Нибиру. Первый Воин⁠⁠

Глава 8

Глава 9

Зеленая, немного пыльная улица с веселыми раскрашенными заборами, тянулась под летними облаками. Несколько куриц трудолюбиво кудахча, рылись в навозной куче, под присмотром грозного петуха, с ярко-алым гребнем. Большие серебристые тополя, разбрасывали свой пух как конфетти на праздниках. Я возвращался домой от друга моего старшего брата, который попросил передать ему гитару. Для этого мне нужно было повернуть в правый переулок, а затем пройти небольшой пустырь, чтобы выйти к дому. И вот пиная разбитыми сандалиями кусок глины, я не спеша вышел на холмистый пустырь. Там вдалеке были видны деревянные сараи и гаражи где хранили скарб жители нашего многоэтажного дома. Справа за небольшим холмом располагался дом моего закадычного друга. Подавив в себе желание, зайти к нему, и наестся клубники до отвала, я твердо решил дойти до дома. Сегодня я получил отличные отметки по учебе, и хотя порвал штаны, играя в футбол, я был уверен, что за такую мелочь, моя суровая мать не задаст мне взбучку.

Внезапно я сзади услышал сопение и тяжелый вздох. Обернувшись, я увидел большую серую дворнягу, в рыжих подпалинах, с поломанным ухом и удивительными синими глазами. Она сидела на задних лапах и смотрела на меня. У меня на затылке зашевелились волосы, потому что обычная собака не может иметь такой человеческий взгляд. В этих глазах плавали всполохи синего пламени, которые ударяясь о край зрачков, растекались в бесконечность. В них я не увидел ни страха, ни дружелюбия, ни интереса, а только немой вопрос. Я завороженно смотрел в эти глаза, пытаясь узнать, что же она от меня хочет, но, ничего не дождавшись, я медленно развернулся, и всем своим видом не показывая страха, беззаботно посвистывая, пошлепал домой. Я слышал, как она следом идет за мной, и спинным мозгом чувствовал ее взгляд. Не спеша мы прошли мимо дома моего друга, со старым забором из серого штакетника, на котором сидел белый кот, с удивлением смотрящий на нас. Так мы дошли до гаражей, рядом с которыми находился мой дом. Мне почему-то дико захотелось зайти в один из брошенных гаражей, где я с друзьями вел наблюдение за высиживанием яиц дикой горлицы. Старый обшарпанный деревянный гараж, побитый зеленым мхом, напоминал старинный корабль, выброшенный на берег с пустыми бойницами для пушек. Почерневшая деревянная дверь с жалобным скрипом открылась, и я шагнул внутрь. Внутри гараж был гораздо больше чем снаружи. Коричневые стены с наплывами смолы, были покрыты паутиной и пылью. Под ногами скрипели половицы, и о чем-то ругались крысы в захламленном углу, но мое внимание привлекло совсем другое. На потолочных балках висели скелеты. Не те скелеты удавленников, в сгнившей одежде и лохмотьями высохшей кожи которых мы привыкли видеть в кино. А обычные лабораторные скелеты, и единственное отличие было в том, что в пустых провалах глазниц тлел зеленый огонь. Вечная улыбка мертвеца и горящие огоньки в глазах следовали за моим передвижением внутри сарая. Я привычно добрался до гнезда горлицы, но ничего не обнаружил там, хотя только вчера я видел там три голубеньких яичка. Разочарованно вздохнув, я направился обратно, и, спускаясь, услышал тихий шепот.

- Первый…первый…первый… -

Я удивленно начал озираться, пока не понял что этот тихий шепот шел от лабораторных зеленоглазых скелетов, висящих под потолком. Они дружно поворачивались по своей оси, следя за мной. Я открыл дверь, и солнечные лучи водопадом хлынули внутрь гаража, ударяясь о стену пыли, которую я там поднял. Захлопывая дверь, я все еще слышал шепот скелетов. И совсем не удивившись, я увидел сидящую напротив синеглазую дворнягу. Мой дом находился совсем близко, и я степенно шагая, пошел в сторону своего дома. И только войдя в подъезд, и захлопнув входную дверь, я рванул по лестнице на второй этаж в свою квартиру. Впопыхах открыв ключом дверь, я обнаружил, что дома никого нет. Немного успокоившись, зашел на кухню, слепил себе бутерброд с колбасой и прошел в свою комнату. И там обнаружил, что окно в моей комнате было открыто. Меня это озадачило. Выглянув в окно, увидел внизу ту же самую дворнягу. Я взобрался на подоконник, и свесил ноги, а затем, жуя бутерброд, кивнул приветственно псине. Внезапно за моей спиной захлопнулось окно, и шея собаки начала удлинятся. Ее морда с синими глазами потянулась ко мне. Я уже уперся спиной в стекло, когда ее глаза были напротив меня, и синеокое торнадо собачьих глаз начало затягивать меня в свою глубину. Все рушилось вокруг, куски моего дома разлетались в бурном смерче. Соседнее дерево кружилось в этом вихре, хлеща ветвями битые кирпичи. Куски шифера разбивались о летящие лестницы, и я падал в эту синеву. Но и через этот грохот можно было слышать шепот скелетов

– Первый….первый…первый…

Я проснулся. После вчерашних посиделок с плетунами у меня гудело в голове. Не знаю, какую мерзость мы пили, но то, что она оставила глубокое похмелье это факт. Бывший вождь разливался в своей любви и преданности ко мне, и все пытался узнать, что это за титул Первый Воин. Но уж больно коробили меня его сальные речи и натянутая фальшивая улыбка. И я ему сказал, что получил это звание за убийство трехсот спартанцев, и что главный контр-адмирал мне за это вручил медаль и звание. Он ошалело посмотрел на меня, а затем глубокомысленно закивал головой, всем своим видом показывая, что и спартанцев он знает и контр-адмиралов, да и собственных медалей у него вагон и маленькая тележка. Затем извинившись, дескать, его там зовут, поспешно удалился, виляя между расставленными столами. Вчерашний плетун, которого я принял за девицу, видимо был приставлен ко мне прислугой, потому что он повсюду шастался за мной. То стул поднесет, то еды наложит, и как вышколенный лакей с торжественным видом везде меня сопровождал. В конце концов, меня это достало, и я ему популярно объяснил, если он не отстанет от меня, то я осерчаю, и порублю его на куски. Он это понял по своему, и теперь находился в пяти метрах от меня. Но, когда я направился в гостевой дом, он настоял, что бы я поднимался не по лестнице, а в корзине, как в прошлый раз. Мне, честно говоря, лень было скакать по этим широченным ступеням, поэтому милостиво согласился поднять мою тушку до террасы дома, где я тут же завалился на кровать и уснул. Утро я встретил с головной болью и клятвенным заверением, что больше спиртного ни капли. Я тоскливо огляделся, мечтая о рассоле или на худой конец зеленого чаю с аспирином. И увидел горделиво сидящего плетуна, в моем вчерашнем кресле, в ожидании моего пробуждения.

- Слышь, как там тебя… дружище… где тут можно рассол найти? – спросил я ватным голосом, и, схватившись за виски, стал их усиленно массировать, надеясь, избавится от трескучей боли в голове. Плетун плавно встал и, подойдя ко мне, участливо наклонился надо мной. Затем, сложив руки как смиренный монах, начал с укором выговаривать.

- Посланник Ее Воли вчера прекрасно провел вечер. Не утруждал себя выбором пития и яств, и теперь мучается виной в излишествах. Если бы Посланник Ее Воли пил то, что я подавал, то сегодня он встретил бы утро в прекрасном здравии и в бодром духе. Но, увы и ах, он прогнал меня от себя, и предавался чревоугодию и неразборчивому питию.

- Тьфу, на тебя. Тоже мне пастор тут нашелся. Ты мне еще о греховности мира сего расскажи. Лучше бы что-нибудь от головной боли дал, чем нравоучения мне тут читать. Да чтобы я еще ваше хмельное пойло выпил, да ни в жизнь. Но ведь зараза как легко шла-то! Я так в последний раз напивался, когда капитанские звезды обмывал. Чем вы тут похмелье-то лечите?

Плетун с тяжким вздохом извлек из своей сумки небольшую скляночку с прозрачной зеленой жидкостью и протянул ее мне. Я аккуратно ее взял и начал рассматривать. Удивительная на вид жидкость. Бултыхалась в склянке как вода в невесомости. Касаясь краями дна и стенок, но, не заполняя ее полностью, искрясь от лучей солнца. Я открыл склянку и принюхался. Пахло шалфеем и елью, странное сочетание. Я вопросительно взглянул на плетуна, он жестами начал показывать, что ее надо пить. Ну, это и без него я понял. И аккуратно опрокинул жидкость себе в рот, пытаясь почувствовать ее на вкус. Вкуса не было. Я глотнул и через мгновение почувствовал необычайную легкость во всем теле. Свежесть пробежала по всему моему телу, отдаваясь легким покалыванием в подушечках пальцев. Голова прояснилась, и казалось, что металлический обруч, который сжимал мою голову, рассыпался пылью. Мне стало совсем хорошо, я заулыбался от удовольствия. Плетун в ответ засиял как начищенная кастрюля.

- Тебя как зовут-то? – я расслабленно потянулся.

- Мое имя Лоаэндроинграф, Посланник Ее Воли, – с достоинством поклонившись, ответил плетун. Я ошарашено посмотрел на него.

- Как? Лоэан...лоиндеро…граф? Ну-ка повтори еще раз, - попытался я выговорить такое сложное имя.

- Лоаэндроинграф. Эклик третьего порядка. Первый сын ловца Араллинея и четвертый внук шифиола Генерия из рода Эллара. Приставлен в прислужники Посланнику Ее Воли великим шифиолом Эрмарахоном, сыном шифиола Раимеля и внуком в двенадцатом поколении Величайшего Эллара – с гордостью и на одном дыхании плетун выплеснул на меня всю информацию о своей родословной. Я тихо свистнул. Я точно не смогу выговорить его полное имя.

- Послушай. Конечное же твое имя очень красивое, и означает, наверное, что-то великое, но мне его трудно будет его запомнить. У нас не бывает таких длинных и красивых имен как у вас, которые еще и хрен выговоришь. Так что я тебя буду звать просто Граф. Поверь, у нас это имя очень уважаемое и столь же редкое.

- Граф? – глаза плетуна заволоклись дымкой, а губы тихо зашевелились, выговаривая незнакомое слово. Мне он напомнил нашего кока, который пробуя новое блюдо, усиленно причмокивал губами, пытаясь вытянуть весь вкус из приготовленного обеда. Наконец нахмуренные брови выпрямились, глаза прояснились, и он кивнул головой.

- Граф. Пусть будет Граф. Не думаю, что Посланник Ее Воли даст недостойное имя своему прислужнику.

- Прислужнику? В смысле ты мне будешь в вашей деревне прислуживать? Зачем? Я все равно сегодня уйду от вас. Мне еще надо с одним человеком встретиться, так что мне не нужен прислужник. Я вот сейчас поем, потом у вашего вождя карту попрошу, и уйду из деревни. У вас же карты есть?

- Посланник Ее Воли, наверное, не понял. Я последую с вами до конца, до встречи с Матерью Мира Румай. И потом перейду к ней в услужение – такого фанатичного взгляда я еще не видел. Его гордо поднятая голова, напряженная спина и сжатые кулаки говорили о готовности выполнения чего угодно ради достижения цели.

- Послушай Граф, это ты, наверное, меня не так понял. Я не посланник вашей богини, и уж тем более не собираюсь с ней встречаться. Я вообще с другой планеты. Мне нужно добраться до ближайшего города, а потом я улечу на свою планету обратно, и больше ты меня никогда не увидишь. Так что расслабься и возвращайся к своим делам.

- Если ты не Посланник Ее Воли, то почему амулет не убил тебя?

- А должен был убить?

- Да. Если амулет попадает в чужие руки, то горе ему. Через некоторое время его покидает сила жизни. И он умирает мучительной смертью – В глазах Графа горел фанатичный огонь. Я нередко встречался с такими фанатиками, и отговаривать их пустая трата времени.

- Ну, пусть будет по-твоему. Но все равно мне прислужник не нужен. Привык сам о себе заботиться. Так что можешь заняться своими делами, а я своими. А сейчас будь добрым, спусти меня с дерева, мне надо встретиться с вашим вождем, поговорить с ним, а потом я уйду из вашей деревни.

- Просьба или приказ Посланника Ее Воли превыше жизни – учтиво поклонился Граф и притянул корзину. Я забрался в нее, и через несколько секунд был на земле. Вождя я нашел в одном из складов, где он видимо, проводил ревизию. С большой сумкой с сосредоточенным видом перебирал какой-то скарб на полках. Увидев меня, он с достоинством кивнул головой, а потом жестом указал на одну из скамеек, которые стояли недалеко под сенью дерева. Я присел, вскоре подошел ко мне старик. С кряхтением он присел рядом, и, перебирая браслет на руке со скрипом спросил.

- Может ли вождь узнать у Посланника Ее Воли, куда он держит путь?

- Я пока не знаю. Но очень хочется узнать, что такое Мертвый очаг. Ты, случайно, не знаешь, где он находится?

- Знаю Посланник Ее Воли. Два дня ходу отсюда, но не знаю, найдешь ли ты это место.

- Это да. Мне бы карту, ну или что-нибудь подобное.

- Карта? Что такое карта?

- Ну, это кусок бумаги, где нарисовано, как добраться до нужного места.

- Я не знаю что такое бумага, но то, что ты называешь картой, оно у нас есть.

- Серьезно? Отлично. Не поделишься ею?

- Конечно. Просьба или приказ Посланника Ее Воли превыше жизни - И старик полез в сумку. Он вытащил из сумки несколько кусков сплетенных сеток. Растянув одну за другой, он выбрал одну и протянул ее мне.

- Вот то, что ты назвал картой – Я взял сетку в руки и растянул ее. Она была сплетена из несколько десятков веревочек, различной толщины и с хаотичным расположением узоров и узлов. Некоторые узлы были большие, некоторые поменьше. Мать моя родная, и как же ее читать? Где тут север, где юг? Короче тут без бутылки точно не разберешься.

- Я вижу, Посланник Ее Воли в небольшом недоумении? – учтиво спросил старик. Какой там, в недоумении, посланник в ауте. Как читать-то эти веревочки да узелочки?

- Я, конечно же, видел разные виды карт. И на бумаге, и из глины, и даже голографические карты видел, но веревочками ни разу не встречал. И как в ней разобраться-то?

- Ничего не надо разбираться. Эклик проведет тебя до очага.

- Граф что ли? Не нужен он мне. Будет только мешаться под ногами. Ты лучше объясни мне, как читать вашу карту, а там я сам доберусь до очага.

- Приказ или просьба Посланника Ее Воли превыше жизни, но позволь мне дать небольшой совет Первый Воин. Ты пришел в наш мир издалека, и ты не знаешь порядок нашего мира. Не знаешь, что мы ценим, а что нет. Тебе неизвестны обычаи и традиции этого мира. Возможно, то, что для нас безопасно, может навредить тебе, и наоборот. И поэтому тебе нужен помощник и проводник в нашем мире. Мы плетуны самый древний народ, мы стояли у истока создания нашего мира, и в этот мир нас привела Румай-Эне. Позволь нам помочь тебе. Ведь служение Румай-Эне и Посланникам Ее воли наша главная задача. А Лоаэндроинграф потомок одного из величайшего шифиола нашего народа, и он достоин пройти этот путь. Он поможет тебе, и возможно тогда мы вновь узрим Мать Мира и выполним наше предназначение, – старик с таким вдохновением говорил эту речь, что мне было неудобно его перебивать. И как только он замолк, я решил задать вопрос, который сразу же у меня появился после его пламенной речи.

- Послушай старик. Насколько я знаю и слышал о вас, вы плетуны избегаете драки. Как же он мне поможет, если вдруг начнется буча? Честно говоря, не хочется таскать за собой двухметровый балласт, который в самый ответственный момент сбежит с поля боя?

- О, не переживай Первый Воин. Да, мы не пользуемся вещами, которые вы называете оружием. Но мы умеем постоять за себя. Иначе мы давно были бы стерты с лица земли, и имя нашего народа растворилось бы в истории мира.

- Складно говоришь старик, очень складно, - я посмотрел на сидящего недалеко Графа, который с трудом скрывал свое ликование. В принципе старик прав. Пока что мне везло, и я, не считая белокурого франта, пока не сталкивался с большими неприятностями. А с другой стороны идти с проводником удобнее. По крайне мере глупость не даст совершить. Ладно, возьму его с собой.

- Хорошо вождь, послушаюсь я тебя. Возьму с собой твоего эклика. Но у меня есть к тебе просьба. Возможно, в деревню придет один пожилой человек, зеленоглазый, с горбинкой на носу и короткой стрижкой. Блин прям как мой бывший генерал, ну да ладно. В одной руке будет посох с зеленым огнем, через плечо будет старая сумка. Будет меня спрашивать. Ты объясни ему, куда я пошел, скажи, дескать, очаг пошел смотреть и скоро вернется. Пусть меня тут подождет. Хорошо?

- Приказ или просьба Посланника Ее Воли превыше жизни, - проскрипел старик, - мы достойно его встретим. А теперь позволь мне подготовить эклика к его миссии, а ты пока можешь пообедать перед долгой дорогой.

Вождь поднялся со скамейки, и степенно направился к Графу, который в свою очередь вскочил, и, наклонившись, застыл в ожидании. Приблизившись к нему, старик кивнул головой, и Граф почтительно последовал за ним. Затем они оба завернули за угол, и пропали из виду.