Она была самым обыкновенным учителем физики в школе. На вид ей было лет 65, немного полновата, короткие выцветшие рыжие волосы и грустное лицо. Валентина Николаевна любила носить темно-зеленую блузку и длинное некрасивое черное платье. Всю жизнь прожила и работала в маленьком городе, поэтому зарплата была мизерной, но она не привыкла жаловаться.
Валя не любила когда ученики в свободное время пользовались своими гаджетами, не любила когда они сидели в душном классе и молчали, поэтому на перемене она выгоняла всех из кабинета прогуляться по школе и поболтать с одноклассниками. А сама запирала дверь, открывала окно и молча сидела в одиночестве. Неизвестно о чем она постоянно думала, только были у нее свои странности. Например, на столе в лаборантской среди различных канцелярских принадлежностей лежала одна фотография, сделанная, наверное, лет 5 тому назад. На ней были изображены 2 обворожительные выпускницы и по центру она ¬— Валентина Николаевна. Только вот лицо ее было вырезано, но зачем она это сделала, никто не знал.
Валя никого не любила впускать в свою жизнь. Даже с учителями неохотно общалась, словно это доставляло ей душевную боль. Поэтому некоторые педагоги иногда над ней подшучивали, только она не обижалась, молчала, и лицо ее принимало грустное выражение, которое бывает только у маленьких детей или стариков. Но все же у нее был маленький круг общения.
В тумбочке ее письменного стола среди учебников по физике и различных методичек лежала газета за май 2009 года. Там была статья ее 23-летнего сына о том, как он с коллегами по работе на выходных сплавлялся по местной реке. Вера очень любила перечитывать эту статью. И тому малому кругу знакомых во время чаепития она иногда давала эту газету прочитать, и говорила: "Вот, почитайте, мой сын статью написал",- и по лицу ее разливалась огромная улыбка. Конечно же, учителя читали эту статью, и каждый раз они ее восхищались, хотя прочитали уже раз 20. Через некоторое время Валя опять начинала хвастаться своим сыном. "Мой Сережа скоро, наверное, на повышение пойдет. Работает и днем и ночью. Весь в делах и все ему не до матери. Я говорю ему, мол, скоро помру, а он только смеется, затем смотрит мне в глаза и крепко обнимает".
Все сидящие соглашались с ней, и каждый старался сказать что-то вроде: "Сережа, конечно же, просто работает много и мы уверены, что скоро его ждет повышение".
После чаепития учителя разбредались по своим кабинетам. Последний от Валентины Николаевны вышел Игорь Владимирович - учитель биологии. Он был старым, высоким и худым стариком. На голове его было не так много волос, да и все седые. Игорь остановился посреди школьного холла и вытер мокрые глаза платком. К нему подбежала Наталья Николаевна, учительница русского, и спросила: «Игорь Владимирович, Вы чего? Валентина Николаевна снова рассказывала Вам про Сережу?"
Он молча покачал головой. Но Наташа все не унималась: "Да когда же вы все скажите ей, что Сережа умер давным-давно в 2012 году, в автокатастрофе".
Игорь попытался объяснить молодой учительнице:
"Наташа, да мы же пробовали уже. Не верит она. Отказывается верить. И в приемном покое тело отказалась опознавать. На похороны тоже не пришла. Администрация школы все организовывала. Никого у нее нет кроме этого Сережи. Пусть верит. Вам то что? "
Наталья Николаевна ничего не сказала и молча пошла по своим делам. Игорь Владимирович немного постоял на месте. Помолчал. Подумал. Шепотом произнёс: "Эх... Какая беда, какая беда". И направился в свой кабинет. А Валя тем временем долго сидела среди пустых чашек из-под чая и перечитывала статью сына и приговаривала: "Какой же мой Сережа молодец ".