Прошу прощения за опоздание, в понедельник не получилось у меня выложить новую часть.

ГЛАВА 9

Глава 10

Мы прошагали весь день, без привалов, с короткими передышками по десять-пятнадцать минут, и только под вечер я предложил найти место для ночлега. Граф рассказал, что недалеко находится пещера, в которой они часто оставались во время ловли. Прошагав еще некоторое время и добравшись до этой самой пещеры, я понял, почему они там оставались на ночлег. Высоко, в гранитной породе зияла небольшая пещера. Но что бы добраться до нее, нужно было подняться по ровной стене, на которой я не увидел ни трещин, ни выступов. Это надо иметь липкие лапы геккона, что бы добраться до нее. Ну, или руки как у плетунов. Тонкие пальцы рук и ног Графа буквально вливались в стену, находя непостижимым образом упоры. Мне предложили спину. Вцепившись мертвой хваткой за Графа, с его помощью, я добрался до убежища. И только очутившись в пещере, в полной мере оценил насколько надежное это место. Одного часового достаточно, что бы контролировать подступ к пещере. Ну а сверху открывался потрясающий вид. Вдали за зеленой стеной деревьев виднелась полоска моря, сливающаяся с синевой неба. Но мое внимание привлекло не это, а гигантское дерево на широком холме. Даже по скромным меркам оно имело в высоту не меньше несколько сотен метров. А верхушка кроны исчезала в сахарной вате облаков. Граф скинув свой огромный рюкзак, зачем-то спустился вниз. После целого дня пути, меня терзал звериный голод. Я заранее приготовленным сухостоем живо развел костер, и пока жарилось мясо, грыз орешки, заботливо уложенные вождем, и с интересом наблюдал за Графом. Он то пропадал в кустах, то зачем-то выныривал оттуда и, набрав большие валуны, опять нырял в кусты. Я слышал треск ломающегося дерева, скрип двигающихся камней, и даже какой-то визг животного. Через некоторое время, Граф как гигантское насекомое поднялся по стене и вполз в пещеру. Передник был измазан землей, пальцы рук и ног в глине, но зато гордость светила в его глазах.

- Слушай Граф, а чем ты это занимался внизу?

- Я плел.

- Корзины? На кой тебе сейчас нужны в это время корзины?

- Посланник Ее Воли, наверное, что-то путает. Я не плел корзины. Я плел ловушки.

- Ловушки?

- Да ловушки. Вы нас называете плетунами, но мы плетем ни ткани и ни корзины. Мы плетем ловушки.

- Очень интересно! Так это ваших рук дело, те самые ловушки, которые я встретил в ущелье перед пчелиным семейством?

- Посланник Её Воли слишком был осторожен и поэтому не попался ни в одну из них. Конечно же, эти ловушки ставили молодые эклики. Если бы эти ловушки ставил шифиол, ну или на худой конец ловец, то Посланник Ее Воли сам бы убедился в искусстве наших мастеров.

- То есть ты хочешь сказать, что эти ловушки ставили зеленые юнцы?

- Да

- А матерые плетуны ставят ловушки покруче?

- Не ставят, а плетут.

- А понятно, это типа как у мореходов, ходить в море, а не плыть. Ясно. А ты можешь рассказать подробнее о твоем народе?

- Наш народ не берет в руки оружие, ибо мы как Прислужники Румай не должны причинять кому-нибудь ущерб. Ведь Румай создала этот мир, и мы не можем уничтожить или нанести вред ее творениям. Единственное, что нам дано, это использовать неживые предметы. Но не наша вина, если кто-то получит вред от наших вещей. Так мы начали плести ловушки для нашей защиты и пропитания. Со временем мы возвели это в ранг искусства. Те, кто плетет ловушки для защиты, называются экликами, это новички. Те, кто плетет ловушки для пропитания, их называют ловцами. Ну а те, кто плетет ловушки силой жизни это шифиолы. Это высший ранг, и не все плетуны могут достичь такого искусства. Они могут настолько искусно сплести ловушку, что вы не заметите ее, даже попав в нее. Вот один из примеров. Жил некогда один великий герцог, и были у него притязания на земли плетунов. Но случилось так, что во время охоты он упал с лошади и повредился рассудком, а через месяц он выпрыгнул с балкона и погиб. Кажется при чем тут мы, плетуны? А просто один из величайших шифиолов того времени сплел ловушку из-за чего этот герцог и ушел в другой мир. И я горд, что кровь этого шифиола сейчас струится по моим венам.

- Так это твой предок что ли отправил к праотцам того герцога?

- Да Посланник Ее Воли. Один из величайших потомков Великого Эллара, шифиол Генерий мой прямой предок. Именно он сплел ловушку для герцога. Он потратил два года на плетение, и благодаря ему мы остались в нашем ущелье и избежали гибели.

- Два года?! Ты хочешь сказать, что твой предок два года делал какие-то манипуляции, вследствие чего герцог отправился к праотцам?

- Да. Два года.

- Охренеть! И что же он сделал такого?

- Он узнал, что герцог страстно любил охоту на горных косуль. Он нашел молодого теленка и вырастил его, но он всегда его кормил в одном месте, а именно на одном из крутых обрывов. Этот обрыв мой предок также создал сам, и таким образом, что земля могла выдержать только вес молодой косули и моего предка. Он более полутора года собирал валуны, глину, землю вплетая в них свою силу жизни. Посадил деревья и кустарники, так искусно, что это место ничем не отличалось от других. Чуть ниже он создал убежище, где косуля всегда пряталась в случае опасности. Она настолько привыкла к этому, что при малейшей тревоге бежала туда. И вот в один прекрасный день, мой предок выпустил её недалеко от охотничьих угодий герцога. Собаки учуяли животное и подняли лай. Герцог, увидев её, помчался за ней. Его лошадь была одной из лучших в округе, и поэтому он надеялся ее быстро поймать. Косуля побежала по привычной для нее тропе и вскоре выскочила к обрыву и нырнула в свое убежище. Герцог же с лошадью упали в обрыв. Лошадь, к сожалению, погибла, но герцог благодаря своим доспехам выжил. Правда, сильно повредил голову. Был вызван местный лекарь, который поил его отваром из цветков звездного пустырника. Этот отвар всегда помогал при горячке и головной боли. Но герцог почему-то стал сходить с ума. Он утверждал, что видит свою покойную супругу по ночам, которая призывает его к себе. И в одну из ночей он выпрыгнул с балкона и разбился. Лекаря казнили. Несчастный не знал, что мой предок вплетал в корни звездного пустырника грибницу серого гриба, который растет под землей. А серый гриб при малых порциях вызывал морок у человека. Лекарь не знал об этом, и когда он делал отвар из цветков, то в отваре был и сок серого гриба. Так герцог сошел с ума и ушел в иной мир.

- Жесть! Вот это многоходовка! А ты значит, как я понял пока что эклик. И когда ты станешь ловцом? Как вы повышаете ранги?

- Только после того как я смогу установить живую ловушку.

- Это как?

- Я не знаю. Мне еще не показывали. Видимо еще рано.

Небольшой костерок постепенно угасал, серый дымок тянуло наружу, и я привалился у стены. Сытный ужин после долгого пути располагал ко сну. И на меня начала наваливаться дрёма. Граф расположился возле входа, и потихоньку стал свистеть носом. И вот, когда твое сознание на границе сна и яви, послышался тихий скрежет. Я приподнялся и постарался прислушаться получше. Скрежет прекратился. Я перестал дышать и приоткрыл рот, что бы улучшить слух, но как ни старался подозрительных звуков не услышал. Поправив мешок в качестве подушки, опять начал дремать. Через некоторое время скрежет повторился, но уже громче. Граф проснулся и удивленно посмотрел на меня. Я пожал плечами, показывая всем своим видом, что ничего не понимаю. Плетун бесшумно поднявшись, выглянул в отверстие. Судя по его напряженной спине, он тщательно осматривал окрестности нашей пещеры. Внезапно послышался скрежет, и плетун секунду спустя с воплем прыгнул вглубь пещеры. Он прижался к стене, словно пытался раствориться в нем, его безумно трясло, а в глазах его читался неописуемый ужас.

- Ме… ме… ме… медноносая старуха – заикаясь, шептал он, указывая трясущимся пальцем на выход пещеры. Я вынул меч, и подкрался к выходу, ожидая нападения. Но никто не вваливался в пещеру. Внезапно послышался знакомый скрежет, а потом тихий хлопок. Снаружи явно кто-то есть. На долю секунды я выглянул наружу, ожидая выстрела, и нырнул обратно в пещеру. Потом вспомнив, что в этом мире нет огнестрела, я выглянул уже более смело. Ночной ветер немного приминал кустарник, но никакого движения внизу не было видно. Я попытался войти в боевой режим, надеясь увидеть в фокусе своего противника, увы, ничего не получилось. Это меня больше всего раздражало. Бесит, когда ты не можешь контролировать свои действия, появляется ощущение что ты марионетка в чьих-то руках. Неожиданно один из валунов превратился в бесформенную фигуру, и серым пятном метнулась в мою сторону. Выбивая искры о камень, она карабкалось все выше и выше, и все медленнее и медленнее. И когда до пещеры оставалось каких-то пару метров, это существо остановилось. Было видно, что оно с большим трудом держится за микроскопические выступы. Дрожащие кисти рук внезапно съехали на несколько сантиметров вниз, из-под ногтей вылетели искры и послышался знакомый скрежет. Провисев, таким образом, некоторое время, существо сорвалось и плавно спланировало на землю. Заметавшись внизу, оно вновь повторило попытку добраться до нас. Но, как и в прошлый раз, странное существо не смогло преодолеть расстояние до пещеры. И все же оно не оставляло надежды добраться до нас. Раз за разом, прыжок за прыжком. Можно было даже восхититься ее упорством. Но все ее попытки были напрасными, при всех ее усилиях она не дотягивалась до пещеры каких-то пару метров. Это продолжалось так долго, что даже Граф уже успел прийти в себя от недавнего приступа ужаса, и, присоединившись ко мне с любопытством, следил за ее прыжками. Я же, свесив ноги из пещеры, щелкал орехи и развлекался тем, что кидал скорлупу в существо, когда она замирала точно подо мной.

- Граф, это кто?

- Это медноносая старуха Мастан. Ужасный монстр. Говорят, что она бродит по ущельям, убивает путников, а затем их съедает. Выходит только по ночам. Я ее в первый раз вижу.

- Ага, я тоже. Вот только не знал, что старухи так прыгать умеют. А почему ты ее назвал медноносая? У нее, что нос из меди?

- Да. И ногти тоже. Ну, по крайне мере так говорят.

- А что еще про нее говорят?

- Она монстр.

- Ну, это и ежу понятно, что она не принцесса вселенская. Интересно откуда она взялась?

- Старики рассказывали, что давным-давно в одном из людских городов жил один влиятельный купец. Он торговал столь редкими и ценными предметами, что иногда даже короли к нему обращались, когда надо было достать что-то особенное и редкое. И росла у него дочь. Столь же красивая сколь и честолюбивая. Будучи ребенком, она мечтала о королевской короне, и лелеяла надежду выйти замуж за короля. И когда ей исполнилось шестнадцать, она уговорила отца взять ее на бал во дворец. Все были поражены её красотой, и даже старый король заметил ее. Она была взята во дворец в придворные дамы, для угождения прихотей короля. Много знатных рыцарей билось за честь поухаживать за ней. Дочь купца разбивала мужские сердца с небрежностью и легкомыслием. Она настолько уверилась в свою красоту, что была неприятно удивлена, когда однажды, простой королевский садовничий, принеся ежедневный букет, для украшения ее комнаты вежливо поздоровавшись с ней, тут же вышел из комнаты. Не было ни слащавой улыбки, ни долгого жадного взгляда, ни попытки заговорить с ней. Она была уязвлена. На следующий день она ждала его в красивом полупрозрачном шелковом платье, надев самые красивые украшения. Но, как и в прошлый раз, садовничий рассеяно поздоровавшись с ней, оставил цветы и вышел. Она всполошилась и кинулась к зеркалу, боясь в душе, что ее красота стала увядать. Но в зеркале она увидела юную, прекрасную деву в ослепительных украшениях. И тогда в ней взыграл интерес. Она начала следить за ним. Кареглазый брюнет с обаятельной и добродушной улыбкой. Любой прохожий на его пути улыбался в ответ глядя на него. Доброта и искренность лучилась из его глаз. Его любимое занятие было составление букетов. Они у него получались самыми красивыми, что даже знать специально заказывала у него букеты. Для свадеб они были пышными, для похорон торжественными, для влюбленных он создавал чувственные. Но всегда раз в неделю он собирал самый красивый и самый милый букет, из простых цветов и забирал его с собой. Любопытство и ревность заставило ее проследить за ним. Она была уверена, что у нее есть соперница, и это оказалось так. На центральном рынке, белокурая девушка, в грязном и залатанном переднике смущаясь, принимала букет из рук молодого садовника. Гордость и гнев заполнили сердце фаворитки короля. Она вернулась во дворец, и, стараясь забыть садовника, бросилась в объятия очередного воздыхателя. Но в ночной тишине на раскинутой постели она вновь вспоминала его искреннюю улыбку и добрые глаза. Фаворитка короля пыталась привлечь к себе его внимание. Для него она одевала самые смелые наряды, отправляла ему подарки, и даже приказала дать ему помощника, чтобы он составлял букеты только для нее. Но все было напрасно. Он перестал приходить, отправляя букеты через помощника. Все подарки были возвращены со словами, что он не заслужил такой чести и не сделал ничего выдающегося, и поэтому просит госпожу больше не дарить ему ничего. И вот однажды вечером надев обычную деревенскую одежду и скрыв лицо под платком, она тайком прокралась за ним. Она увидела свидание влюбленной пары, на закате дня под большим деревом. Клятвы любви и верности влюбленных раскаленным ножом полосовали ее сердце. Тихий звук поцелуев и счастливых вздохов колокольным набатом звучали в ее ушах. Она чувствовала, как внутри нее закипает ненависть к нему, к ней, к самой себе. Вернувшись обратно во дворец, она в слезах упала на грудь своей кормилицы, и рассказала ей про свою беду. Та посоветовала обратиться к одной ведунье, живущей в лесу. Дескать, она сможет помочь. И вот в один из вечеров она отправилась к ней. Та пообещала помочь, но заявила, что для приготовления нужны особые ингредиенты. И если кто-нибудь узнал, о каких ингредиентах идет речь, то он ужаснулся бы. Но дочь купца невозмутимо согласилась предоставить все нужное для зелья. И на следующую ночь пропала несчастная дочь рыбака. Позже ее нашли убитой и распотрошенной в лесу под валежником. Не было глаз, сердца и печени. Как оказалось, ведьме нужны были именно они для приготовления любовного зелья. Она их приготовила и отдала зелье дочери купца. Но воспользоваться им она не успела. Убитый горем потери садовничий обратился к своему дальнему родственнику, знаменитому ищейке магу за помощью в поисках возлюбленной. Именно он нашел место, где была убита дочь рыбака, а затем следы привели и к фаворитке короля. Ее четвертовали, а ведьму сожгли.

- Так, ну а Мастан то, как появилась?

- А это служанка дочери купца оказалась чересчур любопытной. Она подумала, что в хрустальном флаконе находится остатки редкостного вина, и выпила. Ее поймали за этим делом, ну и в наказании обожгли руки, при этом вырвав ногти, чтобы не брала в другой раз хозяйские вещи, и отрубили нос, что бы ни совала его в чужие дела. И выгнали с поместья. А через некоторое время в одной из придорожных кузниц нашли убитую семью кузнеца. Мало того что их убили, так их еще и объели. Тот самый ищейка-маг, который расследовал это дело, утверждал, что их убило неизвестное чудовище с медными когтями. И эти когти якобы сделал кузнец. Он нашел формы для изготовления этих когтей.

- Опять непонятно. Служанка то при чем? Сомневаюсь, что из-за любовного зелья она озверела и стала людоедом.

- Так это не было любовным зельем. Ведьма сама была людоедкой, вот только не в том возрасте она была, чтобы охотиться на людей. И ей нужен был помощник. Желательно молодой мужчина. И тут подвернулась дочь купца. Вот она, обманув ее, и создала напиток из бренных частей несчастной рыбачки. По ее плану садовничий должен был убить дочь купца, съесть ее, а потом примчаться к ней. Но ничего не получилось.

- Ну да, кто же знал что у садовника родственник следак. Да еще и маг. Из всей истории жалко только несчастную деваху рыбачку. Сгинула девка за любовь. А с садовником, что дальше случилось?

- Говорят что он убитый горем, ушел из города. И с тех пор его никто не видел.

Я уже по-другому смотрел на чудовище, которое висело подо мной. Несчастная служанка, которая превратилась в монстра. Она все еще не прекращала попытки добраться до нас.

Внезапно послышался свист. Мы увидели, как вдалеке из кустов вышла укутанная тень и замерла на краю кустарника. Эта странная фигура вновь свистнула, и Мастан рывком отделилась от скалы. Плавно паря по воздуху, она мягко приземлилась и помчалась серым пятном в сторону незнакомца. В его руке засветилось оружие, и он отступил в кустарники. Мастан беззвучно врезалась в кусты. И через некоторое мгновенье там начался бой. Яркие вспышки света прорезали кустарник. Звуки ломающихся кустов, коротких выкриков и визга, эхом разлетелись по ущелью. Противники невероятно высокими прыжками иногда появлялись над кустарником и вновь в следующей вспышке света схлестывались друг с другом. Я с жадным любопытством вслушивался в звуки боя. Но они становились все тише и тише. Судя по всему, они удалялись от нашей пещеры. А вскоре и вовсе пропали. Поднявшись и с удовольствием потянувшись, я направился к своему лежаку.

- Ну все, кина не будет. Свет закончился, артисты разъехались. Давай на боковую. Вон скоро уже рассветать будет. А утром глянем, что там случилось.

Граф сопя носом, уткнулся в углу пещеры и вновь тихо засвистел. Я, удобно пристроившись в небольшом углублении, возле костра стал проваливаться в сон.

Глава 8

Глава 9

Зеленая, немного пыльная улица с веселыми раскрашенными заборами, тянулась под летними облаками. Несколько куриц трудолюбиво кудахча, рылись в навозной куче, под присмотром грозного петуха, с ярко-алым гребнем. Большие серебристые тополя, разбрасывали свой пух как конфетти на праздниках. Я возвращался домой от друга моего старшего брата, который попросил передать ему гитару. Для этого мне нужно было повернуть в правый переулок, а затем пройти небольшой пустырь, чтобы выйти к дому. И вот пиная разбитыми сандалиями кусок глины, я не спеша вышел на холмистый пустырь. Там вдалеке были видны деревянные сараи и гаражи где хранили скарб жители нашего многоэтажного дома. Справа за небольшим холмом располагался дом моего закадычного друга. Подавив в себе желание, зайти к нему, и наестся клубники до отвала, я твердо решил дойти до дома. Сегодня я получил отличные отметки по учебе, и хотя порвал штаны, играя в футбол, я был уверен, что за такую мелочь, моя суровая мать не задаст мне взбучку.

Внезапно я сзади услышал сопение и тяжелый вздох. Обернувшись, я увидел большую серую дворнягу, в рыжих подпалинах, с поломанным ухом и удивительными синими глазами. Она сидела на задних лапах и смотрела на меня. У меня на затылке зашевелились волосы, потому что обычная собака не может иметь такой человеческий взгляд. В этих глазах плавали всполохи синего пламени, которые ударяясь о край зрачков, растекались в бесконечность. В них я не увидел ни страха, ни дружелюбия, ни интереса, а только немой вопрос. Я завороженно смотрел в эти глаза, пытаясь узнать, что же она от меня хочет, но, ничего не дождавшись, я медленно развернулся, и всем своим видом не показывая страха, беззаботно посвистывая, пошлепал домой. Я слышал, как она следом идет за мной, и спинным мозгом чувствовал ее взгляд. Не спеша мы прошли мимо дома моего друга, со старым забором из серого штакетника, на котором сидел белый кот, с удивлением смотрящий на нас. Так мы дошли до гаражей, рядом с которыми находился мой дом. Мне почему-то дико захотелось зайти в один из брошенных гаражей, где я с друзьями вел наблюдение за высиживанием яиц дикой горлицы. Старый обшарпанный деревянный гараж, побитый зеленым мхом, напоминал старинный корабль, выброшенный на берег с пустыми бойницами для пушек. Почерневшая деревянная дверь с жалобным скрипом открылась, и я шагнул внутрь. Внутри гараж был гораздо больше чем снаружи. Коричневые стены с наплывами смолы, были покрыты паутиной и пылью. Под ногами скрипели половицы, и о чем-то ругались крысы в захламленном углу, но мое внимание привлекло совсем другое. На потолочных балках висели скелеты. Не те скелеты удавленников, в сгнившей одежде и лохмотьями высохшей кожи которых мы привыкли видеть в кино. А обычные лабораторные скелеты, и единственное отличие было в том, что в пустых провалах глазниц тлел зеленый огонь. Вечная улыбка мертвеца и горящие огоньки в глазах следовали за моим передвижением внутри сарая. Я привычно добрался до гнезда горлицы, но ничего не обнаружил там, хотя только вчера я видел там три голубеньких яичка. Разочарованно вздохнув, я направился обратно, и, спускаясь, услышал тихий шепот.

- Первый…первый…первый… -

Я удивленно начал озираться, пока не понял что этот тихий шепот шел от лабораторных зеленоглазых скелетов, висящих под потолком. Они дружно поворачивались по своей оси, следя за мной. Я открыл дверь, и солнечные лучи водопадом хлынули внутрь гаража, ударяясь о стену пыли, которую я там поднял. Захлопывая дверь, я все еще слышал шепот скелетов. И совсем не удивившись, я увидел сидящую напротив синеглазую дворнягу. Мой дом находился совсем близко, и я степенно шагая, пошел в сторону своего дома. И только войдя в подъезд, и захлопнув входную дверь, я рванул по лестнице на второй этаж в свою квартиру. Впопыхах открыв ключом дверь, я обнаружил, что дома никого нет. Немного успокоившись, зашел на кухню, слепил себе бутерброд с колбасой и прошел в свою комнату. И там обнаружил, что окно в моей комнате было открыто. Меня это озадачило. Выглянув в окно, увидел внизу ту же самую дворнягу. Я взобрался на подоконник, и свесил ноги, а затем, жуя бутерброд, кивнул приветственно псине. Внезапно за моей спиной захлопнулось окно, и шея собаки начала удлинятся. Ее морда с синими глазами потянулась ко мне. Я уже уперся спиной в стекло, когда ее глаза были напротив меня, и синеокое торнадо собачьих глаз начало затягивать меня в свою глубину. Все рушилось вокруг, куски моего дома разлетались в бурном смерче. Соседнее дерево кружилось в этом вихре, хлеща ветвями битые кирпичи. Куски шифера разбивались о летящие лестницы, и я падал в эту синеву. Но и через этот грохот можно было слышать шепот скелетов

– Первый….первый…первый…

Я проснулся. После вчерашних посиделок с плетунами у меня гудело в голове. Не знаю, какую мерзость мы пили, но то, что она оставила глубокое похмелье это факт. Бывший вождь разливался в своей любви и преданности ко мне, и все пытался узнать, что это за титул Первый Воин. Но уж больно коробили меня его сальные речи и натянутая фальшивая улыбка. И я ему сказал, что получил это звание за убийство трехсот спартанцев, и что главный контр-адмирал мне за это вручил медаль и звание. Он ошалело посмотрел на меня, а затем глубокомысленно закивал головой, всем своим видом показывая, что и спартанцев он знает и контр-адмиралов, да и собственных медалей у него вагон и маленькая тележка. Затем извинившись, дескать, его там зовут, поспешно удалился, виляя между расставленными столами. Вчерашний плетун, которого я принял за девицу, видимо был приставлен ко мне прислугой, потому что он повсюду шастался за мной. То стул поднесет, то еды наложит, и как вышколенный лакей с торжественным видом везде меня сопровождал. В конце концов, меня это достало, и я ему популярно объяснил, если он не отстанет от меня, то я осерчаю, и порублю его на куски. Он это понял по своему, и теперь находился в пяти метрах от меня. Но, когда я направился в гостевой дом, он настоял, что бы я поднимался не по лестнице, а в корзине, как в прошлый раз. Мне, честно говоря, лень было скакать по этим широченным ступеням, поэтому милостиво согласился поднять мою тушку до террасы дома, где я тут же завалился на кровать и уснул. Утро я встретил с головной болью и клятвенным заверением, что больше спиртного ни капли. Я тоскливо огляделся, мечтая о рассоле или на худой конец зеленого чаю с аспирином. И увидел горделиво сидящего плетуна, в моем вчерашнем кресле, в ожидании моего пробуждения.

- Слышь, как там тебя… дружище… где тут можно рассол найти? – спросил я ватным голосом, и, схватившись за виски, стал их усиленно массировать, надеясь, избавится от трескучей боли в голове. Плетун плавно встал и, подойдя ко мне, участливо наклонился надо мной. Затем, сложив руки как смиренный монах, начал с укором выговаривать.

- Посланник Ее Воли вчера прекрасно провел вечер. Не утруждал себя выбором пития и яств, и теперь мучается виной в излишествах. Если бы Посланник Ее Воли пил то, что я подавал, то сегодня он встретил бы утро в прекрасном здравии и в бодром духе. Но, увы и ах, он прогнал меня от себя, и предавался чревоугодию и неразборчивому питию.

- Тьфу, на тебя. Тоже мне пастор тут нашелся. Ты мне еще о греховности мира сего расскажи. Лучше бы что-нибудь от головной боли дал, чем нравоучения мне тут читать. Да чтобы я еще ваше хмельное пойло выпил, да ни в жизнь. Но ведь зараза как легко шла-то! Я так в последний раз напивался, когда капитанские звезды обмывал. Чем вы тут похмелье-то лечите?

Плетун с тяжким вздохом извлек из своей сумки небольшую скляночку с прозрачной зеленой жидкостью и протянул ее мне. Я аккуратно ее взял и начал рассматривать. Удивительная на вид жидкость. Бултыхалась в склянке как вода в невесомости. Касаясь краями дна и стенок, но, не заполняя ее полностью, искрясь от лучей солнца. Я открыл склянку и принюхался. Пахло шалфеем и елью, странное сочетание. Я вопросительно взглянул на плетуна, он жестами начал показывать, что ее надо пить. Ну, это и без него я понял. И аккуратно опрокинул жидкость себе в рот, пытаясь почувствовать ее на вкус. Вкуса не было. Я глотнул и через мгновение почувствовал необычайную легкость во всем теле. Свежесть пробежала по всему моему телу, отдаваясь легким покалыванием в подушечках пальцев. Голова прояснилась, и казалось, что металлический обруч, который сжимал мою голову, рассыпался пылью. Мне стало совсем хорошо, я заулыбался от удовольствия. Плетун в ответ засиял как начищенная кастрюля.

- Тебя как зовут-то? – я расслабленно потянулся.

- Мое имя Лоаэндроинграф, Посланник Ее Воли, – с достоинством поклонившись, ответил плетун. Я ошарашено посмотрел на него.

- Как? Лоэан...лоиндеро…граф? Ну-ка повтори еще раз, - попытался я выговорить такое сложное имя.

- Лоаэндроинграф. Эклик третьего порядка. Первый сын ловца Араллинея и четвертый внук шифиола Генерия из рода Эллара. Приставлен в прислужники Посланнику Ее Воли великим шифиолом Эрмарахоном, сыном шифиола Раимеля и внуком в двенадцатом поколении Величайшего Эллара – с гордостью и на одном дыхании плетун выплеснул на меня всю информацию о своей родословной. Я тихо свистнул. Я точно не смогу выговорить его полное имя.

- Послушай. Конечное же твое имя очень красивое, и означает, наверное, что-то великое, но мне его трудно будет его запомнить. У нас не бывает таких длинных и красивых имен как у вас, которые еще и хрен выговоришь. Так что я тебя буду звать просто Граф. Поверь, у нас это имя очень уважаемое и столь же редкое.

- Граф? – глаза плетуна заволоклись дымкой, а губы тихо зашевелились, выговаривая незнакомое слово. Мне он напомнил нашего кока, который пробуя новое блюдо, усиленно причмокивал губами, пытаясь вытянуть весь вкус из приготовленного обеда. Наконец нахмуренные брови выпрямились, глаза прояснились, и он кивнул головой.

- Граф. Пусть будет Граф. Не думаю, что Посланник Ее Воли даст недостойное имя своему прислужнику.

- Прислужнику? В смысле ты мне будешь в вашей деревне прислуживать? Зачем? Я все равно сегодня уйду от вас. Мне еще надо с одним человеком встретиться, так что мне не нужен прислужник. Я вот сейчас поем, потом у вашего вождя карту попрошу, и уйду из деревни. У вас же карты есть?

- Посланник Ее Воли, наверное, не понял. Я последую с вами до конца, до встречи с Матерью Мира Румай. И потом перейду к ней в услужение – такого фанатичного взгляда я еще не видел. Его гордо поднятая голова, напряженная спина и сжатые кулаки говорили о готовности выполнения чего угодно ради достижения цели.

- Послушай Граф, это ты, наверное, меня не так понял. Я не посланник вашей богини, и уж тем более не собираюсь с ней встречаться. Я вообще с другой планеты. Мне нужно добраться до ближайшего города, а потом я улечу на свою планету обратно, и больше ты меня никогда не увидишь. Так что расслабься и возвращайся к своим делам.

- Если ты не Посланник Ее Воли, то почему амулет не убил тебя?

- А должен был убить?

- Да. Если амулет попадает в чужие руки, то горе ему. Через некоторое время его покидает сила жизни. И он умирает мучительной смертью – В глазах Графа горел фанатичный огонь. Я нередко встречался с такими фанатиками, и отговаривать их пустая трата времени.

- Ну, пусть будет по-твоему. Но все равно мне прислужник не нужен. Привык сам о себе заботиться. Так что можешь заняться своими делами, а я своими. А сейчас будь добрым, спусти меня с дерева, мне надо встретиться с вашим вождем, поговорить с ним, а потом я уйду из вашей деревни.

- Просьба или приказ Посланника Ее Воли превыше жизни – учтиво поклонился Граф и притянул корзину. Я забрался в нее, и через несколько секунд был на земле. Вождя я нашел в одном из складов, где он видимо, проводил ревизию. С большой сумкой с сосредоточенным видом перебирал какой-то скарб на полках. Увидев меня, он с достоинством кивнул головой, а потом жестом указал на одну из скамеек, которые стояли недалеко под сенью дерева. Я присел, вскоре подошел ко мне старик. С кряхтением он присел рядом, и, перебирая браслет на руке со скрипом спросил.

- Может ли вождь узнать у Посланника Ее Воли, куда он держит путь?

- Я пока не знаю. Но очень хочется узнать, что такое Мертвый очаг. Ты, случайно, не знаешь, где он находится?

- Знаю Посланник Ее Воли. Два дня ходу отсюда, но не знаю, найдешь ли ты это место.

- Это да. Мне бы карту, ну или что-нибудь подобное.

- Карта? Что такое карта?

- Ну, это кусок бумаги, где нарисовано, как добраться до нужного места.

- Я не знаю что такое бумага, но то, что ты называешь картой, оно у нас есть.

- Серьезно? Отлично. Не поделишься ею?

- Конечно. Просьба или приказ Посланника Ее Воли превыше жизни - И старик полез в сумку. Он вытащил из сумки несколько кусков сплетенных сеток. Растянув одну за другой, он выбрал одну и протянул ее мне.

- Вот то, что ты назвал картой – Я взял сетку в руки и растянул ее. Она была сплетена из несколько десятков веревочек, различной толщины и с хаотичным расположением узоров и узлов. Некоторые узлы были большие, некоторые поменьше. Мать моя родная, и как же ее читать? Где тут север, где юг? Короче тут без бутылки точно не разберешься.

- Я вижу, Посланник Ее Воли в небольшом недоумении? – учтиво спросил старик. Какой там, в недоумении, посланник в ауте. Как читать-то эти веревочки да узелочки?

- Я, конечно же, видел разные виды карт. И на бумаге, и из глины, и даже голографические карты видел, но веревочками ни разу не встречал. И как в ней разобраться-то?

- Ничего не надо разбираться. Эклик проведет тебя до очага.

- Граф что ли? Не нужен он мне. Будет только мешаться под ногами. Ты лучше объясни мне, как читать вашу карту, а там я сам доберусь до очага.

- Приказ или просьба Посланника Ее Воли превыше жизни, но позволь мне дать небольшой совет Первый Воин. Ты пришел в наш мир издалека, и ты не знаешь порядок нашего мира. Не знаешь, что мы ценим, а что нет. Тебе неизвестны обычаи и традиции этого мира. Возможно, то, что для нас безопасно, может навредить тебе, и наоборот. И поэтому тебе нужен помощник и проводник в нашем мире. Мы плетуны самый древний народ, мы стояли у истока создания нашего мира, и в этот мир нас привела Румай-Эне. Позволь нам помочь тебе. Ведь служение Румай-Эне и Посланникам Ее воли наша главная задача. А Лоаэндроинграф потомок одного из величайшего шифиола нашего народа, и он достоин пройти этот путь. Он поможет тебе, и возможно тогда мы вновь узрим Мать Мира и выполним наше предназначение, – старик с таким вдохновением говорил эту речь, что мне было неудобно его перебивать. И как только он замолк, я решил задать вопрос, который сразу же у меня появился после его пламенной речи.

- Послушай старик. Насколько я знаю и слышал о вас, вы плетуны избегаете драки. Как же он мне поможет, если вдруг начнется буча? Честно говоря, не хочется таскать за собой двухметровый балласт, который в самый ответственный момент сбежит с поля боя?

- О, не переживай Первый Воин. Да, мы не пользуемся вещами, которые вы называете оружием. Но мы умеем постоять за себя. Иначе мы давно были бы стерты с лица земли, и имя нашего народа растворилось бы в истории мира.

- Складно говоришь старик, очень складно, - я посмотрел на сидящего недалеко Графа, который с трудом скрывал свое ликование. В принципе старик прав. Пока что мне везло, и я, не считая белокурого франта, пока не сталкивался с большими неприятностями. А с другой стороны идти с проводником удобнее. По крайне мере глупость не даст совершить. Ладно, возьму его с собой.

- Хорошо вождь, послушаюсь я тебя. Возьму с собой твоего эклика. Но у меня есть к тебе просьба. Возможно, в деревню придет один пожилой человек, зеленоглазый, с горбинкой на носу и короткой стрижкой. Блин прям как мой бывший генерал, ну да ладно. В одной руке будет посох с зеленым огнем, через плечо будет старая сумка. Будет меня спрашивать. Ты объясни ему, куда я пошел, скажи, дескать, очаг пошел смотреть и скоро вернется. Пусть меня тут подождет. Хорошо?

- Приказ или просьба Посланника Ее Воли превыше жизни, - проскрипел старик, - мы достойно его встретим. А теперь позволь мне подготовить эклика к его миссии, а ты пока можешь пообедать перед долгой дорогой.

Вождь поднялся со скамейки, и степенно направился к Графу, который в свою очередь вскочил, и, наклонившись, застыл в ожидании. Приблизившись к нему, старик кивнул головой, и Граф почтительно последовал за ним. Затем они оба завернули за угол, и пропали из виду.

Глава 7

Глава 8

Небольшие дома, которые изначально я принял за жилища плетунов, оказались всего лишь складами. Дома же их находились в кроне высоких деревьев. Легкие постройки с соломенными крышами и широкими террасами, прекрасно сливались с ветвями и листьями деревьев. Лестницы причудливо огибали стволы деревьев, поднимаясь к домам. Жители деревни невозмутимо занимались своими делами, и только изредка дети подбегали к нам и на небольшом расстоянии сопровождали нас, обсуждая смехом и свистом. Мы прошагали через всю деревню, по пути оставив кувшины у очередного склада, и подошли к самому, судя по иссохшимся доскам и мхам, старому дому. Он находился гораздо выше, чем другие дома. Лестница начиналась у земли, и, обвивая ствол дерева, разделялась еще на три. Ступени были местами широкие, а местами узкие, причем расстояние между ними явно не для нас обычных людей. Обычному человеку будет слегка проблематично подняться по ним. Это все равно, что только начавшему ходить карапузу подниматься по крыльцу дома. Меня попросили постоять подождать, а сами с легкостью серн взлетели по лестнице вверх. Одно удивило, что они ступали шаг в шаг. Причем одна полностью повторяла движения товарки, и через некоторое время они растаяли в кроне дерева. Я немного подождал, а затем присел на землю и, вынув нож начал выковыривать жало укусившей меня пчелы. Весь, сосредоточившись на этом занятии, я не заметил, как ко мне подошел один из плетунов. Сев напротив меня, и улыбаясь, начал бесцеремонно меня разглядывать. Судя по росту можно было подумать, что он ребенок, так как был немного ниже меня. Он осторожно потрогал мои ботинки своими длиннющими пальцами, посмотрел на свои босые ноги, затем сняв с груди камешек с веревочкой, протянул его мне. Я аккуратно взял его с тоненьких пальчиков, и, сделав вид, что мне очень интересно, начал разглядывать, затем немного покрутив его, вернул обратно.

- Мне его бабушка дала, сказала, что он мне принесет удачу. – Улыбаясь, сказал он, надевая свой подарок на шею.

- Это камешек из пещеры Суурумай, где корни Древа Матери. Мой дедушка принес оттуда, когда был самым лучшим шифиолом среди элларцев! – Он с достоинством поправил камешек на своей груди и с гордостью взглянул на меня.

- О! – только это пришло мне в голову, что бы ответить. И для пущей убедительности я с пониманием покивал головой. Я уже закончил извлечение жала с ладони, вытер нож о брюки и засунул его в голенище. Ожидание чего-либо меня начало снедать.

- Ты из Морихора? – не унимался малыш. Я не успел ответить, так как сверху прозвучал свист, и с вершины дерева начала опускаться большая корзина. Малыш, махая мне рукой, побежал в сторону домиков, и вскоре его уже не было видно. Корзина с легким скрипом опустилась на землю. Видимо это было приглашение наверх. Я влез в нее, и она плавно кружась, начала подниматься. Чем выше я поднимался, тем яснее я слышал голоса спорящих наверху. Когда корзина поднялась до дома, то я увидел, что ее поднимал плетун, причем без особого напряжения. Хотя в принципе, что им девяносто килограмм плоти и крови, если они трехсотлитровые бочки одной рукой поднимают. Я взошел на террасу, и увидел небольшое собрание местных жителей. С десяток плетунов оживленно спорили, сидя за столами, чередуя все это свистом. Увидев меня, они замолчали, и с выжиданием посмотрели на меня. Посредине центрального стола, похоже, сидели старейшины. Особенно заметен был один, с морщинистой кожей, как кора старого дуба, темно-коричневого цвета. На шее висело куча всяких камешков, веточек, ракушек, а на руках еще и браслеты с всякими побрякушками. По краям чуть моложе, но тоже с украшениями, правда, не в таком количестве. Мои спутницы стояли с краю, одна, так же невозмутимо, облокотившись о стену, в этот раз ковырялась в ушах. Вторая же, с волнением теребила свою юбку, все время оглядывалась то на меня, то на старейшин. В воздухе зависло молчание. Из-за стола поднялся самый высокий плетун, грудь которого украшало массивное ожерелье, из всякой мелочи. И зычным голосом отдал приказ.

- Дайте стул нашему гостю, – один из плетунов сорвался и пододвинул мне стул. Однако сесть на него было немного неудобно, так как высотою он был мне по грудь. И вообще я себя тут чувствовал карликом в мире людей. Пришлось запрыгивать на этот стул. Все молча уставились на меня. После небольшой паузы тот же самый плетун продолжил.

- Я вождь Сархар, шифиол из рода Эллар. Кто ты незнакомец, какого ты рода, и откуда будешь? – протрубил он своим зычным голосом. Прямо как комментатор на открытии олимпийских игр. Теперь осталось дождаться взрывов конфетти и духового оркестра.

- Меня зовут Сармат, из какого я рода не знаю, ну а сам я издалека.

- Ты из Морихора? – резко спросил меня вождь.

- Послушайте вы, третий кто меня спрашивает из Морихора ли я. Я не знаю где этот Морихор, и не знаю, кто там живет. Но я вам точно скажу, что я не морихорец.

- Странно, а выглядишь как морихорец, - С вызовом, горделиво бросил мне вождь, затем продолжил, сложив руки на груди.

- Сегодня эклики сказали, что ты Посланник Ее Воли, и что у тебя Ее печать. Это правда? – И все, затаив дыхание уставились на меня.

- Я не знаю, кто вам что сказал, но то, что у меня нет никакой печати это факт.

- То есть ты хочешь сказать, что один из наших экликов лжец? – гневно нахмурил брови вождь.

- Я этого не говорил. А можно узнать, кто именно сказал? – вкрадчиво спросил я

- Он! – и вождь, резким движением показал на знакомого мне плетуна.

- Он? Гмм, а я думал, что он это она. Я не знаю с чего он взял, что я посланник чей-то воли, и откуда у меня чья-то печать, но мне кажется, что ваш… этот… как его там… а эклик немного ошибается.

- Послушай незнакомец! Если солгал наш эклик, то его ждет суровое наказание, но если солгал ты, то ты познаешь всю страшную кару нашего рода! – возопил вождь, стукнув кулаком по столу.

- Что, цветочком меня побьешь? Или на дерево запретишь влезть? – меня это начало раздражать. Вождь уперся руками об стол, и грозным голосом пророкотал.

- Нет! Ты умрешь в страшных муках! И будешь умолять меня, что бы я быстрее приблизил твою смерть. Но меня не будет рядом, и никто, ты слышишь, никто не поможет тебе! И я это могу сделать!

- А ты попробуй, – я слез со стула, вынул меч, который окутался, синим пламенем, и встал в боевую стойку. Все плетуны отшатнулись, и я увидел в их глазах страх и ужас. И только старик плетун невозмутимо сидел, перебирая браслеты на руках. Затем подняв руку, свистнул, да свистнул так, что едва уши не заложило. Наступила тишина, даже внизу все затихло, ни визга детей, ни говора жителей, и только скрип веток о крышу резал слух. С достоинством встав, старик сложил руки на груди, наклонился и со скрежетом сказал.

- Я приветствую тебя Первый Воин!

Вождь удивленно посмотрел на старика, явно не понимая, о чем он говорит. Но, старик еще раз поклонившись, продолжил.

- Прости нас неразумных за дерзкие речи, позволь нам приветствовать тебя в нашем роде Элларов! Тебе здесь всегда будут рады. А ты хоть и великий ловец, но вождем тебе еще рано быть, видимо не пришло еще твое время.- Это уже он сказал опешевшему вождю.

- Принесите достойный стул нашему гостю, и подайте угощение.

Тут двое плетунов выскользнули из хижины, а двое других уже торжественно несли плетеный стул, прямо под мой рост. Несостоявшийся вождь нервно стоял в сторонке, перебирая свое ожерелье, и с ненавистью смотрел на меня. Ну, вот и второй недруг у меня появился. Новый стул не был похож на предыдущий табурет, это скорее плетеное кресло с широкой спинкой и удобными подлокотниками. Такие кресла, я видел обычно на курортах. Я весьма комфортно расположился в нем, а старик все еще сложив руки, стоя смотрел на меня, как и все плетуны.

- Вы уж сами-то присаживайтесь, а то, знаете ли, неудобно как-то.

Старик с достоинством наклонил голову и сел напротив меня. Все бесшумно присели за столы, и только мои бывшие проводники все еще стояли в сторонке. Я обратился к ним.

- А вы чего стоите? Вон же место есть, присаживайтесь.

У них от удивления широко открылись глаза, но, тем не менее, они не сдвинулись с места.

- Эклики не могу сидеть рядом с ловцами! – С вызовом бросил бывший вождь, с презрением глядя на них. Ох, как у меня зачесались кулаки, с каким бы я удовольствием сейчас врезал бы ему. Никогда не любил вот таких заносчивых и высокомерных типов. Но старик, повернувшись к ним, медленно проскрипел.

- Найдите себе место, и не мешайте разговору, – эти двое туже поспешили занять места где-то в дальнем ряду. Затем старик, проследив за ними и удостоверившись, что они нашли себе место, повернулся ко мне. А затем, вновь наклонившись, обратился ко мне.

- Первый Воин, позволь представиться. Я Эрморахон, третий сын Раимеля и внук в двенадцатом поколении сыновей Эллара. Скажи, что привело тебя к нам. Как мы можем оказать тебе почтение? Скажи и каждый элларец будет с радостью служить тебе.

- Да я вообще-то пришел к вам, что бы предупредить вас о небольшой опасности.

- О какой?

- В двух днях пути от вас, я встретился с одним неприятным типом, и у нас произошла небольшая ссора. Но от его слуги я узнал, что они направлялись к вам, что бы нанять с десяток плетунов и направится с ними к Мертвому Очагу. Там нагрузившись землей из Мертвого Очага, вы должны были доставить этот груз на корабли, ну а потом они должны были убить вас.

Все погрузились в гробовое молчание. Кто-то позади начала стенать, а кто-то уже плакал. Старик задумчиво перебирал браслет на руке. Затем немного дрогнувшим голосом спросил меня.

- Первый Воин, а почему ты не убил его?

- Честно говоря, не успел. Убежал, зараза, пока я с его охраной разбирался.

- Мы верим тебе, ибо Первый Воин не знает лжи, как не знает страха. Позволь задать тебе еще один вопрос. Один из экликов видел у тебя печать Великой Матери Румай, это правда? – он впился в меня взглядом, а в его глазах горела надежда, и одновременно отчаяние. Я задумался, о какой еще печати они говорят? Может они говорят об амулете? Мне, честно говоря, не очень хотелось показывать его, но может старик расскажет мне, что же это за амулет.

- Ну, если вы говорите про это, - я вытащил амулет из сорочки – то это не печать, это амулет одной моей знакомой, - соврал я. Реакция плетунов было поразительна. Все вдруг вскочили, пинком откинув стулья, упали на одно колено, и, протянув руки в мою сторону, засвистели. От неожиданности я тоже вскочил и оголил меч, который призывно загудел. Но в этот раз у них не было страха, а только фанатичный взгляд в мою сторону и долгий свист. Не понимаю, почему их назвали плетунами, их надо было назвать свистунами, но никак не плетунами. Свистят по всякому поводу и без повода. Затем они все встали, и, скрестив руки на груди, начали хором выкрикивать

- Румай-эне! Румай-эне! Румай-эне!

Блин надо что-то делать с этими фанатиками. Я быстренько спрятал амулет, а плетуны еще немного покричав вроде успокоились. Старика видимо тоже отпустило, и он в изнеможении сел за стол. Подняв руку, он приказал остальным сесть. Затем его взгляд замер на мне. Я на всякий случай украдкой посмотрел на перстень, вдруг старикашка задумал что-то нехорошее, но он горел успокаивающим зеленым огоньком.

- Пророчество сбывается! – прошептал он

- А можно узнать, что за пророчество?- с интересом спросил я.

- Придет время Первый Воин, и ты сам узнаешь. – Торжественным голосом проскрежетал старик. Он величаво поднялся, а затем, скрестив руки, поклонился вновь.

– А теперь позволь нам оказать тебе наше гостеприимство, отведай наши блюда и отдохни от долгого путешествия.- Старик махнул рукой, и большая часть плетунов начала расходиться.

- А что будете делать с незваными гостями? – мне было интересно это спросить у старика.

- Благодарю тебя Первый Воин за предупреждение, мы решим этот вопрос. Разреши мне сейчас покинуть тебя, оставайся в этом доме, и располагайся как тебе удобно. Скоро должны принести тебе еду, а вечером мы устроим праздник в твою честь.

Глава 6

Глава 7

Утро разбудило меня прохладной свежестью и гомоном птиц. Я с удовольствием слушал шум реки, но вспомнив события прошедшей ночи, решил узнать, что же выкинула пленница в траву. Аккуратно осмотрев тропинку в поисках других путников, и не найдя никого, я спустился со своей ночлежки. Добравшись до заветного куста, обнаружил интересную вещицу. На серебряной цепочке странный амулет. В форме треугольника, только нижняя часть и половина одной стороны обрезаны странным образом, как будто кусок какого-то пазла. Не знаю, зачем она выкинула этот амулет, может, надеется на мою помощь, но кто она и почему ее заковали в клетку мне это неизвестно. Ладно, потом разберемся, а сейчас нужно держать путь к плетунам. Я надел амулет себе на шею и решительно двинул на поиски осин. Полдня пришлось потратить, пока я добрался до них. Возле этих самых осин и был поворот в узкое ущелье. Чуть заметная тропинка змейкой вилась в невысокой траве. Стены были испещрены известковыми слоями, в которых там и сям рос зеленый мох. Я направился в ущелье. Пройдя приличный путь, заметил, что стены начали расходиться, и растений стало гораздо больше. Трава постепенно переходила в кустарники и небольшие деревца. Похоже, что я начинаю выходить на более широкую местность.

И вот тут вдалеке, я увидел знакомую белую фигуру в кустарниках, и тут же ужом нырнул в ближайший куст. Я решил посмотреть на его действия, однако вчерашняя туша стояла и не шевелилась. Тут меня начало скрести любопытство, но помня вчерашние финты с крюком и топором, я не торопился и продолжал отсиживаться в кустах. Уже прошло полчаса, а монстр не двигался, и я тогда решил, подкрасься к нему поближе. И вот, то прижимаясь к стенке, то хоронясь в кустах начал приближаться к нему. Вскоре до монстра оставалось каких-то метров двадцать, и я начал понимать, что что-то не так. Во-первых, его положение тела было какое-то неестественное, голова была опрокинутой назад, а тело наклонено как у лыжника во время прыжка с трамплина. Во-вторых, ну не может такая туша столько времени стоять не двигаясь. Даже если бы он спал в стоячем положении, все равно он сделал бы какое-нибудь движение. А я уже час как к нему крадусь, а он как стоял, так и стоит. Тут неожиданно сверху спланировали две птицы, чем то похожих на наших ворон, и сели прямо ему на голову. А затем, ругаясь друг на друга, начали его клевать. Эге, а громила то дохлый! Я выбрался из кустов, и не спеша подошел к нему. Птицы, не переставая браниться, взлетели со своего страшного насеста, и нашли себе место на соседнем дереве. Подойдя ближе, картина нарисовалась довольно таки жуткая. Громадная белая туша безвольно висела на трех кольях. Один кол пробил подбородок и пронзил череп, а остальные два вошли в грудь. Мощные руки безвольно висели вдоль тела, сжимая уже ненужные топор и крюк. Ловушка была мастерски сделана. Видимо монстр наступил на потайной рычаг, который привел в действие этот дьявольский механизм и оно его убило. Интересно кто и зачем сделал этот капкан? Если тут есть одна ловушка, то вероятнее всего есть шанс обнаружить и другие, дальше по ущелью. Но мне почему-то не очень хочется повторить судьбу монстра. И я, аккуратно переступая и внимательно глядя под ноги, двинулся дальше по тропинке. На всякий случай я выломал палку, и сделал из нее импровизированный миноискатель. Прежде чем ступить куда-нибудь, я осторожно ощупывал палкой в землю, и ждал какой либо реакции. Когда ничего не происходило, я делал шаг ногой.

И вот пройдя немного, я наткнулся на самую настоящую растяжку. Ее я увидел совершенно случайно, и то благодаря стрекозе, которая сидела на ней, раскрыв свои ажурные крылья. Присев рядом, я попробовал определить, какой механизм она запускает. Проследив за ее направлением, увидел, как сверху в кроне деревьев висит огромная связка кольев. Не повезет тому, на ком сработает эта ловушка. Перешагнув через растяжку, я все тем же способом продолжил свой путь. Следующую западню я нашел в виде стандартной ямы, внутри которой были те же колья. Мой импровизированный миноискатель чуть не провалился туда. Аккуратно обойдя яму, я едва не столкнулся с кучей валунов, которые готовы были упасть на тебя сверху, если бы по глупости наступил на рычаг, спрятанный под ворохом листьев. И вот таким черепашьим кроссом, обнаружив по пути массу различных ловушек, я приблизился, наверное, к самой непроходимой части моего пути. Мою дорогу перекрыли деревья и кустарники, сплошь покрытые пчелиными ульями. И их было так много, что казалось, будто я нахожусь возле электростанции, такое было громкое гудение. Теоретически между ними пройти можно, но при условии, что на тебе будет костюм пчеловода с сеткой на лице. В противном случае атака этого многочисленного племени может привести только к одному, долгой и мучительной смерти. Я один раз видел, как африканские пчелы напали на одного старателя. Бедолага скончался в страшных мучениях, мы ничем не могли ему помочь. Но там была атака сотни пчел, а тут их миллионы. Тут, честно говоря, я упал духом. Ну не мог я себе представить себе как пройти это препятствие. Тут ни нож, ни меч не помогут. Если на тебя навалится пчелиный рой, то даже чудо меч не поможет, если он только не заработает как огнемет. Но это меч, а не огнемет. Я осмотрел скалы, но и на них не было свободного места от пчелиных ульев. Так что мысль, пройтись по скалам была отброшена немедленно. Обидно. И я с досады привалился на один из камней.

Пчелы не спеша гудели и летали по своим делам. Интересно, а с чего кормится вся эта пчелиная страна? Видимо дальше по ущелью должно быть цветочный рай для пчел, иначе бы их тут не было в таком количестве. Такую прорву прокормить ни один ботанический сад не сможет. Был у меня знакомый пасечник, так он рассказывал, что бы прокормить своих пчел, да еще и меда собрать, он занимал половину ущелья на горной пасеке. А у него всего было около полусотни пчелиных ульев. Ну а тут их должно быть не менее десятка тысяч. Может их дымом выкурить? Но это какой костер надо разводить, что бы все ущелье пчел выгнать. Так развалившись на камне, и предаваясь мрачным мыслям, я праздно следил за полетами деловито гудящих пчел. Сквозь солнечные лучи, пчелы по-хозяйски рыскали в поисках цветов по всему ущелью. Вот одна из них пролетела над моим лицом буквально в пару сантиметрах, и нырнула в рядом стоящий цветок. Через некоторое время, собрав видимо то, что ей причитается, она полетела дальше. Глядя на ее полет у меня в голове всплыла мелодия, какого-то древнего музыканта, которая называется, кажется «Танец пчелы». И вот напевая ее, я следил за пчелой. Та полетела к большим белым цветкам, растущим на склоне горы. Внезапно она словно наткнулась на невидимую стену, и отлетела от ближайшего бутона. Потом была еще одна попытка, но все старания трудолюбивой пчелки, не привели ни к чему. Меня это заинтересовало. Присмотревшись к этим цветам, я заметил что ни одна из пчел не села на них. Все они старательно облетали эти растения. Получалась странная картина. Один из склонов горы, был усеян этими цветами. Большие белые бутоны, на толстых стеблях, с широкими мясистыми листьями. Их было бы трудно не заметить, а уж ежели ты пчела, то ты просто обязан их посетить. Но, тем не менее, ни одна из пчел не подлетела к ним. Все старательно облетали их, как будто этих цветов и не существовало. Я поднялся и направился к ним. Высокое растение, на толстом стебле, с листьями как у лопухов, и ярко-белыми цветками. Пахли, правда, они как-то странно, отдаленно чесноком. И тут в голову мне пришла шальная мысль. И что бы проверить свою догадку, я сорвал один бутон и положил рядом с небольшим пчелиным ульем. Реакция была потрясающей. Те пчелы, что были в улье, спрятались, а те, что прилетели, кружились на одном месте, но к улью не подлетали. Меня это вдохновило, и я сорвал еще несколько цветков, что бы подтвердить свою догадку. Я выложил из них круг на земле, и пчелы старательно его облетали, как будто на их пути была невидимая колонна. Я настолько обнаглел, что положил эти цветы на одну из скал, возле крупного улья, и не спеша полакомился душистым медом. Кажется, вопрос с пчелами я решил. Я начал срывать цветы, но столкнувшись с отсутствием карманов, и опять в который раз обматерив портных, решил, было натереться ими. Но немного подумав, я отказался от этой затеи, так как мне неизвестно ядовитый их сок или нет. Тогда я начал запихивать цветы за пояс, в обувь и даже свил венки на голову и на шею.

И вот упаковавшись этими цветами, я с легким волнением сделал шаг в страну пчел. Жужжащая стена плавно растеклась передо мной. И я уже уверенней пошел по тропинке. Такого количества пчел я никогда не видел. Я словно аквалангист, в прозрачном костюме, шагал по дну моря пчел. Тропинка аккуратно огибала особенно крупные улья, и я не спеша шествовал по ней, а жители этих ульев старательно облетали меня. Ущелье уже закончилось, когда ульев стало становиться меньше, хотя пчел было по-прежнему много. Небольшой поворот, и передо мной открылся потрясающий мир. Все что видел глаз, пыл покрыт цветочным ковром. Небольшие холмы в солнечных лучах были устланы красочным изобилием. Я увидел мириады цветов, различных размеров и оттенков. В нос мне ударило буйство запахов, которое меня ошеломило. Воистину это был рай для пчел и парфюмеров. Каждый цветок источал волну ароматов, что бы привлечь пчелу для опыления, кокетливо одеваясь в лепестки всех форм, цветов и размеров. И трудолюбивый пчелиный житель старательно переносил пыльцу с цветка на цветок. Тут у меня что-то зачесалось на шее, и я хлопнул себя по ней. Как тут же рука моя загорелась болью. Я взглянул на нее, и увидел мертвую пчелу. Вот блин! Тут я заметил, что пчелы уже не облетают меня как прежде. По мне уже лазали несколько штук. А венок из цветов, давно завял и ссохшимися лепестками осыпался с моей шеи. Я знал, что за убийство одной пчелы, идет суровое наказание, особенно если рядом находятся миллиарды товарок. И я рванул со всей силы по тропинке. Позади меня загудело, завыло, но я уже не оглядывался и рвал метры земли, несясь через цветочное море. Мне не хватало воздуха, а глаза слезились, но я не видел края этого моря цветов, да еще и меч мешал бегу, болтаясь сбоку сбивая с ритма. Но вот недалеко от тропинки я увидел знакомые цветы, и помчался к ним. Небольшой островок этих цветов, буйно рос среди небольших кустарников. Я влетел в них, и увидел, как передо мной встала стена бешеного пчелиного семейства. Полосатая стена, кружилась вокруг маленького островка цветов, гудя как полоумный трансформатор. Я оказался в центре пчелиного торнадо, и казалось, что даже солнечный свет немного померк. Я вновь смастерил себе несколько венков, снял с пояса меч, и аккуратно подошел к гудящему смерчу. Стена пчел расступилась, и я, не теряя времени, вновь помчался по тропинке. На этот раз пчел поубавилось, и уже меньшее количество преследовало меня. Но теперь я следил за состоянием цветков моего венка. И когда их вид стал уже жалок, я был почему-то уверен, что скоро вновь их увижу. И мои ожидания оправдались. Не успели цветки завянуть, как недалеко от тропинки я их снова увидел. И вот уже с новыми венками цветов я продолжил свой бег, а пчел становилось все меньше и меньше. Вот уже и конец цветочному краю, и меня уже преследовали несколько десятков пчел, как споткнувшись, я кубарем полетел по склону. Пыль поднялась в месте моего падения. Вскочив, я от злости выхватил меч, и начал размахивать им, что бы отогнать особенно назойливых своих преследователей, и тут я услышал робкий голосок.

- Если господин не будет прыгать и кричать, то и пчелы отстанут.

Я резко развернулся и увидел двух существ, от вида которых у меня едва не вылезли глаза из орбит. Два человекоподобных существа, с коротким туловищем и непропорционально длинными руками и ногами. Узкая и длинная голова на тонюсеньких шейках с зеленоватым оттенком кожи. Высокие, на треть выше меня, но, с коротким туловищем. Их строение тела отдаленно напоминала насекомого палочника. Серо-зеленая юбка, украшенная бусинками, ожерелье из перьев, камешков и еще чего-то, тряпичная сумка с широким ремнем, вот и все их одеяние. Рядом стояли большие кувшины, высотой почти мне по шею, и прикрытые масляными тряпками. И только умные глаза, с немым вопросом смотрели на меня.

- Драсте. Я тут мимо проходил, да на пчел наткнулся. Вот и пришлось отбиваться от них

- Вы пришли из Морихора?

- Слушайте парни.… Ну… или девочки… короче я пришел из вон того ущелья, где до черта пчел и ищу плетунов.

Их глаза округлились, и один из них присвистнул, схватив себя за мочки ушей. Видимо это реакция означало как удивление. Я начал отряхиваться, и снимать с себя иссохшие гирлянды цветов. Тут опять послышался свист, но уже двойной. Я посмотрел на них, и увидел странное их поведение. Они смотрели на меня, преклонившись на одно колено, протянув в мою сторону свои длиннющие руки, и издавали тихий свист. Я от неожиданности отскочил, выхватив меч.

- Э, вы чего!

- Румай-эне! Румай-эне! – Бормотали они, вытянув руки, с обожанием глядя в мою сторону. Я на всякий случай обернулся, но позади меня никого не было. Я проследил за их взглядом и понял, что они смотрят на мою грудь. А на груди у меня висел амулет. Я схватил его и сунул внутрь сорочки. Их горячий взгляд немного потускнел, а один решительно встал, и, поправив юбку, сказал

- Посланник Ее Воли, вы должны пройти к старейшинам. Мы очень долго вас ждали. Пророчество не обмануло. – Его или ее энтузиазм прямо зашкаливал.

- Полегче, полегче. Мне надо сначала найти плетунов, а уже потом можно и к вашим старейшинам прогуляться.

На что мой собеседник, горделиво выпятив грудь, широко расставив ноги и бросив взгляд в бесконечность, звучно продекламировал.

- Посланник Ее Воли, мы эклики из рода Эллар. В миру нас называют плетунами. И ты на правильном пути

Вся эта сценка была бы прекрасной, и возможно достойной пера какого-нибудь художника, вот только вторая особь в это время равнодушно ковыряла у себя в носу, привалившись к кувшину, изредка вытирая о свою юбку, свои находки. Меня чуть смех не разобрал.

- Хорошо, хорошо. Ну что же девушки, пойдем к вашим старейшинам. Мне как раз им кое- что рассказать нужно.

Вторая особь тут же вскочила, и с потрясающей легкостью подняла кувшин. Моя собеседница, с такой же непринуждённостью подхватила второй кувшин. И водрузив себе на голову, небрежно покачиваясь, пошла по тропинке. Судя по размеру кувшина, туда легко можно было влить литров триста воды, да плюс вес самих кувшинов не маленький. А глядя на их щуплые тела с непомерными руками и ногами, поражаешься, как они не ломаются под таким весом. И это какой же чудовищной силой нужно обладать, что бы закидывать себе на голову груз в треть тонну. И вот первая плетунья, та, что ковыряла в носу, небрежно выбрасывая ступни вперед и поднимая дорожную пыль, насвистывая пошла по тропинке. Вторая последовала за ней, и иногда поворачиваясь в мою сторону, и дружелюбно улыбаясь, кивала мне головой, а затем так же поднимая пыль босыми ногами, свистела с подругой в унисон. И вот такой свистящей группой мы шагали по тропинке, пока вдалеке под сенью больших деревьев я не увидел небольшую деревеньку.

Глава 5

Глава 6

Прошагав весь день и весь вечер, я вышел на небольшую тропинку, которая бежала между грядой гор и рекой. Пройдя по ней некоторое время, я задумался о том, где же мне переночевать. Ходить ночью одному, по незнакомой местности да на чужой планете не очень то и безопасно. Тем более после встречи с гигантским насекомым, мне вовсе не улыбается встретить ее в темноте. Разводить костер я и не думал, так как огонь в лесу может привлечь отнюдь не друзей. Надо будет либо на дерево залезть, и свить себе наподобие гнезда либо поискать пещеру поудобней. Но близлежащие деревья не были пригодны для ночевки, уж больно они были невысоки. Поэтому пока я двигался, я внимательно осматривался в поисках убежища для временного ночлега. Ущелье сужалось, и красные гранитные горы отсвечивались закатом солнца, бросая тени на горную реку. Она давно изменилась, и это уже не лениво текущая равнинная река, с камышовыми заводями и песчаными отмелями, а шумная горная речка с порогами и черными скалами.

Я все еще продолжал свой путь и все никак не мог найти место для ночлега. Отвесная гряда гор окружала меня, и ни одной пещеры, ни высокого дерева. Я уже решил переночевать в кустарнике, возле реки, как увидел недалеко от себя отвесную гору, из которой там и сям торчали каменные выступы на высоте третьего этажа обычной многоэтажки. Я заприметил себе одну симпатичную скалу. На взгляд примерно три метра длинной и в два шириной. Она выглядела достаточно надежно, и я потрусил к ней. Но прежде чем забраться на нее, я по привычке сделал пару ложных кругов по берегу реки, затем прошелся немного выше по реке, и вернулся обратно, стараясь наступать только на камни не оставляя следов. Где-то даже пришлось скользить по речным камням, а где-то карабкаться по выступам скал. Эта привычка у меня осталась, когда я, будучи контрабандистом, перевозил родий во времена родийной лихорадки в Конго. Этот драгоценный металл случайно нашли в джунглях этой страны, и местные власти ловили контрабандистов карательными отрядами и собаками. Поэтому каждую ночлежку мы маскировали, как могли. Аккуратно перепрыгивая с камня на камень, я добрался и до своей будущей ночлежки. Вскарабкался я на нее со второй попытки, в первом случае я грохнулся с высоты пяти метров. Отчаянно матерясь, я карабкался и, хотя узкие выступы и трещины были ненадежными, не спеша все-таки влез на скалу. Широкий и плоский камень оказался очень удобным, а бонусом было небольшое углубление в горе, в которой я смог комфортно расположится. Разложив циновку на еще горячий камень, я с удовольствием прилег. Отсюда мне открывался потрясающий вид заката на этой планете. На бордовом небосклоне, поздние солнечные лучи торопливо бежали за горизонт, оставляя следы на посеревших тучах. Солнце, устало снимая свою золотую корону, прятало ее в складках гор, и только последний отблеск золотых брызг, на далекой снежной макушке горы, говорило, что завтра солнце вновь осветит землю.

Но это будет завтра, а сейчас шумная река пробивала себе дорогу в красно-гранитном ущелье, намыливая пеной речные камни. Скалы разрезали тень, падающую с гор, в которой прятались кустарники и чахлые деревца. Две птицы натужно вспарывая воздух, пролетели недалеко от меня. О чем то, щебеча, сверкая иссиня-черными крыльями, на котором загорались отблески уходящего солнца, они маковыми зернами расплылись в наступающем сумраке. Внезапно недалеко выше меня посыпались камни, я попытался рассмотреть, откуда они посыпались, но из-за наступившего сумрака ничего не увидел. Я спиной уперся в углублении, и приняв более удобное положение, почувствовал себя достаточно комфортно. Сейчас бы пивка с рыбкой, да телевизор с футболом, и больше ничего не надо. Так в полудреме я провожал этот день, как услышал вдалеке низкое урчание, вперемешку с бормотанием и тяжелыми вздохами. Изредка звон металлической цепи разбавляло этот хаотичный набор звуков. Мне стало интересно, и я аккуратно выглянул из углубления, но так что бы внизу меня не могли увидеть. От увиденного мной зрелища заныли ноги. Громадная белесая фигура под три метра шло в мою сторону. Оно бормотало, сопело и звенело металлической цепью. Подойдя ближе к моему ночлегу, оно остановилось, и мне стало легче его разглядеть. Громадная жирная туша, с низко посаженной головой и с выпирающей челюстью, из которой тягуче тянулась слюня. Всю эту тушу покрывала дряблая кожа с серым оттенком мертвечины, которая волнами двигалась в такт движения чудища. Грязный передник опоясывал обвисшее брюхо на мощных бедрах в кожаных штанах. Все сочленения тела были пробиты черными металлическими скобами, как у знаменитого Франкенштейна. Тело было исполосовано шрамами, при чем, некоторые были еще свежи, а задубевшие раны были перевиты коричневыми швами. Единственное различие от литературного персонажа, было то, что в правой руке чудовище держало большой крюк с цепью, а в левой мясницкий топор. Оно развернулось в сторону реки и побрело в кустарник. Внезапно мощным рывком бросило крюк в кустарник, где я собирался сделать привал, и вытянув пустой крюк с хрюканьем и сопением намотало вновь цепь на руку. Господи как хорошо, что я не остался там ночевать. Шумно дыша, чудовище начало кружится по кустарнику, явно идя по моим следам. Вот зараза, а ведь он ищет меня! Покружившись немного, монстр на секунду замер, затем медленными шагами прошелся по берегу и застыл вновь. Его взгляд был обращен на противоположный берег, чудовище замерло как охотничья собака, которая заприметила добычу. Опять мощный бросок крюка на противоположный берег в кустарник, и сумасшедший визг какого-то животного распороло ущелье. Резкий рывок крюка назад выбросило из кустов большого кабана. Рывок был настолько силен, что бедное животное перелетело речку и плюхнулось прямо перед ним. Чудовище тут же начало неистово рубить топором несчастного кабана, приговаривая низким утробным голосом

– Свееежеее мяяясо…свееежее мяяясо.

Визг убиваемого животного резко прекратился, а монстр, присевши начал его пожирать. Плечи монстра ходуном ходили когда он с ловкостью профессионального мясника разделывал тушу топором и нанизывая мясо на крюк запихивал себе в пасть. Все это сопровождалось громким чавканьем, и обилием пролитой слюны. Доев кабана, он выбросил остатки туши в реку, а затем, завалившись на брюхо, начал пить воду из реки. После удаления жажды, с удовлетворенным вздохом поднявшись, что-то бормоча, он врезался в кустарник, где я ранее собирался переночевать. Что интересно, монстр полностью повторил мой путь, это говорило о том, что он прекрасный следопыт, а несчастный кабан был ужином во время поиска меня. Мне сверху было прекрасно видны все его эволюции поиска моей тушки, но все-таки, он потерял мой след, так как в метрах пятидесяти он почти полчаса крутился, где я оставил последние свои следы. Он буквально рыл землю в поисках меня, обшарил весь кустарник, несколько раз возвращался назад, но потом, решив, что я пошел по воде, направил свой путь дальше по ущелью. Его белая фигура еще немного помаячила в темноте, а потом и вовсе растаяла в сумраке.

Интересно его кто-то специально направил по моему следу, или этот монстр обычный житель этих краев, и он случайно напал на мой след. Вот это моя слабость, незнание местной флоры и фауны. И хрен разбери кто тут твой враг, а кто друг. Конечно же, с кольцом легче определить, кто и как к тебе относиться, но пока что я без кольца смог понять, что белый монстр явно мне не товарищ. Наступила темнота, и я прислушивался к звукам ночи. Вот где то недалеко заухала сова, сверчки как полоумные скрипачи рвали струны на своих скрипках. Цикады маленькими перфораторами казалось, заполонили все ущелье и что-то сверлили, сверлили. Все это сопровождалось на фоне шумящей недалеко горной реки. Неожиданно какое-то стадо с шумом и всплеском воды промчалось выше по речке, внося сумятицу в симфонию ночных звуков. Ночное небо, усыпанное звездами, разрезалось пролетавшими небосвод кометами. Отсутствие Луны не сильно меня печалило, обычная ночь в новолуние. И казалось, что я нахожусь на Земле, где-нибудь на пикнике в лесу с друзьями, но только меч, упирающийся в мое бедро, напоминает мне, что это далеко не так. Настало время немного подремать, и тут я увидел, как в темноте мой перстень горит зеленым огоньком. Не понял! Я резко привстал и взглянул на дорогу, но ущелье было пустым. Я огляделся по сторонам, взглянул наверх, но никого так и не увидел. Посмотрев вновь на перстень, я убедился, что в этот раз он был черным. Странно. Вот если бы перстень был каким-нибудь цифровым гаджетом, я бы решил что произошел временный сбой в операционной системе. Но ведь это простой перстень, с хрен поймешь каким-то камнем в оправе. Ладно, черт с ним, пора немного поспать и краем уха слушая ночной шум, я задремал.

Проснулся я от звука скрипа дерева. Аккуратно выглянув из своего укрытия, я обнаружил, что по тропинке едет телега, освещая себе путь факелами. Большая деревянная телега, с двумя седоками и охраняемая четырьмя всадниками. Но мое внимание привлекло другое. Большая металлическая клетка, в которой находился человек. Телега не спеша приближалась к моему убежищу, и я неожиданно почувствовал какое то смятение. Не тревогу, не боязнь, а ощущение как будто я чего-то долго ждал и наконец, оно должно вот-вот случиться. Мне, почему то очень хотелось увидеть, кого же везут в клетке. Телега уже приблизилась настолько, что я мог спокойно увидеть всех путников. Их путь был явно долог и труден, потому что они все мирно спали. Извозчик, уронил голову на грудь, в серой дерюге, сжимая хлыст в одной руке и поводья в другой. Сидящий рядом, обнимая посох, был в покрытой золотыми узорами бордовой мантии с низко посаженным капюшоном. Он, мерно покачиваясь, спал, изредка вздрагивая от храпа соседа. Четыре воина со щитами за спиной, и светящими красными мечами, мирно дремали, качая головами в такт движения лошадей. А в клетке сидела женщина, и она не спала. Она то проверяла на прочность прутья клетки, то пыталась добраться до замка дверцы, и тихое позвякивание металлической цепи подсказало мне, что она прикована. Внезапно она посмотрела в мою сторону и ее глаза загорелись синим огнем. Черт возьми, она смотрит на меня! Я ползком передвинулся на край камня, и увидел, как ее взгляд следует за мной. Нет, она определенно видит меня! Оглянувшись по сторонам, как воришка во время своей первой кражи, она тихо щелкнула пальцами, прозвучал громкий треск сломавшегося дерева, и одно колесо отвалилось из-под телеги. Телега накренилась и встала. Человек в бордовой мантии кубарем свалился на землю, а извозчик испуганно схватился за стойку телеги. Все сразу проснулись. Охрана спросонья дружно выхватила мечи, и начала оглядываться по сторонам. Человек в мантии резво вскочил на ноги и крепко держа посох перед собой начал что-то бормотать, от чего посох засиял огнями. Но увидев причину остановки, он на секунду замолк, а потом в гневе начал лить тираду на еще не пришедшего в себя извозчика.

- Ах, ты ж блудливая тварь! Сын шелудивой свиньи! Ты что убить меня захотел? – громко ругался человек в бордовой мантии, отряхиваясь от дорожной пыли

- Да я тебя сейчас сожгу на медленном огне! – в гневе он стукнул посохом по земле, и из навершия взметнулось яркое пламя.

- Господин! – завопил извозчик, падая на колени.

- Это не я! Это кузнец виноват! Это он треклятый ось чинил-то! Да чтоб у него отсохли руки по самые плечи! Я понял по его пьяной роже, что кузнец-то он никакой! Нет тут моей вины! Нет! И денег он взял втридорога, и телегу не починил! Помииилуй господин! Пятеро ребятишек у меня! Пятеро! Мне их кормить нечем, не виноват я!! – на одном дыхании стенал извозчик, стоя на коленях, преданно глядя в глаза магу, пытаясь схватить его за мантию.

- Тьфу, на тебя! Давай чини телегу, уже какой день плетемся, а доехать никак не можем.- В сердцах пнув извозчика, он сел на придорожный камень. Извозчик, вскочив на ноги, метнулся к телеге, вытащил из-под сиденья инструменты, и небрежно бросив на землю, помчался к колесу. Угодливо улыбаясь магу в бордовой мантии, прикатил укатившееся колесо к телеге и нырнул под нее. Что-то он там пилил, забивал, а потом опять пилил, и все это было под звуки его брани. Где он вспоминал негодяя кузнеца, конченого пропойцы, что бы его ахроны разорвали на тысячу частей, и раскидали по всем нужникам. Затем, вытирая потное лицо, он попытался установить колесо на место. Он пытался и так и эдак, то прислонив колесо к телеге, то положив его рядом. Но как он ни крутился, у него не получалось одновременно поднять телегу с тяжеленой железной клетью и воткнуть колесо на ось. Маг долго смотрел на его старания, и не выдержав в сердцах плюнул на землю.

- Да помогите вы этому дурню! – Обратился он к охранникам.

- Еще целую ночь будем тут сидеть пока этот идиот телегу починит!

Охрана молча спешилась и вот они уже впятером пытаются приподнять телегу и установить колесо на место. Я с удовольствием смотрел на эту сцену, пока случайно, не обратил внимание на женщину в клетке. Она все еще следила за мной, а затем незаметным движением выбросила что-то в траву у дороги. Я проследил траекторию полета предмета, заприметил ближайший куст, и кивнул женщине, что все понял. Удостоверившись, что я все видел, она легко кивнула в ответ, и ее глаза перестали светиться. Она устало прислонилась к стенке клетки, все своим видом показывая, что спит. В это же время ремонт телеги подошел к концу, всадники вновь оседлали коней, маг уже сидел на козлах, а извозчик, запихивая свои инструменты под сиденье, так и лил своей болтовней.

- Ничего господин, ничего. Осталось совсем немного до города. Еще два дня пути и мы будем в городе. А там можно будет и в баньке попариться, да пива холодного выпить. Вы знаете, какой мой кум пиво делает? Лучше его пива во всей округе не сыщешь. Я все пытался у него секрет вызнать, да он злодей не говорит. Но я знаю, это из-за хмеля, который на окраине растет, возле Серебряного родника. Там говорят, еще девку одну повешенной нашли, шепчут, что это ведьма на нее порчу навела, она и повесилась. А мы-то знаем что это из-за того что ее Серко обрюхатил, да он женат, вот она бедолажка и наложила на себя руки.

- Да поехали уже! Или на тебя заклятье наложить, вечного молчания?! – В гневе возопил маг. Извозчик кряхтя влез на телегу, и кивнув на пленницу, опять завел свою шарманку.

- Ты смотри, а ведьма-то даже и не проснулась. Вон спит себе в свое удовольствие, а ты вези ее от края света, в другой край.

- Да, поехали уже! – уже все хором, и маг и охранники заорали на болтуна. Извозчик, испуганно втянув голову, хлестнул лошадей. И телега наконец-таки тронулась. Не прошло и минуты как извозчик опять начал свою речь. Видимо не говорить он просто не мог.

- Вот вы господин изволили кричать на меня, а я то дело знаю. Немного осталось, вот проедем поворот с тремя осинами, там говорят плетуны живут, потом через Синюю гору и а там рукой подать до города. Первым делом я в харчевню зайду, жуть как по пиву истосковался, а то вода да вода, ежели постоянно пить воду то говорят можно водяным стать. Так как потом без воды жить не сможешь, и в омут полезешь за водой. А в омуте-то кто? Правильно, аквалиты, а они нас страх как не любят. Я вот что думаю, а ведьму-то, куда пристроите господин? В тюрьму али сразу на костер? А правда что она деток малых на завтрак употребляет? Мне сказали, что она мужа своего зарезала, и крови его испила, вот и стала ведьмой.

- Да заткнись ты, дурень – устало ответил ему маг, прислонившись к стойке телеги, похоже, что он начал дремать. - Никого она не резала и не ела на завтрак. Ну, разве что чересчур болтливых извозчиков. Вот будешь доставать своей болтовней, открою клетку и брошу тебя к ней. Может она твой язык болтливый сожрет.

Извозчик трусливо притих, и телега, скрипя всеми своими четырьмя колесами, освещая факелами себе путь, растаяла в темноте ущелья. Я перевернулся на бок, и уснул.

Глава 4

Глава 5

Солнце пробивало крону деревьев, пронзая листву золотыми лучами, и я не спеша шел к раненому солдату. Кошка, утробно заворчав, легла в тень кустов, изредка взмахивая хвостом, как будто ее досаждала мошкара. Правда, я не представляю себе такую мошку, которая может пробить ее бронированную шкуру. Тирой молчаливо смотрел на идущего меня, и его взгляд обреченно говорил о неминуемой смерти. Такой взгляд мне знаком. Я его часто видел у умирающих старателей на урановых рудниках, когда охранял руководство во время бунтов рабочих. Присев рядом я взглянул на его раны. Левая нога была уже запекшейся от крови, но все равно струйка крови пробивала себе путь через коричневую корку. Да и правая нога тоже кровоточила, хотя Тирой прижимал рану одной рукой, а другой он сжимал нож.

- Нож то отдай, не твой он. Не хорошо, знаешь ли, присваивать чужие вещи. – дружелюбно сказал я ему.

Ничего не сказав, он передал мне нож. Встав, я развернулся и двинулся к одному из трупов солдат. Отрезал от рубахи одного, приличный кусок такни и вернулся обратно. Его взгляд уже стал недоуменным.

- Дернешься, убью.

И распоров брюки я стал перевязывать ему раны. Конечно, по-хорошему нужно было бы обработать, каким ни будь антисептиком раны, но у меня не было ни йода, ни зеленки, ни даже спирта. Да и вообще, не санитарка я ему, но мне нужно было произвести на него хорошее впечатление, что бы развязать его язык. Обработав ему раны, я присел рядом с ним.

- Ну что же, давай начнем с самого начала. Я как вижу, твой расфуфыренный начальник убежал. Так почему вы хотели убить меня?

-У нас был приказ.

-Что за приказ?

В глазах Тироя спешно забегали огоньки сомнения. Видно было, что он хотел рассказать, но что-то удерживало его. Я решил не давить на него, и чуток передвинулся подальше в тень. Он сопел, нервно теребя кусок импровизированного бинта, изредка бросая в мою сторону взгляды. Я ждал. Он, было, открыл рот, что бы начать свой рассказ, но потом, спохватившись, опять начинал страдальчески сопеть, всем своим видом показывая как ему больно, и как он страдает. Меня это уже начинало раздражать. Внезапно кошка встала, потянулась и двинулась в нашу сторону. Не спеша, ленивой походкой она подошла ко мне, и с лязгом легла, подняв небольшую тучу пыли. Вытянув лапы, она начала то выпускать, то втягивать свои когти, с небольшим скрипом, при этом прищурившись, смотрела на Тироя. Ужас отразился в глаза бедняги, и мне, честно говоря, даже жалко его стало. Видимо, поступок кошки прорвало плотину молчания и Тирой заговорил.

-Господин, у нас был приказ найти деревню плетунов, нанять десяток с корзинами, и отправиться с ними к Мертвому очагу. Там набрав глины, мы должны были вернуться обратно, загрузить корзины на корабли, а потом, убив плетунов вернуться обратно в Димефис.

- Дальше?

- Увидев, что вы один, мы не могли понять кто вы такой. Куча вырубленной крувицы и вы с мечом. Но плетуны никогда не ходят по одному, и никогда не носят оружие. Поэтому хозяин Тониарель отправил Силита в разведку, что бы точно знать плетун вы или нет. А когда он, не обнаружил стойбища плетунов, хозяин решил убить вас.

- Ясно. Лишний свидетель. А что за Мертвый очаг? И на кой вам глина этого очага?

Тирой с удивлением воззрился на меня, сглотнул слюну и с выдохом спросил

- Господин не знает что такое Мертвый очаг?

- Представь себе! – Хлопнул я себя ладонями по бедрам, - Господин не знает что такое мертвый очаг, но он очень хочет узнать, на кой черт, вам нужна глина из этого чертового очага!

- Мертвый очаг это место где появляются демоны смерти и страха, они слуги темного колдуна Исфира. В том месте нет силы жизни, есть только сила смерти. Путник, случайно попавший туда, теряет рассудок, а потом или убивает себя, или начинает убивать других. Я не знаю, зачем хозяину Тониарелю нужна эта глина. Но старые люди говорят, если хоть что-нибудь взять из Мертвого очага, то проклятье старика Исфира падет на голову этого человека до самого седьмого колена. И только жертвоприношение может снять проклятье.

- Ага, желательно девушку девственницу и в белом платье. – усмехнулся я.

- Ну вот господин,- с явным облегчением сказал он, - а говорите не знаете что такое Мертвый очаг.- и Тирой поморщившись принял более удобное для себя положение.

- И как много вас? Где ваш основной лагерь?

-В двух днях пути господин. Наши корабли столкнулись с аквалитами, они повредили наш корабль и мы встали на стоянку, а остальные корабли, обойдя плато, ушли в Гелиос. Мы должны были приплыть сюда и дальше по ущелью найти плетунов. Но, наш корабль повредили, эти чертовы рыбы, будь они не ладны, а хозяин Тониарель жуть какой нетерпеливый, взял пять человек и мы пошли пешком. Ну и нашли вас господин.

- Ясно.

Если верить словам Тироя, то их предводитель сейчас во всю прыть бежит к стоянке их корабля. А потом наберет уже не пять, а десяток солдат и вернется. Он обязательно вернется, я в этом не сомневался. Есть такие люди мстительные, мелочные, которые добиваются своей победы любой ценой, не брезгуя ничем, иногда даже переступая через головы. А тут получается еще и высокий социальный статус, и комплекс с писклявым голосом, короче, нажил я себе первого врага на этой планете. Теперь надо сниматься с лагеря и уходить, искать место, что бы переждать бурю. По срокам две недели прошли, а старик Митр все еще не пришел. Но с другой стороны у меня есть тайный соглядатай, с шалашом и утренним завтраком. Если я уйду отсюда, то возможно он останется, а возможно пойдет за мной и у меня будет шанс обнаружить его. Теперь надо решить с Тироем, что же с ним сделать то? Убить его мне жалко, но и нянчиться с ним у меня нет желания.

- Что же мне с тобой делать то? – спросил я его. У Тироя лицо сразу побагровело, и он смущенно сказал

- Может, господин смилостивиться и не будет убивать меня? Я никому про вас не скажу, а когда встречу хозяина Тониареля, то я скажу, что вы убиты и съедены этим зверем.

Он кивнул в сторону кошки, которая прищурившись с гордой осанкой, осматривала поле нашего боя.

- Ну что же, звучит убедительно. Тогда пусть будет по твоему, но берегись еще раз попасть мне в бою, жалеть не буду.

-Да господин! Спасибо господин!- закивал головой Тирой как китайский болванчик. Тут кошка заурчав, потянувшись встала, и развернувшись небрежной походкой побрела в сторону дерева. И как обычная домашняя кошка начала точить когти о могучий ствол, а затем, прыгнув в кусты пропала. Я тоже встал, отряхнувшись, направился было в сторону моего лагеря, но тут Тирой окликнул меня.

- Господин! Разрешите спросить у вас?

- Спрашивай.

- А зачем вы мои ноги обернули тряпками?

- Как зачем? Что бы остановить кровь.

- Ааа... – потянул Тирой. - То есть я могу идти? – я пожал плечами и сказал, - Конечно же, можешь.- Тут Тирой сунул руку за пазуху, вытащил маленькую склянку с красной жидкостью и спешно выпил ее. Его тело покрылось небольшим красным сиянием, а в местах ран вдруг появились облачка красной пыли. Он быстро размотал импровизированные бинты, и я увидел, что только шрамы остались вместо ран. Он вскочил, низко поклонился и резво исчез в кустах. Я развернулся и двинулся в свой лагерь. Нужно найти себе временное убежище, а затем поискать этих плетунов, и предупредить о надвигающейся их беде. Но охренеть, что же у него за чудо аптечка то? Несколько мгновений и вместо ран остаются только шрамы. Интересно это какой же коктейль придумали местные, если в организме появляется такая бешеная регенерация ткани? Нужно будет потом разузнать у Митра, и попросить достать себе пару таких склянок с жидкостью. Кто знает, может и понадобиться самому, а еще лучше узнать ингредиенты и способ создания такого коктейля. А потом на Земле открыть фармацевтическую компанию и продавать настойку за бешеные деньги, с руками оторвут, я в этом уверен. Интересно, а рак он лечит?

Так думая о чудо настойке и о фантастической прибыли моей будущей фармацевтической империи, я добрался до пещеры. Оглянувшись вокруг и удостоверившись, что никто не следит за мной, я забрался в пещеру. Надо будет приготовиться к дальнему и длительному походу. Я решил найти плетунов, рассказать об угрозе и поискать Мертвый очаг. Теоретически это вполне выполнимо, Тирой говорил, что они живут дальше по ущелью, а я дальше пяти километров от пещеры не отходил. Значит, прогуляемся еще дальше. Я на скорую руку скидал в сумку вяленого мяса, кремень, пару портянок и флягу с водой. Мой нож был при мне, как и меч, но на всякий случай я еще прихватил лук со стрелами. Закатал циновку с кровати в рулон и закинул ее себе за спину. Кто знает, может мне придется ночевать в лесу, а спать на холодной земле не очень удобно. С удовлетворением я убедился, что экипирован знатно, хотя в этом мире черт его знает по каким меркам надо тут жить. Ведь я по сути даже и полпроцента не знаю того что тут значимо, но в такой экипировке я себя чувствовал удовлетворительно. Конечно, я чувствовал бы себя гораздо увереннее, если бы сейчас у меня за плечами был плазматрон, разгрузка с боевыми гранатами, а на улице ждал танк, я бы тогда плевал бы на всяких придурков с писклявыми голосами, и на их свиту. Но кошка реальная зверюга, интересно это тут вид такой, или что-то подобие искусственно созданного киборга. Хотя какой тут киборг, тут фонарик дохнет через пару минут, не то что сложная электронная конструкция с искусственным интеллектом. У нас рация дохла после трех сигналов, а такой киборг ну максимум проживет минут десять, и все, аккумулятор станет пустым. А если это специально выведенная порода боевых кошек? Но как вживляли стальную броню с когтями? Надо будет потом у Митра разузнать, радовало только то, что я для кошки не добыча и не враг, и даже вызываю в ней симпатию. Ну ладно, мечты мечтами, а реальности надо в глаза смотреть. Приходилось пользоваться тем, что есть, и это меня устраивало. Легендарный меч, читерский нож, еще бы кошку в напарники и вперед тусить по джунглям в поисках обожателей корзин. Странный народ, оружием не пользуются, и как же они в таком мире выживают? Сначала я подумал было оставить записку Митру о том, куда я ушел, но я не уверен, что он сможет прочитать мое эссе, да и знает ли он земную письменность, я тоже не знал. Решил тогда ему картинками нарисовать. Меч, человечек, гору с рекой и корзину, думаю, он догадается. Еще бы со своим соглядатаем разобраться, вообще прекрасно все было бы. Меня смущало только одно, почему он следит за мной. Если захотел бы убить, то у него было масса шансов убить меня. Если изучает, то за две недели я ему показал все то, что я знал и умел. Еще раз, проверив свои припасы я вышел из пещеры, оглянувшись по сторонам, прислушавшись к шуму бегущей недалеко реки, я выскользнул из пещеры и двинулся в глубь ущелья.

Глава 3

С коротким выдохом я все-таки перерубил толстый сук дерева. Вот уже неделю как я усиленно тренируюсь, постепенно восстанавливая свои знания. Я даже соорудил себе небольшую тренировочную площадку, на берегу реки, очистив ее от растительности. Каждое утро пробегаю по пять километров, затем физические упражнения на силу, гибкость и выносливость. Не знаю, из какого металла сделан мой меч, но Неистовый с легкостью пробивал любой доспех, коих куча располосованных и иссеченных валялось в большой зале пещеры. То же самое относилось и к моему боевому ножу, однако я так и не сумел повторить то, что было на реке и в пещере. Как я ни старался кинуть камень, словно пулю из пулемета, руки не искрились, и камень не превращался в синий трассер. Ну а меч все так же не хотел лететь ко мне в руки по моему желанию. Возможно не хватает эмоциональной подпитки, либо стрессовой ситуации или меч живет своей жизнью как и мое тело. Зато теперь к кабанине добавилась и рыба. Я распустил одну из рубашек на лески, а из звеньев растрёпанной кольчуги сделал крючки. Правда, я опасался ловить рыбу в том месте, где встретил подводного незнакомца. Возможно, он не хотел мне зла, но и рисковать у меня не было никакого желания. Зато излучина реки возле моей пещеры щедро дарила мне рыбу.

Кинув перерубленный сук в здоровенную кучу хвороста, которая образовалась после моих упражнений мечом, я устало повалился на нее. День подходил к концу, и я уже грезил вечерней рыбалкой, как внезапно услышал треск ломающих кустов выше по течению. К шуму ветвей вплетался чей то пронзительный писклявый голос, который бранил кого-то, а низкое бурчание было реакцией наказуемого. Я предусмотрительно спрятал меч под кучей хвороста, но так что бы при удобном случае мог его вытащить. При этом, не меняя своего положения тела, я полулежа смотрел в сторону откуда слышался шум. Наконец из зеленой стены скорее вывалились, чем вышли три странных индивидуума. Один высокий, широкоплечий блондин в белом явно дорогом кафтане и в белых перчатках. Когда-то до блеска начищенные сапоги были в рыжей речной глине. Потемневшая от пота белоснежная сорочка, с кружевными оборками жалостливо выглядывала из распахнутого кафтана. На богатом, широком поясе висела рапира с вычурным эфесом, и золотая подвеска на шее. Короче, весь его наряд абсолютно не соответствовал месту, где он находился. А вот его спутники были совсем другие, два коренастых воина в кольчужных рубахах, со щитами за спиной и оголенными мечами, в полном боевом облачении. Однако, не смотря на лившийся пот из под шлемов, было видно что они в любой момент могут ринуться в бой. Вся эта троица не спеша двинулась в мою сторону. Я кинул взгляд на перстень где тревожно горел красный огонек, и понимая что шуток не будет, вынул меч из под хвороста и встал навстречу им. На лице блондина читалось презрение и высокомерие к моей особе, а вот лица охраны были сосредоточенными. Остановившись недалеко, блондин окинул взглядом мою площадку, манекены и кучу хвороста, что я нарубил.

- Не знал я что плетуны так далеко отходят от своих стойбищ – пропищал он

Меня едва не пробрал смех, услышав его голос. Ну не может мужчина атлетического телосложения иметь писклявый голос, это все равно, если Терминатор будет говорить голосом Микки Мауса. Однако я сумел сохранить невозмутимость и каменное лицо. Может он евнух у какого-нибудь короля, хотя в принципе у даже самого влиятельного короля евнухи не будут ходить с охраной. После своего приветствия он впился в меня взором, ожидая усмешки либо ухмылки. Мда, похоже, что на этой незадачей с голосом он заработал себе колоссальный комплекс. Я же продолжал молчать и блондин не спеша двинулся осматривать мою площадку. В это время два его охранника как тень следовали за ним. Я был удивлен, с какой легкостью они передвигались. Неся на себе груз как минимум килограмм в тридцать, они тем не менее легко ступали по земле. И пот, текущий с них рекой, скорее результат жары, нежели груза на их плечах.

- Я слышал о вас плетунах, вы народ серый, молитесь своим лесным богам и женщины ваши на редкость уродливы. Но вас я никогда не видел, и мне было очень занятно увидеть этих жалких людишек, ведь вы никогда не покидаете свой лес. – лилась писклявая тирада блондина в мою сторону, пока он обходил мою площадку, осматривая ее с видом барина во дворе у своего крепостного.

- Что же ты тут потерял несчастный плетун? – Этот франт явно считает меня каким-то, судя по его рассказу, местным бомжом, который оказался не в том месте и не в то время. Он подошел к одному из манекенов, долго осматривал копну сухой травы намотанная на деревяшку, и имеющая небольшое сходство с фигурой человека.

-Это твои боги? – спросил блондин, пиная зачем-то манекен, пристально глядя на меня. Я понимал, что он провоцировал меня, однако я продолжал молчать. Глядя на его выражение мне казалось, что он еще не разобрался, кто перед ним стоит. В какой-то мере я его понимаю, найти незнакомца в богом забытой глухомани, с оружием и с расчищенной тренировочной площадкой, сразу приходит в ум, что неспроста он тут. Вы бы еще в пещеру заглянули бы господин Писклявый Франт. Однако с этой стороны вряд ли кто увидит ее, и теперь я понимал, как мудро выбрали тайник создатели арсенала. В это время блондин подошел к куче хвороста, и начал небрежно ворошить ее клинком.

- Я смотрю ты знатный мастер своего дела, вон сколько крувицы нарубил, да и место богатое нашел. Что в ваших стойбищах они уже закончились?

Я понятие не имел о какой крувице он говорил, но скорее всего это то растение что тут разрослось. И видимо оно имеет какую-то ценность, вот только мастер чего я так и не понял. Но я решил и дальше молчать, что бы понять ситуацию, которая раскручивалась здесь.

- А мне как раз и нужны ваши корзины, ой как нужны, - все еще ковыряясь в куче пищал блондин.

- Ваша светлость – тихим голосом сказал один из охранников, явно намекая, что блондин едва не проговорился.

- Что? – спохватился блондин

- Ах ну да, тайны тайны. А чего бояться то? Плетун-то один тут, да плетун? Или ты не один? Расскажи нам с кем ты тут? – франт нашел небольшой пенек, и сел на него перекинув одну ногу на другую. Значит, я всего лишь корзинщик получается, а тех кто плетет корзину тут называют плетунами.

- Так что же ты молчишь? – все еще выпытывал меня блондин, нервно качая ногой.

-Силит! – взвизгнул он обращаясь к своей свите.

-Осмотрись тут, и определи один он тут или с кучей соплеменников. – Глядя на меня, он отдал приказ одному из охранников

Тот что с права вбуравился в зеленую стену кустов и ушел на разведку, при этом я не услышал ни лязга его доспехов, ни топота его сапогов. Лишь шум скрежета и ломающихся ветвей иногда прерывали звук реки.

- Как ты думаешь Тирой, много он тут себе сплел корзин? Ты знаешь, что-то я ни одной не вижу, а ты видишь? – глядя на меня, он задал этот риторический вопрос своему охраннику, и я не был удивлен молчаливому ответу оного.

-Тирой а почему он все время молчит? – на этот раз он уже спросил своего охранника, повернув лицо в его сторону.

-Может он немой? – прогудел тот с равнодушным взглядом .

-Может и немой. Только вот волком он смотрит на нас, и думы думает, как бы от нас убежать, - с ехидной улыбкой пропищал блондин. О, если бы ты знал, какие я сейчас думы думаю, ты бы тут не сидел, развалившись на пне. Расстояние между нами было примерно метров двадцать- двадцать пять. Я с легкостью попаду ножом в горло охраннику, а нож точно пробьет кольчужную рубашку. Затем можно и с блондином схватиться, но все это надо успеть сделать пока не подошел второй охранник. Только я подумал об этом, как слева от меня раздвинулись кусты и второй охранник вышел на площадку, и не спеша продефилировал к блондину.

-Докладывай, - пропищал блондин.

-Ваша светлость, по всей видимости он тут один. Так как я не нашел признаков других людей, кроме него.

-И как ты определил что он один?

- По периметру его лагеря нет ни следов телег, ни следов кострищ, ни отхожих мест. Только недалеко от излучины реки находится его шалаш, где судя по потухшему костру и теплой золе, он утром готовил себе еду.

В моей голове сразу заметались мысли. Шалаш? Какой еще к черту шалаш? И, черт возьми, какая еще еда в шалаше? Неужели пока я тут ничтоже сумняшеся рубил хворост, кто-то уже следил за мной? Ну не мог он не заметить меня и мои действия. Хотя я и старался производить минимум шума, треск рубящего дерева вряд ли не услышишь. Но с другой стороны, почему он не дал о себе знать? Пока я разбирался с мыслями, я краем глаза увидел, как троица не спеша двинула в мою сторону. Я понял, что разговоры закончились, и начинаются действия по-взрослому. Я явно оказался не в то время и не в том месте, и сейчас меня не будут благодарить за мою работу по вырубке крувицы. Они начали расходиться в стороны, что бы окружить меня. Блондин вынул рапиру, и небрежно размахивая ею, начал посвистывать какую-то мелодию. Как ни странно его я не боялся, меня больше беспокоила его охрана. Два опытных воина в полном облачении, видавшие смерть рядом с собой, несли большую угрозу, чем этот ряженый петух. Они синхронно вытащили мечи, и даже не глядя друг на друга начали слаженно обходить меня. Сразу было видно что они давно работают в паре. Я начал отступать, и знал если прикрыть спину, то у меня есть шанс выбраться из этой беды.

Оглянувшись, я увидел недалеко огромное дерево, ствол которого был настолько широким, что сквозь него мог бы проехать приличный грузовик. Троица все еще приближалась, и я увидел, как мечи охранников засветились слабым красным огнем. Я все еще продолжал отступать, и надеялся, что сейчас вот-вот перейду в боевой режим, меч мой вспыхнет, руки засияют, и я раскидаю эту троицу как котят. Но Неистовый как казался заурядным мечом, так и оставался в том же виде. Я уже почти уперся спиной к стволу дерева, как краем уха услышал небольшой лязг за спиной. Я быстро оглянулся, но ничего не увидел, и тогда я решил перевести все свое внимание на противников. Они остановились в десяти метрах от меня, и тут их выражение свирепости на лицах, начало меняться на панический ужас. Затем они начали отступать, а я услышал знакомое урчание справа от себя. Взглянув направо, я увидел, как из-за ствола дерева выходит моя ночная гостья. Громадная кошка в металлической броне, черная как смоль. Я прижался к стволу дерева спиной, и уповал на то, что я менее аппетитный, чем франт в кружевах. По-видимому, мы с кошкой сошлись во мнении. Ее взгляд скользнул по мне, и может быть не удовлетворившись моим гастрономическим видом, двинула к троице. Хвост толщиной в пожарный рукав дрожал кончиком, и мне это почему то напомнило дрожание гремучей змеи, перед броском на жертву. Силит и Тирой сомкнули щиты, прикрыв собой хозяина, и начали шаг за шагом отступать. Я был удивлен такой синхронностью, что даже при движении между щитами не было щели. Блондин же заверещав как базарная бабка, развернувшись, рванул в кусты.

Кошка медленно начала обходить парочку, но они упорно разворачивались в ее сторону. Внезапно кошка бросилась на щиты, гулкий удар лапы о сталь дрожью разнеслась по кустам. В ответ из-за щита вылетел меч и ударил по зверю, однако удар был скользящий и только сноп искр отлетел от бронированной шкуры. Кошка отскочила и опять начала обходить защиту воинов, надеясь найти брешь, однако щиты все так же были слиты в единое целое. Поняв, что так защиту не пробить она решила действовать по-другому, черной молнией взлетев, она перепрыгнула стальную преграду. Каково же мое удивление вызвало, с какой быстротой и слаженностью Силит с Тироем развернулись и опять загородились щитами. Несколько мощных ударов сотрясли их, но они буквально врывшись в землю, держали оборону, пытаясь достать кошку мечами. Но это у них плохо получалось, после каждой атаки она отскакивала и не давала себя достать. Темп боя увеличивался, кошка наращивала скорость нападения, кружила их, грохот стали уже непрерывно звучал в моих ушах. Первым делом я хотел помочь бедолагам, но вспомнив, с каким равнодушием, они хотели меня убить, я одумался.

Как ни странно, но я симпатизировал кошке. Да в первую же нашу встречу она могла меня убить, но что-то ее остановило, и она тогда просто ушла. И за все время, что я был тут, она могла найти меня и убить, но все равно она этого не сделала. А то, что она тут живет, я не сомневался. Картина боя начала меняться. Зверь все-таки достала одного из оборонявшихся. Тирой хромал, из правой ноги у него хлестала кровь. Видимо она нанесла удар из под щита. Тирой уже не успевал за Силитом и строй начал колебаться. Их лица выражали отчаяние и страх, в то время как кошка с неумолимой настойчивостью продолжала атаковать. Вот уже у Силита выбит шлем, и рассеченная голова заливалась кровью. Внезапно из кустов вывалилась еще тройка солдат, ведомая нашим доблестным франтом. И вот они уже вшестером навалились на кошку. Тут я понял, что если я не вмешаюсь, то кошке не выжить, а после нее настанет моя очередь. Тем более что навстречу мне летел мой первый противник на этой планете, писклявый франт весь в кружевах и махая рапирой. Я сгруппировался и встал в боевую стойку, мой меч загудел и засветился. Все вокруг стало мутным и смазанным, и только мой противник был четко виден. Наконец то боевой режим! И я рванул навстречу. У франта в свою очередь рапира зажглась красным огнем, и мы скрестили клинки. К сожалению, на этом бой наш закончился, так как Неистовый как соломинку перерубил рапиру франта. А он, ужом ускользнув от моего удара, помчался от меня в кусты.

Мне было не до него, ударная пятерка воинов окружила кошку и продолжала атаковать ее. Один солдат отделился и пошел в мою сторону. Прикрывшись щитом, он нанес удар, я его парировал и в свою очередь попытался достать его через щит. Однако он ловко отклонил мой удар, и я еле увернулся от его контратаки, услышав, как рвется мой жилет. Еще немного и он меня достал бы. Я отскочил на пару метров, а он в свою очередь остановился, закрыв себя щитом. Глядя на него я понимал, если наш бой будет тупым рубиловом, то мои шансы его победить минимальны. Этот человек всю свою жизнь провел в боях на мечах, он имел колоссальный опыт и отменно владел искусством боя. Мой же опыт заключался только в студенческих соревнованиях и был на уровне любителя. Между нами лежала пропасть эволюции владения оружием в тысячи лет, но эта пропасть играла в мою пользу. Я отбросил меч и начал медленно приближаться к нему, солдат прикрывшись щитом, стоял на месте. Затем я начал его обходить его с левой стороны, кружа его вокруг его оси, и когда расстояние сократилось до размера прыжка, я рванул к нему. Солдат с резким выдохом рубанул мечом сверху вниз, но было уже поздно. Я вошел в клинч, тем самым ушел с траектории меча, перехватил правую руку, и привычным движением вывернул ее. Солдат со стоном выгнулся, и левая рука со щитом открыла мне его грудь, я не теряя секунды, всадил нож в горло по самую рукоятку, пробив кольчугу как шелковую сорочку. Грохот поверженного тела вплелся в шум битвы, добавив к нему еще одну ноту кровавого боя. Развернувшись, я бросился помогать кошке, Неистовый влетел мне в руку, и я всадил меч в спину одного из солдат. И тут произошло что-то непонятное. Солдата охватило синим пламенем, и он изогнувшись упал, а пламя сгустком пробежавшись по мечу влилось в меня. Я почувствовал нечто похожее, когда выпиваешь мощный энергетик, все мои чувства стали остры как лезвие бритвы. Я видел каждую царапину, каждую трещину на доспехах противника. Их надрывное дыхание вперемежку с хрипом, волнами перемежались с запахом пота и спиртным. Случайный скрип кованого сапога о камень на земле, вплетался в грохот щитов и стук мечей. И я ринулся в бой, хотя это уже был не бой, а кровавое побоище. Кошка достала все-таки Силита до головы, превратив его в кровавое месиво, и заканчивала терзать другого солдата. А Тирой хромая пытался бежать с места боя, и это у него получилось бы, но я метнул в него нож, попав в здоровую ногу. Он упал, завыв дурным голосом, и кошка, среагировав на его голос, бросилась к нему. Не знаю, почему, но я командным голосом рявкнул стоять, и кошка на удивление остановилась, обернувшись ко мне, а в ее глазах я прочитал немой вопрос. Я, чувствуя себя хозяином положения, не спеша двинулся к Тирою. Мне нужна информация, много информации о том, что здесь происходит, что они тут делали и зачем хотели убить меня.