Дочь Вороньего Короля. Пролог.

Дочь Вороньего Короля. Глава 13 (окончание).

Седые горы считались самыми маленькими и легкопроходимыми на континенте, но от этого они не перестали быть горами, а значит, требовали осторожности и осмотрительности.

До самых предгорий отряд добрался в сопровождении внушительного эскорта, выделенного герцогом, однако дальше им предстояло двигаться самостоятельно – принц отказался забирать людей, которые в самое ближайшее время могли понадобиться для отражения атаки изначальных. Клеменс, командовавший сопровождающими, не спорил и, тепло попрощавшись со всеми, повернул своих бойцов обратно.

- Хороший парень, - заметил Ридгар, глядя на оседающие вдалеке клубы пыли.

- Вот только скучный до невозможности, - фыркнул Мелис. – Бледный, я, конечно понимаю, что ты у нас тоже большой любитель самоистязания и умерщвления плоти, но вот скажи, какой в этом смысл? Быть избранным и не пользоваться такой отлично возможностью? Тем более, представь, в каком аду живет этот парнишка. Он – стихиерожденный, а значит, каждый день должен бороться с собственным естеством. И ради чего? Эх, вот если бы я мог повелевать стихиями, не сомневайтесь: ни одна девка в радиусе ста миль от моего дома не осталась бы неудовлетворенной!

- А силенок-то хватило бы? – залился смехом Эрик, ехавший бок о бок с оборотнем. – Уж на что я могуч, но больше пяти десятков подряд удовлетворить не в состоянии.

- Ну я бы уж постарался, - плотоядно усмехнулся Мелис, подмигивая красной, точно вареный рак, Блаклинт.

Как и в прошлые дни, северянка не общалась практически ни с кем, заливаясь румянцем по поводу и без.

- Блаклинт, да не тушуйся ты, - возле нее оказалась Игнис. Огнерожденная придвинулась к спутнице и что-то зашептала ей на ухо, отчего северянка стала еще пунцовее, а затем – вот ведь неожиданность – звонко рассмеялась.

- Ты права, - утирая выступившие слезы проговорила Блаклинт и, бросив короткий взгляд в сторону Мелиса, вновь захихикала.

Оборотень, заподозривший неладное, буркнул что-то неразборчивое, но не рискнул ввязаться в спор – он уже по достоинству оценил остроту языка Игнис. Однако у огнерожденный была своя точка зрения на сей счет.

- Мелис, - Игнис постаралась, чтобы ее хриплый голос звучал медово-приторно. – Скажи мне, а вот правду говорят, что все оборотни предпочитают женщинам мужчин? А еще я слышала, что вы любите, приняв звериную форму, придаться содомскому греху. – И она процитировала: «Но нет греховников паче перевертышей богомерзких, кои в людской своей форме блуду предаются с дщерьми адамовыми, а звериный лик приняв, грех содомский, да свальный с зверьми бессловесными яко же и с мужами народа своего творят».

Мелис грязно выругался и сплюнул под копыта своего коня.

- Пороть тебя некому, - фыркнул он. – И надо же, запомнила эту хрень.

- Автор был крайне убедителен, - продолжила поддразнивать его Игнис.

- Автор был тупым коровьим гузном, никогда не выбиравшимся из Салутэма.

- Не совсем так, - неожиданно для всех заговорила Блаклинт. – Тит Клирий не жил в столице Аэтернума, это – распространенное заблуждение. На самом деле он обитал на собственной вилле в паре миль от городской стены и, как поговаривали злые языки, устраивал у себя мистерии, во время которых переодевался волком и, - девушка вновь залилась краской, - предавался тому, о чем сказала Игнис.

- О-о-о, - брови Мелиса поползли вверх. – А наша молчунья, оказывается, знает интереснейшие вещи. Боюсь даже спросить, откуда?

- В матушкиной библиотеке прочитала, - пискнула девушка, смущенная собственной храбростью.

- Эй, ну не дрейфь! – Игнис подмигнула Лариэсу давая понять, что ждет от него помощи.

Щит принца вздохнул - меньше всего на свете ему хотелось влезать в похабные и бессмысленные споры, но он уже знал Игнис достаточно хорошо для того, чтобы не думать, будто бы она остановится, а потому жестом попросил Эрика подвинуться, протиснул коня мимо него и оборотня, и, поравнялся с Блаклинт.

- Ваше высочество, - обратился он к девушке, - вы столь же мудры, сколь и прекрасны, прошу, помогите с одним вопросом, который не дает мне покоя вот уже несколько лет.

Водорожденная пискнула что-то неразборчивое, но слабо кивнула.

- В Ривеланде обитает таинственный зверь, именуемый у Амилия Хавландского голубой лаской, а в трудах Ларса Фирдъоргена - горным хорьком. Не знаешь ли ты, о дочь севера, кто же из авторов прав?

Вопрос был тупейший! Лариэс выпалил первое, что пришло ему в голову, и, судя по насмешливому выражению на лице Ридгара, изрядно повеселил товарищей. Однако, как ни странно, эта идиотская уловка сработала.

Румянец покинул щеки Блаклинт, а страх в ее глазах уступил место сосредоточенности. Девушка несколько мгновений задумчиво вспоминала что-то, после чего произнесла:

- Они оба ошибаются. Этот зверь - хрустальный горностай, цвет шубы которого зимой становится белым, как снег, а летом – голубым, точно чистое небо.

У Лариэса едва челюсть не отвисла от удивления. Оказывается, эта тихоня может не просто говорить, а еще и выражаться, как самый настоящий поэт!

«Игнис умница»! – восхитился он своей новоприобретенной подругой, и только после этого понял, что наконец-то перестал думать об огнерожденной как о «ее высочестве». – «Надо же было додуматься до такого»!

И весь остаток дня они с Игнис провели, занятые выковыриваем Блаклинт из раковины, в которую северянка сама себя запихнула. Как ни странно, в этом им здорово помогал Вилнар, которому, как Лариэсу показалось, доставляло неимоверную радость наблюдать за счастливой и весело болтающей Блаклинт, а чуть погодя к разговору подключились и Кларисса с Эриком.

Впрочем, разговаривала Солнышко не очень много, так задала несколько вопросов. В последние дни подруга стала какой-то чересчур задумчивой и погруженной в себя, и это не нравилось Лариэсу, который решил на ближайшем привале поговорить с ней по душам.

А пока он просто наслаждался общением с эрудированной собеседницей. Как выяснилось, дочка Кайсы обладала отменной памятью и прочла едва ли не всю материнскую библиотеку.

«И вот это сокровище скрывалось от нас все это время»! – возбужденно думал Лариэс, предвкушая долгие вечерние беседы с принцессой, которые обязательно добавят что-нибудь новое в его копилку знаний.

Полукровка, ненасытно набрасывающийся на любые сведения, до которых только мог дотянуться, был просто не в состоянии пройти мимо такой удачи!

Впрочем, этим вечером ему было не суждено утолить свою жажду знаний в озере по имени Блаклинт, потому как едва отряд, добравшийся, наконец, до гор, разбил лагерь, девушку похитила Игнис, стремящаяся выпытать у нее какие-то важные сведения, а к самому Лариэсу, заступившему в первый дозор – сегодня как раз была его очередь - подошел Вилнар.

Некоторое время мужчины молча обходили медленно отходящий ко сну лагерь, затем рыжеволосый северянин, наконец, произнес.

- Спасибо, что разговорил ее высочество. Мне больно смотреть на то, как она прячется от всего мира.

- Ну, справедливости ради, замечу, что тебе следует благодарить Игнис, это она догадалась, что нужно делать.

- Я обязательно так и поступлю, - склонил голову его собеседник, - но она сейчас, кажется, занята.

Северянин улыбнулся, а затем – посерьезнел.

- И благодарю тебя за то, что защищал нас на постоялом дворе.

- А я думал, что это уже в прошлом.

Они вышли из освещаемой зоны, и Лариэс на миг прикрыл глаза, чтобы зрачки привыкли к тени.

- Иногда прошлое не отпускает.

- Ты ведь не о драке говоришь, верно?

- Верно, я говорю о ее высочестве. Давай проверим, нет ли чего-нибудь опасного во-он за тем дубом.

Лариэс окинул взглядом расстояние до дуба – добрая сотня футов. Он пожал плечами и согласно кивнул.

- От чего бы не проверить?

Когда голоса товарищей, оставшихся в лагере, затихли, и мужчины оказались в приятном вечернем сумраке, разгоняемом светом луны и звезд, Вилнар перешел к делу.

- Я хотел бы попросить тебя больше общаться с Блаклинт. Понимаю, что она не такой интересный собеседник, как Кающийся, но…

- Тебе не нужно просить меня о таком, - совершенно искренне ответил ему Лариэс. – Я с удовольствием составлю компанию твоей госпоже, равно как и мои лейтенанты и простые гвардейцы, если она того пожелает. Думаю, Игнис, а заодно и его высочество – тоже не будут возражать против общения. Единственный, кого не получится разговорить – это Марк, но в этом нет ничего удивительного, он всегда был таким.

- То есть то, что за несколько недель он проронил едва ли десяток слов – нормально?

- Это еще много.

- О-о, - Вилнар хмыкнул, - каких только людей не встретишь в мире.

- Ну, таким уж он уродился, - усмехнулся Лариэс.

Впрочем, от него не скрылось, что при упоминании Тариваса Вилнар едва заметно скривился.

«Ему не нравится его высочество? Профессиональная подозрительность? А может… ревность»?

Решив, что подобные предположения лучше не высказывать вслух.

- Я думал, ты начнешь задавать вопросы, - в свете луны блеснули зубы северянина.

- Я любопытен, - согласился Лариэс, пытаясь найти что-нибудь, на что можно усесться. – Но понимаю, когда лучше промолчать и немножко подождать.

За дубом он увидел замшелый валун, наполовину вросший в землю, и примостился на него, выжидающе поглядывая на Вилнара. Огневолосый копейщик вздохнул.

- Я служу ее высочеству уже пять лет и успел хорошо узнать ее за это время. Принцесса не такая, как большинство стихийных магов. Знаешь, ваш Клеменс, пожалуй, чем-то похож на нее.

Лариэс слушал, не говоря ни слова.

- Ее высочество очень застенчива, думаю, ты это уже понял.

- Да, догадался.

- Но застенчивость – это не плохо. Плохо то, что она не уверена в себе. Сегодня ты уже успел увидеть, сколь много ее высочество знает. Поверь, это – всего лишь один из ее талантов, причем не самый важный. Я видел, на что она способна на самом деле, и знаю, что если ее высочество поверит в себя, то может превзойти даже свою мать.

«Она что, сильнее Дикой Розы Севера»? – недоверчиво подумал Лариэс. При всем уважении к Вилнару ему как-то слабо верилось, что эта тихая и скромная девица может затмить одну из самых могучих чародеек континента.

Вилнар, легко угадавший эту мысль, издал горестный смешок.

- Поверь на слово, мы тренировались?

- Тренировались?

- Я уговорил ее высочество продемонстрировать мне магию воды, мы нашли безлюдное место и там провели вместе не один день, развивая ее дар. Блаклинт, - он впервые назвал свою госпожу по имени, и это тоже не укрылось от Лариэса, - невероятно талантливый человек. Ей не хватает лишь веры в себя.

- И ты надеешься, что общение с нами поможет ее высочеству побороть свою слабость?

- Да. Понимаешь, принцесса – нелюбимый ребенок, - тут он еще раз усмехнулся. – Как будто у Водной Ведьмы есть любимые дети! Но если остальные принцы и принцессы легко пережили это, погрузившись в мир наслаждений, то Блаклинт в душе все еще остается маленькой девочкой, которая хочет, чтобы мама обняла ее и похвалила.

Лариэс, немного опешивший от того, что слуга королевы наградил свою госпожу прозвищем, которое Кайса заслужила после завоевания Фейрлинда. Подслушай их кто и донеси куда надо, Вилнара будет ждать эшафот. Судя по всему, верность Щита принцессы не распространяется еще на кого-нибудь, кроме его подопечной.

- Поэтому ее высочество и согласилась участвовать в нашей авантюре? – догадался Лариэс.

- Да. Она сама вызвалась добровольцем, а Кайса и не возражала. Она считает Блаклинт слабой и бесполезной и полагает, что ее смерть не сильно отразится на мощи дома. Но ее высочество не умрет, я не допущу этого.

Последние слова были произнесены тоном, не оставляющим ни малейшего сомнения в том, что перед Лариэсом сидит человек, безгранично влюбленный в свою госпожу.

«Интересно, а почему он не попытался добиться взаимности»? – подумал Лариэс, разглядывая Вилнара. – «Лично я встречал не так много столь же статных мужчин, как и он. По крайней мере, среди простых людей. А если бы Блаклинт смогла забеременеть от своего Щита, то их судьба вообще круто изменилась бы. Любая чародейка стихий, способная выносить ребенка, ценится на вес даже не золота, а алмазов».

И этот вопрос он не стал задавать вслух, а просто кивнул, соглашаясь с доводами северянина.

- Я сделаю все, что в моих силах и, если хочешь, могу переговорить с Игнис, кажется, мы с ней нашли общий язык.

- Буду признателен. Огнерожденная по какой-то причине перестала гневаться на мою госпожу, быть может, она сумеет стать ей кем-то вроде подруги.

- Стоит ли нам пообщаться еще и с Древними? Они наверняка могли бы помочь.

Вилнар покачал головой.

- Нет, пока хочу обойтись без этого. Ступившие на Путь Вечности… другие, не такие как мы. Тьма веков, сквозь которые они ступали, их потери и жертвы, их опыт и знания… - Вилнар с трудом подбирал слова, запинаясь и путаясь, словно не знал, как лучше донести то, что он хочет сказать, до собеседника. – Они ощущают все не так. Понимаешь?

Лариэс, чуть помедлив, ответил утвердительно. Он и сам успел заметить, как непохожи Ридгар с Орелией на обычных людей.

«Вот ты болтаешь с ним, и даже на какой-то миг забываешься, а потом – раз, и тебя обдувает ветром Вечности. Как такое не понять-то»?

Они еще некоторое время сидели, вглядываясь в темноту, и Лариэс, наконец, решил задать мучавший его вот уже несколько дней вопрос:

- Как думаешь, откуда они узнали о месте встречи?

Вилнару не нужно было объяснять, о ком шла речь.

- Оборотень, - не сказал, выплюнул он.

Лариэс и раньше замечал, что Щит принцессы недолюбливает Непобедимого, но теперь он столкнулся со столь неприкрытой ненавистью, что не смог скрыть своего удивления.

- Да, Мелис – первый подозреваемый, но могут быть и другие варианты, с ним ведь отправились два бойца гвардии.

Лариэс и сам не верил в сказанное. На первом же привале после того, как отряд покинул сгоревший постоялый двор, он, Марк и Мислия устроили бедолагам перекрестный допрос. Лейтенант гвардии ее величества, правда, не произнес ни слова, но один только его внешний вид был способен развязывать языки, к тому же, среди подозреваемых все же числился его подчиненный.

Оба гвардейца - и Ларс и Галит были понуры и угрюмы, напуганы сверх всякой меры и сбиты с толку, но, скорее всего, они говорили правду. Быть может, его самого и даже Марка у этих двоих и получилось бы обмануть, но не оставалось никаких сомнений в том, что Мислия вывела бы предателя на чистую воду.

Так или иначе, но обе истории были одинаковы: ехали к месту встречи, ни на минуту не упуская оборотня из вида. Тот, впрочем, и сам никуда не отлучался. Останавливались только в постоялых дворах, спали в одной комнате. Когда добрались до места, Непобедимый устроил гулянку, в которой каким-то непостижимым образом, несмотря на строжайший запрет как Лариэса, так и Марка, приняли участие и они. Возлияние продолжалось несколько дней, но в это время оборотень не был замечен ни в каких странных беседах и не пропадал.

Естественно, он с легкостью мог дождаться, пока воины упьются до потери сознания и отправить сообщение, однако прямых доказательств не было, а потому приходилось рассматривать и иные возможности.

Вилнара это, впрочем, не слишком убедило.

- Какие варианты? - уточнил он. - Вороний Король отправил убийц, чтобы те постреляли по его обожаемой дочери?

- Заметь, по ней никто не стрелял, а яд не оказал почти никакого действия.

Да, Лариэсу понравилась Игнис, но, как профессиональный телохранитель, он просто не мог перестать подозревать ее.

- Это так, - Вилнар тоже был профессионалом, а потому не мог не признать очевидного, - но, тем не менее, оборотень – главный подозреваемый. Он был на постоялом дворе несколько дней и не заметил ничего странного? Говори, что хочешь, но его величество Корвус никогда не рискнул бы жизнью дочери, подстраивая такую ловушку. Да и, к тому же…

- Да?

- Какая ему была выгода от этого? Рисковать жизнью единственной уцелевшей огнерожденной, тратить силы своей верной сторонницы Орелии, для чего?

На этот вопрос Лариэс не сумел найти ответа, однако у него был симметричный вопрос:

- А какая выгода от этого Мелису?

Вилнар развел руками, показывая, что если бы знал, то уже сказал бы что-нибудь.

- И вот мы приходим к выводу, - проговорил северянин, - что главное – это понять мотивы фанатиков, а точнее тех, кто стоит за ними. Пока этого не произошло, логичнее всего будет предположить, что они, а точнее – тот сковывающий, обнаружил нас в последний момент и удачно импровизировал. Не поступим так, обречем отряд на склоки, которые меньше всего нужны нам на подходе к Ничейным Землям. Согласен?

Лариэс с уважением посмотрел на собеседника. Он и раньше замечал, что Вилнар – внешне больше всего походивший на безмозглого морского разбойника – не так прост, как кажется. Северянин умел не только отлично стрелять и драться, но и делал правильные выводы.

«Все-таки, он тоже Щит, а ни один король и ни одна королева не доверит своего ребенка идиоту», - пришел к выводу юный полукровка.

- Ты прав, - сказал он. – Но я отказываюсь верить в совпадение, слишком уж много их было в последние недели. К тому же, тот сковывающий, что едва не отправил нас к Господу, не выглядел дураком. Допустим, в первые два раза он просто проверял наши возможности, а потому использовал всякий сброд. Но на этот раз покушение было по-настоящему серьезным, а такой опасный человек, как он, просто не мог понадеяться на удачу.

- Стало быть? – ухмыльнулся Вилнар.

- Не высовываемся и приглядываем за всеми, - закончил за него Лариэс.

Вилнар кивнул и поднялся.

- Я отойду, - чуть улыбнувшись произнес он, - а ты пока можешь пообщаться со следующим просителем.

- Ага, - вздохнул Лариэс. - Кларисса, хватит прятаться, мы услышали тебя еще в начале разговора.

От дерева отделился темный силуэт. Несколько секунд постояв в неуверенности, он направился к Лариэсу. Вилнар, как и обещал, покинул Лариэса, и когда графиня подошла к своему командиру, их никто не беспокоил.

- Солнышко, знаешь, - задумчиво начал Лариэс, - я как раз хотел поговорить с тобой. Но, все-таки, не стоило прятаться.

Девушка смущенно улыбнулась, и уселась рядом с виконтом.

- Тебя что-то гнетет, - предположил он. - Я вижу это.

Кларисса кивнула.

- Это наше путешествие... Лар, с ним что-то серьезно не в порядке.

- Что ты имеешь в виду? - нахмурился Щит принца. - Как по мне, так все просто: мы пытаемся прикончить королеву изначальных, культисты пытаются нам помешать. Что такого?

Виконт и сам не слишком верил в то, что говорил, а потому Кларисса легко уловила фальшь в его голосе. Девушка грустно улыбнулась, став от этого еще прекраснее, чем обычно, и осторожно накрыла его ладонь своей.

- Лар, не нужно меня обманывать, у тебя это не получится. Я чувствую, когда ты неискренен.

- Прости, - искренне извинился он. - Понимаю, что ты имеешь в виду, мне и самому это путешествие не по душе...

Он помолчал несколько секунд, глядя на теплую девичью ладонь. В ночи Лариэс видел хуже, чем при свете дня, но не слишком, а потому заметил, что рука Клариссы немного дрожит.

Та неожиданно отдернула ладонь и Лариэсу показалось, что на щеках девушки появился румянец.

- Понимаешь, - мягко продолжил он, - какой бы странной нам с тобой не казалась идея его высочества, мы - его личная гвардия и обязаны выполнять свой долг любой ценой.

- Мы, кажется, уже это обсуждали, - отмахнулась девушка. – И я говорю не про не сумасбродность идеи его высочества.

- А про что же тогда?

Она потупилась и замолкла.

- Клар? Ты ведь хотела поговорить, - мягко подтолкнул ее Лариэс, - я с радостью выслушаю тебя.

Девушка сглотнула и ее дыхание стало чаще.

- В том подвале я осознала, что мы можем и не дожить до возвращения. Одно дело – думать, что можешь погибнуть, а другое – прочувствовать это всем существом. Понимаешь?

Лариэс кивнул, он понимал.

- Даже когда мы дрались с восставшими крестьянами все было иначе, не так. Я тогда не боялась умереть, и это в семнадцать-то лет, - Кларисса невесело усмехнулась и продолжила говорить, быстро, точно боялась, будто Лариэс прервет ее и откажется слушать дальше. – Там все было иначе, не так, как сейчас, ты меня понимаешь? – повторила она.

И опять Щит принца кивнул.

- Так вот, - продолжила графиня, - в том подвале я внезапно поняла, прочувствовала, ощутила: следующее покушение может оказаться более удачным, и тогда... Тогда я не смогу высказать того, что лежит у меня на сердце. Я думала, что это может подождать до лучших времен, но теперь понимаю - нет, не может. Возможно, это мой последний шанс сказать тебе…

Она выдохнула и тряхнула головой, растрепав длинные волосы, не связанные никакой лентой.

Лариэс молча слушал.

- Короче говоря, - девушка издала смешок, - я люблю тебя, причем уже несколько лет. Без памяти влюбилась во время нашей самой первой встречи, ну той, на турнире, когда ты вырубил меня ударом по голове. Вот.

Глаза Лариэса распахнулись, и он пораженно уставился на свою помощницу.

- Что? - только и нашел что спросить полукровка. - Клар, я....

- Молчи! - воскликнула та. - Дай я договорю. Я не прошу у тебя никакого ответа и ни к чему не обязываю. Знаю, что после того, что эта сука Талисса сотворила, ты закрыл свое сердце и не открываешь его никому. Просто хочу, чтобы между нами не осталось никаких недомолвок на случай, если я не доживу до конца похода. Вот... - Она невесело улыбнулась, - подумать только, сама призналась в чувствах. Думаю, если светские дамы узнают об этом, при дворе, разразится настоящий скандал.

- Клар...

- Молчи! Ничего и слышать не хочу, - вскочила она. - Я прекрасно знаю, что ты скажешь.

Лариэс стыдливо отвел глаза. Обижать подругу не хотелось, но она была совершенно права – ответить на ее чувства он не мог. По крайней мере – сейчас.

- А потому, - продолжала девушка, - закрой рот и не порти момент. Я просто хочу, чтобы ты знал правду. На наши отношения это не повлияет - я все также останусь твоей подругой и лейтенантом гвардии. Но если захочешь что-нибудь изменить - просто скажи мне об этом.

Договорив, она быстрым шагом направилась в сторону лагеря, от которого доносились голоса, смех и даже пение - кто-то из гвардейцев, наверное, Игнациус - незаконнорожденный сын священника, унаследовавший от отца голос - развлекал товарищей.

Лариэс протяжно выдохнул.

Он ожидал чего угодно, но только не признания в любви и теперь не представлял, как реагировать.

"Путешествие оказалось куда богаче на события, чем я предполагал", - подумал он, и, поднявшись, направился к Вилнару, продолжавшему патрулированию. - "Подумаю об этом, когда закончится моя смена".

Дочь Вороньего Короля. Пролог.

Дочь Вороньего Короля. Глава 13 (начало).

Он перевел взгляд на Игнис и заметил:

- Кстати, ваше высочество, надеюсь, Корвус знает о том, где вы? Мне не очень хочется утром обнаружить пару птичьих легионов, штурмующих столицу герцогства. Замучаюсь потом чинить стены.

Огнерожденная хихикнула, тактично прикрыв рот ладонью.

- Ваша светлость, вы же видели Кошмара. Как думаете, в курсе ли отец?

Лицо герцога осталось столь же недоверчивым и девушка, вздохнув, отцепила от пояса ножны с мечом и протянула их Устину Вентису.

Тот внимательно изучил эфес, затем немного извлек меч из ножен, бросив короткий взгляд на лезвие, и, наконец, вернул оружие хозяйке.

- Я встречался с его величеством лишь единожды, но Жало узнаю из тысячи других мечей. Стало быть, все хорошо.

Брат королевы снова перевел взгляд на принца.

- Что ж, дорогой племянник, начинай, я жажду услышать твою историю.

- А я жажду рассказать тебе обо всем, ага, - весело ответил ему Таривас.

И принц начал говорить. Он объяснил, зачем была собрана столь разношерстная компания, куда они направляются, как к ним присоединилась Игнис. Не обошел стороной и таинственного сковывающего, а также – Орден Изначальных. И, когда он, наконец, закончил, Устин мог лишь пораженно качать головой.

- Один вопрос.

- Да?

- Как ты уломал Кэлисту? Сколько я себя помню, она тряслась над тобой, точно несушка, у которой осталось последнее яйцо.

Таривас развел руки в стороны.

- Видимо, матушка наконец-то осознала, что я уже не мальчик.

- Хм, - только и нашел что сказать герцог. – Тогда второй вопрос. Вы точно уверены в том, что творите?

На сей раз вместо Тариваса ответил Ридгар.

- Устин, мы знаем друг друга не первый год, не так ли?

Герцог кивнул.

- Да, Кающийся. Я уважаю тебя и твое правосудие и никогда не закрою свои границы для человека, который подобно Христу несет свой тяжкий крест.

- Скажи, хотя бы раз за эти годы я делал что-нибудь глупое и необдуманное?

- Нет.

- Вот и сейчас я уверен в цели нашего похода.

Лариэсу вспомнилось, с каким скептицизмом Ридгар принял идею ее величества во время их первой встречи и с трудом сдержал победную улыбку – кажется, его принц сумел-таки заразить своим оптимизмом еще одного человека. И то, что человек этот был несоизмеримо древнее и опытнее, делало победу господина лишь более значительной.

«Все-таки, его высочеству уготована великая судьба», - тепло подумал Лариэс. – «Как же мне повезло! Служить такому человеку»!

- Ну, раз вы твердо уверены во всем, не стану препятствовать, - сдался герцог. – И спасибо за предупреждение насчет Ордена изначальных.

- Ваша светлость, они как-то проявили себя? – подала голос Мислия, которая, услышав эти слова, оторвалась от тарелки с едой и теперь внимательно прислушивалась.

- Да, первая Тень, проявили.

- Как же?

- Пару дней назад пытались проповедовать. Несли какой-то бред о том, что настали последние дни и нужно покаяться перед истинными детьми Интерсиса, а потом – принять их наказание, как должное. Я приказал разогнать это сборище, а когда они бросились на стражников – схватить их. Кое-кто из культистов сбежал, кое-кого мы отправили в подземелье. Но большинство пришлось прирезать – в этих безумцев словно какой-то демон вселился!

Он сердито нахмурил брови и добавил.

- И теперь я, кажется, понимаю, какой именно. Попрошу Аккэлию усилить бдительность.

- Кстати, дядя, а где сейчас твоя супруга? Клем говорил что-то про очередной проект.

- Угу, - угрюмо подтвердил герцог. - Заперлась в своей башне и ваяет очередной шедевр, а значит, увидим ее не раньше, чем через неделю. Ты же знаешь ее, творческая натура.

Тут он не кривил душой. Аккэлия Вентис, в девичестве герцогиня Стеллис из Аэтернума – супруга Устина Вентиса – была прославленным скульптором, чьи работы украшали дома самых богатых и знатных людей континента. А еще она являлась одной из самых талантливых сковывающих страны, поговаривали, что даже первая Тень не сравнится с нею в бою. Впрочем, ни та, ни другая не рвались проверять это утверждение. Им и так было неплохо. Герцогиня чем-то напоминала Мислию: такая же целеустремленность, такая же жестокость к врагам, такое же умение плести интриги. Да что там, в Риштате она выполняла функции Теней, раскрывая заговоры против обожаемого мужа! Но при этом не было в ней той злобы и испорченности, которую Лариэс видел в первой Тени. Быть может, он просто мало знал супругу герцога – они и не виделись-то ни разу - но сильно сомневался, что дело лишь в этом. Будь Аккэлия столь же честолюбива, как и Мислия, она никогда бы не удовлетворилась ролью герцогини на задворках королевства. Особенно при таком-то муже!

Единственный недостаток герцогини, о котором доподлинно было известно Первому Щиту, заключался в том, что чародейка испытывала к ее величеству Кэлисте Вентис лютую, мало с чем сравнимую ненависть, причины которой были покрыты завесой тайны. Однако фактом оставалось то, что за все эти годы герцогиня ни разу не посетила Сентий, на каждое приглашение отвечая категорическим отказом, говорило само за себя.

- Как планируете преодолевать горы? – спросил вдруг герцог.

- Через Северный Перевал, как же еще.

- Не слишком ли опасно?

- Опасно, - согласился принц, - но так мы быстрее пройдем Ничейные Земли.

- Ваши преследователи не дураки, они могут подготовить пару сюрпризов.

- Придется рискнуть. Мы пока что не знаем, где искать королеву, а значит, должны как можно быстрее оказаться в графствах.

- Амулет не работает?

- Работает, - подала голос Мислия. – Но мы все еще слишком далеко. Пока что он указывает мне лишь примерное направление, не больше.

- Думаете, их логово где-то в Бесконечных горах?

- Изначальные любят пещеры, а в Бесконечных горах очень много, - пожала плечами первая Тень. – Так что этот вариант кажется мне самым вероятным. Либо там, либо в Восточных горах, больше негде.

Герцог согласно кивнул.

- Кстати, дядя, - спросил вдруг Таривас. – А как дела в герцогстве? Изначальные ведь еще не появились?

- Нет, у нас пока спокойно, хотя я уже на всякий случай полностью подготовил свою армию к бою. Если твари переберутся через горы, мы окажем им достойный прием, можешь не волноваться.

- Ага, - широко ухмыльнулся принц. – Волноваться за тебя? Даже не смешно.

Устин тепло улыбнулся племяннику.

- Не расхваливай меня, а то возгоржусь.

- Я бы с удовольствием взглянул на это, дядя.

Лариэс слушал непринужденный разговор двух Вентисов и ему в голову закралась крамольная мысль:

«А ведь из герцога мог бы получиться хороший король».

Нет, Щит принца и подумать не мог об измене королеве, но отрицать очевидное не получалось даже у него – ее величество Кэлиста Вентис не умела держать в узде свой горячий норов, из-за чего не раз и не два случались трагедии. И в этом отношении она разительно отличалась как от брата, так и от всех правителей, на которых Лариэсу удалось посмотреть за последние недели. И предельно корректная Кайса, и флегматичная, слегка не от мира сего Катержина, и суровый, но внушающий почтение Корвус. Всех этих людей объединяло одно – самоконтроль.

Обед, меж тем, подходил к концу, и герцог предложил.

- Думаю, что сегодня вам не стоит продолжать путь, что скажешь, племянник?

- Я того же мнения.

- Вот и хорошо, заночуйте в этом постоялом дворе, а завтра мы попрощаемся. Ты дал мне пищу для размышления.

***

Когда их небольшое импровизированное совещание закончилось, Лариэс, помня о данном слове, нашел владельца трактира и приобрел у того самую лучшую бутылку вина, которую только сумел раздобыть, после чего отправился к комнате Игнис. Вот только та была пуста.

Недолго думая, юноша вышел на улицу и проверил конюшню. Его догадки подтвердились – Кошмара не было в стойле.

Виконт тяжело вздохнул и принялся седлать своего коня. Здесь, под защитой гвардейцев герцога, принц был в полной безопасности, чего нельзя было сказать о девчонке, отправившейся непойми куда на ночь глядя. Нет, Лариэс совершенно не был удивлен – за свою недолгую жизнь он успел уже привыкнуть к особенностям мышления стихийных магов и к их импульсивности, а потому сразу же решил, что должен как можно скорее найти дочку Вороньего Короля и вернуть ее под охрану.

«Раз уж обещал защищать даже ценой жизни, следует выполнять клятву», - подумал он, выводя скакуна с постоялого двора.

- Лар, ты куда это на ночь глядя? - услышал он знакомый голос и обернулся.

Эрик вместе с Вилнаром, Индржихом и Бриллом – мастером двуручного фехтования - разместились прямо на земле, будто в постоялом дворе места не было, и увлеченно играли в кости. Рядом с ними лежал пузатый пивной бочонок, возле которого сиротливо ожидали своей очереди четыре кружки.

- Что-то ваша светлость не слишком заботится о чести рода, - ехидно заметил Лариэс.

- У рода нашей светлости честь исчезла как вид, наверное, лет двести назад, - фыркнул Эрик, демонстративно наливая себе пива в кружку и делая большой глоток, не дожидаясь, когда осядет пена.

Та, в свою очередь, тотчас же переместилась на подбородок графа, и он небрежным движением тыльной стороны ладони стер ее.

- Проблемы? - поинтересовался Эрик.

- Да ты сам одна большая проблема. Искренне не понимаю, как это отец не лишил тебя наследственных прав и не передал все кому-нибудь из побочной линии.

- Это из-за моей неотразимости, - уверенно ответил граф. - Ну, или из-за того, что я в близких отношениях с наследником престола. Как думаешь, что вернее?

Лариэс ухмыльнулся и пожал плечами.

- А может, - продолжил Эрик, - дело заключается в том, что ему просто некогда. Таскать по паре девок в сутки в постель - весьма утомительное занятие.

- По паре? - не выдержал Индржих.

- Любит он это дело, - рассмеялся Эрик, и добавил, уже серьезнее. - Лар, а ты, собственно, куда направляешься?

- Пытаюсь понять, куда девалась дочка Вороньего Короля.

- А-а-а, сразу бы так и сказал. Ее высочество направилась во-он туда, - махнул рукой Эрик.

- Уверен? - Лариэс с сомнением покосился на пивной бочонок.

- А что, у нас тут избыток роскошно одетых девиц в серебряных масках? - ответил вопросом на вопрос граф.

- Уел, - хмыкнул виконт, - ладно, не скучайте, скоро вернусь.

Сказав это, он вскочил в седло и пустил коня рысью, надеясь, что принцесса не удумала далеко уехать от деревни.

Его опасения развеялись буквально спустя несколько минут – Игнис нашлась возле того самого поля, на котором герцог вызвал дождь. Она сидела, держа в руках колосок, которым водила по влажной земле.

Услышав стук копыт, она обернулась, но узнав Лариэса расслабилась и приветливо кивнула виконту.

- И почему я не удивлена?

- Ваше высочество, - Лариэс спешился и, поняв, что вновь совершает старую ошибку, поправил себя, - Игнис. Тебе опасно покидать охраняемую деревню, мы не знаем, где сейчас могут быть культисты и что они задумали.

Она вздохнула.

- Удовлетвори любопытство: ты всегда такой зануда, или только по четным дням недели?

- Всегда, когда речь идет о безопасности. Я до сих пор не могу простить себя за ту оплошность в постоялом дворе. Я обязан был проверить все, но подумал, что раз Непобедимый пьет тут уже несколько дней, то место безопасное. Это – непростительно. Я больше не допущу таких грубых просчетов.

Игнис слушала его, наклонив голову, и, наконец изрекла.

- Я просто хотела побыть одна.

- Почему именно тут?

- Просто так.

- И это никак не связано с тем, что мы увидели днем? - Лариэс присел рядом, держа в руках бутыль с вином.

Девушка взглянула на него и улыбнулась.

- Все-то ты замечаешь.

- Игнис, тебя гнетет что-то?

Девушка задумчиво провела колоском по пальцам, и сказала:

- Мой дар позволяет лишь убивать. Пламя, что подчиняется моей воле, не способно удобрить землю, оно не может справиться с засухой, не в состоянии отвести воду, вышедшую из берегов. Оно лишь пожирает плоть и оставляет обугленные кости. Я создана для того, чтобы убивать, и не могу как принц или его дядя творить добро, понимаешь?

- Не соглашусь, твой дар способен приносить пользу. Ты можешь разжечь пламя в доменной печи и поддерживать его горение. Любой кузнец за подобное умение продаст душу Сатане! Ты можешь указать дорогу ночью, можешь осветить побережье для кораблей. Моряки и купцы будут безмерно благодарны человеку с подобными талантами. Наконец, ты можешь потушить пожар, ведь огонь подчиняется твой воле, разве не так? А значит, земля, защищаемая тобой, никогда не познает на себе силу всепожирающей стихии...

- А ты поэт, - слабо улыбнулась Игнис.

Однако Лариэс видел, что она далека еще от принятия его правоты, а потому продолжил:

- К тому же, твоя великая сила умеет не только забирать, но и дарить.

С этими словами юноша протянул принцессе бутыль с вином. Та с удивлением воззрилась на него.

- Дарить? А это что? Не понимаю.

- Я же обещал поблагодарить тебя за спасение жизни, - улыбнулся виконт, - вот моя благодарность.

Игнис приняла бутылку и скептически оглядела ее.

- Дешево же оценивается твоя жизнь, - наконец вынесла она вердикт, широко улыбнувшись.

- В этой дыре не нашлось ничего лучше, увы.

- Ну ладно, сойдет.

С этими словами Игнис выдернула пробку и, сопровождаемая ошеломленным взглядом Лариэса, сделала большой глоток прямо из горлышка.

- Будешь? – совершенно неженственно и недостойно аристократки высшего уровня поинтересовалась девушка, протягивая бутылку.

- Благодарю, но нет. Я плохо переношу алкоголь.

- Как и все твои соплеменники.

- Даже хуже.

- Ну, как хочешь. Сегодня, так и быть, я не буду настаивать.

Огнерожденная пожала плечами и вновь приложилась к бутылке, на сей раз – надолго.

- Игнис, быть может, продолжим в постоялом дворе? Я раздобуду для тебя кружку. Все-таки ты – принцесса.

Девушка вмиг растеряла весь свой задор и повторила титул.

- Принцесса, конечно же.

Она погрустнела столь же неожиданно и резко, как до того – пришла в неистовство.

- Опять этот дурацкий титул, знал бы ты, как я его ненавижу.

- Почему? – удивился виконт.

- Из-за моего происхождения все носятся со мной, точно с драгоценной вазой. Не пойми неправильно, я очень люблю отца, но он запер меня в своей крепости, и сторожит точно драгоценность, которую могут украсть. Я чувствую, что начала дышать только с вами, в пути. Понимаешь?

Лариэс, как ни странно, понимал, о чем и сообщил девушке.

- Нет, не понимаешь, - покачала та головой, - Никто не понимает и не поймет.

- А ты объясни мне, - предложил вдруг Лариэс.

- Объяснить? – нахмурилась Игнис, - как?

Виконт извлек из ножен свой меч и продемонстрировал его девушке.

- Отец говорил, что, когда слова бесполезны, стоит прислушаться к звону стали. К тому же, ты, вроде бы, хотела дружеский поединок.

"Господи боже мой, что я творю? Ладно, отступать уже поздно, будь, что будет"!

Игнис хмыкнула и в ее глазах зажегся опасный огонек.

- Не боишься, что я тебя пораню?

- Скорее, мне следует опасаться гнева венценосной особы, когда та с треском проиграет жалкому телохранителю.

Игнис рассмеялась и отбросила бутыль в сторону.

- Можно посмотреть?

- Прошу.

- Наша сталь, - со знанием дела проговорила Игнис, рассматривая меч, - а вот гарда с рукоятью – южные. Но сделано идеально. Тот же мастер, у которого ты заказывал пистолет?

- Не думал, что ты запомнила.

- Как можно! Даже у меня нет такого красивого пистолета, - притворно возмутилась девушка. – А я, между прочим, целая принцесса.

- Какой ужас, о ваше высочество, - с легкой улыбкой ответил он ей. – Я искренне горюю вместе с вами, ибо не могу представить жизнь венценосной особы, лишенной собственного пистолета с чеканкой и нарезным стволом.

Игнис прыснула и подошла к своему коню. Вернулась от него она уже с мечом в руках.

- Ну что же, давай послушаем, что нам скажет сталь.

- Учти, госпожа моя, поддаваться я не стану.

- А я и не прошу об этом, - и с этими словами Игнис ринулась в атаку.

Она была быстра, точно мангуст, и гибка, как змея. Меч в руках девушки плясал, выделывая причудливые фигуры в воздухе и метя исключительно в жизненно важные органы. С первых же секунд боя Лариэс принял и признал мастерство огнерожденной, однако он не мог не отметить ее излишней горячности. Там, где опытный фехтовальщик попытался бы выждать или запутать противника, Игнис бросалась в лобовую атаку, стремясь напором компенсировать недостаток терпения.

И это было грубой ошибкой.

Лариэс, улучив момент, сложился в глубоком выпаде и кончик его меча остановился в дюйме от шеи принцессы.

- Раз! – выкрикнул он, переходя в оборонительную стойку. – Продолжаем, о моя не в меру воинственная госпожа?

- Ах ты ж! – и Игнис, добавив пару фраз, совсем не красящих благородную особу, с удвоенной силой бросилась в бой.

Чем больше она распалялась, тем больше совершала ошибок, тем чаще открывалась, и тем больше пропускала уколов.

Когда счет достиг десяти безответных попаданий, Игнис с проклятьем отбросила меч и, злобно сверкнув глазами, со всей силы пнула некстати подвернувшийся камень.

- Ну ты и быстр! – выпалила девушка. – Мне не раз приходилось драться с лунксами, но даже они меркнут на твоем фоне, Лариэс. И как такой здоровяк может перемешаться с такой скоростью?

- Благодарю за комплимент, - Лариэс поклонился своей собеседнице, искренне радуясь, что сейчас их никто не видит.

Надо заметить, что лечение посредством фехтования отлично помогло разогнать тоску девушки. Ее глаза сверкали от радости, секундный гнев прошел, как будто его и не бывало. Взгляд Лариэса сам собой остановился на серебряной маске, которую теперь можно было рассмотреть внимательнее.

«А как же она крепится к лицу»? – пришла ему в голову мысль.

Никаких приспособлений, необходимых для того, чтобы удерживать изящное, украшенное узорами изделие, он так и не смог заметить.

«Наверное, мне все же не стоит так пялиться на ее высочество, это невежливо», - подумал также юноша, но было уже поздно.

Игнис заметила, куда именно он смотрит, и веселье мгновенно исчезло с ее лица. Девушка опустила голову и быстро вернула прическе первозданный вид.

- Прошу прощения, - извинился Лариэс. – Я не хотел обидеть вас…тебя. Просто…

- Просто? – не поднимая головы повторила девушка.

- Мне дико любопытно, как эта маска крепится к лицу.

Несколько секунд ничего не происходила, а затем Игнис запрокинула шею и разразилась смехом.

- Лариэс, ты, ты серьезно? Тебе интересно только это? Не то, что у меня под маской, а то, как она крепится?

- Но… - смутился телохранитель, - там же нет никакой веревки или крючков, за что же маске держаться? Не клеем же ты мажешься, в самом деле?

Игнис упала на траву, закрыв лицо ладонями, все ее тело сотрясал хохот. Наконец, немного успокоившись, она кивнула Лариэсу, предлагая сесть рядом, затем, распустив волосы так, чтобы те прикрывали лицо, положила левую руку на маску и потянула на себя.

- Вот, - произнесла огнерожденная, протягивая серебряную личину и старательно прячась от любопытного взгляда Лариэса, хотя последнее, наверное, было излишним – роскошные волосы отлично скрывали то, что девушка не хотела показывать никому. – Ты победил меня в поединке, так что это будет справедливо.

Лариэс принял на удивление легкую маску и стал внимательно разглядывать ее. Лишь спустя несколько минут серьезного изучения он сумел заметить на внутренней стороне несколько мелких рун.

- А-а-а… - глупокомысленно протянул он. – Конечно же, сковывание. Как я сразу не догадался.

- Это было очевидно, по-моему, - пожала плечами Игнис.

- Я почти ничего не знаю про артефактную магию.

- Почему? – удивилась девушка.

- И Мислия и прочие чародеи Сентия становятся немыми, как рыбы, стоит только упомянуть в их присутствии хоть что-нибудь, связанное с магией предметов.

С этими словами он протянул собеседнице ее маску, которую Игнис легким и отработанным движением поместила на лицо, после чего, наконец-то перестала прятаться и прямо посмотрела на Лариэса.

- Хм-м, - проговорила девушка. – А как же твое хваленое любопытство? Я так поняла, что ты ради новых сведений в лепешку расшибешься? Неужели не прокрался ни к кому в дом и не стащил пару книг?

- Один раз пытался, - честно ответил ей Лариэс. – К Мислии.

- Не самое мудрое решение.

- Не самое, - согласился он. – С тех пор я больше не рискую.

- Совсем-совсем? – недоверчиво переспросила Игнис.

- Ну ладно, почти не рискую, - слабо улыбнулся Лариэс. – После того случая я еще пару раз пробирался к другим сковывающим, живущим в городе, но не смог найти ничего интересного, видимо, Мислия объяснила им, что книги следует прятать от меня.

Игнис вновь рассмеялась.

- Поразительно! – воскликнула она. – Не могу поверить, мы путешествуем вместе меньше месяца, а мне кажется, будто знаю тебя полжизни.

У Лариэса потеплело на душе – получить похвалу от столь интересной девушки было в высшей степени приятно.

- Да, мне тоже так кажется, - слабо улыбнулся он.

- Здорово, что мне удалось найти такого хорошего друга, как ты, - обезоруживающе улыбнулась девушка. – Когда вернемся от королевы изначальных, не хочешь задуматься о смене сюзерена?

Лариэс отчего-то ощутил жгучий укол в области сердца, но решил не подавать виду, что уязвлен, тем более, что он и сам не понял, что же именно так задело его. А потому Щит принца ухмыльнулся и ответил:

- Увы, но моя верность принадлежит лишь его высочеству и ее величеству. Но если хочешь, можем переписываться.

- А письма, конечно же, ты будешь относить на проверку первой Тени?

- Естественно, разве ты сомневалась?

- Ни единой секунды. – И тут тон девушки стал серьезнее. – Слушай, раз уж у нас тут сегодня разговор по душам… Хочу задать один вопрос… Личный…

- Слушаю.

- Скажи… - девушка покраснела. – Не знаю даже, как начать… Ну, в общем…

Лариэс терпеливо ждал, позволяя Игнис собраться с мыслями. Наконец, девушка сформулировала вопрос.

- Ну, ты же давно знаешь принца…

- Одиннадцать с небольшим лет.

- Скажи, о чем с ним можно поговорить? – выпалила она. – Что ему нравится?

«Ему нравятся красивые девушки и необременительные отношения», - промелькнуло в мозгу у Лариэса, - «но этого я тебе вслух не скажу».

На миг перед глазами возникло лицо Талиссы, и юноша отогнал внезапно нахлынувшие воспоминания.

«А она-то тут причем»? – невесело подумал виконт.

- Есть одна тема, которая, пожалуй, будет интересна вам обоим.

- Да?

- Обсуди ваши мечи.

Игнис выглядела удивленной.

- Что? – переспросила она.

- Мечи. Твой меч, Жало, он ведь старый. Сколько ему веков? Два, три?

- Около семи. Этот меч зачаровывал сам Архитектор.

Лариэс восхищенно присвистнул.

- У его высочества тоже непростой клинок, которым он очень гордится. Попробуй обсудить это, а там, глядишь, найдете, о чем еще поболтать.

- Спасибо, - Игнис поднялась и предложила, – еще один бой?

Дочь Вороньего Короля. Пролог.

Дочь Вороньего Короля. Глава 12 (окончание).

- Госпожа моя…

Сладкий голос Тариваса достиг ушей Игнис, отчего в животе у огнерожденной начинали порхать бабочки, и она почувствовала, что плавится, как свечка, которую поднесли к огню.

В очередной раз вознося молитву Господу за то, что отец не додумался научить серебряную маску краснеть, девушка повернулась к наследнику дилирисского престола и спросила:

- Да?

- Я хочу выразить вам свою безмерную признательность за то, что помогли нам в трудный час. Отныне я официально считаю вас своей боевой подругой, - принц изящно поклонился. – И прошу дозволения общаться с вами на «ты».

Игнис, собрав всю свою волю в кулак удержалась от глупых и неприличных для девушки ее положения звуков, которые так и рвались наружу, и просто кивнула.

- Твоя сила поистине восхищает, - продолжал меж тем принц, - огонь – устрашающая стихия.

Игнис поняла, что, если ветророжденный и дальше продолжил делать ей комплименты, она просто не выдержит, а потому решила перевести тему разговора.

- Таривас.

- Можно просто Тар.

- Тар, - со смущением в голосе Игнис распробовала уменьшительное имя принца. – У меня появился вопрос.

- И какой же вопрос о моя госпожа? – мило улыбнулся девушке Таривас.

- Что такое Орден Изначальных?

Эти слова сразу же прикончили хорошее настроение, повиснув в воздухе точно занесенная над головой дубина.

Орден Изначальных - неведомый и таинственный враг, невероятно могущественный, судя по их возможностям, и крайне осведомленный. При этом ни Игнис, ни, как ей показалось, остальные, ничего не слышали про этот культ.

- Если честно, - подала голос Мислия, - еще месяц назад я бы рассмеялась, скажи кто, что эти психи могут быть опасны.

- Стало быть, ты знаешь о них? - уточнила блондинка из гвардии Тара... Кларисса, вроде бы.

Сковывающая недовольно покосилась на красавицу, но, как ни странно, и не подумала язвить или выказывать неучтивость. Судя по всему, родословная этой воительницы была очень и очень непростой.

"Интересно, а в каких она отношениях с Таром", - подумала Игнис, ощутив неприятное чувство в груди. - "Ведь не мог же он не заметить столь эффектную девушку".

В чем в чем, а в привлекательности пепельноволосой и загорелой воительнице было не отказать. Высокая, ладная, с отличной фигурой, которую выгодно подчеркивала мужская дорожная одежда, и, конечно же, идеально гладкой - точно у какой-нибудь стихийной чародейки - кожей, она просто не могла не быть объектом повышенного интереса мужчин.

"Надо будет поговорить с ней", - неопределенно подумала Игнис, сама не понимая до конца, о чем хочет общаться с лейтенантом гвардии его высочества. - "Сосредоточься, девочка"!

Она так замечталась, что едва не пропустила ответ Мислии.

- Слышала, - в голосе первой Тени появились самодовольные нотки. – Несмотря на то, что число разных культов в одном только Дилирисе давно уже перевалило за сотню, я знаю о каждом из них.

- Ну, об этом, видимо, недостаточно, - хохотнул Мелис. – Верно?

Тень скривилась.

- Я всегда считала их безобидными чудаками. Никогда за все время своего существования Орден Изначальных не причинил никому проблем. Тихие и спокойные безумцы, считающие, что магические тараканы – истинные хозяева Интерсиса, и все обязаны повиноваться им и делать все, чтобы жуки остались довольны. Обычное сборище психов, не первое и не последнее. Даже и не знаю, что в них вселилось…

- Просто у адептов появилась цель, - спокойно ответил Ридгар. – Раньше сектанты поклонялись идее, верили в возвращение своих хозяев. И вот они, здесь, только руку протяни. Неясно лишь, как культисты сумели подстроить нам ловушку и где взяли, - тут он повернул голову к Орелии. – Ори, что именно они использовали?

Целительница ответила сразу же.

- Для вас - вытяжку из корня драконьего цветка. Вытяжку, очищенную от всяческих посторонних примесей и концентрированную до наивысшей своей степени. Кто бы ни подготовил эту дрянь, его познания в алхимии взывают благоговейный трепет даже у меня.

Лица Ридгара, Мислии и, как ни странно, Мелиса, приняли одинаковое выражение – полного ошеломления. Сама Игнис была знакома с ядами слабо, а потому решила выяснить детали.

- Мелис, о чем идет речь?

- Речь, Огонек, идет о легенде! – Мелис скривился и сплюнул под копыта коня. – Яд, не убивающий, и вообще не причиняющий никакого вреда. Яд, усыпляющий человека на несколько минут. Всего на несколько, ха!

Оборотень невесело рассмеялся.

- Как думаешь, много это или мало?

Игнис прекрасно поняла, к чему клонит Древний. На миг вспомнилось то странное ощущение покоя и неги, которое охватило ее во время разговора с Лариэсом.

«Если бы не амулет отца, эти две минуты могли бы оказаться последними в моей жизни, а без сил Орелии, принц сейчас не ехал бы с нами», - подумала она. – «Вот и ответ на вопрос».

- Много, - прошептала девушка.

Оборотень согласно кивнул ей.

- Именно, малышка. Если яд может незамеченным просочиться через любые, - он бросил короткий взгляд на огнерожденную и поправился, - почти любые амулеты, и усыпить любого, - новый быстрый взгляд, на этот раз – в сторону Ридгара, - даже Древнего, то он бесценен. А теперь, пламенная моя, ответь на вопрос: почему никто не слышал об цветочке, корень которого использовали наши долбанутые друзья?

И на этот вопрос ответить было нетрудно.

- Либо потому, что он очень редко встречается, либо потому, что его давно уже извели.

- Второе, - произнесла Орелия. – Драконий цветок был уничтожен во время Последней войны. Лично Архимаг наслал сверхсложное проклятье, погубившее все драконьи цветы континента.

- По-видимому, что-то сохранилось, - без энтузиазма заметила Мислия, и в ее огромных глазах Игнис разглядела тревогу. – И это весьма неприятно.

- Не то слово, - согласилась с нею Древняя, - во времена моей молодости этот яд использовали для борьбы с магами, причем очень успешно.

- Стало быть, не едим ничего, что не поймали и освежевали сами? – предположил Лариэс.

- Я посмотрю, как ты будешь ловить и свежевать пиво, - хохотнул Мелис, прикладываясь к фляге, которую, как Игнис с ужасом поняла, он прихватил с постоялого двора.

Поймав ошарашенный взгляд девушки, Непобедимый осклабился и, обнажив свои внушительных размеров клыки, подмигнул принцессе.

- Ну а что, не пропадать же добру. Я не хлипкая девочка вроде Бледного, от пары кружек не свалюсь.

- Просто поразительно, - покачала головой Орелия и Игнис показалось, что если бы голос наставницы мог передавать эмоции, то она бы сейчас звонко смеялась, - одно из опаснейших веществ в мире, а он пьет его, как воду.

- Ну, не совсем, как воду, Куколка, - обиженно возразил оборотень. – В голове от этого пойла шумит как надо!

И он сделал еще один глоток.

Игнис, заметив, что лицо Ридгара посерело от с трудом сдерживаемой ярости, поспешила вернуться к более безопасной теме.

- А чем были смазаны арбалеты?

- Яд Луны того же качества.

Это название было знакомо девушке, и все, что она слышала о яде Луны, заставляло Игнис трястись от ужаса. Смертельный яд, одной капли которого достаточно, чтобы за пару минут убить взрослого человека. Практически неостановимый – даже мощнейшие защитные амулеты пасуют перед его разрушительной мощью. Не факт даже, что артефакт, сотворенный отцом, справился бы с подобной отравой, и это при том, что работа над ним заняла у Вороньего Короля больше года.

«Отцу пришлось погружаться на третий уровень и использовать в качестве основы редчайший ядовитый шип с хвоста мантикоры», - вспомнила она. – «Обычные сковывающие, чьи амулеты редко оказываются глубже первого уровня, ничего не смогли бы противопоставить этой отраве».

Тут ее посетила еще одна мысль:

«Чудо, что Лариэс сумел продержаться так долго. Этот парень просто неубиваем»!

Кажется, Лариэс подумал о том же самом, потому как стал еще мрачнее, чем до начала разговора.

- С ядом понятно, - напряженно проговорил телохранитель, - но сейчас меня больше интересует другой вопрос: как они узнали о цели нашего путешествия.

- А вот это, действительно, интересно, - согласилась с ним Мислия, бросив короткий, полный подозрения взгляд на Игнис.

С точки зрения логики, Игнис никак не могла навести убийц на постоялый двор, ведь принц сам назначал место встречи с Мелисом. Скорее уж, было бы логично подозревать как раз оборотня! Но огнерожденная понимала – десятки лет взаимного недоверия и подозрений нельзя отбросить в один момент. Хуже, чем с Волукримом, отношения Дилириса были разве что с Виннифисом и Аэтернумом, да и то, ненамного.

«Будем честны, они боятся отца и подозревают его во всех смертных грехах. А человек, который боится, как учил меня Рэмирус, не в состоянии мыслить трезво и рационально оценивать ситуацию. Стоит ли защищаться? Нет, я ни в чем не виновата, да и все равно никто не поверит».

Несмотря на то, что подозрения первой Тени были очевидными, они сильно раздражали девушку, которая вообще никогда не отличалась излишней терпимостью. Игнис поняла, что в ней начинает закипать раздражение, готовое вот-вот обернуться яростью, и тут на помощь пришел Лариэс.

Игнис не поняла, как именно телохранитель прочел ее настроение, но он действовал не раздумывая.

- У них вполне мог быть какой-нибудь артефакт. Раз уж культисты смогли добыть столь редкий яд и завербовать к себе сильного сковывающего, я не удивлюсь ничему. Верно, Мислия?

Нечто в интонациях юноши явно подсказало первой Тени, что следует сбавить обороты и та охотно кивнула.

- Конечно.

- Вот и хорошо, - виконт улыбнулся. – Мислия, поясни мне, в чем именно смысл веры этих странных людей. Я не до конца понял, зачем нужно подчиняться изначальным.

- Позволь, я немного просвещу тебя, виконт, - проговорила Орелия.

Мислия, признавая право Древней, покорно склонила голову, и та начала.

- Что ты знаешь о народах, населяющих Интерсис? – задала Орелия неожиданный вопрос, и Игнис заметила, как смутился Лариэс.

- В каком смысле, о Ступив…

- Кхм…

- О Древня…

- Кхм!

- Госпожа моя?

- Всем известно, что, когда первый народ ступил на земли Интерсиса, тут уже обитали изначальные. Но какой народ был первым, вот вопрос?

Полукровка смутился еще больше.

- Хроники говорят, что люди.

- Хроники лгут, - безапелляционно заявила Целительница. – Интерсис – это перекресток миров, в котором изначально не было жизни. Однако магия этого мира во все века притягивала разумных существ. Так здесь появились каррасы и гарпии, так сюда попали лунксы, так пришли люди. Они, кстати говоря, были последними.

- То есть Первое переселение…

- Случилось, когда Интерсис был довольно неплохо населен. Начнем с того, что беглецы из Вечного города, три тысячи лет назад преодолевшие границу, разделяющую миры, не были даже первыми детьми Адамовыми, оказавшимися в Интерсисе. За сотню-другую лет до них сюда успели перебраться сампманы, воспользовавшиеся древними курганами народа, о котором не сохранилась даже памяти. Они основали великое королевство и долго воевали с лунксами, истинными хозяевами материка в те времена.

Судя по выражению лица Лариэса, тот никогда не слышал ничего подобного.

«Ну да, ведь лунксов южане считают неполноценными», - подумала Игнис.

- Госпожа, выходит, что мой народ пришел в Интерсис раньше людей?

- Да, но люди оказались сильнее. Именно поэтому те, кто называют лунксов бродягам и приблудами – просто ограниченные глупцы, не знающие истины. Но и твой народ не был первым. До вас в Интерсисе обитали неведомые и удивительные существа, от которых нам в наследство не осталось почти ничего, кроме, разве что, величественных тоннелей, тянущихся под Бесконечными горами. Однако и до них наш мир не пустовал. Никто не знает, сколько тысяч лет в Интерсисе существует жизнь, зато почти доподлинно известно то, что изначальные были тут всегда. Они появлялись, исчезали, вновь возникали из небытия лишь для того, чтобы в очередной раз пропасть.

Орелия помедлила и обвела рукой пейзаж.

- Видишь все это? Деревья, поля, дорогу по которой мы едем? Все это – пылинка, если смотреть из той тьмы веков, откуда выбрались магические насекомые. Никто не знает, откуда они берутся. Возможно, королева откладывает несколько запасных яиц, из которых спустя сотни лет должны вылупиться ее наследницы, возможно, врата в мир изначальных иногда приоткрываются, запуская гостей, возможно даже, что изначальные сами могут перемещаться меж миров. Это – тайна. Однако никто из образованных людей не может отрицать одного – они появились тут задолго до того, как было основано первое королевство... Какой бы народ не претендовал на эту честь. А раз так, то вполне логично считать изначальных творцами всего сущего, истинными хозяевами Интерсиса.

- И поклоняться им, - закончила Игнис.

- Да, - кивнула Орелия. – Одно проистекает из другого. И если во времена, когда изначальных нет, верующие в них люди – просто обычные безобидные чудаки, то во времена, когда древние создания просыпаются, они – опасные помешанные.

- Не для вас, госпожа моя, - заметил Лариэс, - прошу не гневаться, но я до сих пор не могу забыть то, что увидел во дворе.

Игнис показалось, что Орелия поникла, хотя сказать наверняка она и не могла.

- Увы, иногда не остается иного выхода, кроме как забирать чужие жизни, - проговорила Целительница, после некоторой паузы. - За свою долгую жизнь я хорошо усвоила этот урок.

- Госпожа Орелия, - вновь заговорил Лариэс, и Игнис сразу же поняла, что его буквально распирает от любопытства, - прошу, не сочтите мои слова за грубость, но…

- Ты хочешь спросить о моем теле?

Юноша кивнул, потупившись.

- Всего тебе знать не следует, - ответила Древняя, снимая перчатку и демонстрируя металлическую кисть, - но, вот это – цена, которую я уплатила.

- Цена? – удивился Лункс, а Игнис вздохнула.

Она знала историю Орелии, давным-давно та своим бесстрастным голосом рассказала, во что обходится воскрешение мертвых.

- Орелия всегда заботилась о других больше, чем о себе, - сказал вдруг Ридгар, - и платила за это. Отдавая свою кровь людям, она отдавала им частичку себя, раз за разом, каплю за каплей. С каждой принесенной жертвой плоть заменялась холодным металлом. И вот теперь лишь живое сердце, бьющееся внутри практически несокрушимой металлической оболочки, напоминает о том, чего Орелия добилась, и сколь дорого это ей стоило.

- Ридгар, тебя немного занесло, - произнесла Целительница, и, повернув голову к Лариэсу, добавила, - хотя в целом он прав. Цена воскрешения велика, впрочем, никого из Серафимов это никогда не останавливало. Мы клялись посвятит себя служению, и до тех пор, пока живы, не отступим от данной единожды клятвы.

***

Лонгий – столица герцогства Риштат, которым правил герцог Устин Вентис – младший брат королевы – представлял собой хорошо укрепленный город, готовый к отражению любого неприятельского набега.

Несмотря на то, что в последние годы это пограничное герцогство, расположенное на северо-востоке Дилириса, стало реже подвергаться атакам разнообразных тварей, которые в изрядных количествах плодились на Ничейных Землях, в многочисленных пещерах Седых гор, а также - непосредственно в лесах Риштата - никто здесь и не думал снижать бдительность.

Именно поэтому они были встречены крупным разъездом уже спустя пару часов после пересечения границы. Рыцари, сразу же узнав Тариваса, с глубочайшей почтительностью провели отряд в резиденцию его дяди и очень скоро Лариэс, не бывший в Лонгии ни разу, сумел внимательно рассмотреть самый восточный форпост королевской власти.

Город выглядел неказисто, не был очень велик, зато отлично подходил для обороны. Здесь, как с удивлением для себя выяснил виконт, уже были возведены новые стены – толстые и низкие, с огромным количеством пушек.

«Скорее всего, его высочество закупил артиллерию на свои деньги», - подумал юноша, ощутив раздражение. Ведь если бы ее величество пожелала, столицу можно было бы давно обнести внешней стеной.

Перед воротами размещался внушительных размеров барбакан, причем стража – наметанный взгляд Лариэса сразу же определил это – велась на славу, люди не маялись от безделья, а были заняты.

Впрочем, в этом не было ничего удивительного – его высочество Устин Вентис по праву считался самым талантливым полководцем Дилириса и было бы странно, если бы такой человек даже в мирное время не организовал своих подданных так, как следовало. Собственно говоря, именно выдающиеся военные таланты младшего брата королевы и его не менее выдающиеся военные заслуги стали причиной бессрочной ссылки в личные владения на краю страны. Герцогство немаленькое и не самое бедное – а судя по нововведениям – очень даже богатое, но все же, все же…

Нахождение брата в столице сильно нервировало ее величество и тому было предложено покинуть Сентий, причем случилось это еще до того, как Лариэса подобрали с улицы. Спокойный и совершенно равнодушный к власти младший брат адекватно воспринял требование чересчур горячей сестры и удалился в Лонгий вместе со своим двором, молодой женой и маленьким сыном. Здесь он и сидел последние семнадцать лет, выбираясь лишь по случаю какого-нибудь очень важного события вроде очередной войны.

То, что прославленный полководец так легко отказался от столичной жизни, настораживало многих, и как Лариэс знал, Тени неотрывно следили за герцогом, однако за все эти годы тот не предоставил королеве ни единого повода усомниться в своей верности. Более того, именно благодаря его участию, кошмарное восстание Мотыги удалось подавить относительно малой кровью. По крайней мере, со стороны королевской армии.

Вот и сейчас, герцог проявил себя, как верный слуга короны. Когда отряд въехал в замок Устина, их ждал почетный караул, возглавляемый сыном и единственным наследником герцога – Клеменсом Вентисом.

- Приветствую, брат мой, - церемонно поздоровался Клеменс, - приветствую ее высочество Игнис Фейргебор, а также достопочтимых Ступивших на Путь Вечности, приветствую первую Тень со Щитом. Ваша светлость Кларисса, вы еще прелестнее, чем во время нашей прошлой встречи. Эрик, рад видеть тебя. Господин Марк, доброго здравия, не ожидал, что маршал отпустит вас от себя.

Его взгляд остановился на Блаклинт и Вилнаре.

- Я – Блаклинт Иссон, - коротко представилась девушка, с трудом скрывая смущение, заметное, впрочем, для всех окружающих, а это – мой Щит Вилнар.

- Приветствую ваше высочество, - немного озадаченным голосом произнес юноша, недоуменно смотря на принца.

- Привет, братишка, ага, - жизнерадостно ухмыльнулся Таривас. – А где дядя?

- Отец отправился выполнять свой долг покровителя земли и сейчас должен быть в одном-двух днях пути от города. Ты хочешь отправиться к нему?

- Ага, - кивнул Таривас, - и чем быстрее, тем лучше. Надеюсь, герцогиня простит мою неучтивость?

- Матушка редко придает значение таким мелочам, брат мой, уж ты-то должен знать...

- Ага, - вновь повторил Таривас, - знаю.

- К тому же, она занята очередным проектом и вряд ли выберется из башни раньше, чем через две недели.

Принц весело засмеялся.

- В этом она вся. Что ж, тогда – в путь.

Клеменс все подготовил заранее, и уже спустя несколько минут целая кавалькада скакала по дороге, ведущей на восток от города.

Лариэс с интересом разглядывал личную гвардию Клеменса Вентиса и первое, что бросилось ему в глаза, это вооружение всадников. Точно также, как и Непорочные в Виннифисе, они были вооружены пистолетами, правда, защищены воины герцога были не в пример лучше. Вместо легких бригантин – тяжелые стальные нагрудники, закрытые шлемы, латные юбки, латные же сапоги и наплечники. Хотя все познается в сравнении. При всем великолепии своей экипировки, гвардейцы оказались бронированы слабее, нежели благородные дилирисские рыцари, предпочитавшие выходить на поле боя в полном комплекте лат, укрепленных артефактной магией, верхом на конях особой дилирисской породы.

Гвардейцы герцога, скорее, являли собой нечто среднее между легкой и тяжелой конницей, и это несоответствие не могло не разжечь пламя любопытства в сердце Лариэса.

- Ваша светлость, - обратился он к Клеменсу, - дозволите ли вы задать вопрос?

Тот покосился на Щита Принца и заметил:

- Старый боевой товарищ, наверное, тебя сильно интересуют мои гвардейцы, я угадал?

Лариэс развел руками, отдавая должное проницательности молодого герцога.

- Они, - Лариэс указал на ближайшего к его коню всадника, - вооружены точно также, как и Непорочные оракула.

- Заметил, значит? – с некоторой ноткой самодовольства улыбнулся Клеменс.

- Сложно было пропустить это, ваша светлость.

Клеменс понимающе улыбнулся.

- Отец постарался. Ему крайне понравилась идея дать каждому всаднику несколько пистолетов, но он не стал останавливаться на достигнутом, а творчески развил ее.

- Развил?

- Непорочные – это дворцовая стража, они, по большому счету, редко принимают участие в настоящих боях, в отличии от нашей гвардии. Сами понимаете…

Лариэс понимал. Действительно, в пограничном герцогстве, держащем единственный удобный перевал через Седые горы, жизнь нельзя было назвать спокойной и безопасной. Самые разнообразные угрозы возникали с завидной регулярностью, причем разбойники и контрабандисты были отнюдь не главной проблемой этих мест. Отравленные магией демонологов Ничейные Земли несмотря на то, что больше девяти сотен лет прошло со времен Войны Багряного Культа, так не смогли оправиться до конца. Они порождали отвратительных монстров, которые с одинаковым остервенением жрали как себе подобных, так и людей.

- И как? – задал Лариэс волнующий его вопрос.

- Отлично, - улыбнулся Клеменс, - я покажу в свободное время, если хочешь.

- Буду признателен, ваша светлость, - ответил Лариэс.

***

К середине следующего дня они наконец добрались до крупной деревни, в которой по словам Клеменса должен был находиться герцог. Уже на подъездах отряд встретили гвардейцы, что лишь подтвердило слова юноши.

- Вот и отлично, - Таривас довольно потирал руки, - стало быть, сейчас увидимся с дядей.

- Придется немного подождать, ваше высочество, - отрапортовал седовласый капитан, встретивший путников, - его светлость изволят работать.

- Я догадываюсь. Долг и все такое, - кивнул принц, за что заработал неодобрительный взгляд кузена.

- Курт, проводишь нас к отцу? Мы подождем, - произнес Клеменс.

- Конечно, ваша светлость, следуйте за мной.

Сопровождающие остались в деревне, а капитан повел отряд прямиком к хлебным полям, простиравшимся, казалось, до самого горизонта. Над ними, как заметил Лариэс, уже начали сгущаться тучи.

Еще на подходе он увидел герцога, сопровождаемого всего двумя охранниками. Тот стоял, воздев руки к небу и не шевелился.

«Наверное, с него сейчас от напряжение пот льется ручьем», - подумал виконт, - «все-таки, долг хозяина земель – это тяжелая ноша».

Каждый стихиерожденный считался человеком, отмеченным Господом, и причин тому было много. Во-первых, все стихийные маги отличались безумной красотой, во-вторых, столь же поразительной разрушительной мощью. Но не только эти два факта превратили их в правителей королевств и империй…

Лариэс задрал голову вверх и посмотрел на небеса, по которым с неестественной скоростью перемещались грозовые тучи.

Маг, которому подчиняются стихии, может сделать жизнь своих подданных гораздо легче. Так, землерожденный в состоянии прогнать с полей вредителей, хладорожденный может смягчить тропическую жару, водорожденный способен справиться с паводком. Ну а ветророжденный…

Первые капли сперва медленно и неуверенно, затем все сильнее и сильнее начали падать вниз, и вскоре над полем разразился проливной дождь. Вода текла по лицу Лариэса, забиралась за шиворот, но, самое главное, она увлажняла сухую почву.

Да, маги воздуха вполне в состоянии пригнать пару дождевых туч туда, где те нужнее всего.

Дождь закончился столь же стремительно, как и начался, и спустя каких-то десять минут грозовые облака разлетелись во все стороны, подхваченные воздушными течениями, а спустя еще пять минут на небе засияло теплое летнее солнце.

Забота о земле, об урожаях, считалась главным долгом правителя. Правда, ни ее величество, ни его высочество не злоупотребляли этими своими обязанностями, и на памяти Лариэса, лишь несколько раз покидали столицу для борьбы с особо тяжелой засухой. Герцог же относился к долгу правителя куда серьезнее и непрерывно разъезжал по своим владениям, принося с собой благословенный дождь, либо, наоборот, разгоняя тучи. В королевствах, управляемых стихиерожденными, всегда собирались невероятно высокие урожаи, и все это знали.

А герцог, меж тем, закончил свою работу, и, поддерживаемый с двух сторон под руки – магия такого уровня выпила из него все силы, – направился к деревне. Увидев, кто дожидается его, брат ее величества стряхнул сопровождающих и, широко ухмыляясь предстал перед путниками.

- Племянник, я рад тебя видеть! – прогрохотал он, точно еще секунду назад и не шатался, будто пьяный, и заключил Тариваса в свои медвежьи объятья.

Лариэс, видя это, с трудом сдержал улыбку.

Сын и отец, с которыми телохранитель познакомился при подавлении восстания – герцог счел, что двенадцатилетнему Клеменсу пора узнать, что такое война, и взял его с собой, - отличались, как небо и земля, лишь глаза у них были одинаковыми. И оба они ни разу не походили ни на ее величество, ни на его высочество. В этом не было ничего удивительного – Кэлиста и Устин родились от разных женщин. Они происходили от двух любовниц короля, которым повезло забеременеть, отсюда и различия. Если Кэлиста была изящной шатенкой с точеными чертами лица и южным загаром, то Устин габаритами напоминал платяной шкаф. Кожа этого гиганта была близка к бледному цвету, а огромные голубые глаза, соломенного цвета длинные волосы и аккуратная бородка сразу же выдавали изрядную примесь северной крови. Клеменс же перенял от своей матери-аэтернки ярко выраженные черты этого народа: он был строен и невысок и, несмотря на начавший пробиваться на щеках юношеский пушок, выглядел скорее мальчиком, нежели мужчиной. Короткие темные волосы закручивались милыми колечками, а в пронзительно-огромных – отцовских – голубых глазах, должна была утонуть не одна придворная прелестница.

Вот только, и это Лариэс знал наверняка, не утонула. Что отец, что сын оба были белыми воронами на фоне большинства стихийных магов. Они вели крайне аскетичный образ жизни, не интересуясь увеселениями и радостями, которые каждому предоставлял как статус, так и внешность. При дворе об этой парочке ходили самые разные слухи, причем многие из них не были лестными, впрочем, в скрытых извращениях ни отца, ни сына никто не подозревал. Какой в этом смысл? Любой маг стихий мог спать с кем угодно, как угодно и сколько угодно – ни для кого не являлась секретом страстная натура и любовь к экспериментам практически любого из великих владык сего мира. И если застенчивость той же Блаклинт, как казалось Лариэсу, была вызвана какими-то детскими травмами, то Устин с Клеменсом, определенно, сделали свой выбор по доброй воле.

- Дядя, я вижу, что ты ничуть не поменялся с момента нашей последней встречи, - рассмеялся Таривас.

- Я уже слишком стар для перемен, - рассмеялся герцог, отпуская племянника.

- И, тем не менее, это не помешало тебе перестроить крепость по последнему слову военной науки и вооружить свою гвардию пистолетами, которых, кстати, нет даже у воинов матушки.

- И кто же в этом виноват? – с ехидной усмешкой поинтересовался герцог. – Напомнить, когда я говорил вам, что следует начать перевооружение аркебузиров и легкой кавалерии?

- Ладно-ладно, - поднял руки его высочество, - ты выиграл, дядя. Всегда было интересно, почему ты, при такой любви к военному делу не рвешься подраться где-нибудь в частном, так сказать, порядке?

- Быть может, я живу и не так долго, как твои Ступившие на Путь Вечности спутники, но за эти годы успел повидать достаточно для того, чтобы возненавидеть войну.

- Что не помешало тебе разбить бунтовщиков, а до того на равных тягаться с самим Генералом.

- Это мой долг. Мы все делаем то, что должно, - герцог серьезно посмотрел на принца, и добавил, - да и не тягался я с Лорием Солумом на равных, ты мне льстишь. Не позволил разбить нас в пух и прах, как во времена Третьей Войны за Возвращение – это да, но на большее моих талантов, увы, не хватило. А теперь, дорогой племянник, предлагаю нам собраться в каком-нибудь спокойном месте, и ты объяснишь мне, что происходит.

Спокойное место, о котором говорил Устин Вентис, обнаружилось в деревенском постоялом дворе, из которого выгнали всю прислугу, а затем – и охрану. Герцог, его сын, а также принц, принцессы, Древние, оба Щита и Тень, уселись за длинный, уставленный простой деревенской едой стол возле разведенного несмотря на летнюю жару камина, и обсыхали.

Герцог первый подал пример, взяв в одну руку свиную ногу, а в другую – кубок с пивом. Он жадно откусил мясо, и шумно запил его, после чего, перешел к делу.

- Итак, мой дорогой племянник, - взгляд Устина стал серьезным, цепким и колючим. – Как я говорил на поле: я хочу знать, что происходит. Каким образом ты оказался в компании двух принцесс и трех Древних?

Дочь Вороньего Короля. Пролог.

Дочь Вороньего Короля. Глава 12 (продолжение).

Чувствуя неладное, Лариэс двинулся на зов и заглянул на кухню.

- Кровь Христова, - прошептал юноша, подойдя к первому из многочисленных трупов. Им оказался хозяин постоялого двора.

Мужчина лежал на спине и из его посиневших губ сочилась тонкая струйка черной крови, а на бледном лице застыло выражение невыносимой муки.

Виконт осторожно коснулся шеи погибшего, чисто на всякий случай, и отметил, что тело еще теплое.

- Их убили буквально несколько минут назад.

- Когда начался бой? - уточнила Кларисса, присаживаясь на корточки рядом со своим командиром.

- Да.

- Не понимаю одного, - девушка подняла валявшуюся рядом пивную кружку и понюхала ее, пытаясь, видимо, на запах определить яд, - как они сумели отравить напитки?

"Интересный вопрос", - подумал Лариэс. - "И есть у меня одна мыслишка на сей счет"...

Он еще раз внимательно проверил тело хозяина, затем по очереди осмотрел каждого мертвеца, после чего с уверенным видом направился к двери, ведущей в подвал.

- Прихвати-ка лампу, - распорядился виконт, - и следуй за мной. Думаю, ответ на твой вопрос ждет нас внизу.

Длинная лестница привела их в прохладное помещение, заставленное бочонками, коробками и ящиками всех форм и разновидностей. Лариэс двигался осторожно, на случай, если какой-то недобитый сектант решил переждать бурю тут, внизу. Кларисса действовала также. В одной руке она держала длинный изящный меч, в другой - лампу, разгоняющую мрак.

Здесь было тихо и спокойно, пахло снедью, пивом, вином и специями.

- Лар, куда мы? - напряженно спросила Кларисса. - Не стоит ли прихватить нескольких парней для сопровождения?

- Не думаю, что мы встретим что-нибудь, с чем не сумеем справиться вдвоем, - ответил он, покосившись на девушку.

Та чуть заметно улыбнулась и подняла фонарь повыше, чтобы Лариэсу было лучше видно творящееся вокруг.

- Нам сюда, - проговорил виконт, остановившись перед небольшой массивной дверью, из-за которой отчетливо тянуло холодом.

- Ледник?

- Причем непростой. Магия сковывающих, как мне кажется, - ответил Лариэс, открывая дверь и первым входя внутрь.

Перемещение из лета в зиму было неприятным, но это мелкое неудобство сторицей вознаградилось видом тел, аккуратно сложенных в углу, прямо под разделанной коровьей тушей, подвешенной за крюк к потолку.

"Одно, два, три...семь, восемь, девять...пятнадцать, шестнадцать... девятнадцать". - Сосчитал Лариэс.

- Вот я и ответил на твой вопрос, Кларисса, - тихо произнес он.

- Безумие какое-то, - девушка, осторожно присела на корточки возле одного из покойников - юной девушки пятнадцати-шестнадцати лет от роду, чьи застывшие голубые глаза, покрывшиеся изморозью, с немым упреком глядели вникуда.

- Фанатики редко отличаются здравым смыслом, - со вздохом заметил Лариэс. - Человеколюбием - еще реже.

- Получается, что они перебили хозяина и его семью, всех слуг и постояльцев, а после - без размышлений выпили яд, лишь бы не попасть в плен? Столько трупов ради... Ради чего, Лар?

Она поднялась и повернулась к своему капитану. Во взгляде Клариссы, обычно спокойном и бесстрашном, на сей раз плескался ужас.

- Лар, что это за монстры такие? Кто они? Из какой бездны ада выползли на свет божий?

Полукровка успокаивающе опустил руку ей на плечо.

- Любые времена порождали своих злодеев. Кто знает, быть может, Господь уготовил нам всем новое испытание в лице этого культа?

Кларисса тепло улыбнулась и положила свою руку поверх руки Лариэса.

- Ты знаешь, как ободрить девушку, капитан.

- Стараюсь помаленьку.

- Да, помаленьку, - как-то странно пробормотала она.

- М?

- Не обращай внимания, - лейтенант гвардии отпустила виконта и, посерьезнев, спросила, - есть мысли, как эти психи могли узнать о месте встречи.

- Есть, - честно признался Лариэс, - и не самые приятные. Думаю, ты не хуже меня понимаешь, о чем может свидетельствовать подобная осведомленность наших новых друзей.

Кларисса скрипнула зубами и выругалась, зло, грубо, однозначно.

- У нас завелась крыса.

- Именно.

- Причем, скорее всего, в отряде. Как бы я не хотела обвинить Мелиса, но поверить в то, что он сам же нас и сдал, не могу - чересчур уж это тупо.

И вновь Лариэс был вынужден соглашаться.

- Что будешь делать, Лар?

- Я? Удесятерю бдительность. Крыс пускай ищет наш штатный кот. Тебя лишь прошу приглядывать за моей спиной. Как выдастся минутка, передай эту просьбу Эрику.

- Не волнуйся, я... - пепельноволосая красавица на миг запнулась и продолжила, - мы защитим тебя даже ценой собственных жизней.

- Как и я вас, - улыбнулся Лариэс.

Кларисса чуть потянулась к нему, затем резко остановила движение и отошла на шаг в сторону.

- Идем, а то кот спустится по нашим следам, чтобы проверить, все ли в порядке. Думаю, пора уходить отсюда.

Когда они поднялись наверх и доложили об увиденном, все было готово к продолжению путешествия. Конечно, это означало ночной переход, но его высочество не желал оставаться на разгромленном постоялом дворе ни одной лишней минуты. И это его мнение разделяли все в отряде. Щит принца успел заметить не один и не два стыдливых взгляда, брошенных гвардейцами на наследника престола. Никто из них не желал лишний раз задерживаться в месте, напоминавшем о собственной некомпетентности.

Члены отряда оседлали своих скакунов и замерли возле ворот, ничего не говоря и размышляя о своем. Наконец, Орелия вымолвила:

- Игнис, не будешь ли ты так любезна…

- Конечно, - склонила голову огнерожденная. – Отойдите все.

- Как далеко, о несравненная? – поинтересовался Таривас.

- Шагов на тридцать, - произнесла девушка.

Она дождалась, пока ее приказ будет исполнен, после чего вскинула руки.

Даже с такого расстояния Лариэс ощутил чудовищный жар, исходящий от дочери Вороньего Короля. Столб огня, способного расплавить скалы, ударил с чистых небес, поглотив постоялый двор. Весь без остатка. Огонь окутывал Игнис, ласково, точно шелк, он не причинял девушке ни малейшего вреда. Да и не мог! Стихия не способна навредить рожденному ею.

«Тогда что же она прячет под маской»? – невольно задумался Лариэс, вглядываясь в отблески ревущего пламени.

Ответа на этот вопрос у него не было, а спустя несколько секунд пламя стало опадать. Еще несколько долгих мгновений и все закончилось. Там, где еще утром возвышался постоялый двор, сейчас осталась лишь черная, спекшаяся от чудовищного жара, земля. Ни кости, ни камешка, ничего.

Огонь, сотворенный Игнис, поглотил все.

Девушка повернулась к товарищам и кивнула Орелии.

- Их тела упокоены, мы можем ехать, - сказала она.

***

Когда отряд скрылся из вида, неприметное деревце неподалеку зашевелилось. С него слетела листва, кора превратилась в простую походную одежду, а длинная ветка стала посохом.

Сковывающий любовно погладил отполированное дерево. Посох этот – редчайший артефакт четвертого уровня погружения - достался ему в наследство от учителя и не раз спасал убийце жизнь.

Галий подошел к пепелищу и опустившись на колено, коснулся золы.

Наемный убийца видел всякое, но раньше ему не приходилось сталкиваться с повелителями пламени. Как выяснилось – к счастью.

«Девчонка куда сильнее, чем я предполагал», - подумал он, загребая горячую золу в ладонь. – «А артефакты ее отца – заметно мощнее, чем рассказывал хозяин. И все же… Его зелья – это нечто! Никогда ни с чем подобным не сталкивался. Если получится, надо будет выпросить пару пузырьков для себя».

Да, яд, не являющийся ядом и пропущенный всеми защитными амулетами, бесценен. Не менее полезен и тот, второй, которым были смазаны наконечники арбалетных болтов.

«Подумать только, прошибать обычную магическую защиту от отравы, точно ее не было, поразительная мощь», - думал убийца, рассеянно пересыпая золу из руки в руку. – «Как же обидно, что почти все – впустую».

Галий поднялся и, горестно вздохнув, отошел от пепелища. Как профессионал до мозга костей он терпеть не мог проигрывать. Безусловно, им удалось сделать главное – выдавить очередную каплю крови из сердца Целительницы, но этого было мало!

Такая западня просто обязана была собрать достойную жатву, однако воскрешать пришлось одного лишь принца.

«Если бы с ними не было этой стальной куклы, все было бы куда проще», - неприязненно подумал он.

Чародей вспомнил клинки, рассекающие плоть и кости, и поежился. Даже он не сумел найти достойного средства против этого оружия и был вынужден с позором бежать, не задержав Древнюю на достаточное время. Целительница целиком и полностью соответствовала тому, что рассказал о ней хозяин. Невероятно добрая, но смертельно опасная в бою.

«Несочетаемое сочетание, ничего не скажешь», - криво усмехнулся Галий. – «Впрочем, меньшего от нее ожидать было бы глупо».

И если амулет дочери Вороньего Короля прогнозируемо оказался слишком сильным даже для яда, переданного хозяином, то проклятый рысеухий телохоранитель начал уже выводить Галия из себя.

«Этот гад все никак не сдохнет окончательно»! – мрачно подумал он, пиная подвернувшуюся под ногу головешку. – «Он просто ненормально удачлив»!

Ладно, в первый раз Галий не был слишком серьезен – просто заявил о себе, как и было приказано хозяином. Но уже во второй раз убийца всерьез рассчитывал покончить с зазевавшимся авангардом отряда его высочества, однако самопожертвование полукровки привело к тому, что до северянина и того марравца очередь просто не дошла! Как результат – Целительнице пришлось воскрешать всего одного покойника.

Да, тремя атаками он выудил две капли крови из сердца Древней, но рассчитывал на куда более серьезные результаты. И убийца ощущал свою долю вины в произошедшем – он недостаточно хорошо выяснил все привычки своих жертв, и подумать просто не мог, что кто-то после долгого и тяжелого путешествия ограничится водой из собственной фляги! Сам Галий аплодировал полукровке стоя – лично он поступил бы в подобной ситуации точно также, - но, вот беда, осмотрительность телохранителя вредила его собственным планам.

«И все-таки, винить только себя будет неправильно», - подумал он. – «Если учесть, с кем приходится, удивительно, что вообще хоть что-то получается организовать».

Сковывающий давным-давно понял одну простую истину: каким бы ловким, сильным и умелым не был лидер, все в итоге решает профессионализм его подчиненных. Ни городские оборванцы, нанятые им за день до нападения на телохранителя, ни разбойники, использованные в лесной стычке, ни, конечно же, адепты Ордена Изначальных, не обладали достаточными навыками для того, чтобы правильно атаковать из засады.

«Мне бы пару десятков опытных вояк, и они бы нашинковали болтами всех в этом чертовом постоялом дворе»! – злобно подумал он, прикидывая, получится ли вытребовать у хозяина каких-нибудь опытных воинов, или нет.

«Думаю, нет, скорее всего, он спихнул фанатиков на мое попечение чисто потому, что нормальные солдаты ему пригодятся, причем довольно скоро», - рассудил убийца. – «Вот только от этого не легче – постоянно возиться с недоносками, которые при моем приближении бухаются на колени и начинают молиться, вместо того, чтобы упражняться с оружием».

Он понимал, что несправедлив к сектантам. Все-таки, те сумели неплохо подготовить покушение, несколько дней подряд играя роль прислуги в большом постоялом дворе. Конечно, помогало то, что место это находилось достаточно далеко от городов и деревень, а потому местные жители не сорвали маскировку, и даже оборотень ничего не заподозрил, а это можно было считать каким-никаким, но успехом. Более того, сектанты отчаянно сражались, но, увы, им катастрофически не хватало опыта – стрелки слишком медленно заряжали арбалеты, а мечники не сумели выиграть достаточно времени для них. Как результат, пришлось ограничиться лишь одним залпом…

Сзади раздалось деликатное покашливание, и убийца обернулся, направив в сторону звука посох.

- Прошу простить мое внезапное появление, - услышал он тихий застенчивый голос и напрягся еще сильнее.

Посланница хозяина решила появиться и это не предвещало ничего хорошего.

Галий опустил посох, но продолжал настороженно смотреть на некрасивую бледную девушку лет семнадцати, одетую в простое серое платье, отлично подходившее к ее невыразительной внешности.

- Госпожа Питиа, приятно видеть вас в добром здравии.

- Я тоже была бы рада увидеть вас, господин Галий, - ответила она.

- Извиняюсь.

- Ничего страшного. Скажите, как все прошло?

- Хуже, чем ожидалось, - поморщился он.

- Главное вы сделали – Целительница вновь пролила каплю свей бесценной крови.

Не вопрос, утверждение.

- Да, - коротко ответил Галий, тотчас же умолкнув и приготовившись ждать следующей фразы своей собеседницы.

Он прекрасно понимал, что длинный язык при общении как с хозяином, так и с одним из любимейших его ручных чудовищ, это та часть тела, с которой можно легко расстаться, а потому вел себя осторожно и в высшей степени сдержанно.

Питиа, меж тем, не говорила ничего, и молчание это – неприятное, тягучее, опасное, - затягивалось. Наконец, по прошествии нескольких минут, девушка встрепенулась, точно получила указания откуда-то издалека, и произнесла:

- Они отправятся к его высочеству Устину Вентису.

- Логично. Из владений герцога проще всего пересечь Седые горы.

- Да, это так. Вы, господин Галий, должны будете организовать новое нападение в соответствии вот с этим планом.

Она порылась в своем бесформенном платье и извлекла на свет Божий аккуратный свиток, скрепленный изумительного качества печатью. Галий знал текст послания будет написан каллиграфическим почерком и украшен вензелями, а заглавные буквы - покрыты киноварью. Хозяин крайне ответственно относился к передаче письменных распоряжений, особенно – к эстетической части этого процесса.

- Я сделаю все, как прикажет хозяин, - проговорил наемник.

- Мы знаем это, - без тени насмешки в голосе ответила ему собеседница.

Иногда Галию казалось, что Питиа вообще не способна чувствовать, что она – простая кукла, сосуд, в который до краев была налита чужая сила. Впрочем, так ведь оно и было.

Он сломал печать и внимательнейшим образом изучил предписания. План оказался довольно логичным… хотя и не столь элегантным.

- Если все пройдет так, как надо, многие из них умрут.

- Да.

- Без возможности воскрешения.

- Да.

- Это нормально?

- Да, - в третий раз односложно ответила ему девушка.

«Намек понятен: не думай, выполняй», - подумал Галий. – «Что ж, придется мне ускориться, если хочу обогнать принца, а значит – времени на болтовню нет».

Следовало распрощаться с Питией и как можно быстрее направиться на соединение с основными силами Культа Изначальных, ожидавшими его в указанном хозяином месте, однако Галий все-таки решился задать еще один вопрос.

- Могу я спросить кое о чем?

- Можете.

- Когда мне буде дозволено взять своих людей?

- После того, как окончите работу. Вы уже продемонстрировали свою высочайшую компетентность и у хозяина есть далеко идущие планы на столь талантливого и полезного человека.

Эти слова, которые легко могли оказаться ложью, все же успокоили Галия, и тот склонил голову в знак признательности, хотя и понимал - жест останется без внимания.

- Прошу, передайте хозяину, что я исполню все в лучшем виде.

- Передам, уважаемый, до встречи.

- До свидания, Питиа.

И перед тем, как девушка повернулась к нему спиной, Галий все-таки набрался смелости и заглянул ей в глаза. В незрячие бездонные колодцы, через которые на него смотрела Вечность.

Дочь Вороньего Короля. Пролог.

Дочь Вороньего Короля. Глава 12 (начало).

Древняя замерла, сложив руки на груди, а в следующую секунду во все стороны от нее ударили десятки стальных лезвий. Ридгар за эту технику в шутку называл ее ежом, конечно же, не при чужих, и Орелия в целом находила такое сравнение самым удачным.

Сотни ножей в считанные секунды очистили пространство вокруг Ступившей на Путь Вечности. Спустя несколько секунд ножи, лишившиеся контакта с телом, испарятся, но свою функцию они выполнят, не оставив на расстоянии в десять шагов ни одной живой души.

Ни одной, за исключением, конечно же, чародея.

«Ну, от сковывающего, способного сбить Ридгара со следа, меньшего я и не ожидала», - спокойно подумала Орелия, разглядывая колдуна, закрывшегося прозрачным щитом, по которому шли трещины.

«Стекло? Оригинально».

- Господин, вы, случаем, не обучались у Олафа Стекольщика? – поинтересовалась она, готовясь к рывку.

- А даже если и так, это что-нибудь изменит? – с легкой усмешкой отозвался враг.

- Нет.

Орелия прыгнула вперед, с легкостью перелетев невысокую преграду, и готовясь спикировать на голову сковывающего. Она с удовольствием бы оставила его в покое и попыталась бы пробраться в постоялый двор через окно или просто прорубив себе путь в стене, но Древняя прекрасно понимала, что профессионал такого уровня наверняка учел подобные возможности. К тому же, недобитые культисты явно не собирались облегчить ей жизнь.

Нет, единственный способ помочь друзьям – как можно быстрее убить этого мага.

«Даже если это помешает мне выяснить, на кого он работает».

Лезвия столкнулись с посохом, и ударная волна отшвырнула ее на несколько шагов назад. Сковывающий крутанул свое оружие в руке и выхватил длинный меч. Он насмешливо отсалютовал своей оппонентке.

- Кажется, в таких ситуациях принято говорить: ты не пройдешь! – пафосно продекламировал колдун. - Не так ли, госпожа?

Орелия сочла, что отвечать на этот вопрос нет смысла. Она атаковала.

***

Перед глазами все двоилось, тело свела судорога, а боль была такой, что Лариэс едва не сходил с ума от нее, но все же, он пытался бороться – негнущиеся пальцы тянулись к засапожному ножу в бессмысленной попытке достать оружие.

- Сдохни, еретик! – прокричал стрелок, зависший над ним.

И буквально в следующий миг послышался рев пламени и дикий короткий визг, вслед за которым рядом с Лариэсом рухнуло смердящее паленым мясом тело.

Щит принца неимоверным усилием сумел заставить себя перевернуться и взглянуть вниз – в зал.

Игнис стояла, держась одной рукой за стул и было видно, что каждое движение доставляет девушке невероятные муки. Ее правая рука была окутана пламенем, рыжие кудри развевались, словно на ветру, открывая всеобщим взглядам маску и яростно блестящие глаза.

Она что-то проговорила, выбрасывая вперед руку и растопыривая пальцы, но Лариэс не расслышал – его затуманенный ядом мозг почти отключался, и лишь сила воли не позволяла Щиту принца погрузиться в пучину беспамятства.

В следующий миг несколько небольших огненных стрел сорвались и с умопомрачительной скоростью устремились оставшимся в живых врагам. Пламя, сотворенное Игнис, возникало из ниоткуда, и ему не могли противостоять ни плоть, ни доспехи. Огонь испепелял людей за считанные секунды, оставляя на их месте лишь кучки жирного пепла, но не перебрасываясь ни на деревянные перекрытия, ни на стены, ни на пол. Игнис великолепно контролировала свою силу.

- Неплохо, малышка, - хохотнул оборотень, добивая последнего противника. – Очень неплохо!

Игнис ответила что-то, а затем ее взгляд переместился на принца. Девушка вскрикнула и, развернувшись, бросилась к двери из постоялого двора.

«Умница», - стараясь справиться с волнами накатывающей боли, думал Лариэс, - «Сразу все поняла. Быстрее, приведи Целительницу к его величеству»!

Тело практически перестало слушаться своего хозяина, но он, собрав остатки сил, пополз к лестнице. Каждый дюйм давался с большим трудом и сопровождался чудовищной болью во всем теле, но юноша упорно продолжал ползти вперед, отхаркивая кровь. Внутри все словно жгли огнем. Боль была просто невыносимая, но Лариэс, как мог, старался не обращать на нее внимания и продолжал ползти. Он должен быть возле принца!

Случившееся – целиком и полностью его вина. Его и Мислии.

«Мы слишком расслабились. Проявили непозволительную беспечность. Вели себя, как идиоты! А-а-а, как же больно»!

Щит принца успел добраться до самих ступенек, когда дверь распахнулась и на пороге возникло…нечто.

Лариэс подумал, что яд проник уже в самые глубины его мозга и вызывает галлюцинации, потому что увиденное не укладывалось ни в какие рамки. В постоялый двор вступило существо, целиком состоящее из металла, тускло блестящего в свете камина. Металлическая кукла эта идеально копировала женщину, а ее алые рубиновые глаза мерцали. Монстр был с ног до головы перемазан кровью, на его спине и груди, ногах и руках торчали длинные шипы, а в руках покоились два длинных лезвия.

Но уже в следующую секунду Лариэс увидел остатки разодранного в клочья монашеского балахона, и все понял.

«Так вот как Целительница выглядит на самом деле», - отстраненно подумал он, пытаясь проползти еще хоть немного, и понимая, что тело полностью отказалось повиноваться. – «Кажется, я достиг предела. Неважно, главное – его высочество будет спасен».

Орелия, меж тем, быстрым взглядом окинула помещение и, ни говоря ни слова, побежала к лестнице.

«Почему она идет сюда? Для чего»? – заторможено подумал Лариэс. – «Принц же лежит за столом»…

Целительница склонилась над ним, и острые лезвия одно за другим исчезли, растекаясь по ее металлическому доспеху.

- О Ступившая… на Путь… Вечности… - прошептал Лариэс, напрягая остатки сил, - его высочество…спасите…

- Замолчи, глупец. – Тон Орелии был как всегда ровен и спокоен, но юноша безошибочно определил, что Древняя в ярости. – Не смей указывать мне, кого спасать первым.

- Я…не имею… значения…

Целительница склонилась над ним и, не говоря ни слова, коснулась царапины на боку. Глаза-рубины закрылись и все тело Лариэса сковало холодом, а уже в следующий миг дурнота отхлынула столь же стремительно, как и появилась. Голова закружилась, желудок подпрыгнул к горлу, и Щита принца вырвало ужином вперемешку с кровавыми сгустками. Но, несмотря на это, он ощутил заметное облегчение.

Орелия взяла обе его щеки в ладони и Лариэс ощутил, как живительная сила вливается в пораженный ядом организм. Он снова попытался воззвать к здравому смыслу чародейки:

- Я неважен… Принц, спасите его.

Рубины уставились на него, и юноше стало не по себе под этим пристальным взглядом.

- Я решаю, кто важен, а кто нет, - наконец проговорила Древняя. – Да и, к тому же, принц уже мертв, у него поражены по крайней мере четыре жизненно важных органа, а значит, мне в любом случае придется вытаскивать его с того света. Минутой позже, минутой раньше – нет разницы, так что лежи и не дергайся.

Еще некоторое время она приводила Лариэса в чувства, после чего поднялась и кивнула, видимо, удовлетворенная проделанной работой.

- Передохни немного и спускайся, а я пока пойду, проверю остальных.

Естественно, Лариэс не послушался ее и попытался встать, но ноги все еще были ватными, и ему пришлось подождать, собираясь с силами.

В это время Орелия спокойно и деловито обошла каждого из спящих, заставив Мелиса расчистить место и выложить весь отряд рядами. Оборотень, как ни странно, и не думал зубоскалить или шутить. Он беспрекословно подчинялся приказам Целительницы, и у Лариэса возникло подозрение, что бесстрашный воин боится ее ничуть не меньше, чем Вороньего Короля.

«Да нет, быть того не может», - подумал он, предпринимая вторую попытку подняться.

На сей раз – удачную.

С трудом переставляя ноги, держась за перила, Лариэс кое-как спустился и присел рядом с Игнис, которая прислонилась к столу и выглядела совершенно измученной. При этом он всеми силами старался не смотреть на принца, из спины которого Мелис как раз выдирал арбалетные болты. У телохранителя просто не оставалось сил для того, чтобы взглянуть на результат своего провала.

- Нет так я представляла себе славное путешествие, - со стоном проговорила Игнис. Ее руки заметно тряслись, то ли от яда, то ли от возбуждения.

«Наверное, это был ее первый полноценный бой», - подумал Лариэс, вспоминая свое боевое крещение. Его тогда вырвало, и добрую неделю по ночам снились кошмары.

Число погибших на его глазах – и врагов и друзей - за эти годы выросло столь многократно, что, наверное, из их тел можно было построить башню. Сохранить в памяти их лица и – у тех, кого знал – имена, по идее, не представлялась возможным, однако Лариэс помнил. Всех до единого. И врагов, и друзей.

Особенно друзей…

- Спасибо, что выручили, ваше высочество, – выдавил он из себя. – А что же насчет путешествия, реальность очень часто оказывается куда мрачнее ожиданий.

- "Ваше высочество", "помогли"? - переспросила чародейка. - А может еще и весь мой титул укажешь?

- Вы говорите в точности, как Кающийся с Целительницей.

- Спасибо за комплимент. Ну так что, может, попробуешь еще разок? Этот постоялый двор, можно сказать, связал нас узами боевого братства. К тому же, ты обязан мне жизнью. Уж это-то стоит общения без формальностей?

Лариэс через силу кивнул. Девушка была права, и все-таки, обращаться к принцессе на ты…

- Спасибо… Игнис. Я благодарен... тебе.

- Вот, теперь гораздо лучше, можешь ведь, когда хочешь, - поддела его девушка. – Но одним «спасибо» ты не отделаешься. Как окажемся в каком-нибудь безопасном месте, с тебя выпивка.

Лариэс пораженно уставился на нее и огнерожденная очаровательно улыбнулась. Ну, наверное, это должно было выглядеть, как очаровательная улыбка – все-таки, серебряная маска, сколь бы искусно она не была сделана, оставалась лишь магическим артефактом.

«Впрочем», - подумал Лариэс взглянув в сторону Орелии, - «Целительнице не помешал бы и такой. По ее лицу вообще ничего понять невозможно».

- Принял к сведению. С меня лучшее вино, какое смогу достать за пределами Сентия.

Он протянул ей руку, и девушка ответила пожатием. Делал это Лариэс не случайно, он знал, что дружеская болтовня после боя очень сильно помогает новичкам прийти в себя и принять тот факт, что они только что отняли чужую жизнь.

- Как случилось, - спросил он, - что дочь самого Вороньего Короля поддалась воздействию яда? Ладно еще – мой амулет, но ради тебя лучший сковывающий мира просто обязан был прыгнуть выше головы.

Игнис пожала плечами.

- Для меня это тоже загадка.

Она стянула перчатку с правой руки и продемонстрировала затейливое кольцо, удобно примостившееся на изящном указательном пальце.

- Вот, отец сам вырезал его из когтя василиска, оно должно нейтрализовать любые яды.

К ним подошла Орелия

- Не совсем так, девочка, - поправила Целительница принцессу. – Артефакт Корва должен справляться с большей частью обычных ядов, однако…

Она взяла кружку Ридгара и поднесла ее к губам. На памяти Лариэса это был первый раз, когда Целительница ела или пила что-нибудь.

Несколько секунд Орелия ничего не говорила. Наконец, она поставила кружку на стол и закончила:

- Это не совсем яд. И уж точно, совсем необычный.

- Они… мертвы? – с ужасом в голосе спросила Игнис.

- Нет, просто спят, пройдет минут десять - двадцать, и все придут в себя. - Она покачала головой. – И знаете, что? Наши проблемы куда серьезнее, чем кажутся на первый взгляд. Ладно, это может подождать, пускай уснувшие отдыхают, а мы пока займемся принцем. Мелис, ты закончил?

- Да, Куколка, - оборотень указал на тело принца, обнаженное по пояс и лежащее на плаще, - вытащил болты, которыми его нашпиговали. Они, кстати, все отравлены.

- Я догадалась, - кивнула Орелия.

- Госпожа, - Лариэс поднялся. – Выходит, что враги использовали два разных вещества?

- Именно, причем каждое – невероятно сильное и опасное в умелых руках.

- Первое – чтобы усыпить, второе – чтобы убить? Но к чему такие сложности?

Вместо Орелии ответил Мелис.

- А потому, парень, что если бы они убили Бледного, то не отделались бы так легко.

Лариэс окинул взглядом изуродованные тела и не смог не подумать:

«Если это – легко, то что же тогда – серьезно? И что значит, «убили Бледного»? Почему они не хотели его убивать»?

Но уже в следующий момент все вопросы отошли на задний план – Орелия склонилась над телом принца, сделала несколько пассов руками и, кивнув каким-то своим мыслям, скомандовала:

- Держите за ноги и за плечи, в этот раз будет не так тихо, как с Лариэсом.

Мелис тотчас же навалился на плечи трупа, а телохранитель схватил своего господина за ноги. А затем случилось то, что, как юноша был уверен, он запомнит до гробовой доски. Целительница коснулась своей груди, и на цельном металле проступили щели, очерчивающие небольшую…дверцу.

Нет, как ни крути, а это была именно маленькая дверка с миниатюрной скважиной. Из указательного пальца Орелии заструился теплый свет, который проник в скважину, и дверка с едва слышным щелчком открылась.

Тудум-тудум. Тудум-тудум. Тудум-тудум.

Звук бьющегося сердца наполнил помещение, рука Орелии погрузилась в собственную грудную клетку, а затем вернулась обратно.

На раскрытой ладони лежало медленно бьющееся сердце.

Лариэс оторопело смотрел на сжимающийся и разжимающийся орган, предназначенный для перегонки крови, и пытался понять, как такое вообще возможно. Сердце не было соединено с телом ни одной артерией, оно просто лежало на ладони Орелии и билось, только и всего. И, тем не менее, в этом не было сомнений, лишь это мерное и спокойное биение даровало Целительнице жизнь.

Орелия левой рукой приоткрыла рот принца и сжала сердце.

Древняя застонала своим сухим, лишенным всяких эмоций голосом, и от этого ее стон казался еще страшнее и мучительнее. Она сжала сердце сильнее и вновь издала длинный протяжный стон.

И приглядевшись, Лариэс увидел, что внизу набухает небольшая алая капелька, пока что слишком маленькая и слабая для того, чтобы упасть. Орелия тоже заметила ее, потому что сжала сердце в третий раз, куда сильнее, чем в предыдущие два. Она пошатнулась, но подоспевшая Игнис ухватила Целительницу за локоть и помогла ей устоять. В этот миг капля сорвалась и устремилась вниз – в открытый рот принца.

Тудум-тудум…

Орелия отступила на шаг и привычным движением спрятала сердце обратно. Дверка закрылась, и щель пропала, точно ее никогда и не было.

Тудум-тудум. Тудум-тудум. Тудум-тудум!

Лариэс осознал, что это – биение сердца его высочества, и уже в следующий миг тело принца выгнулось дугой, глаза широко распахнулись, а с губ сорвался вопль.

Лариэсу и Мелису пришлось навалиться всем весом, чтобы удержать отчаянно извивающегося и пытающегося вырваться ветророжденного, а Орелия продолжала какие-то хитроумные манипуляции.

Прошла минута, затем – вторая, и его высочество наконец-то успокоился, после чего обвел зал прояснившимся взглядом и проговорил:

- Мне приснился очень страшный сон.

- Не сомневаюсь, ваше высочество, - согласилась Орелия, - одна поправка, это был не сон. Вы какое-то время были мертвы.

- Ага, - принц глупо хихикнул и Лариэс понял, что тот потрясен до глубины души. – Быть может, уже отпустите меня?

- Да, пожалуй, можно, - кивнула Целительница, делая знак Непобедимому и Лариэсу.

Виконт отпустил ноги принца, а оборотень – его плечи, и Таривас осторожно поднялся, внимательно осматривая разгромленный зал.

- Ничего себе, - покачал он головой, - вот уж не ожидал такого…

И только теперь Лариэса отпустило, он понял, что его господин жив, что все закончилось хорошо, что… Что он не заслуживает ни малейшего снисхождения!

Виконт бросился на колени и замер перед принцем, опустив голову.

- Ваше высочество, прошу казнить меня. Из-за моей невнимательности и беспечности вы оказались в серьезнейшей опасности, и, если бы не искусство Целительницы, лишились бы жизни.

- Да ладно, - ободряюще проговорил Таривас, - все же обошлось.

- Нет, ваше высочество, не ладно. Я не имел права расслабляться ни на секунду, я просто обязан был проверить постоялый двор целиком, обшарить его сверху донизу, не ограничиваясь лишь кухней и общим залом. Это – моя вина.

- Лариэс, - голос принца затвердел, - подними голову.

Телохранитель повиновался, не раздумывая, и когда его глаза встретились с глазами наследника престола, он понял, что тот и не думал осуждать его.

- Не ты, я был непозволительно небрежным, - мягким тоном проговорил Таривас, и в его глазах зажглись озорные огоньки, - к тому же, теперь я смогу всем рассказывать, что выбрался с того света, ага!

- Ага, - в тон ему отозвался Лариэс.

Его высочество кивнул, закрывая тему, и приказал:

- А теперь перестань меня позорить и прекрати кататься по полу.

И снова Лариэс повиновался раньше, чем смысл слов дошел до его сознания.

- Вот и молодец, - Таривас заметил, что обнажен по пояс, - кстати, у кого-нибудь найдется одежда? Не очень прилично светить голым торсом перед глазами несравненной Игнис.

Вещи отряда остались в седельных сумках, а потому Лариэс предложил:

- Я сейчас схожу.

С этими словами он пулей бросился к двери, и уже почти успел открыть ее, когда услышал голос Орелии:

- Лариэс.

- Да, госпожа? – обернулся он к Целительнице.

- Во дворе лежат два пленника, будь добр, приведи их.

- Слушаюсь, - произнес он, выходя наружу.

Оказавшись на крыльце, Лариэс замер с открытым ртом. Он просто не мог поверить тому, что увидел: весь двор был завален трупами, кусками тел и залит кровью. Побоище было поистине грандиозным.

«Матерь Божья, это что же получается, святая в одиночку за несколько минут нашинковала столько людей»?

Все покойники были неплохо вооружены и носили какие-никакие, а доспехи. И их было человек тридцать, никак не меньше. Лариэс ощутил, как по спине пробежал холодок.

«Что же в действительности Орелия такое»? – подумал он. – «Как врачевательница, признанная святой всеми церквями, может так легко расправляться с недругами»?

Лишь два человека оставались в живых. Они были без сознания и связаны, Целительница положила их возле крыльца, судя по всему, чтобы долго не искать.

«Такое спокойствие и уверенность в своих силах. Сколько же врагов победила Орелия за свою неимоверно долгую жизнь»? – подумал Лариэс.

Он пообещал себе обязательно разобраться в этом вопросе, но позже, когда будет время. Сейчас же следовало закончить начатое. Зайдя в конюшню, в которой мирно стояли их кони и быстро найдя в сумках сменную одежду для принца, Лариэс снова вышел на двор и направился к врагам, пребывавшим в беспамятстве.

Когда Щит принца втащил пленников внутрь, Ридгар уже пришел в себя, и сейчас сидел с кислой миной, зло уставившись в столешницу, и явно мечтая провалиться сквозь землю от стыда.

- Я предлагаю назвать песнь: «Как доблестный Кающийся попался в ловушку с отравленным вином», - хохотал Мелис, нашедший где-то в закромах окорок и спокойно уплетавший его, – что скажешь, Бледный?

Ридгар не сказал ничего и Лариэс прекрасно понимал его – юноша сам не мог простить себе столь глупую ошибку.

«Ведь знал же, кто нам противостоит, знал! А значит, должен был быть готов»!

Медленно, один за другим, просыпались члены отряда. И если Блаклинт восприняла произошедшее спокойно – она вообще редко проявляла эмоции, кроме стыда, то Вилнар с Мислией, точно также, как и Лариэс, явно не знали, куда деться. И удивляться тут было нечему – первая Тень и Щит – профессионалы, которым надлежало заботиться о лицах королевских кровей, бездарно проспали опаснейшее покушение, которое лишь благодаря магии Орелии обошлось без жертв со стороны их отряда.

Гвардейцы выглядели не сильно лучше. Кларисса и Эрик сидели, точно пришибленные, Индржих тупо глядел туда-сюда, а Цилла - блевал в углу. Судя по всему, любопытный сын оружейника выглянул во двор и зрелище оказалось чрезмерным для человека, не успевшего побывать еще на поле боя. Марк сидел с еще более хмурой физиономией, чем обычно.

Как ни странно, легче всего произошедшее воспринимал как раз главный пострадавший. Таривас как ни в чем не бывало общался с Игнис, которая на взгляд Лариэса выглядела смущенной. Впрочем, ничего удивительного в смущении девушки он найти не мог – принц был сложен божественно, и сейчас, будучи полуголым, естественно, привлекал женское внимание. Юноше даже показалось, что Блаклинт – эта северная ледышка, полная противоположность своей матери, - бросила в сторону его высочества пару нескромных взглядов. Впрочем, вероятнее всего, ему именно что померещилось.

- Ваше высочество, вот одежда, а вот пленники, - произнес Лариэс.

Принц с благодарностью накинул на себя свежую рубашку, и тончайший шелк скрыл его торс, после чего Игнис, определенно, стала чувствовать себя увереннее.

- Ну как тебе? – спросила она у Лариэса, явно намекая на увиденное во дворе.

- Невероятно, - честно признался он, - я и не думал, что Святая способна на…такое.

- О чем речь? – тотчас же заинтересовался Таривас.

- Ваше высочество, на это лучше посмотреть своими глазами, - с этими словами Лариэс указал на дверь. - Только учтите, после этого можете стать соседом Циллы, - он ткнул пальцем в шатающегося стрелка.

- Надеюсь, мой желудок окажется чуточку крепче, - весело – точно и не был остывающим трупом всего несколько минут назад – рассмеялся принц, и непринужденно пошел в сторону двери.

Игнис тяжело вздохнула.

- Вот бы и мне так, - проговорила она, и губы маски искривились в жалком подобии улыбки.

- Что – так? – не понял Лариэс.

- Быть такой беззаботной и жизнерадостной.

Виконт пожал плечами.

- За это его и любят.

Игнис усмехнулась.

- Наверное.

Она осмотрелась по сторонам и подошла к одному из врагов, убитых Лариэсом.

- Отличный удар, - заметила девушка, присаживаясь на корточки рядом с покойником, - укол точно в горло, перерубил сонную артерию самым кончиком меча.

- У меня были хорошие учителя, - Лариэс склонился рядом, - не ожидал, что вы… ты так интересуешься фехтованием.

- Обожаю звон клинков, - ответила Игнис, - обязательно сразимся, когда появится свободное время.

Лариэс мысленно застонал.

"О Господи, еще одна! Они все что, сговорились, что ли? Почему людей так тянет посоревноваться со мной? Лицо, что ли, не нравится"?

Вслух он, конечно же, ответил куда учтивее:

- С превеликим удовольствием госпожа моя, сразу же после того, как я куплю обещанную тебе бутыль вина.

Игнис хрипловато рассмеялась, однако на этот раз смех ее был искренним и легким.

- С тобой приятно говорить, Лариэс, не удивительно, что ты понравился Ридгару - он всегда был большим любителем пообщаться.

«Древний что, рассказывал ей о наших разговорах? Зачем»?

Оставив эти мысли при себе и приложив все усилия для того, чтобы скрыть эмоции, проступившие на лице, юноша ответил:

- Спасибо за похвалу, но должен заметить, что скорее мне пристало восхищаться тобой – впервые убивать людей всегда непросто.

- У меня тоже были хорошие учителя, - ответила она, махнув рукой в сторону Ридгара. - Надеюсь только, что в следующий раз нас не застанут врасплох.

- Впредь мы будем осторожнее, - пообещал Лариэс, - но, если честно, все немного расслабились, к тому же… - тут он не удержался и бросил короткий взгляд в сторону Мелиса.

Сразу после боя у Лариэса не было ни времени, ни сил для того, чтобы думать, но теперь… Оборотень пришел сюда раньше них, у него было как минимум несколько дней свободного времени, так неужели он ничего не заметил? А если заметил, то почему ничего не предпринял? Но ведь он был не один, а с двумя сопровождающими: Ларсом и Галитом.

"С парнями придется серьезно поговорить, причем уже этим вечером".

Притухшие в последние дни подозрения начали разгораться, подобно костру, но Игнис, к его удивлению, высказалась куда сдержаннее:

- Я тоже не верю оборотню, но, все-таки, думаю, что не стоит спешить с выводами. Мелис не настолько глуп, чтобы устраивать ловушку, в которой очевидным подозреваемым будет он сам.

С этим Лариэс был вынужден согласиться, но, тем не менее, решил, что от проникновенного разговора с ним и Мислией бойцы все равно не отверятся.

В это время открылась дверь и в постоялый двор вошел принц, чуть более бледный, чем обычно. Он с недоверием покосился на Орелию, после чего подошел к мрачной Мислии и, положив ей руку на плечо, шепнул что-то.

Злости во взгляде первой Тени чуть убавилось, и она согласно кивнула.

Вилнар, меж тем, уже рылся в карманах пленников.

- Взгляните, - позвал он, и все члены отряда подошли к Щиту принцессы.

На ладонях рыжеволосого северянина покоились два амулета, отдаленно напоминавшие артефакт Архитектора.

- Это что, изначальные? – поинтересовался Таривас.

- Похоже, - согласилась Орелия, - правда, качество исполнения не очень, однако общие моменты переданы верно. Есть ли у них еще что-нибудь интересное?

- Нет, - покачал головой Вилнар, - ничего.

- Понятно, - кивнула Орелия, - полагаю, раз все уже пришли в себя, можно будить наших новых друзей, что скажете?

Возражений не последовало, и Орелия щелкнула своими металлическими мальцами. Сперва один, затем другой пленник открыли глаза.

- Вы ничего от нас не добьетесь, - просипел один из них.

- Ну, я бы тут поспорил, - весело осклабился Мелис, вдоволь наглумившийся над Ригаром. – Когда начну тебе яйца отдавливать, ты, милый, мне расскажешь, с кем девственности лишился.

- Поцелуй меня в зад, тварь. – Пленник плюнул в сторону оборотня.

- Ну, не хочешь по-хорошему, будем по-плохому, - Мелис сделал шаг вперед. – Принц, не против?

- Раз надо, то надо, друг мой. Но я думаю, не попросить ли прелестных дам удалиться, ага?

- Подождите, - Орелия подняла руку. – Я сама поговорю с ними.

Таривас с сомнением воззрился на Целительницу.

- Вы точно уверены, Древняя? – спросил он, и, когда Орелия склонила голову в знак согласия, пожал плечами. – Ладно, почему бы нет. Если по-вашему не получится, попытаем счастья по методу Мелиса, ага, дружище?

Оборотень развел руками.

- Мне в общем-то, все равно, только давайте не будем тянуть время, а то мало ли что еще наш таинственный друг придумает.

- Я быстро, - пообещала Орелия, склонившись над одним из пленников.

Ее глаза сверкнули алым, и лицо человека приобрело бессмысленно-отсутствующее выражение.

«Гипноз, да такой сильный», - поежившись, подумал Лариэс, и его рука непроизвольно потянулась к крестику, висевшему на шее. Нательный крест был зачарован церковными сковывающими от контроля разума. Безусловно, от менталиста такая защита не помогла бы совсем, но справиться с чем-то вроде гипноза она была вполне в состоянии.

- Спрашивай, - ровным голосом отозвался загипнотизированный.

- Кто вы такие?

- Орден Изначальных.

- И какова ваша цель?

- Убить еретиков, смеющих злоумышлять против Первых Детей.

- Откуда вы узнали о нас?

- Сказал верховный жрец.

- Он командует вами?

- Нет, мы все подчиняемся апостолу Первых Детей.

- Сковывающему?

- Да.

- Как зовут этого апостола?

- Не знаю.

- Откуда он появился?

- Верховному жрецу явилась Мать, она сказала, что апостол ее поведет нас к победе. Потом он пришел.

Орелия несколько минут допрашивала пленника и в конце концов выудила из того все более-менее ценные сведения, которых, увы, было до смешного мало.

Затем она использовала гипноз на втором культисте, который рассказал примерно то же самое, что и его товарищ.

- Все, - произнесла Орелия, поднимаясь, - вряд ли они знают что-нибудь еще.

- Раз так, то будем заканчивать, - Мелис нехорошо улыбнулся и подошел к пленным. – Куколка, закрой глаза, тебе не понравится.

Орелия вздохнула и повернулась к оборотню спиной. Тот оскалился, обнажив клыки, и двумя четко выверенными ударами кинжала отправил пленников на тот свет.

- Лар, - полукровку тихо позвала Кларисса.

Тот обернулся и увидел, что девушка стоит возле входа в кухню.

- Да?

- Подойди, ты должен это видеть.

Дочь Вороньего Короля. Пролог.

Дочь Вороньего Короля. Глава 11 (окончание).

Их странное путешествие продолжалось около пяти дней – Игнис великолепно знала окрестности и смогла вывести отряд из Леса Гарпий так близко к месту встречи с Мелисом, как это было возможно. Там уже ждал паром, на котором путники благополучно пересекли Лату.

Вновь оказаться на земле Дилириса было невероятно приятно для Лариэса, тот даже украдкой перекрестился и вознес молитву Господу за безопасное возвращение. Безусловно, до окончания их похода было очень и очень далеко, но, все-таки, родная земля успокаивала и настраивала на оптимистичный лад.

До места встречи – большого постоялого двора, расположенного на перекрестке дорог, - следовало проехать около половины дневного перехода, а потому, когда путники наконец-то добрались туда, куда следовало, уже смеркалось.

Расторопные слуги тотчас же забрали у гостей их скакунов и, сгибаясь в подобострастных поклонах, провели воинов внутрь. Несмотря не поздний час в постоялом дворе было людно и шумно, и он производил хорошее впечатление – пол был засыпан свежими опилками, лавки и столы явно регулярно чистились, а из кухни доносились восхитительные ароматы готовящейся снеди.

И, конечно же, голос Мелиса слышался еще со двора. Оборотень восседал в центре зала, вокруг него толпились изрядно перебравшие мужики, а сам гигант, вооруженный кружкой с пивом и полуобглоданным свиным окороком, распевал похабную солдатскую песню. Ларс и Галит, выглядели так, словно не просыхали целый год, и в их взглядах, устремленных на товарищей, Лариэс прочитал мольбу о помощи.

"Они что, непрерывно пили все дни, что ждали нас"?

Увидев вошедших, Непобедимый осклабился и, вскочив на ноги, заорал на весь зал:

- А вот и мои друзья пожаловали! Наконец-то, новые собутыльники!

В два прыжка он преодолел расстояние до его высочества и заключил того в свои медвежьи объятья, не расставаясь при этом ни с выпивкой, ни с закуской.

Когда оборотень отстранился, принц подмигнул ему.

- А ты не терял времени понапрасну, ага?

Мелис расхохотался и махнул рукой, призывая следовать за ним.

- Давайте к столу, вы, наверное, устали как собаки! Сейчас кликну хозяина, пускай несет жрать!

Тут он заметил Игнис, стоявшую подле Ридгара, и улыбка Древнего заметно потускнела.

- Принцесса собственной персоной, - отметил Древний очевидное. – Вот уж не думал, что Ворона куда-нибудь отпустит свою ненаглядную дочурку.

Игнис смерила его презрительным взглядом и уголки серебряных губ изогнулись в гримасе отвращения.

- А ты в точности такой же, как рассказывал отец.

- О-о-о, Старая Ворона помнит обо мне, я тронут. Он, небось, каждый вечер протирает тряпочкой мой портрет.

Игнис в этот момент начала походить на злобную ястребицу, Лариэс даже подумал, что сейчас она спалит наглеца на месте, но этого не произошло – чародейка выдохнула и процедила:

- Ты ходишь по очень тонкому льду, зверь.

- Ну, когда захочешь его растопить, Головешка, сообщи, - расхохотался Мелис, и, повернувшись спиной к взбешенной девушке, занял свое место за столом, расталкивая завсегдатаев и освобождая место для товарищей.

Те не возражали, а уже спустя буквально секунду к путникам подскочил хозяин постоялого двора, которому было дано в высшей мере логичное указание: «Неси все, что есть». Причем в качестве аргумента принц положил перед хозяином четыре полновесных золотых монеты, что подействовало лучше всякой магии.

Лариэс же, пока товарищи размещались по лавкам, которые незамедлительно освобождались притихшими постояльцами, кивнул Клариссе и поднялся.

- Ваше высочество, я проверю тут все.

- Слушай, рысеухий, тебе делать не чего? – беззлобно рыкнул на него Мелис. – Я бухаю в этом клоповнике уже несколько дней, и ничего, как видишь, живой.

- Чтобы тебя убить, нужно все вино этого мира, - рассмеялся Таривас, потягиваясь до хруста в спине. – Ох, как же я устал!

- Это верно, напоить меня ни у кого еще не получалось, - Непобедимый подмигнул принцу, - ничего, сейчас принесут снедь и отдохнешь.

Лариэс, решив, что говорить что-либо еще – бессмысленно, уверенной походкой направился к двери, ведущей на кухню.

- Господин, вы куда? – окликнула его одна из служанок.

- Туда, - коротко ответил юноша, отстраняя девушку и входя в подсобное помещение.

Тотчас же его обволок сумасшедший аромат десятков готовящихся блюд, специй, терпкого дорогого вина и свежего хлеба.

Этот постоялый двор был действительно большим и процветающим местом. Настолько, что мог позволить себе жарить еду не в общем зале, и выделить просторнейшее помещение для приготовления самых разнообразных кушаний, многие из которых не побрезговал бы подать гостям в своем замке и обеспеченный аристократ.

Как ни крути, но место это, находившееся на некотором отдалении от городов, зато – на пересечении сразу нескольких торговых дорог, привлекал внимание и богатых путешественников, и купцов, у которых всегда водились деньги.

Лариэс нашел хозяина, который спешно раздавал указания и, не обращая внимания на взгляды окружающих, подошел к нему.

- Я проверю все, - сообщил он.

- Конечно, господин мой, как вам будет угодно, - затараторил мужчина, покосившись на оружие, которое Лариэс так и не снял с перевязи, - мне скрывать нечего, прошу.

Он указал на несколько здоровенных подносов, спешно наполняемых всевозможной снедью и напитками. Конечно, чтобы накормить и напоить полсотни здоровых, утомленных дорогой людей, требовалось куда больше, но заморить червячка было можно.

Лариэс одобрительно кивнул, но сперва решил обшарить всю кухню на предмет возможных проблем. Не обнаружив ничего подозрительного, виконт извлек из-под рубахи – бригантину он таки оставил во вьючном мешке заводного коня – небольшой амулет. Драгоценность, стоившую так дорого, что обычный дворянин копил бы на нее несколько лет. Простенький зеленый кристалл, замерший в тончайшей паутине серебряных нитей, прикрепленных к серебряной же цепочке Лариэс всегда носил на сердце – рядом с нательным крестом.

Этот амулет не только защищал хозяина от ядов, но еще был в состоянии распознать присутствие отравы на расстоянии в несколько шагов от себя. Полукровка обошел всю кухню, поднося амулет к огромным кастрюлям с супами, жарящейся баранине, хлебам, извлекаемым из печей и запечатанным кувшинам с вином. Тут проблем не было, и телохранитель занялся непосредственно закусками, практически готовыми к выносу в обеденный зал.

Щит принца аккуратно поднес амулет к первому подносу и, убедившись, что все в порядке, перешел ко второму. Тут тоже не было проблем, а поэтому телохранитель занялся третьим подносом.

Камень едва заметно мигнул, и салатового цвета сердцевина чуть потемнела, но уже в следующий миг все вернулось на круги своя. Лариэс, нахмурившись, уставился на амулет. Тот никогда прежде не вел себя подобным образом. Если пища была ядовита, то магический кристалл моментально темнел, если все было в порядке – с ним ничего не происходило. А вот так, чтобы чуть-чуть потемнеть, а потом – вернуться к тому, что было…

«Наверное, мне показалось с усталости», - решил юноша, убирая кристалл и делая разрешающий жест.

Пока служанки несли еду, Лариэс самым пристальным образом следил за ними, чтобы никто ничего не подложил и не добавил. Снедь была встречена радостными криками изголодавшихся товарищей, которые буквально набросились на угощение, за редким исключением в лице Блаклинт и Ридгара, забыв о манерах и дворцовом лоске.

- Ты долго, - с укором проворчал принц, делая большой глоток из пивной кружки.

- Это моя работа.

- Да-да, - беззаботно отмахнулся принц. – Садись уже.

- Ваше высочество, я должен проверить второй этаж.

- И что ты хочешь там найти? Ораву наемных убийц, посланных по мою душу? Не придумывай, Мелис уже несколько здесь пьет в этом постоялом дворе, и ничего.

«Вот бы мне еще доверять словам оборотня», - промелькнуло в мыслях у виконта, продолжавшего упрямо таращиться на своего господина.

- Это приказ, - чуть повысил голос принц. – Или ты не желаешь повиноваться воле монаршей особы?

- Слушаюсь, ваше высочество, - с обреченностью в голосе ответил Лариэс, занимая место за столом.

Нет, конечно же, при других обстоятельствах он перерыл бы этот постоялый двор сверху до низу, но, следовало признать правоту принца. Вряд ли кто-нибудь мог даже устроить ловушку в подобном месте. Откуда им было знать, где должен появиться принц? Хотя, конечно, можно следить за Мелисом. А еще Непобедимый просто мог рассказать все своим подельникам…

Лариэс попытался было вскочить с места, но его придавил свинцовый взгляд Тариваса.

- Расслабься хоть на минуту. Что может угрожать мне на моей земле, посреди постоялого двора, да еще – в компании трех Ступивших на Путь Вечности.

И Лариэс сдался.

«Ладно, думаю, ничего страшного не случится», - подумал он, накладывая себе еду в тарелку и наливая воду из собственной фляги, которую не снимал с пояса.

К удивлению виконта, Игнис поглощала пищу и алкоголь наравне с Мелисом и Таривасом. Сейчас она держала в одной руке кружку с пивом, а в другой – кольцо колбасы, от которой то и дело отрывала изрядные куски. Как принцесса умудрялась вытворять подобное с маской – пускай и волшебной - на лице, понять было решительно невозможно, но факт оставался фактом. Поймав на себе ошеломленный взгляд телохранителя, девушка мило улыбнулась ему и чуть заметно тряхнула своими огненными кудрями.

- Что, не ожидал такого от принцессы? – прожевав еду, поинтересовалась она, подсаживаясь ближе.

- Нет, ваше высочество, такого я от вас никак не ожидал.

- Слушай, ну хватит уже этого выканья, - требовательно проговорила она.

«Не понял»! – во взгляде Лариэса прибавилось ошеломления. – «Она что, пьяна»?

Полукровка точно видел, что девушка не выпила и половины кружки, однако по ее неровному голосу, масляно блестящим глазам и неуверенным движениям можно было сделать лишь одно заключение.

- Госпожа моя, с вами все хорошо?

- Игнис! – она стукнула кружкой о столешницу и придвинулась чуть ближе. – Я – Игнис. И все, все, даже этот рыжий зовут меня так. Все, кроме тебя. Ты что, меня не ув-важаешь?

Лариэс затравленно оглянулся по сторонам, ища поддержки, но никто не обращал на него ни малейшего внимания – отряд, довравшийся до обильного угощения, методично это самое угощение изничтожал, очень быстро приходя в небоеспособное состояние.

Принц с Мелисом играли в игру «кто больше выпьет», причем наследник трона явно не собирался сдаваться. Вилнар к ужасу Лариэса о чем-то шептался с Мислией, и они время от времени хихикали, поглядывая в его сторону. Ридгар завел с Блаклинт какой-то светский разговор, а Орелия, к которой подошла грустная оборванная женщина и что-то шепнула на ухо, поднялась и последовала за ней.

Юноша вздохнул и перевел взгляд на все еще ожидающую ответа принцессу. У виконта был богатый опыт общения с неадекватными лицами королевской крови, которых угораздило изрядно набраться, а поэтому он даже не пытался воззвать к здравому смыслу Игнис и предложить той отставить кружку. Вместо этого он широко и дружелюбно улыбнулся и поднял свою флягу в подобии салюта.

- Как я не могу уважать столь прекрасную девушку, наделенную целым сонмом достоинств?

На принца такой подход действовал безотказно, пьяный Таривас вообще был податлив к лести, и Лариэс предположил, что Игнис тоже будет приятно услышать похвалу. Однако на этот раз он ошибся – искусственные губы девушки сжались в тонкую нить, а глаза яростно блеснули.

- Издеваешься? – прошипела она.

- Как я могу, ваше высочество?

- Как все они. Все, кто шепчется у меня за спиной, говорит гадости, когда я не слышу. Кто смеется и таит злость. Как вон эта, - она кивнула в сторону Блаклинт. – Змея ривеландская. Никогда им не поверю. И ты не верь.

Она отхлебнула из кружки и отодвинула волосы с левой части лица, полностью открывая маску.

- Знаешь, что это?

Лариэс знал, правда лишь в общих чертах. Однако он не был самоубийцей, чтобы признавать такое вслух.

- Нет, госпожа моя.

- Иг-нис, - по слогам проговорила принцесса. – Ну-ка, повтори.

- Нет, госпожа моя Игнис.

- Ты точно издеваешься!

Лариэс позволил себе небольшую робкую улыбку.

- Ну только чуть-чуть, вы так забавно сердитесь на меня.

Ему было нелегко обращаться к особе из великого рода столь фамильярно, однако других способов успокоить не на шутку разгулявшуюся девушку не оставалось.

- Уже лучше, - повеселела Игнис.

Она убрала руку и волосы заструились вниз алым потоком, прикрывая маску и почти полностью скрывая второй глаз, который – Лариэс понял это только сейчас – был чуть меньше первого.

- Скажи, - она к радости юноши отставила кружку и наклонилась к его уху, - а принц, он…

- Да?

Девушка остановилась, и Лариэсу показалось, что на ее щеке появился слабый румянец.

- Он, ну…

- Да-а?

Виконт уже понимал, что именно чародейка хочет спросить, и в своих мыслях грустно улыбался. Девушки часто попадались на удочку его высочества Тариваса Вентиса, растворяясь в сладкой манящей улыбке и красивых словах. Пробуждение ото сна всегда оказывалось болезненным и горьким – ветреный во всех смыслах этого слова принц был физически неспособен хранить верность хотя бы одной из них дольше пары дней.

- У него есть невеста? – задала Игнис ожидаемый вопрос.

- Нет, его высочество ни с кем не помолвлен, - шепотом ответил Лариэс. – Бережет себя для единственной, так сказать.

Игнис прыснула в кулак и лукаво подмигнула телохранителю.

- И сколько у него уже было этих, единственных?

Лариэс не сдержал усмешки и, вернув подмигивание, заговорщическим шепотом ответил:

- Я сбился на второй сотне. Но я уверен, что рано или поздно найдется та самая.

Девушка бросила еще один взгляд в сторону принца, и это было очень кстати, потому что она не заметила, как Лариэс вылил пиво и левой рукой наполнил ее кружку водой из собственной фляги. Этому трюку он обучился давно.

Неожиданно Мелис захохотал. Лариэс посмотрел на своего господина и не сумел сдержать горестного вздоха.

- Но, как видите, сейчас ему не до женщин, - проговорил он.

- Да уж, - хихикнула Игнис, прикладываясь к кружке. – Странно, пиво как-то сильно похоже на воду. Неужели хозяин разбавил?

Лариэс пожал плечами, раздумывая, стоит ли принца, который проиграл Мелису и сейчас лежал, уткнувшись лицом о столешницу, закинуть на плечо и отнести в кровать, или пока что рано.

Впрочем, он был не единственным, кто умудрился напиться в хлам. Слуги продолжали подносить и подносить угощения и выпивку, и один за другим члены отряда проваливались в беспамятство. Вот Эрик в обнимку с Индржихом повалились с лавки, следом за ними прикорнула Кларисса. Даже Марк - эта человеческая глыба - изрядно клевал носом.

И тут Лариэс поймал на себе взгляд Непобедимого. Оборотень сладко потянулся и подмигнул телохранителю.

- Вот это я понимаю, отдых. Сейчас бы еще драку хорошую.

- Кто же будет драться с отрядом в полсотни отменно вооруженных людей? – усмехнулся Лариэс.

- Э, не скажи. В этом мире всегда может найтись несколько идиотов, - весело засмеялся Непобедимый, разглядывая зал.

«Кажется, он действительно ищет того, кто пожелает бросить вызов», - не без удивления подумал Лариэс. – «Нет, что, серьезно, находятся дураки, готовые полезть вот на это»?

Сам бы он ни за что не отважился наброситься с голыми кулаками на гору мышц, именующую себя Мелисом. Да и, надо заметить, общий зал стремительно пустел. Не прошло и десяти минут с начала пьянки, как большая часть посетителей разошлась, что, в принципе, не удивляло: соседство с таким количеством людей явно благородной крови очень часто дурно влияло на здоровье.

Веселье меж тем продолжалось, однако утомленные длительным переходом люди один за другим отдавались во власть сна. Вслед за принцем задремала Игнис, отставив в сторону кружку и положив голову на столешницу. За ней последовали – почти одновременно – Мислия и Вилнар. Из гвардейцев вообще не осталось ни одного бодрствующего!

Тревога наполнила сердце Лариэса и тот принялся озираться по сторонам. Нет, конечно, все устали, но, чтобы взять и отключиться прямо посреди ужина… Да и Орелия до сих пор не появилась…

«Что-то не так», - подумал Лариэс.

Действительно, нечто в этом трактире было неправильным, не таким, каким должно было быть, вот только он никак не мог взять в толк, что же именно.

И тут Лариэса осенило.

«А где, спрашивается, хозяин и слуги»?

В этот миг Ридгар задремал, уронив голову на грудь, затем в беспамятство провалилась Блаклинт, а за ней - один за другим - трое последних гвардейцев, включая и Марка. После этого у Лариэса не осталось ни малейших сомнений о том, что произойдет дальше.

Юноша вскочил, выхватывая из ножен меч. Дага незаметно скользнула в левую руку. С другой стороны стола вальяжно и спокойно поднимался Мелис. На лице оборотня застыла торжествующая хищная ухмылка.

- Вот видишь, парень, я же говорил, что идиоты всегда найдутся, - произнес он, разминая костяшки пальцев и беря в руки свой кошмарный двуручник.

И точно в подтверждение его слов со своих мест повыскакивали оставшиеся посетители, каждый из которых был вооружен. Вслед за этим раздался шум и со второго этажа, грохоча железом, спустились несколько латников в отменного качества доспехах. Они рассредоточились по залу, и вокруг каждого сгруппировалось по паре бездоспешных товарищей. И, точно этого было мало, заскрипели тетивы арбалетов, и на втором же этаже материализовались четыре стрелка.

- А вот и командиры. Отлично, все крысы сбежались в одно место, не придется вылавливать поодиночке, - рассмеялся Мелис и сделал незнакомцам приглашающий жест. – Ну давайте, девочки, идите сюда, потанцуем.

В зале повисла тишина, которая в следующий миг разорвалась яростным воплем четырех десяток глоток:

- За Первых!

Головорезы ударили одновременно.

Лариэс не стал дожидаться, когда до него добегут. Он сам метнулся навстречу врагам, резко чиркнул одного из них – слишком сильно высунувшегося вперед – по горлу, отскочил, уходя от атаки второго противника, отбил дагой летящий в него кинжал и, сложившись в рывке, насадил еще одного врага на свой меч, точно на вертел.

Все это юноша проделал столь стремительно - с кошачьей грацией и изяществом - что противники на миг растерялись, позволив ему невозбранно перетечь в защитную стойку, и лишь после яростного вопля командира сделали то, с чего следовало начать – принялись окружать юношу.

Будь это обычная драка, Лариэс постарался бы встать спина к спине с Мелисом, однако потерявший сознание от какого-то зелья принц нуждался в защите, в первую очередь – от арбалетчиков, которые уже заняли отличное положение для стрельбы и метили в беззащитные спины спящих, а потому виконт просто не мог позволить себе такую роскошь, как забота о собственной безопасности.

«Нужно пробиться к лестнице», - подумал он и бросился вперед.

Решительная атака позволила сбить с толку одного из латников и проскочить мимо него, но враги тоже оказались не лыком шиты. Когда до заветного подъема оставалось каких-то два-три шага, арбалетчики дружно выстрелили.

Услышав знакомый свист, Лариэс инстинктивно пригнулся, но не он был целью врагов – все болты предназначались для другого человека. Юноша обернулся и пальцы на рукояти меча едва не разжались, а ноги стали ватными.

«Нет, нет, не может этого быть, нет»!

Его высочество, так и не проснувшийся, лежал, распластавшись на столе, и из спины его торчали оперенные хвосты арбалетных болтов. Вот уже несколько дней как все доспехи переместились на заводных лошадей. Принц и его люди слишком расслабились, путешествуя сперва в компании виннифисских рыцарей, а затем – вместе с гарпиями Вороньего Короля.

Наказание за пренебрежение мерами безопасности последовало незамедлительно и было страшным.

- Не тупи! – услышал Лариэс рев Мелиса, который как раз в этот самый момент разрубил одного из противников на две части, и принялся вертеть мельницу, не подпуская к себе врагов. – У нас есть Куколка, она оживит твоего принца! Дерись, идиот!

«Орелия»! – яростная надежда вновь зажглась в душе у юноши, и он, не задумываясь уклонился от одной атаки и заблокировал еще одну, сделав еще один шаг по направлению к лестнице. – «Конечно же, Целительница ведь умеет воскрешать мертвых»!

Все знали про этот ее талант, но знали также и то, что Древняя обращалась к своей силе чрезвычайно редко, как бы не просили и не умоляли ее. Однако она спасла жизнь самому Лариэсу!

«А это значит, что с принцем все будет хорошо»! – подумал юноша, с яростным воплем пнув нападавшего в живот и устремившись вверх по лестнице. – «Но сперва нужно позаботиться об убийцах»!

То, что Целительница до сих пор не прибежала на шум, могло свидетельствовать лишь об одном – сейчас она сражается, а значит, нужно как можно скорее разобраться с врагами и прийти к ней на помощь. И еще: нельзя позволить стрелкам дать новый залп!

- Мелис, те что внизу, на тебе! – прокричал полукровка, выбивая взведенный арбалет у одного из врагов и нанося ему смертельный удар дагой в горло.

- Принято! – расхохотался Непобедимый, добивая своего последнего противника и заступая путь тем из них, кто решил не гнаться за взобравшимся на второй этаж Щитом принца, и сконцентрироваться на убийстве остальных членов отряда.

Ситуация, конечно, складывалась весьма неприятная, но не безнадежная! К счастью, таинственный сковывающий куда-то запропастился, а в том, что засада – его рук дело – Лариэс не сомневался. Но и без этого враги сумели преподнести несколько поразительных сюрпризов. Юноша никогда раньше не слышал о том, что на кого-нибудь из Древних действовали яды, а дочка самого Вороньего Короля, как он полагал, должна была быть защищена лучшими амулетами, которые только Корвус мог изготовить. То же касалось и принца – он носил амулет от яда, сработанный кем-то из древних мастеров, и не раз спасавший Вентисов от неминуемой гибели, амулет, куда качественнее того, что выдали самому Лариэсу. То, что таинственная дрянь смогла подействовать на всех этих – в высшей степени необычных - людей, просто не укладывалось в голове.

«Разберемся с этим позже»! – решил юноша, скрестив оружие со вторым стрелком, который отбросил бесполезный арбалет, и извлек короткий меч и кинжал. – «Сейчас самое главное – время. Господи, молю, только бы с Древней все было хорошо»!

***

Когда к Орелии подошла грустного вида женщина и спросила, нет ли у благородной госпожи пары медяков на лекарства для больной дочки, Целительница, несмотря на весь свой опыт, не распознала ловушку. Вся ее жизнь была посвящена помощи другим, и Ступившая на Путь Вечности всегда по первому зову отправлялась лечить страждущих.

Вот и сейчас она не нашла ни единой причины для того, чтобы оставаться на месте. Сказав, что она сама – лекарь, и предложив осмотреть ребенка, Целительница оставила веселящихся товарищей, с сожалением взглянув на них из-под капюшона.

«Иногда я жалею, что простые житейские радости недоступны для меня больше», - подумала Древняя, выходя вслед за крестьянкой во двор. В заполненный вооруженными людьми двор постоялого двора.

- Приветствую Древнюю Орелию, - склонил голову мужчина в одежде странствующего торговца и с посохом в руках. – Рад возможности лично засвидетельствовать вам свое уважение.

Орелия резко обернулась, стремясь распахнуть дверь, но было уже поздно – колдун прошептал слово-активатор, и вход в постоялый двор перегородила блестящая решетка. Наверняка постоялый двор сейчас защищен от звуков извне, а поэтому она может сколько угодно колотить в дверь, никто ничего не услышит. По крайней мере, лично Орелия поступила бы именно так. Целительница вновь повернулась к своему новому собеседнику и смерила того долгим оценивающим взглядом.

- Допустим, - начала она, - вы сумели выманить меня наружу. Что дальше?

- О, госпожа, поверьте, это уже вас не касается, - произнес сковывающий, отступая назад – за пределы ее зоны поражения.

«Умный и опасный», - с негодованием подумала Орелия. – «И беспринципный. Терпеть таких не могу».

Конечно, она могла возмутиться вслух, но зачем? Во-первых, голос, навеки лишенный всяких эмоций, в любом случае останется ровным и бесстрастным, во-вторых, это попросту глупо. Враги, скорее всего, подмешали яд в пищу или напитки товарищей, поэтому, действовать следует быстро.

«Да, теперь они попробуют убить их. Что ж, Мелис выживет, Ридга воскрешать не нужно, да и вряд ли столь хорошо осведомленные люди посмеют нанести ему летальные ранения. Надеюсь, что среди остальных потерь будет немного, воскресить их всех за раз я не сумею».

Тяжело было сознавать, что ее время практически истекло, и она – Первый Серафим Церкви Света - в былые времена воскрешавшая людей сотнями и тысячами, теперь едва-едва в состоянии наскрести сил для того, чтобы вернуть к жизни несколько душ.

«Неважно. Все это – суета сует, как говорят христиане».

Орелия пошла вперед, резко взмахнув руками, и в ее ладонях появились два длинных бритвенно-острых клинка без гард и рукоятей.

- У меня мало времени, господин чародей, а потому я не буду тратить его на бессмысленные разговоры, - произнесла она. – Сейчас я убью вас всех и вернусь к товарищам. Те, кто побегут, спасутся.

Эти ее слова не сильно испугали противников, в глазах которых она уже успела заметить опасный фанатичный блеск.

- Она – враг Первых! – пафосно изрек сковывающий. – Убейте ее, братья!

И, исторгнув из своих глоток душераздирающий вопль, вооруженные люди бросились в атаку, навстречу собственной гибели.

***

Короткий клинок был куда более полезным оружием в условиях драки в тесноте, а стрелок оказался на редкость опытным парнем, именно поэтому Лариэсу не удалось быстро разобраться с ним. Противник едва не всадил свой нож телохранителю в живот, после чего извернулся, и полоснул его по плечу. Это было ошибкой – для удара врагу пришлось излишне вытянуться вперед, и буквально в следующую секунду он был наказан за это.

Дага вошла точно в подбородок и Лариэс, не вытаскивая намертво застрявшее оружие, бросился вперед. Третий арбалетчик уже успел положить болт в ложе и тотчас же завалился назад, хрипя и обливаясь кровью из разрезанного горла.

Несмотря на то, что пару нападавших стоило взять в плен, у Лариэса попросту не было на это времени, он уповал лишь на то, что Мелису достанет сообразительности не рубить в фарш вообще каждого человека, лезущего к нему под меч. В том, что ни один из нападавших не представляет серьезной угрозы для оборотня, юноша уже успел убедиться.

«И только бы Орелия сумела вернуть его высочество к жизни. Господи, только бы получилось»!

Лишь эта надежда, помноженная на веру в легендарную Целительницу, канонизированную при жизни всеми крупными церквями и культами, помогали ему держаться и не упасть в пучину отчаяния.

Его грубейшая ошибка стала причиной того, что принц сейчас лежит с четырьмя арбалетными болтами в спине, а если он – Лариэс – не успеет, то еще один болт может получить, к примеру, Блаклинт или Игнис.

Но он успеет, должен успеть!

Лариэс перепрыгнул через падающего противника и рванулся вперед для того, чтобы столкнуться с направленным в его сторону и полностью готовым к стрельбе арбалетом.

«Увернуться будет сложно» - метнулась в мозгу юноши лихорадочная мысль. – «Да и черт с ним, главное – убить стрелка»!

Болт сорвался с ложа и пропев свою песнь гибели, устремился навстречу к Лариэсу. Да, увернуться оказалось чертовски сложно, но Лариэс, сам не ожидавший от себя такой прыти каким-то совершенно невообразимым образом сложился, и метательный снаряд прошел под его левой рукой, легонько чиркнув по боку, продрав рубашку и оцарапав кожу.

- Сейчас ты сдохнешь! - пообещал Щит принца, занося свой меч для удара.

А уже в следующий миг тело перестало слушаться своего хозяина – ноги подкосились, а пальцы сами-собой разжались.

«Что происходит, почему я не чувствую ног»? - пронеслась в мозгу мысль, вслед за которой последовала другая. – «Яд»!

Яд, мощный настолько, что даже его верного амулета хватило от силы на пару секунд. Лариэс упал на бок и почувствовал, как изо рта течет тонкая струйка темной крови.

«Проклятье, я все провалил»! – подумал он, глядя на приближавшегося к нему стрелка и слыша шелест вынимаемой из ножен стали. – «Мне нет прощения»!

***

Да, Орелия являлась последним представителем древней церкви, чьей главной задачей было исцеление больных и борьба с демонами. Да, она ненавидела насилие. Да, легендарная врачевательница ценила каждую жизнь.

Но при всем при этом она приняла участие в каждой крупной войне последней тысячи лет и мало кто мог сравниться с нею в ближнем бою.

Первого противника чародейка располосовала от бедра и до плеча легким, почти ленивым движением. Меч следующего, скрестившись с ее вторым лезвием, разлетелся на кусочки, а вслед за этим от шеи отделилась и голова. Третьему она проткнула горло, а четвертого поразила в сердце.

Все это время чародейка двигалась вперед – навстречу колдуну, который до сих пор никак не проявлял себя. Она шла, переступая через обливающиеся кровью тела, не обращая внимания на покойников. Орелия ненавидела причинять боль, и поэтому всегда убивала с одного удара. Тот, кто попадал под ее атаку прощались с жизнью быстро и почти безболезненно, это была единственная милость, которую Целительница была готова оказать своим врагам.

Удар, покойник. Еще удар, еще один труп. Мечи, копья и топоры били по ее телу, оставляя прорехи, сквозь которые тускло блестел металл.

Память о ее славе, память о ее жертве, плата за силу, способную вырывать душу из лап самой смерти.

С каждым новым ударом все сильнее обнажалось тело, а Орелия все больше напоминала искусную металлическую куклу, приводимую в движение набором хитроумных шестерней. Вот только Древняя не была стальной марионеткой, хотя давным-давно рассталась с человечностью, последняя часть которой – живое сердце – сейчас мерно билось внутри несокрушимой брони.

Не знать этого таинственный сковывающий не мог – он был слишком хорошо подготовлен, а значит...

«Значит тянет время», - заключила Орелия, удвоив свои усилия.

Враги, меж тем, успели окружить ее на середине двора, они умирали один за другим, но на смену каждому поверженному заступал следующий. Фанатизм этих людей живо напомнил Орелии безумных культистов-демонологов и не менее одержимых некромантов, с которыми ей пришлось столкнуться века назад.

«Время течет, люди остаются прежними», - с горечью подумала она, - «Ладно, пора заканчивать этот балаган».

Дочь Вороньего Короля. Пролог.

Дочь Вороньего Короля. Глава 11 (начало).

***

Этой ночью Лариэсу не спалось. События минувшего дня, близость Кастэллума, из которого вполне еще мог вернуться передумавший Корвус, предположения Клариссы, слова Мислии и рассказы Игнис – все кружилось в голове, переплетаясь в дикий клубок догадок, подозрений и противоречий.

Юноша около получаса ворочался в постели, пока, наконец, глаза его не сомкнулись, и разум не погрузился в сон, который, увы, оказался не менее странным, нежели реальность.

Лариэс убегал от Игнис, которая затем превратилась в огромную клыкастую кошку с алой шерстью, он поскользнулся и упал, но вместо земли оказалась пустота, в которую он полетел, вопя во все горло.

С криком виконт сел, и… выругался.

Вместо того, чтобы проснуться в кровати на постоялом дворе, он оказался посреди бесконечного поля, раскинувшегося под фиолетовыми небесами.

«Ну вот почему опять»? – мрачно подумал юноша.

Он поднялся и зашагал вперед.

«А было бы здорово вновь поболтать с Ридгаром», - подумал телохранитель, и буквально в следующую секунду он обнаружил, что стоит на берегу реки. – «Ух ты. А что, так можно было»?

Это открывало интересные возможности.

«Ну, в теории, раз это мой сон, то здесь я, наверное, должен делать все, что захочу, не так ли»? – подумал он, и сразу же ответил самому себе. – «А может, и не так, кто поймет эти сны... Сны! Именно так».

Так или иначе, но и берег и Кающийся оказались на расстоянии вытянутой руки. Пускай и ненастоящие, но кому какое дело, если можно скоротать время до пробуждения.

Ступивший на Путь Вечности уже ждал его, потому как не выказал ни малейшего удивления, заслышав шаги юноши.

- Садись, - указал он рядом с собой и Лариэс послушно присел справа от Древнего.

«Выдуманного моим разумом Древнего», - поправил он себя. – «Не нужно слишком глубоко погружаться в этот иллюзорный мир».

Получилось несколько вымученно, Лариэсу на миг даже показалось, что он упрямо убеждает себя в том, что все происходит не на самом деле.

«Да нет, ерунда какая-то, это всего лишь сон, выдумка, иллюзия»! - поспешил уверить он себя.

Ридгар словно угадал его мысли, потому как он дружелюбно улыбнулся и произнес:

- Ты никогда не читал книг Анонима Морфеуса?

- Нет о Ступивший на Путь Вечности, - покачал головой юноша.

- Но, наверное, слышал что-то, - уверенно произнес Кающийся, - такой любопытный человек, как ты, просто не мог пройти мимо этого автора. И кстати, кажется, мы договорились о неформальном общении.

- Все может быть... господин. И о чем же она?

- О снах. Аноним Морфеус был выдающимся сноходцем и утверждал, что сны – есть отражение пережитого за день опыта. Когда мы спим, ворота разума открываются, и то, что таится в самых глубинах, получает возможность выбраться наружу, дабы достучаться до нас.

- То есть, вы хотите сказать, господин, что где-то и когда-то я читал о месте с фиолетовым небом?

Ридгар рассмеялся.

- Ты непрошибаем. Ладно, что-то подсказывает, Лариэс, что у тебя накопилось изрядное количество вопросов ко мне.

Лариэс задумался. Да, пожалуй, был один вопрос, ответ на который ему очень хотелось бы узнать.

- Это действительно сон?

Ридгар приподнял брови.

- А ты как думаешь?

- Я… я не знаю. Иногда я оказывался в этом странном необычном месте, больше подходящем для героев легенд, изредка видел …окна, ведущие куда-то еще… - Он говорил сбивчиво, путаясь в словах, пытаясь объяснить то, что объяснить было крайне непросто.

Но, как ни странно, Кающийся прекрасно понимал его.

- Эти окна – двери в сны других людей, а ты – сноходец.

Лариэс дернулся, как от удара и вскочил на ноги.

- Не может этого быть. Я – не маг, у меня нет никаких талантов к чародейству!

- У магии много имен и много граней, - пожал плечами Ридгар. – Магия сна – лишь одна из них, и, если честно, мне странно видеть столь бурную реакцию на весьма обыденное явление.

- Обыденное? – в голосе Лариэса послышались нотки истерики. - В этом нет ничего обыденного, и ничего нормального!

- Ну, допустим, дар этот действительно редкий, не спорю. Помимо нас с тобой я могу вспомнить не больше десяти человек из ныне живущих, кто может попасть на эту равнину. Впрочем, немногие из них по своей воле готовы подойти к реке, но ты-то оказался возле нее сам того не желая.

Щит принца зажмурился, шепча себе под нос:

- Это все сон, сон, сон. Это не взаправду.

Ридгар вздохнул.

- Я подожду.

А Лариэс, меж тем, дрожа всем телом, шептал: «Сон, сон, сон».

«Я не могу быть магом, я не могу быть кем-то выдающимся. Я – всего лишь Щит его высочества, полукровка, лишенный родового имени обеими семьями. Я – ничто, я – никто»!

Его била крупная дрожь, перед глазами все плыло, хотелось исчезнуть отсюда и никогда больше не появляться под фиолетовыми небесами, однако время шло, а окружающий пейзаж не менялся: все то же необъятное поле за спиной, все та же широкая черная река перед глазами, все тот же лишенный цветов и красок туманный берег на другой стороне. Не исчезал и Ридгар со своей вереницей покойников, напротив, он сидел, терпеливо наблюдая за поведением собеседника.

- Ну как, пришел в себя? Говорить можешь?

- Да, о Ступив… Да, господин, - хрипло выдохнул Лариэс.

- Тогда присядь, пообщаемся немного.

Виконт вновь уселся рядом с Кающимся, настороженно глядя на Древнего. Паника потихоньку отступала, и он сумел взять себя в руки.

«Стыдно-то как, так опозориться перед Ступившим на Путь Вечности»!

- Давай начнем издалека, - точно уловив его настроение, сказал Ридгар. – Для начала, объясни, почему тебя так трясет при упоминании сноходчества. Этому должно быть какое-то рациональное объяснение.

Статный и красивый лункс смотрит на милого пухлого карапуза пяти лет от роду.

- Сынок, что бы ни случилось, никогда, никогда и никому не рассказывай о том, как гулял с прозрачными дядями по пшеничному полю. Поклянись папе.

Мальчик улыбается и радостно кивает отцу.

- Да, папа, клянусь, - серьезно, стараясь казаться взрослее, говорит он…

…Женщина с безумным взглядом пьяна. Она горько плачет на плече у тощего десятилетнего подростка.

- Это ты виноват, все ты, ты! Если бы ты не проболтался, он был бы жи-ив!

Вопли смешиваются со всхлипами, чередуются пьяным бредом…

…Одиннадцатилетний мальчик стоит в пустой комнате. Из мебели – лишь стул, опрокинутый на бок. Над стулом – ноги. Еще выше – синее, неестественно распухшее лицо, выпученные глаза и язык, вывалившийся изо рта.

Эти кошмарные образы один за другим промелькнули в мозгу Лариэса, и он с трудом вырывая каждое слово, ответил:

- Родители… просили… не… говорить…

Полукровка почувствовал, как глаза сами-собой увлажнились и резко отвернулся.

- Они были мудры, - со вздохом проговорил Ридгар. – Ваш народ всегда ненавидели из-за выдающихся способностей к сноходчеству… и кое-чего еще…

Он резко осекся, покачав головой.

- Впрочем, об этом самом «кое-чем» поговорим с тобой в другой раз, равно как и о том, что это за место - он обвел рукой окружающее пространство. – Пока можешь считать, что мы находимся как бы во сне, из которого можно добраться до снов других людей. Такое объяснение тебе будет проще понять… и принять.

Эти слова разожгли неистребимое любопытство Лариэса, чувство, которое из него не могли вытравить даже самые страшные душевные муки и физические лишения. И его заинтересованный взгляд не ускользнул от Ридгара. Кающийся хмыкнул.

- Скажи, ты ведь пытался исследовать это место раньше?

- Да, когда был маленьким.

- И сколько тебе было лет во время первого сна?

- Чуть больше четырех.

Лариэс не врал. Он помнил все, точно это было вчера. И свой восторг от нового неизведанного мира, и друзей, с которыми играл здесь, и то, как подходил к большому красивому зеркалу, в котором забавный дядя летал в небесах.

Счастливые, невинные дни. Радость продлилась недолго – однажды, спустя примерно год, он рассказал родителям о месте, в котором иногда оказывался, засыпая. Реакция их была быстрой и пугающей. Но то, что случилось позже, наложило на телохранителя неизгладимый отпечаток, а потому каждый раз, когда Лариэс оказывался в странном мире, единственное, о чем он думал, так это о том, как бы поскорее проснуться.

- Что ж, прогуляемся? – Ридгар поднялся, а его удочка растаяла в воздухе. – Это место крайне опасно, но не для таких, как мы, так что можем смело пройтись и поболтать немного, как товарищи. Ты ведь считаешь меня своим товарищем?

«С чего бы мне это вдруг»? – не слишком красиво подумал полукровка, но вслух он свои мысли высказывать не стал. Определенно, сердить Древнего, не самая лучшая мысль на свете, да и к тому же… - «Я бы действительно не отказался от столь мудрого и знающего товарища... Или наставника».

Лариэс постарался отогнать предательскую мыслишку как можно дальше, и она нехотя ушла, угнездившись где-то в темных углах мозга, но обещая вернуться, когда придет время.

- Пожалуй, мы сходим в Великую Рощу, - улыбнулся Древний. – Повторяй за мной, я уверен, ты справишься.

Лариэс не совсем понял, что произошло дальше, но Ступивший на Путь Вечности внезапно растворился в воздухе, а вслед за ним исчезла и бесконечная вереница призраков. Мгновение юноша стоял, удивленно моргая, затем – вдруг осознал, как именно следует поступить. Он зажмурился, сконцентрировался, после чего приказал самому себе: «В Великую Рощу».

Несколько секунд виконт не смел открывать глаза. Наконец, довольный голос привел его в чувства:

- Просто отлично. Из тебя выйдет хороший сноходец.

Лариэс распахнул глаза и ахнул от удивления – они находились посреди колоннады упирающихся в небеса древесных стволов, чьи ветви торчали так высоко, что было не различить форму листьев.

- Что это?

- Великая Роща, - терпеливо повторил Ридгар. – Хорошое место, хотя я бы не позавидовал тем, кто окажется тут во плоти.

- Как это – во плоти, господин?

- Потом, - уклончиво ответил Древний. – Лариэс, хочу сделать тебе интересное предложение.

- Слушаю вас, - сразу же напрягся виконт.

- Пока мы едем на восток, я буду обучать тебя искусству сноходчества, если хочешь.

В этот момент юноша испытал несколько противоречивых чувств. С одной стороны, его любопытство вопило благим матом, призывая соглашаться на любых условиях. С другой же стороны, голос отца и матери, непрестанно звучал в ушах, говоря лишь одно: «нет, ты не должен, не смей, не смей, не смей» … К этому добавлялась также и обычная осторожность: с чего бы великому Древнему так заботиться о простом телохранителе, даже если последний действительно владеет редким даром?

«Если» …

Лариэс ничего не сказал вслух, но Ридгар и без слов отлично понял, о чем думает молодой воин.

- В бескорыстие ты не веришь, и это, в целом, правильно. Тогда давай поступим так: я возьму с тебя слово оказать мне посильную помощь в будущем, если она понадобится, а за это – объясню, как контролировать свои сны и даже – извлекать из них пользу.

«Ага. Вот и оно. Посильная помощь».

Ну что ж, теперь все стало на свои места: и хорошее отношение и словоохотливость и многое другое. И все-таки, от некоторых предложений тяжело отказаться, Древний определенно понимал это. Но он не мог не осознавать того, что Лариэс никогда не изменит Вентисам.

- Господин мой, - осторожно заговорил юноша, непроизвольно делая шаг назад, - моя верность принадлежит исключительно ее величеству и его высочеству и никакие посулы не изменят этого.

«Надеюсь, он не попытается теперь избавиться от меня. Это было бы логично».

Ступивший на Путь Вечности вместо этого повернулся к юноше спиной и пошел меж деревьев. Вереница полупрозрачных теней двинулась следом и Лариэс, чтобы лишний раз не встречаться взглядом с ожившими мертвецами, поравнялся с Кающимся. А тот шел, заложив руки за спину, время от времени останавливаясь, чтобы посмотреть на дерево.

- Знаешь, как появилась эта роща? – неожиданно спросил он.

- Нет, о Ступивший… - под резким неприятным взглядом Древнего юноша осекся и тотчас же исправился: - господин.

- Во времена столь древние, что о них почти не осталось записей - где-то спустя сотню-две лет после Первого Переселения - один правитель, умирая, решил, что верные воины должны последовать за ним. И нашлись люди, готовые исполнить волю горячо любимого господина. Они сделали так, как тот хотел, и оказались в этом месте. Увы, но живым нечего здесь делать. И воины умирали один за другим, а из их крови поднялись всходы. Тысячи лет они росли, превращаясь в эти могучие, - тут Древний остановился и коснулся гладкого ствола - деревья. А знаешь, какова мораль этой истории?

- Нет, - честно признался Лариэс.

- Некоторые правители – идиоты, не заслуживающие верности.

Юноша счел за благо промолчать, и Древний, поняв, что ответа от него не добиться, продолжил.

- Виконт, я не прошу тебя предать своего господина или страну, не стану сковывать клятвами, и даже оставлю право выбора: согласиться на мою просьбу, или отказать.

- Но почему, господин?

- Сноходцев слишком мало. Лишь безумец или дурак будет растрачивать столь полезный дар на ерунду вроде командования гвардией.

- А вас не смущает, что в случае конфликта Дилириса с Волукримом мои, как вы выразились, таланты, обратятся против вас же?

Улыбкой Ридгара, казалось, можно резать камни.

- Не смущает. Если это произойдет, я просто убью тебя до того, как эти самые таланты начнут угрожать Корвусу.

«Возможность получить новые знания, понять, отчего родители так страшились моего дара, научиться чему-нибудь полезному, разобраться, как выходить из этих проклятых сновидений, на худой конец. А взамен – лишь просьба, необязательная для исполнения, да встреча со смертью, которую я давно уже воспринимаю, как верную подругу. Действительно, заманчиво».

Но юноша прекрасно понимал, что некоторые сделки, даже самые безобидные на вид, могут таить в себе изрядных размеров подводные камни. У Ридгара, определенно, имелись на него какие-то далеко идущие планы. Так стоит ли идти на поводу у чародея, живущего на этом свете не одну сотню лет? А если не принять это предложение, не лишится ли он шанса, что выпадает раз в жизни? И не умрет ли прямо здесь и сейчас, кстати говоря?

«В конце концов, если я действительно сноходец, то это можно будет использовать на благо Дилириса! Все, решено! Рискну»!

- Если все так, как вы говорите, господин, то я с радостью приму вашу мудрость и вверю себя вашим заботам.

На бледном лице Ступившего на Путь Вечности не дрогнул ни единый мускул, хотя, казалось бы, сейчас самое время радостно рассмеяться или хотя бы улыбнуться. Нет, вместо этого он проговорил:

- Так тому и быть. В следующий раз, когда ты появишься тут, мы начнем обучение, а пока – просыпайся. Уже светает.