Антон Гиль в горах Хуаншань, провинция Анхуэй. Фото: личный архив Антона Гиля

Антон впервые попал в Китай на третьем курсе университета — поехал в Пекин на языковые курсы. Жил там целый год, домой прилетал только сдавать сессии. Учеба в Поднебесной настолько понравилась, что молодой человек решил закончить там магистратуру. Так после четвертого курса выпускник «нархоза» оказался в Шанхае, в третьем по значимости университете страны — Фуданьском. Учебу продолжил по своей специальности — «финансы и банковское дело».

— В университете я учил китайский, но в магистратуре из соображений рациональности выбрал обучение на английском. По сути, набор иероглифов — это алфавит из 50 тысяч знаков, из которых действительно используются около 20 тысяч. Китайцы говорят: чтобы свободно читать газету, нужно знать 2−3 тысячи иероглифов, а образованный человек должен владеть 8 тысячами. Чтение и письмо — это самое трудное в их языке, потому что в написании иероглифов особой логики нет, — рассказывает Антон.

Впрочем, это не единственная трудность, с которой белорусу пришлось столкнуться в Китае. Совсем не просто оказалось найти в Шанхае жилье.

— Когда я учил язык в Пекине, жил в университетском общежитии. В магистратуре такой роскоши не было. Квартиру искал сам, еще до приезда в Шанхай: нашел стажировку, по которой предоставляется жилье. Но что-то бесплатное — часто ненадежное. За первые четыре месяца я по разным причинам переезжал пять раз. Снимать квартиру в Шанхае самостоятельно для студента неподъемно. Цены на недвижимость безумно высокие: много людей, огромный спрос. Отсюда и спекуляции. Китайцы — люди зажиточные, любят инвестировать, в том числе в недвижимость. Пузырь раздувается, цены растут. Снять студию в районе, который удален от центра (примерно как Грушевка в Минске), будет стоить 1000 долларов в месяц. Комнату в квартире — 450 долларов. Правда, вместе с коммуналкой и интернетом.

Коммерческий квартал Пудонг, Шанхай.

Официально студентам нельзя работать, что еще больше усугубляет их финансовые трудности.

— Но, конечно, все ищут обходные пути. Для иностранца самое простое — пойти преподавать английский. Безусловно, я тоже подрабатывал, иначе — никак. Или работаешь, или голодаешь. 100 долларов в Минске и Шанхае — это разные суммы, — рассказывает Антон. — Спрос на преподавателей английского огромный, потому что китайцы вкладывают огромные инвестиции в детей, в том числе в английский язык. Если ты не отправил ребенка на курсы, значит, ты о нем не заботишься. В одной из школ детей учат английскому с шести месяцев! То есть младенцев, которые еще в принципе не говорят! Даже лично мне предлагали там подработать, но я отказался.

Еда, в которой «очень много костей», и поисковик лишь для китайцев

Другие цены — тоже ощутимо выше, чем у нас. Например, билет в шанхайском метро стоит полдоллара, или рубль на наши деньги. Поход в кино обойдется минимум в 5−6 долларов, а в отдельных кинотеатрах стоимость билета достигает 20 долларов. Необычная ситуация с питанием. В большинстве стран готовка дома обходится дешевле, чем в городе. Но не в Китае.

— Там дешевле питаться, покупая еду в лавках. Малый бизнес в Китае очень развит, санэпидстанции никого особо не третируют, поэтому открываются и готовят все, — говорит Антон. — За 2−2,5 доллара можно поесть китайского фастфуда и выжить. Конечно, это очень простая и не очень здоровая еда: лапша или рис, обжаренные в большом количестве масла, которое используется несколько раз.

Китайские обжаренные пельмени. Фото: ShengJianBao

На юге Китая любят пищу поострее и едят больше риса, поскольку он там лучше растет. На севере предпочитают лапшу и пельмени. В традиционной еде, говорит Антон, очень мало мяса и очень много костей.

— Курица, к примеру, будет обязательно с горой костей. Есть нечего, платишь много, к тому же еще и голодный уходишь. Меня спасала уйгурская кухня. Уйгуры — это 10-миллионный народ, который живет на северо-западе Китая. Вот их кухня для нас привычная — много мяса, а не костей.

Еще одна сложность связана с поиском друзей среди китайцев. Антон учился в очень интернациональной группе — вместе с ребятами из Латинской Америки, Азии, Африки, Европы.

Его лучшие друзья были из Турции и Индии, а девушка — из Венгрии. А вот китайских друзей завести не так просто:

— Не потому что не хочется, а потому что не получается — мы на разных волнах. Начинаем что-то обсуждать с людьми из других стран, и оказывается, что и музыку одну слушаем, и мультики в детстве одни и те же смотрели, и новости мы примерно одинаковые читаем, и приложениями примерно одними и теми же пользуемся, поэтому всегда есть общие темы. С китайцами так не получается. У них большой мир, но свой. С информационной точки зрения страна достаточно закрытая, с жесткой цензурой. У них запрещены YouTube, Instagram, Facebook, Twitter, Google. Еще один момент — различия в культуре и восприятии. Китайцы в большинстве своем очень наивные, особенно молодежь. У них, например, нет такого понятия, как сарказм, все принимают за чистую монету.

Коммерческий квартал Пудонг, Шанхай.

Что касается интернета, в Китае все свое: и сервера, и поисковик, и мессенджеры, и соцсети, и магазины мобильных приложений.

— Что сказать — «Великий китайский файрвол» (система фильтрации содержимого интернета в Китае. — Прим. TUT.BY). Их поисковик Baidu — это что-то ужасное. Как-то я целый день пытался пользоваться только китайским интернетом — невозможно, едет крыша. Даже если ты введешь в поисковик точный адрес сайта, он его покажет только на третьей странице результатов, а до этого будет всякий спам, — говорит Антон.

Запрет на выход в «нормальный» интернет можно обойти с помощью VPN-соединения. Иностранцы так и поступают, а среднестатистические китайцы не особо озадачены проблемой «свободной» Сети.

Ультрамарафон в пустыне Гоби: некоторых уносили

За время учебы в Китае Антону удалось поездить по стране. В частности, побывал в пустыне Гоби, причем по беговым делам — в 2016 году участвовал в ультрамарафоне.

Ультрамарафон через пустыню Гоби

— Это был забег в 50 км через пустыню. Физически я не был готов, но поехал за потенциальным опытом. Начали бежать в 7.30 утра, было еще холодно. А в конце я уже почти шел с двумя бутылками воды: из одной пил, из второй обливался. К финишу начались судороги. Вообще, мне кажется, 50 километров — это уже не для здоровья, а «пострадать». До конца добегали не все: некоторых подбирала машина и везла к финишу, — говорит Антон.

Кстати, своей любовью к бегу он обязан именно Китаю.

— Вернулся из Пекина, был четвертый курс, у меня началась депрессия. Я решил это дело как-то разбавить — например, бегать, потому что бег ассоциировался у меня с чем-то безусловно хорошим. Приезжал с учебы, перекусывал и шел на тренировку. Так прошла зима, а я «подсел». Потом, когда снова уехал в Китай, продолжил бегать.

Недавно Антон принял участие в «Вызове 100 000». С 26 августа по 4 сентября белорусы во всем мире бегали в помощь детям и выкладывали результаты с хештегом #velcombegom. Согласно условиям, требовалось сообща пробежать 100 тысяч километров. Цель была достигнута, в результате больные дети из Республиканской детской больницы медицинской реабилитации получат 100 тысяч рублей.

По словам нашего собеседника, китайцы — очень спортивная нация, заботе о здоровье уделяют много времени.

— С утра они уже в парке, занимаются тайцзицюань. Это такая боевая гимнастика — красивые плавные движения. Женщины почтенного возраста на площади в парке занимаются танцами: кто-то приносит колонку, усилитель, есть инструктор и каждый день они репетируют. Это великолепно! И, конечно, многие бегают. А если не бегают, то хотя бы ходят. При этом иногда не переодеваются: могут выйти на пробежку в джинсах и свитере. В таком же виде могут прийти и в тренажерку, в этом плане они довольно странные, — комментирует Антон.

«Белым быть в Китае хорошо, азиатом — нормально»

Китайцы очень уважительно относятся к людям с белой кожей. Любят приглашать иностранцев на свои мероприятия в качестве «свадебных генералов». Причем в буквальном смысле:

— Они почему-то очень тяготеют к европейским традициям. В частности, свадебным. Несмотря на то, что традиционный цвет платья невесты у них красный, девушки часто имеют на свадьбе два комплекта — красное и белое. Не будучи религиозными и тем более католиками, они иногда приглашают на свадьбу католического священника, который читает Библию. И все это — ради красивой картинки. Друг из Украины рассказывал: его, абсолютно светского человека, позвали на свадьбу в качестве священника — просто сыграть роль.

Другое дело — чернокожие, которым в Китае сложнее:

— Один китаец сказал, что у них есть что-то вроде поговорки: «Белым быть хорошо, азиатом — нормально, а черным — проблема». Звучит резко, но примерно так они и живут. У меня были друзья из Намибии, которых реально обижали. Например, могли отсесть в общественном транспорте. Но самое забавное, что я видел, — это объявление в одном из городов. Искали ребят с темным цветом кожи для мероприятия. Им надо было сидеть в зоопарке в клетке, соседней с обезьянами, для демонстрации процесса эволюции. Может, это была какая-то провокация, а может — и нет. В любом случае это вызвало большой резонанс среди иностранцев

Китайцы — большие материалисты. Брак по расчету, а не по любви, там дело нередкое.

— Если среднестатистическую китайскую девушку спросить, за кого она хочет выйти замуж, она ответит, что за мужчину с домом и машиной. Главное — благосостояние, любовь вторична. Все достаточно прагматично, при этом на детей оказывают большое давление. Считается, что как только девушка поступила в вуз, она тут же обязана выйти замуж. Да и парней начинают прессовать достаточно рано: до 25 лет должен жениться, — рассказывает Антон.

По словам Антона, в целом китайцы дружелюбны и всегда готовы прийти на помощь.

— Я только прилетел в Китай, на учебу регистрироваться нужно было только на следующий день, поэтому мы сначала поехали в другой город, чтобы подняться в Желтые горы — очень живописное место. Где оставить чемоданы? Как добраться завтра до нужной точки? Зашли в какой-то ресторан в этом городе, объяснили ситуацию. Хозяин сказал: «Ну оставляйте чемоданы у меня, а с автобусом я договорюсь — завтра за вами заедет прямо сюда». Мы оставили вещи, пошли на гору. Вечером, когда ложился спать, думал, что, наверно, «плакали» мои чемоданы. Но их никто не тронул, а рейсовый междугородний автобус действительно сделал крюк и забрал нас прямо из ресторана!

Пока у Антона небольшой отпуск, во время которого он должен принять решение: возвращаться ли в Китай — теперь уже не на учебу, а на работу. Ему предлагают место в компании, которая занимается криптовалютами.

— В Китае это направление считается трендовым. Последние четыре месяца я стажировался в одной из крупнейших компаний этого профиля. Возможность работы в Китае я рассматриваю всерьез. Во-первых, там не скатываешься в рутину, все время чувствуешь себя по-особенному, потому что ты другой, это держит в тонусе и греет душу. Во-вторых, это классное место для старта карьеры: как говорят иностранцы, это карьерный мультипликатор. Ты там очень быстро растешь. Да, в Китае все или почти все подконтрольно коммунистической партии, но если говорить о бизнесе и развитии технологий, там все очень прогрессивно. Даже американцы сейчас ведут себя более консервативно и ставят больше барьеров, чем коммунистический Китай. Еще немаловажный фактор — доходы там выше, чем в нашей стране. Расходы, конечно, тоже, но если сравнить, что остается после всех трат, то там все равно больше.