаю даты всех мало-мальски значимых событий в будущей истории, и буду к ним готов.

Меня поразила его невозмутимость. Так спокойно рассуждать о том, что он больше никогда не вернется в свое время. Охренеть!

- А что с заданием? Почему не получилось?

- По данным Ромы, документы должны были передать 18-го мая. Я прибыл в конце января и за неделю выяснил, что документов в КБ уже нет.

- В смысле нет? А где они? – удивился я.

- Скорее всего, уже переданы британцам. Радует одно, что пределы страны они еще не покинули, - спокойно сказал он.

- Откуда такая уверенность?

- Справку внимательно читал?

- Да, - неуверенно произнес я.

- Назови мне дату начала дипломатической корреспонденции между Россией и Великобританией? – сказал он с ухмылкой.

Я попытался вспомнить такую информацию, и определенно был уверен, что она была в справке, но вот точную я так и не смог назвать.

- То-то и оно, - улыбнулся Саня, - диппочту стали отправлять с 1-го апреля 1992 года. Зацепка, конечно слабая, но других путей, как вывезти эти документы, я не знаю. Грубо говоря, у нас есть пять дней, чтобы проверить эту версию.

Логика в его словах была: британцы понимают, что все спецслужбы сейчас будут искать документы, и вывозить их весьма проблематично. С другой стороны, это не банановая республика, а одна из лучших разведок мира, и уж способ отправки документов они найдут, и, уверен, даже не один. Я попытался донести свои слова до Саши, на что он сказал:

- Возможно, ты и прав, но других версий я не придумал.

Мы говорили еще около получаса о возможности провернуть это задание, после чего я спросил:

- А как ты меня вообще вычислил?

- Проще простого, на самом деле. Я вел наблюдение за квартирой Владлена, и, когда увидел тебя, все стало понятно. Потом увидел, как ты влез в дом, в котором я должен жить. Первым делом я хотел броситься к тебе и все рассказать, но потом усомнился и решил тебя проверить. Когда ты устроился в КБ, мне все уже стало понятно, но и слежку за тобой я не прекратил, потому что видел, как ты детишек отлупасил. Мое предположение, что тебя будут искать, оказалось верным, и я дежурил у подъезда.

Значит, мне не казалось, что за мной следят.

- Вот. Ну а сегодня, когда я решил раскрыться, на тебя напали.

- То есть, ты видел как меня огрели арматурой по голове, и не стал помогать там? – я прищурил глаз.

- Да, потому что помогать тебе во дворе жилого дома, без эффекта внезапности, глупо и нерасчетливо. Я заранее навел справки и предположил, что повезут тебя в загородный дом дяди этого пацана, ну и план родился сам собой. Я срезал путь через город, и когда вы остановились на светофоре, протаранил «вольво». Затем быстро шлепнул уродов в девятке и разобрался с твоими. Если бы у них были закрыты окна, пришлось бы туго, но удача мне сопутствует, и четыре курящие рожи отправились на тот свет.

- Получается, весь твой план построен на «предположил» и «повезло»? Зашибись.

Я прокручивал в голове события часовой давности, и надо отдать должное Саше - сработано было на отлично.

- А место? Жители?

- Что место? Там кончается город, дома эти расселены давно, и живут там алкаши да бомжи, им дела нет, кого там застрелили. Милиция, если и приедет, предположит, что это результат очередных разборок местных бандитов. Так что, вроде, все нормально.

В его плане действительно было много если бы да кабы, но, на мое счастье, все сработало. Голова кружиться перестала, но простреленное в Италии плечо заныло, и боль тянула вниз.

- Так что, какой у нас план?

- Первым делом проверим твой возврат. Если он работает, то идешь и говоришь Роме, что со мной все в порядке, и обрисовываешь наш план. Затем возвращаешься сюда, и мы уже работаем.

- Мне неясно одно, почему СГБ не имело правильной даты передачи документов? Чай, не детский сад.

- Представь, что люди там тоже ошибаются. Даже на таком уровне.

Мы доели завтрак и выпили еще чайник чая перед тем, как тронуться. Я обрисовал Сане место, где вынырнул, он кивнул и выехал на дорогу. Всю дорогу мы говорили о нырках и их природе. Саня делился своими историями, я рассказывал некоторые из своих (те, где не был связан подписками о неразглашении). Его жизнь была понасыщеннее моей. На мой вопрос, что он может взять с собой из нырка, Саня сказал, что допускается половина его собственного веса, то есть, около 45 килограмм. Каким образом он вычислил это, я не спрашивал, чтобы не получить очередной укор. Попутно выяснилось, что он может вытащить все, что угодно. Золото, деньги, оружие. Все. Я сделал глаза по пять копеек, но Саня спокойно сказал:

- Ты не развиваешь себя. Получается у тебя таскать документы - ты на этом застопорился, и все. А я пробовал, искал, тренировался.

Я молча завидовал. Получается, он мог выкрасть практически все, что угодно. Моя алчная жила завибрировала так, что внутренние органы вошли в резонанс. Я в свое время отказался от шапки Мономаха, Мальтийской короны и много чего другого из-за невозможности их доставки. Твою маман, это ж какие суммы упущены! Видимо, на моем лице появилась гримаса моих внутренних переживаний, и Саня с усмешкой сказал:

- Что? Считаешь, сколько бы заработал, если бы мог таскать, как я?

- Если честно, да, - грустно признался я.

- В этом и разница между нами. Ты все считаешь. Упущенную выгоду ищешь. Судя по твоим рассказам, платят тебе немало, куда ж тебе столько денег?

Еще один любитель посчитать чужие деньги.

- А если завтра я не смогу нырять? Ну вот пропадет у меня этот дар, что прикажешь делать? В офис идти работать?

- Мне тебя не понять, - как дурачку, сказал он мне.

- Вот-вот, - я решил, что пусть лучше последнее слово будет за мной.

Мы уже были на дороге, по которой я приехал в город. Саня вскользь упомянул, что он был одним из тех, кто следил за мной. Оказывается, кто-то из клиентов, либо сам, либо с помощью, проболтался, и информация попала в СГБ. Если бы там не было Егеря в тот момент, то, скорей всего, сообщение просто бы проигнорировали, а человека посчитали идиотом. Но Саня сказал просто наблюдать и ничего не предпринимать, чтобы не спугнуть меня. Хитро. Я не особо расстроился из-за этого факта, потому что Саша в жизни оказался классным мужиком.

Алчный червяк продолжал грызть меня изнутри и набатом стучал в голове. Если все пройдет успешно, то по возвращении я первым же делом начну тренироваться. Надо будет спросить у него пару советов, что да как. Лучше б он не говорил, на самом деле, только расстроил меня.

- Ну, где там твой завод заброшенный, показывай.

Я повертел головой и указал пальцем:

- Вон он.

Саня прибавил газу, а у меня внутри все застучало. На этот раз не из жадности. Возле завода стояла строительная техника. Мы вылезли из машины, оставив ее на дороге, а сами пошли пешком.

- Этого не было, когда ты вынырнул?

- Не-а, говорю же, заброшенный завод только был. Ни людей, ни машин.

- Повезло, так повезло, - он плюнул на землю.

Мы добрались до завода, где уже стояли вагончики строителей.

- Ты куда? – зашагал я за Саней, который уверенно двинулся в сторону бригады строителей.

Он молча подошел к строителям и поздоровался с каждым за руку.

- А что строим тут, ребят? Кто разрешение дал? – Саша добавил в голос быдловатости.

- Ты кто такой-то будешь? – взял слово молодой парень

- Старший кто? – ответил вопросом на вопрос Саня.

- Ты, парень, разговор интересно строишь. Ни здрасьте, ни до свидания, ни представился, - сказал взрослый мужик в подшлемнике.

- Илюхой меня зовут, от Лютого я. Его это земля. Вы чего тут забыли?

- Какой Илюха? Какой Лютый? Бать, чего он несет? – обратился молодой парнишка к мужику в подшлемнике.

- Слушай, Илья, мы понятия не имеем, про какого «Лютого» ты говоришь. Здесь стройка идет. С итальянцами совместно завод восстанавливаем. Так что иди в городскую управу и разбирайся там.

Саня посопел и, бросив напоследок дерзкое «Разберемся», зашагал прочь.

Мы отошли шагов на двадцать от работяг, и я спросил:

- И зачем это надо было?

- Не обращай внимания. Простая паранойя. Подумал, что на месте твоего появления спецслужбы работают под видом строителей. Мало ли.

Действительно, паранойя.

- Ну, где там твое место? Показывай.

Мы обошли здание, и я встал, разинув рот. На моем месте красовался огромный котлован.

- Ну, показывай уже, - развернулся Саня ко мне.

- На, смотри. Вот оно.

Я показал на котлован.

- Так, значит, поступим следующим образом. Ты ныряешь к себе, находишь Рому, расписываешь ему ситуацию. Можешь даже от меня ему по роже врезать за непрофессионализм, и возвращаешься сюда.

Я прослушал половину его слов, и, как баран, пялился на яму.

- Ну, давай, - подбодрил меня Саня.

- Саш, ты не понял. Я появился на земле, а сейчас тут яма. Я возвращаюсь прыжком на место, в котором появился. Куда мне, по-твоему, прыгать?

- Хреново. Но не критично. Не думаю, что большая разница в глубине. Так что прыгай в котлован.

Мне бы хоть десятую часть уверенности этого человека! Но пробовать надо. Я подошел к краю котлована. Сырая земля скатывалась вниз.

- Вань, не томи, давай!

Я собирался с силами, и даже проскочила мысль, что, скорей всего, все получится. Отойдя на пару шагов назад, я приготовился к короткому разбегу, как сзади раздался голос.

- Вы чего тут третесь, бл… Олег, Дима, давайте сюда!

- Прыгай, быстро!!! – крикнул на меня Саня.

Я разбежался с двух шагов и сиганул в котлован. Последнее, что я увидел, это как Саша достает пистолет из-под куртки. Твою мать…

Я опешил и смотрел на него стеклянными глазами. Как он узнал?

- Не понял вопроса, Владлен Георгиевич, - придав голосу удивления, сказал я, и на всякий случай напряг ладонь.

- Ты, мать твою, агент, или так, поссать зашел? Ты на кой хер детей покалечил? – прошипел он сквозь зубы.

Мое лицо замерло в гримасе удивления и облегчения.

- А-а-а, вы об этом, - я по-идиотски улыбнулся.

- А о чем еще? Тебе центр дал задание! Какого хера, твою мать, ты Рембо из себя строишь? Отдал бы им эту сраную куртку! – все это было сказано зло, сквозь зубы.

- Ну вот еще, - ответил я меланхолично. – В следующий раз будут знать о последствиях своего сомнительного промысла.

- Идиот ты, - устало сказал ветеран и, потирая переносицу, добавил, - кого только не берут на службу.

- А что случилось-то такого? Вы-то вообще откуда знаете?

- Сорока на хвосте принесла. А случилось то, что пацан, которого ты хромым до конца жизни оставил, сын главы местной управы и племянник братка одного. И они уж очень жаждут твоей головы. Очень.

Вспомнив время, в котором нахожусь, я разумно предположил, что если очень жаждут, то могут и достать, и обратился к Владлену:

- Вы, вроде, про оружие говорили? Предложение в силе?

Старик изменился в лице.

- Нет, ты точно идиот. Какое тебе сейчас оружие?

- Ну, - протянул я, - пистолет предпочтительнее.

- Дома сиди, не высовывайся никуда. Понял?

- Нет, мне завтра на работу выходить. Надеюсь, не пойдете в центр стучать? – я закинул удочку.

- Пошел бы! Да вот, к сожалению, связь у меня односторонняя.

Я выдохнул с облегчением. Разоблачение откладывается.

- Отсидись лучше, добра же тебе желаю. Ну, завалишь ты одного, двух, а дальше что? Приедут они своей ватагой, что делать будешь?

- Ну, когда приедут, тогда и будем думать. Все, я спать, - я указал Владлену на дверь.

- Ой, дурак, - сказал он напоследок и вышел.

Уснуть не получалось. Я ворочался и всерьез начал беспокоиться за свою жизнь. Да что ж за черная полоса! Три нырка подряд, и все три проблемные. Посреди ночи я подошел к окну, высматривая охотников за моей головой. Двор освещал единственный фонарь. Никаких бандитов на машинах не наблюдалось. Успокоив себя, я опять лег на диван, но уснул лишь под утро.

Проснувшись, я первым делом взял на кухне нож и, прорезав внутреннюю часть правого рукава куртки, спрятал нож туда. Постояв перед зеркалом, я поупражнялся в быстром извлечении холодного оружия и за пару десятков попыток довел действие до автоматизма, так, чтобы и ходить можно было без лишнего внимания, и доставать максимально быстро.

Выпив холодного чаю, я собрался и вышел из дома. На втором этаже я остановился и посмотрел в подъездное окно на предмет наличия головорезов. Двор был пуст, и это не могло не радовать.

До остановки я шел в напряжении, оглядываясь по сторонам, и уже на подходе к автобусу я понял, что вызываю больше подозрений, крутя головой направо и налево. До КБ я доехал без приключений и, поприветствовав охранника, поднялся на третий этаж. Олег Павлович был на рабочем месте и увлеченно изучал какой-то чертеж на листе ватмана.

- А-а-а, Алексей, проходи, - безучастно сказал он.

Я сел на стул и, выждав секунд тридцать, нарушил тишину.

- Ну что там, проверили? Когда приступать?

- Да проверили, нормально все. Сегодня и приступай. Заявление напишешь, и в 27-й кабинет приходи, представлю тебя начальнику твоему.

Я кивнул и пошел вниз в отдел кадров. После завершения всех бюрократических процедур я вернулся на третий этаж и вошел в открытую дверь 27-го кабинета, где Олег Павлович уже разговаривал с лысым мужичком лет пятидесяти.

- Ну вот, принимай пополнение, Борис. Вы знакомьтесь, а я пошел работать.

Олег Павлович хлопнул меня по плечу и вышел.

- Борис, - протянул он руку.

- Алексей. А вас по отчеству как?

- Не надо отчества, просто Борис, или дядя Боря, - улыбнулся он.

Просто Борис оказался нормальным мужиком и интересным собеседником. Вместо работы он предложил мне чашку кофе, который на деле оказался дешевым цикорием. Борис болтал без умолку, что меня вполне устраивало. Вопросов он не задавал, и в моей голове сложился образ ученого на своей волне.

- И вот, представляешь, привезли нам эти компьютеры, а как пользоваться - не научили. Стоит он у меня без дела, а руководство просит еженедельные отчеты делать да отправлять. Так и живем.

Как я и предполагал в начале, с компами в этой конторе дело - швах.

- А давайте я посмотрю, что за отчеты?

- Да вот, - Борис протянул мне скрепленные листы. – А ты понимаешь в них?

- Ну, есть немного, - шаркнув ножкой сказал я.

- Слушай, а давай ты мне эти отчеты сделаешь? Тем более, по твоему профилю работы-то толком и нет. Все расчеты у меня уже давно готовы, ждем только приказ из Москвы для выпуска опытной партии, но там сейчас неразбериха, так что ждать будем долго. Там большого ума не надо - данные из моих расчетов перенести в компьютер, и все.

- Могем, - радостно сказал я.

Борис хлопнул по ноге и встал. Из шкафа он вытащил пять пухлых папок и протянул мне.

- Вот.

Я взял папки и, открыв верхнюю, начал просматривать цифры. Сев за древний, по моим меркам, комп, я открыл программу для электронных таблиц и начал методично вносить туда данные. Борис стоял возле кульмана и задумчиво грыз карандаш. Из предоставленных мне цифр нормальный человек не понял бы ничего. Я был нормальным, поэтому просто механически переносил данные. Спустя час работы у меня начали сохнуть глаза, и Борис согласился на предложенный перерыв. За чашечкой мерзкого цикория я завел разговор о начальстве. В частности, о Шукиче. Борис оказался болтуном, что было мне на руку. Впрочем, ничего экстраординарного, по сравнению с информацией из справки, я не узнал.

День тянулся очень долго, и под вечер я уже начал клевать носом. Борис сменил три листа ватмана, дополняя их и делая какие-то пометки на чертежах. С обедом я облажался. Местная столовая оказалась закрыта, а сотрудники приносили еду с собой. Борис ел пустые отварные макароны. От предложения разделить с ним скромный обед я отказался, сославшись на то, что не голоден. В 18.00 Борис хлопнул меня по плечу и сказал, что на сегодня хватит. Я несказанно обрадовался, потому что от монитора уже болели глаза и строчки прыгали. Перед выходом меня ждала Марина Олеговна, которая вернула мне документы и протянула служебное удостоверение. Я открыл синюю книжечку и посмотрел на свою черно-белую физиономию. Поблагодарив кадровичку, после процедуры досмотра на предмет краденых документов я вышел с территории и взял курс на автостанцию. Признаюсь, подходил я к ней боязно, так как был уверен, что меня будут там ждать. Народ толкался и лез к автобусам, и заметить меня в этой толпе было проблематично. Я занял место у окна и, прислонив голову к стеклу, закрыл глаза.

Я пытался вспомнить задания, которые были сложнее в исполнении, но в голову решительно ничего не лезло. Кажется, это самое сложное. Ну, разве что кража «Джоконды» из Лувра в 1911 году сопоставима по сложности. Ох, и попотел я тогда. Целый месяц, каждый день я ходил туда на экскурсии. Выслеживал, высматривал, искал художников, которые смогли бы нарисовать копию. Из-за тупости заказчика, который ошибся с годом замены пожарной сигнализации в галереях Лувра, мне пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы получить доступ к картине. Радовало одно - по возвращении заказчик втрое увеличил мой гонорар, после моего возмущения и сомнений в его профессионализме. Таким образом, в нашем мире появился второй оригинал «Моны Лизы».

Из-за нахлынувших воспоминаний я чуть было не проехал свою остановку, и лез к двери под недовольное бурчание пассажиров. В будке у дома я купил три кило картошки, потому что на крупы и макароны уже не мог смотреть. Перед входом в подъезд я посмотрел по сторонам. Мне почему-то показалось, что за мной следят. Неужели выследили? В таком городке - не бином Ньютона. Шестое чувство обычно меня не подводило, но, видимо, и у него случаются сбои. Во дворе гуляли две женщины с колясками и носилась детвора на площадке. Бандитов видно не было. Надо все же взять ствол у Георгиевича. Лишним не будет. С другой стороны, на работу его не возьмешь, дома разве что отстреливаться. Пока я добегу до дома, меня уже три раза похоронить успеют.

Владлен был дома, и после перемывания моих костей он все-таки выдал ПМ, на котором, к слову, не было никаких номеров. К пистолету старик приложил три снаряженных магазина и попрощался. Дома я разобрал пистолет и, убедившись в его исправности, собрал обратно. Брать его на работу было бы глупо, дома хранить - тоже. Я сидел в замешательстве, и после недолгих размышлений решил спрятать его где-нибудь в районе КБ. Глупо? Да. Но выбора нет. Пожарив картошку, половина из которой оказалась гнилой, я поужинал, и под бубнящий телевизор уснул.

Утром я собрал весь мусор, накопившийся за время моего проживания, и вышел из дома. Пистолет оттягивал джинсы и делал мою походку похожей на пингвинячью. Я не дошел до мусорных баков буквально десять шагов, когда с двух сторон от меня с визгом затормозили «девятка» и старенькая «вольво». Стремительность происходившего не оставила мне ни единого шанса достать ствол или хотя бы просто убежать. Под громкий мат мне на затылок опустилась арматура, и перед глазами все поплыло. Добегался, бл…

Мою тушу погрузили в широкого шведа, и машина с пробуксовкой дернулась с места. В ограниченном пространстве заднего сиденья, да и с только что полученным ударом по голове, я не смог оказать достойного сопротивления, за что был щедро награжден ударами в область живота и груди с двух сторон. Из-за плывущей картинки перед глазами я не мог отчетливо слышать, о чем говорили похитители. Одно я знал точно. Судя по внешнему виду, везут меня отвечать за избиение малолеток. Я дернулся и получил короткий удар кулаком в голову. Трезво оценив свои шансы, я перестал рыпаться и, приводя в порядок растрясшиеся мозги, обдумывал план действий. Мощная рука рывком вытащила моего «Макарова» из джинсов, и под одобрительное улюлюканье я получил еще один удар. В согнутом положении мне только и оставалось, что изучать пол машины.

- Ну все, Липа, хватит с него, - донесся голос спереди. С водительского или пассажирского сиденья, я не понял.

- Здоровый, бычара, ничего ему не будет, - парировал Липа.

Ну, сучьи дети, только дайте в себя прийти. Устрою вам тут кровавую баню. Я аккуратно приподнял голову, так, чтобы не получить очередную втычку, и посмотрел на дорогу. Судя по

редко мелькающим домам, мы выезжали из города, или уже выехали. Машина остановилась на светофоре. Значит, мы еще в городе. В следующую секунду раздался оглушительный треск и скрип металла. Меня перевернуло, и содержимое черепа, в очередной раз стукнувшись о стенки, дало команду желудку освободить место. Салон закружился, и задача, поставленная желудку мозгом, была выполнена на пять с плюсом. С результатами можно ознакомиться на одежде, сиденьях и потолке. Сзади раздались четыре хлопка. Через секунду я понял, что это были выстрелы из пистолета с глушителем. Из нашей машины, перегруппировавшись, вылез водитель и, насколько я мог понять, тот самый Липа. Два хлопка - и две туши упали на грязный асфальт. Охренев от происходящего, я попытался ударить ногой в лицо своему единственному конвоиру в тот момент, когда передний пассажир пытался выбраться из перевернутой машины. Нижняя его половина так и осталась лежать в салоне, в то время как снаружи растекалось красное пятно.

- Живой? – раздался бодрый голос, после чего последовал еще один «пук» в моего последнего обидчика.

Вместо ответа желудок выпустил наружу остатки содержимого, и я, обхватив протянутую руку, вылез из машины.

- Живой, говорю? – улыбнулся парень.

Меня шатало и переносило вперед, на носки. Я оперся на грязное днище машины и повернулся к своему спасителю.

- Живой, вроде, - сплевывая остатки рвоты, сказал я.

- Ну, тогда в темпе вальса грузись в «девятку».

- Ты кто? – с трудом выдавил я из себя.

Парень заменил магазин и, взяв меня под локоть, сказал:

- В машине познакомимся.

Даже с его поддержкой идти было крайне сложно. Затылок пульсировал, отдавая удары аж до внутренней части лба. В «девятке» без движения лежали четыре тела. С аккуратными дырочками во лбах. Заднее стекло и часть потолка были окроплены красно-желтыми брызгами. Незнакомец положил мои руки на капот, а сам резким движением открыл две правые двери. С водительской тело наполовину вывалилось, и, потянув тушу на себя, стрелок освободил место. Пассажира с заднего сиденья он выволок за руку и, бросив на землю, захлопнул дверь.

С левой стороны дела обстояли иначе. Во-первых, обе двери были открыты, а во-вторых, пассажиры уже частично вылезли из машины самостоятельно. Но не успели. Теперь им помогал незнакомец. Переднему пассажиру не повезло больше всего - пуля попала не в лоб, как остальным, а немного правее и ниже. Пробив бровь, пуля вошла в глазницу и разворотила ее содержимое. Из-за обильно вытекшей крови лицо выглядело страшно. Раскидав трупы, незнакомец вернулся ко мне и, взяв меня под локоть, озираясь по сторонам, усадил на переднее место. Захлопнув дверь, он прыгнул на место водителя, и, со второго раза заведя машину, тронулся.

- Ну что, пришел в себя? – не смотря на меня, спросил он.

- Не очень, - промямлил я, - голова кружится.

- Ну, еще бы, знатно тебя приложили. Будем знакомиться?

Я кивнул. Он убрал правую руку с руля и протянул ее мне:

- Егерь.