г. Железно-Уральск, 2004 год.

Первый день в новой школе ознаменовался дракой, и после уроков, как водится, меня пригласили на разборки за здание спортзала. Разговор завел низкорослый, тощий, но очень дерзкий азербайджанец, спросив меня, кем я являюсь по жизни?

Вопрос, между прочим, с подковыркой, на статус мужика, я не тянул по возрасту, поэтому твердо заявил что я «пацан».

- Ну, я вижу, что ты не девочка! Ты пацан-то какой, правильный или нет? Может «хромаешь по жизни»?

Каждое слово, сказанное им, резало мне слух, звали этого смуглого оратора Шерхан! Имя конечно забавное, я откровенно не припомню, чтобы у азербайджанцев вообще были такие имена, наверное, родители пересмотрели мультик «Маугли», не иначе, но тогда мне было не до смеха.

Определив мой статус, тут же посыпались вопросы из разряда, - Откуда родом, кого знаешь? И вот я очень не хотел рассказывать, что с приюта, поэтому аккуратно сказал, что приехал вообще с деревни, что в целом и соответствовало правде.

Тогда я еще не понимал, для чего ведется этот допрос, это потом стало понятно, что они прощупывали кто я такой, и можно ли меня безнаказанно «раскрутить», не заработав при этом проблем.

И разговор тогда выходил не в мою пользу, они это почувствовали и со стороны даже кто-то начал чего-то выкрикивать, переспрашивать. Ну, знаете, есть такие в компаниях «подсиралы», ведут себя как шакалы, кричат чего-то из-за спины, в общем мрази конченные.

После пары вопросов, они переглянулись и Шерхан с ухмылкой выдал самый гнусный расклад:

- Короче, ты ведь понимаешь, что ты не прав, да? Вот выбирай сам, за свой косяк, ставишь нам пак пива, либо мы тебя ебашим толпой как беспредельщика. – Согласен?

Мои ноги предательски задрожали от такого поворота, получать пиздюлей от целой толпы, процедура, знаете-ли не самая веселая. Что делать в таких случаях, спросите вы?

Ну, кто-то соглашается купить пиво, кто-то получает пиздюлину от толпы, а меня в тот момент ни один из вариантов абсолютно не устраивал. В голове, почему то крутилась мысль не о своей судьбе, а о том, что же брат подумает про меня, когда увидит избитым? Я так боялся упасть в его глазах, что был готов на всё! И тут понял, что отступать некуда, позади была Москва!

- Нет пацаны, не согласен…

- Поясни!

- У меня разборки не с вами, а с вашим другом, если у него ко мне претензия, то пусть берет с меня «здоровьем» (драка по-честному один на один).

- Нихуя ты умный! – возразил один из шакалов.

Толпа тут же загалдела, разразился настоящий консилиум, в основном звучали предложения, - Да гасите его уже! Чего с ним возитесь!

Господи! Как же я ненавидел в тот момент этих крикунов, мне хотелось их всех поубивать, и я уже представил, как вылавливаю их поодиночке и давлю их словно тараканов. Как вдруг из-за угла, незаметно для всех, вышел какой-то парень. Мне показалось, что это очередной зритель, но все было куда интереснее.

- Ты братан, не в том положении, чтобы нам условия диктовать, - прокричал Шерхан, сквозь шум толпы. – Ты же месяц кровью ссать будешь, подумай хорошенько, оно тебе надо? – Соглашайся на пак пива и живи себе спокойно, тебя тут никто не тронет, я тебе отвечаю!

Я хотел было возразить, но тут все обратили внимание на прибывшего гостя, это был высокий темноволосый парень, с какими-то нереально модельными чертами лица, и ярко-голубыми глазами. Ну, вылитый Ален Дэлон!

Учитывая, что вся толпа мгновенно умолкла, стало очевидно, что он пользуется не плохим авторитетом.

- Здорова Костя! Оживился Шерхан. – Вот полюбуйся, какого беспредельщика к нам перевели в школу, с первого дня руки распускает! – Сейчас решаем коллективно чего с ним делать…

Костя молча встал рядом со мной и стал обращаться к толпе:

- Слушай пацаны, тут «непонятка» вышла… - Это не беспредельшик…

Лица окружающих вытянулись, а я с удивлением уставился в лицо Кости, это с какой радости мне такие лавры приписывают?

- Короче, он в больнице за моего брата впрягался, когда его шакалы грабить пытались. Один против толпы стоял, так что он «пацан правильный» и кинуть его не получится.

Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба, меня будто оглушило, я и сам не знал, что я такой чёткий поц! Вглядываюсь в черты лица Кости, и понимаю, что это старший брат того самого Виталика. Кто же мог знать, что защищая его от Мишки мародера, я заработаю себе такие плюсы в карму. Но случилось именно так, в тот день я был спасен от коллективной расправы.

Но, стоит отдать должное Косте, он не стал идти против коллектива, и справедливо заключил:

- Если у потерпевшей стороны есть претензия к нему, то решайте вопрос один на один!

В лице потерпевшего выступал крепкий бык по прозвищу «Дмитруля», и он, будучи «правильным пацаном», ответил, что в данном случае не считает себя «терпилой». И, стало быть, претензий никаких больше не имеет.

- Ну, тогда расход пацаны!

Вот так завершился мой первый учебный день в знаменитой школе №9.

А дальше череда событий закрутилась с бешеной скоростью. Брат внезапно вернулся посреди недели на новеньком ВАЗ 2110. Он был в приподнятом настроении, я наверное впервые видел его улыбающимся.

- А ты где такую машину раздобыл?

- Да так, по службе подогнали! - Не BMW конечно но, на первое время покататься хватит.

- Ух ты! А кем ты работаешь?

- Никем… - Но это не важно, у меня для тебя хорошая новость!

- Какая?

- Пакуй вещи, мы переезжаем в отдельный дом!

Трасса Екатеринбург – Железно-Уральск, наши дни.

Вот с этого момента у Саши началась самая настоящая нормальная семейная жизнь. Во всяком случае, он считал именно так.

Наш автомобиль мчался по трассе, а мне только оставалось, как жадно слушать и впитывать всю его историю.

- А где твой брат на самом деле машину раздобыл?

- Слушай, достоверно неизвестно, но знаю, что в то время, когда авторитетный человек выходил на свободу, ему вручали так называемые «подъемные деньги» от представителей местного криминала, это была нормальная практика. Иногда вместо денег могли дать автомобиль, или временное жилье, но в нашем случае был полный пакет услуг.

- Это как?

- Ну, во-первых брату выделили тачку, затем мы переехали от Жанны в достаточно крутой коттедж, и я помню, что у него были деньги на первое время, чтобы встать на ноги.

- Ты в тот момент уже узнал кто твой брат?

- В момент переезда еще нет, а вот когда по вечерам в доме стали собираться группы непонятных мужчин, в синих наколках, я впервые услышал слово – «СМОТРЯЩИЙ».

г. Железно-Уральск, 2004 год.

Коттедж, в который мы переехали, находился в тихом месте, на окраине города. Это был двухэтажный дом из желтого облицовочного кирпича и металлической крышей шоколадного цвета. Можно сказать, писк моды тех лет, и я сначала подумал, что этот дом теперь принадлежит нам но, как стало известно позже, настоящий хозяин коттеджа на тот момент отбывал наказание в местах лишения свободы, поэтому нам временно выделили этот дом, пока брат не наладит «движение» в городе.

Но, я тогда ничего не знал, а дела обстояли следующим образом, все эти сказочные льготы брату выделили не за красивые глазки, а с определенной корыстной целью. Дело в том, что к тому времени в Железно-Уральске была настоящая анархия в криминальной среде. За городом вообще никто не следил, буквально никакого контроля.

Правда, был один блатной дед, по прозвищу Сеня, но в силу преклонного возраста обеспечить порядок в городе он уже не мог. Нужно было срочно поставить молодого, а главное дерзкого человека, который смог бы своим словом и делом навести в городе порядок.

Насколько мне известно, раньше распределение «смотрящих» по городам (северной части Свердловской области) происходило на криминальных сходках, сперва, в Нижней Туре, а затем в Нижнем Тагиле. Там криминальные авторитеты производили так называемые назначения, на должность «смотрящего» в тот или иной район/город.

Вот тогда-то мне и стало понятно, куда все это время пропадал брат! Он ездил на переговоры, касательные его назначения. После освобождения, его должны были поставить в один из городов области, и тут как раз выяснилось, что я торчу в приюте Железно-Уральска. Стали пробивать, кто из блатных отвечает за город? А там старый дед Сеня и полная анархия!

Вот и решили на очередном «сходняке» поставить надежного человека, чтобы навел в городе порядок, и организовал «движение». Под словом порядок, подразумевается не стрельба с разборками, а наоборот, урегулирование конфликтных вопросов среди граждан, которые по тем или иным причинам не желают иметь дела с правоохранительными органами.

Но, самая главная миссия заключалась в том, чтобы организовать сбор «общака», для последующего снабжения осужденных в близлежащих исправительных колониях.

То есть простыми словами, один «смотрящий» снабжал вверенную ему зону. Моему брату, например, досталась ИК-54, и во многом благополучие привилегированных заключенных зависело от того, как хорошо похлопочет за них брат на воле.

Но не стоит думать, что подобная схема применялась повсеместно, это далеко не так, в некоторых других районах и областях обстановка разительно отличалась.

А тем временем, после очередного сбора непонятных мужиков уголовной наружности, я решил подойти к брату, с уже давно назревавшим вопросом. На дворе была глубокая ночь, он проводил последних гостей и, закурив сигарету, и о чем-то крепко задумавшись, уставился в пол.

- Леха… - Прошептал я тихо, будто не хотел его будить.

Он резко оторвал взгляд от пола и мгновенно оживился.

- Ты чего это не спишь? - Завтра же в школу рано вставать.

- Да друзья твои, громко разговаривали, как тут уснешь…

- Ну да, они шумные ребята.

- Леха… - А почему они называют тебя «смотрящим»? – Это теперь твоя рабочая должность что-ли?

Он ухмыльнулся от моей наивной глупости и, докуривая сигарету, принялся объяснять:

- «Смотрящий» это не должность Саша, это статус…

- А что он означает?

- Он означает, что ряд некоторых вопросов и дел, теперь буду вести лично я, или под моим чутким присмотром.

- Какие еще дела, бандитские что-ли? Сказал я, почти шепотом, боясь быть кем-то услышанным, на что брат рассмеялся.

- Ну почему сразу бандитские? – Есть много других дел, например, как собрать и переправить вещи в тюрьму для заключенных. Там ребята нуждаются в поддержке, и некоторые из них мои друзья, а друзей Саша, в беде не бросают, запомни это.

Я многозначительно кивал головой, будто все понимал, а брат немного подумав, внезапно попросил очень странную вещь:

- Слушай, есть у меня к тебе маленькая просьба, сейчас первое время у меня будет много хлопот, поэтому если будут про меня что-то спрашивать, постарайся никому и ничего не говорить обо мне, понимаешь?

- Понимаю! – Твердо заверил я, хотя в действительности вообще ни черта не понимал.

- А если чего будут спрашивать на улице или в школе, говори что мы однофамильцы, хорошо?

- Не вопрос, как скажешь!

- Это временная мера, поверь, так надо…

В ту ночь я еще не совсем понял, кем стал мой брат, но уже через пару дней в школе повсеместно обсуждали свежие городские слухи. Больше всех заливал щуплый азербайджанец Шерхан:

- Слыхали пацаны, в городе нового «смотрящего» поставили? – Князь погоняло!

- Да ну? А че, кто такой, откуда?

- Да короче, вор-авторитет он, прямиком с Москвы сюда прибыл.

- Ух ты! – А чего он делает вообще?

- Ну как чего? – Бизнес крышует, на деньги ставит, а нормальных пацанов к себе ближе подтягивает, смекаете?

- А ты-то, откуда все это знаешь? – Вопрошали, стоящие вокруг парни, не скрывая своего восхищения.

- Так, а я же с братвой на коротком поводке таскаюсь, на днях у него на сходняке дома был, с людьми серьезными познакомился.

Этот чудак, заливал так, что уши вяли! И я, услыхав этот бред, даже не сдерживая себя, согнулся пополам от смеха, ну какой же он пиздабол блин.

- И хуле ты ржешь как конь Саня? – Укорял меня Шерхан. – Слышал бы тебя сейчас «Князь», ты бы так не смеялся!

- А че ему слышать то! Я ведь его… - И тут, словно молния прошлась по всему телу, я вспомнил убедительную просьбу брата, ничего о нем не рассказывать и тотчас прикусил язык.

- Ты о чем Саня?

- Да я так, дурачусь парни…

- Кстати забавное совпадение, у тебя ведь фамилия как у него, вы случаем не родня?

- Однофамильцы… - Расскажи лучше, за что «Князь» сидел?

- Ну, во-первых сидят на параше, а он срок мотал! – Это тебе замечание Саня, мотай на ус, не скажи такого при людях, а то не поймут.

Шерхан сделал глубокую затяжку, хитрым прищуром оглядел ребят и важным тоном принялся рассказывать:

- В общем, мотал он срок за дело серьезное, было это в лихие 90-е…

Шерхан ловко заливал очередную порцию чепухи в пустые головы слушателей, а я с неподдельным интересом слушал небылицы про брата, кое-как сдерживая смех.

г. Железно-Уральск, 2004 год.

Изобретательности брата можно было позавидовать: через местную братву он за один вечер нашел женщину, которая согласилась за вознаграждение оформить на меня временное попечительство. На тот момент мне уже стукнуло 17 лет, и до совершеннолетия оставалось меньше года. Весь этот период мне предстояло фиктивно жить у этой женщины.

Звали ее Жанной, и к своим сорока годам была она одинокой бездетной дамой, проживающая в просторной трехкомнатной квартире. Всю необходимую документацию успели подготовить в крайне сжатые сроки. Мне кажется, на все ушло не больше двух недель.

И когда пришла пора покидать приют, случился любопытный момент: я внезапно осознал, что мне стыдно уходить. Меня почему-то грызло чувство вины перед ребятами, ведь у меня появилась семья, а у них по-прежнему никого не было.

Но, как говорится, пришло время, и пора было делать шаг навстречу новой жизни. Я стоял на крыльце приюта с сумкой в руке, а парни обнимали меня на прощание.

– Не забывай нас, Саня, в гости хоть иногда заезжай! – приговаривал Миша, хлопая меня по плечу.

– Да ладно вам, парни! В одну же школу ходим! Увидимся еще!

Я сел в черный «бумер». За рулем сидел уже знакомый мне Дима, рядом улыбающаяся во весь рот Жанна, и мы с братом на заднем сиденье. Моему счастью не было предела, внутри все горело от предвкушения новой жизни.

И как только мы отъехали чуть подальше, улыбка с лица Жанны автоматически исчезла. Она была профессиональной актрисой. Брат похлопал меня по плечу и протянул коробку.

– Вот тебе сотовый телефон, там на бумажке написаны номера телефонов Димы, Жанны и мой. Вобьёшь их в телефон, и если что-то случится – сразу звони.

У меня глаза из орбит полезли! На дворе был 2004 год, и сотовые телефоны были далеко не у каждого взрослого, а я ведь был вообще школьником!

– Так я им пользоваться не умею, ты чего!

– Жанна дома покажет, чего и как. Сейчас первое время будешь жить у нее.

– А ты? Ты разве не с нами жить будешь?

– А у меня очень важные дела. Как только разберусь, съедем на отдельное жилье.

От такого большого потока информации у меня шла кругом голова. Мне было абсолютно непонятно, почему брат не хотел остаться со мной в квартире Жанны. Какие у него еще могут быть дела? Он на свободе, я не в приюте, у нас есть жилье, зачем куда-то уезжать?

Но, как говорится, приказы не обсуждаются. Чувство радости сменилось чувством тоски и грусти. Брат уехал с Димой неведомо куда, а я разместился у Жанны в одной из просторных комнат. И вроде все было круто, но длительное пребывание в приюте сделало свое дело – первое время я вообще не мог находиться в одиночестве. Мне очень не хватало ребят, и вообще людей. Я впервые за длительное время оказался наедине с самим собой.

В комнату постучалась Жанна:

– Пойдем кушать?

С непривычки мне кусок в горло не лез. Все казалось таким чужим. На кухне стояла оглушительная тишина, и только холодильник гудел на фоне. Вот тут стоит отдать должное Жанне – она была очень сообразительной. Увидев мое смущение и подавленное состояние, она

тут же завела беседу:

– Слушай, Саша! А расскажи, как у вас в приюте был устроен распорядок дня?

И вот так, по цепочке, спрашивая одно за другим, она смогла разговорить меня, и уже через час у меня сложилось впечатление, что мы знаем друг друга тысячу лет. Жанна умела к себе расположить, это был ее конек.

После еды я по привычке пошел смотреть телевизор, на что Жанна возразила:

– А тебе разве не хочется сейчас пойти и погулять, как свободный человек?

И меня словно током ударило. Я ведь даже в мыслях не допускал этого! Теперь фактически не было никакого контроля, я получил право свободного передвижения. К этому еще предстояло привыкнуть, что больше не нужно скрываться, я был свободен!

Совсем забыл сказать важную деталь: Жанна жила на противоположном конце города и, погуляв по району, я вдруг задумался, а как же мне отсюда в школу добираться? Если раньше нас возили на автобусе с порога до порога, то теперь это была моя личная забота.

В коробке с телефоном я обнаружил купюры, примерно тысячу рублей. Между прочим, немаленькие деньги для 2004 года. Кстати, телефон был «Motorola C650», с камерой. По тем временам он считался очень блатным. И после краткого инструктажа от Жанны я совершил свой первый в жизни звонок по сотовому телефону. Звонил я, естественно, брату.

– Алло, это я, Саша…

– О-о-о! Я смотрю, ты в технике уже разобрался? Молодец! Купюры нашел?

– Нашел…

– Это тебе на карманные расходы, прикупи чего-нибудь!

– А когда ты вернешься?

– Скоро!

Он положил трубку, а я даже не знал – радоваться мне таким переменам, или грустить. Но уже наутро, оказавшись в школе, на меня обрушился шквал популярности. Всем ребятам хотелось посмотреть и потрогать мой телефон. Каждый просил показать камеру, сделать фото на память, и т.д. Вот примерно тогда стала возрастать моя популярность среди сверстников.

– А это правда тебе брат подарил?

– Правда!

– Он у тебя, наверное, очень богатый, да? А кем он работает?

И вот тут я задумался, и вправду? Он же вчера освободился, откуда деньги? Ответ на вопрос нашелся сам собой.

– У него друзья очень крутые, они ему, видимо, помогают.

Да, кстати, в тот день я опоздал на первый урок, потому что абсолютно не понимал, на каком автобусе можно добраться до школы. Естественно, я сел на другой маршрут и уехал в какие-то ебеня!

Так продолжалось всю неделю, и в конечном итоге стало понятно: чтобы не опаздывать, нужно либо просыпаться на час раньше, либо менять школу. И я был готов жертвовать своим сном, но все решил один случай. После моего очередного опоздания преподаватель написала докладную директору, а та, в свою очередь, написала жалобу в приют.

Вот после этого появились первые неудобные вопросы к Жанне, какого хуя у вас ребенок прогуливает школу, что у вас там происходит? Ей выставили ультиматум: если мои опоздания не прекратятся, то вопрос о ее попечительстве будет пересмотрен.

К этому моменту в город вновь вернулся брат, который, услышав суть проблемы, лишь спросил:

– Если автобус ходит по кривому маршруту, может, проще такси вызывать?

Но в Железно-Уральске не было такси! Вот вам, господа, яркий пример того, что такое уральская провинция образца 2004 года!

Брат искренне был удивлен такому положению дел:

– В городе все еще нет такси? Ну и захолустье! Надо будет этот вопрос как-нибудь порешать, а по школе есть у меня одно предложение.

Брат съездил в школу, выяснил суть проблемы досконально, а затем поговорил со мной, выставив следующие условия:

– Если будешь опаздывать, тебя реально вернут обратно в приют. Чтобы этого не повторилось, я предлагаю тебе перевестись в другую школу, которая по соседству от дома. Я понимаю, что ты будешь против, поэтому вот тебе справедливое условие: если в течение недели хоть раз опоздаешь на уроки, Жанна переводит тебя в другую школу без разговоров, договорились?

Мы пожали руки, брат вновь уехал по делам, а я в первое же утро проебал автобус по собственной глупости. Так случился мой перевод в новую школу. Конечно, для меня это был очень болезненный момент, но я никого ни в чем не винил. Брат был прав на все 100%, и я не смел перечить условиям нашей сделки.

К тому моменту подходила к концу третья четверть. По некоторым предметам оценок не хватало, и учителя, узнав, что я покидаю стены их школы, молча нарисовали мне недостающие отметки, естественно, фиктивно. Надо признать, что они очень обрадовались моему уходу и, наверное, даже закатили пирушку с групповой оргией по этому случаю. А вот приютские ребята были очень расстроены, ведь теперь мы с ними вообще не будем видеться.

Наступил понедельник, и я впервые пришел в знаменитую на весь город школу №9. Славилась она по двум причинам. Во-первых, она была самая новая в городе, во-вторых, там сплошь царили «блатные понятия». По слухам, вся школа свято чтила тюремные законы, и нравы там царили соответствующие. Но лично я после приюта вообще ничего не боялся – драться я умел, разговаривать, кстати, тоже, поэтому шагал я туда твердой поступью.

Я очень быстро оценил все плюсы своего положения – в новой школе никто и ничего обо мне не знал, ни ученики, ни учителя. Все считали, что у меня есть семья, и для всех я был обыкновенным парнем (директор и завуч, конечно, знали, кто я такой, они же принимали документы). Можно смело сказать, что у меня началась жизнь с чистого листа.

Мой класс был, как это обычно водится, разношерстным, но что бросилось в глаза, так это то, что здравых ребят там не было. Там были либо забитые, ущемленные (таких часто называют лохами), либо конченые садисты. Ни к тем, ни к другим я примыкать не собирался, но тут хочешь не хочешь, а себя ставить надо, как ни крути.

Во время перемены мы переходили в новый кабинет, а навстречу выходил предыдущий класс. Все столпились в дверях, я сделал шаг и тут же получил хороший толчок в грудь, мгновенно упав на задницу. Вот это прикол! Поднимаю глаза, а надо мной стоит бык и мычит:

– Ты хуле прешь? Тебя вежливости не учили, мудак? Сперва людей из помещения выпускают!

Он это так ловко проговорил, так естественно, что я даже почувствовал за собой вину. И вправду, чего это я лезу против шерсти? И вот тут меня догоняет страшная мысль – я же новенький! Я не имею права спускать подобное с рук, и если я сейчас ничего не предприму, мне придется очень туго.

Встаю и чувствую, как сердце бешено колотится в груди. Надо что-то делать, бля-я-я-я! Че делать-то? Он же уходит! Уже в спину кричу обидчику:

– Стой!

В ответ тишина, никакой реакции. Он просто идет дальше, а я уже представил, как меня теперь загонят в лагерь к униженным и угнетенным, а там ведь обоссут и письку сосать заставят! Что же про меня подумают пацаны с приюта, а что скажет брат? И вот этой мысли хватило, чтобы во мне проснулся демон.

Со всех ног мчусь за ним вдогонку, и в прыжке леопарда роняю эту скотину на пол. Я думал, как только мы упадем, я ему по еблету и настучу, ну а кто же знал, что он тоже матерый боец? Первым по морде выхватил я! Ну а дальше пошла возня и классическая борьба, пока нас не растащили.

Хоть я и получил по лицу, но нужный эффект был достигнут – теперь все знали, что любая выходка в мой адрес будет иметь последствия. К моему удивлению, меня не вызвали к директору, и даже учителя сделали вид, что все в порядке. Ну и школа, блин.

А на следующей перемене в холле первого этажа уже шел разбор ситуации среди старшеклассников. Они бурно обсуждали случившееся и, увидав меня, подозвали к себе.

– Ну че, новенький, после уроков никуда не уходи, пойдем за спортзал, разбираться будем.

В глазах вновь поплыли воспоминания первых дней пребывания в приюте. Кажется, мне вновь предстояло драться. От этой мысли ноги сразу стали ватные, и низ живота неприятно заныл.

До конца учебного дня меня бросало в дрожь каждый раз, когда я смотрел на стрелку часов. Твою мать, скоро конец занятий, ну за что мне такие испытания?

Время неумолимо шло вперед, и вот раздался предательский звонок. Все побежали в раздевалку, а я, наверное, был единственным, кто шел обычным шагом. Впервые за всю жизнь я был не очень рад, что уроки в школе закончились.

В толпе кто-то одернул меня за рукав, и послышался писклявый голос:

– Саша! Саша!

Смотрю вниз, а там мальчишка из младших классов стоит и улыбается во весь рот.

– Ты меня не узнал, что ли, Саша? Это же я! Виталик!

Я напряг свою память, и тут же вспомнил. Точно! Виталик! Это ведь у него Миша с мародерами в больнице еду отбирать пытались.

– Мы с тобой больничке лежали, верно?

– Да-а-а! Верно! Я тебя еще с утра узнал! Ты ведь теперь здесь учиться будешь, да?

– Ну, как сказать, если не убьют сегодня, то буду.

– Аха-ха! У нас хорошая школа, Саша! У нас не убивают!

С этими словами Виталик убежал за своей одеждой, а меня уже караулила у выхода толпа парней.

– Хуле ты там титьки мнешь свои? Иди на улицу резче! – заорал один из местных дикарей.

Деваться было некуда. Я специально не стал застегивать куртку, чтобы легче было ее снимать на случай драки. Я вообще думал, что они меня побьют сразу у выхода, но все случилось, как договаривались – мы пошли за здание спортзала.

За нами увязались парни, человек пятнадцать разного возраста. Все шли посмотреть вечернее шоу под названием "ПИЗДЕЛКА".

Знаете, как я понял, кто в толпе планирует меня колотить? Ни за что не догадаетесь! Эти шакалы выдали себя тем, что портфели стали скидывать в сторону, и куртки расстегнули. Как говорится, на всякий случай.

За спортзалом была хорошо утоптанная круглая полянка, а с краю лежали доски, приспособленные в качестве скамеек. Обилие окурков и пустых пивных бутылок говорило о том, что место пользовалось большой популярностью среди местных аборигенов.

Парни встали в полукруг, и вот из толпы выделилась группа лидеров, человек пять, и все, главное, с перекидными четками в руках. Ручная работа из оргстекла, прямиком с зоны. Такие штучки делают только там, они издают фирменный щелчок. Стоят, перекидывают четки между пальцев, блатные все, ну просто пиздец!

И вот среди быков был тот самый чёрт, с которым я подрался еще днем. В глаза бросился один тощий низкорослый азербайджанец. И вот этот тощий был там самый дерзкий и наглый, просто слов нет! Он первый начал разбор полетов, задав самый главный "пацанский" вопрос:

– Ты же Саша, да?

– Да...

– А ты, Саша, по жизни кем будешь? (каков твой социальный статус в блатной иерархии).

Вот тут-то я и понял, отчего так славится школа №9.

г. Железно-Уральск, 2004 год.

Я возвращался с рынка на ватных ногах. Таскать и грузить баулы с вещами в мороз – дело непростое, к тому же, работал я на голодный желудок, поэтому чувствовал себя неважно. На игровой площадке у приюта гуляла младшая группа воспитанников и, увидав меня, они стали кричать, что за мной кто-то приехал.

Помня прошлую злую шутку от детей, я, естественно, им не поверил, но когда с веранды ко мне подскочили парни и подтвердили, что меня реально искали двое каких-то мужиков, меня мгновенно прошибло в пот от волнения.

«Может, из родной деревни кто-то навестить решил», думал я, еще не веря в реальность происходящего.

– Слушай, а у тебя брат и вправду крутой, что ли? – прошептал Миша, не скрывая своего удивления.

– При чем тут брат? Он у меня вообще в тюрьме сидит, а приехали, наверное, односельчане навестить.

– Да какие односельчане! Ты погляди, на чем они приехали! Или у вас там в деревнях у всех «бумеры», что ли?

На стоянке возле приюта красовался черный, вкруг тонированный BMW-седан, и этот факт навел меня на мысль, что меня вновь пытаются разыграть.

– Миша, если ты пошутил, то я тебе башку разобью, договорились?

– А чего сразу угрожать-то? Ты лучше иди к директору, они там чаи распивают уже который час, все тебя одного ждут!

Я вошел в здание и тут же напоролся на Валентину Михайловну. Она молча смотрела на меня, выпучив глаза, и вот тут я понял, что это не шутка.

Ох, как же меня затрясло от волнения! Я не мог поверить, что это все происходит со мной. Я остановился перед дверью, пытаясь дышать ровнее, и вдруг испугался, что не вспомню лицо брата! Прошло столько лет, вдруг я его не узнаю, или он меня?

Набираю полную грудь воздуха и вхожу в кабинет, постучавшись. Впереди, спиной ко мне, сидят два крепких парня и о чем-то беседуют с директором и заместителем.

Стоит отметить, что в тот момент эти ребята мне казались взрослыми мужиками. Это сейчас я понимаю, что им тогда даже тридцати не было. Раньше ведь думалось, что все, кто старше 25 лет – это уже старые, зрелые, видавшие жизнь дяденьки.

– А вот и Саша пришел! – ласково возвестила заместитель.

Парни обернулись, и я даже глаза напряг, чтобы разглядеть их лица внимательнее, но, к удивлению, обнаружил, что ни один из них даже близко не походил на моего брата. В голове пронеслись тысячи мыслей – что делать, чего им нужно, куда бежать?

– Эти молодые люди привезли тебе весточку от твоего брата, – продолжила говорить заместитель все тем же ласковым голосом, а я не верил своим ушам. Один из крепышей обратился ко мне с наводящим вопросом:

– Алексей Князев – это твой брат, верно?

– Верно, а вы кто?

Но вместо ответа раздалось:

– Ну, здравствуй, Саша, долго же мы тебя искали! Присаживайся, есть к тебе разговор.

Я присел за стол, и у нас завязалась долгая и насыщенная беседа. Эти двое крепких парней бандитской наружности представились друзьями моего брата. Мне запомнилось тогда, что одного звали Дмитрием. И поведали они о том, что отбывали наказание в одной колонии с моим братом, и перед их освобождением он попросил разыскать меня.

Поскольку никаких точных сведений о моем местоположении ни у кого не было, им пришлось проехаться по многим приютам и детским домам области. В конечном итоге, им удалось меня разыскать в Железно-Уральске.

И первое, что меня удивило – это манера общения этих парней. Имея страшные бандитские рожи, у них была абсолютно чистая речь. Они рассказали, что брат меня не забыл, он скоро освободится и обязательно меня отсюда заберет, на что директор, до сей поры не проронившая ни слова, тут же возразила:

– Так кто ему Сашу-то отдаст? Он же уголовник! Ни одна комиссия не одобрит передачу опекунства в такие руки!

Она так бесцеремонно вмешалась в разговор, что у меня кровь в жилах мигом вскипела от гнева. Кто тебя вообще спрашивает, разговор-то не с тобой идет! Но лишь по одному жесту стало ясно, кто здесь хозяин положения. Дмитрий, не поворачивая голову в сторону директора, словно ее здесь не существует, глядя мне в глаза, спокойным тоном ответил:

– Алексей свое слово держит...

В кабинете повисло молчание, а парни, поблагодарив заместителя за чай, отправились на выход. Уже в коридоре, где не было лишних глаз, они передали мне запечатанное в конверте письмо.

– Это тебе от брата, почитаешь на досуге.

Мы вышли на улицу, а со всех сторон, из каждого окна на нас смотрели удивленные лица воспитанников и воспитателей. Еще бы! Не каждый день такое случается.

Не скрою, я был очень горд, что у моего брата есть такие серьезные друзья. Внутри меня все буквально кипело от радости. Это ощущение можно сравнить со сценой из военного фильма, где изможденные бойцы в самый последний момент получают подкрепление и от радости кричат: «Ура-а-а!!!»

У меня с души будто камень упал. Стало так легко – теперь я был не один, теперь у меня появился смысл бороться, ведь я знал, что меня не забыли, обо мне помнят.

Мы подошли к машине, а парни, оглядев территорию приюта, внезапно спросили:

– Ну, ты как тут вообще живешь, никто не обижает?

Я мгновенно затушевался, мне стало как-то стыдно жаловаться, и я даже глаза опустил вниз, и смог из себя выдавить лишь глупое:

– Нормально все…

– Кормят хорошо? Может, вещи какие-то нужны, ты говори, не стесняйся.

– Да не… Ничего не нужно… Лучше брату привет передайте большой, скажите, не забыл, помню и очень жду.

Мы пожали на прощание руки, и они уехали, а приют уже буквально стоял на ушах. Ребята обступили меня со всех сторон, все наперебой стали расспрашивать, что за мужики ко мне приезжали, кто такие, откуда, зачем, почему?

В тот момент я почему-то почувствовал себя настоящей звездой – столько внимания было приковано к моей персоне. Но это был еще не конец. Спустя час в игровой зал ворвался Миша с круглыми глазами.

– Саша! Там мужики на «бумере» вернулись!

– Врешь!?

Мы кинулись к окну, и я не мог поверить своим глазам – это были действительно они! Я никак не мог понять, что случилось, почему вернулись? И вдруг вижу, как они из багажника достают деревянные ящики! Я видел часто такие на рынке, в них обычно хранили фрукты!

– Пацаны! Они же фрукты несут!

Следом раздались дикие вопли радости, это был какой-то сон! Было трудно поверить в происходящее, но эти мужики реально привезли нам фрукты! В ящиках были яблоки, а в коробках – бананы! Но самый главный презент – это коробка с шоколадными плитками! Вы хоть представляете, какой это дорогой подарок для сирот?

В тот вечер приют долго не спал – сладкое очень сильно влияет на поведение детей, они начинают веселиться, беситься, скакать, прыгать. И мне тоже было не до сна, в голове крутилась одна мысль – брат меня не забыл!

Трасса Екатеринбург – Железно-Уральск, наши дни.

Этот эпизод с уголовниками и фруктами произвел на меня сильное впечатление. Безусловно, это был очень благородный поступок. В этот момент я прервал рассказ Саши, потому что вопросов возникло такое количество, что я очень боялся упустить важные детали.

– Погоди! А брат-то почему все это время никак не мог обозначиться? Он же не на луне срок мотал, чего он помалкивал?

– Я тоже об этом много думал, но ответы на все вопросы были в письме. Как оказалось, к тому моменту, как я осиротел, брата перевели на длительный период в «БУР» (барак усиленного режима, а ныне это ОСУОН – Отряд со строгими условиями отбывания наказания). Оттуда практически не было связи с внешним миром. О смерти родственника его, конечно, оповестили, а вот куда потом меня отправили, он не мог знать. Лишь спустя полгода он смог поручить дело о моем поиске двум надежным товарищам, которые, собственно, и выполнили просьбу.

Кстати, брат не называл точных сроков освобождения, он лишь уклончиво написал, что не раньше весны. Собственно, с этого дня я стал регулярно поглядывать на календарь. Еще никогда прежде я так не ждал весны.

– А сотрудники приюта чего вообще говорили про визит парней?

– Да они в шоке все были – никто ведь не предполагал, что у брата такие дружки. Обычно все выглядело гораздо проще: например, освобождался чей-то отец из тюрьмы, он приходил пьяный, грязный, в наколках, и, естественно, ему никто не отдавал ребенка. Эта была обычная практика, а в моем случае все было, как в кино, и это очень сильно всех взбудоражило.

– Ты помнишь, как прошла ваша первая встреча?

– Конечно, помню, как такое можно забыть? Это был мой звездный час! Он в школу приехал во время большой перемены, с Димой на BMW. Там вся школа прилипла к окнам, стали гадать, кто приехал, и для чего…

– Ты сразу узнал его?

– Узнал… Боялся, что не узнаю, но, как увидел издалека, сразу по походке узнал. Лицо, правда, стало суровым, а так это был все тот же брат.

– Ты тогда уже понимал, кто он по статусу?

– Нет, конечно! Я просто думал, что у брата есть крутые друзья, и он с ними просто дружит. О том, как выглядит истинная картина, я узнавал постепенно, но это будет позже…

г. Железно-Уральск, 2004 год.

В кабинете директора приюта стоял крепкий мужчина 28-30 лет, чуть выше среднего роста, коротко стриженный, в строгой одежде черного цвета.

– Я – Алексей Князев, приехал, чтобы забрать своего брата. Что для этого требуется?

Директор стояла в изумлении, раскрыв рот. Вот уж не такого она представляла себе рецидивиста-уголовника. Он был чист и опрятен, хорошо одет, на его руках не было никаких типичных синих наколок в виде перстней или надписей на фалангах типа «ЛЁША», и лишь суровое выражение лица выдавало в нем бывшего заключенного. Незнающий человек со стороны мог подумать, что перед ним бывший военный.

Директор что-то начала сбивчиво объяснять, каждый раз спотыкаясь на слове, неловко поправляя прическу или платье. Было понятно, что она в полной растерянности.

Из беседы стало ясно, что Алексей в данный момент не может стать официальным опекуном ввиду ряда весомых причин. Ну, во-первых у него не было своего жилья, во-вторых, статус только что освободившегося из мест заключения и не лучшая характеристика играли против него. В конце разговора директор виновато развела руками в стороны:

– Я бы рада помочь, но в вашем случае потребуется время, понимаете? Это процесс длительный и непростой, вам нужно будет набраться терпения.

Он молча слушал и продолжал молчать, когда возникала неловкая пауза, тем самым вынуждая директора продолжать говорить и выкладывать все до конца. Позже я слышал, что подобный прием любит использовать сам Путин, когда слушает очередной доклад какого-нибудь министра.

Методика очень действенная, надо признать, ведь директор по итогу и выложила все подводные камни. Выходило, что усыновить меня нельзя, и опекунство оформить тоже, ведь мне тогда было уже больше 14 лет. Единственный путь – это оформить временное попечительство, но ввиду статуса брата-уголовника, подобная процедура была невозможна.

Вот тогда-то я и опустил голову. Весь разговор я подслушивал у двери, и когда он вышел из кабинета, я уже все знал. Сижу поникший, а брат спокоен, как удав, и в нем прямо чувствовалась уверенность:

– Ты раньше времени не грусти, завтра все решим.

– Да как тут решить? Сказали же, нельзя…

– Ты меня слушай, а не её! Завтра всё будет!

Тогда я еще не знал, что слово брата – тверже камня, да и откуда мне было знать, я вообще не привык к такому формату общения, как сказал – сделал.

Наутро в приют неожиданно заявилась женщина, очень приятная и симпатичная, на вид около 40 лет. И прямиком, значит, залетает в кабинет директора со словами:

– Здравствуйте! Я бы хотела оформить попечительство на одного хорошего мальчика!

г. Железно-Уральск, 2004 год.

На новогодние каникулы в приют приехал Кузя и, наверное, это было единственное радостное событие в тот период. И первое, на что я обратил внимание – это серые невзрачные наколки на его руках. Сюжет рисунков был незамысловат: кинжал какой-то, череп, пару кривых надписей, что-то из серии «ЛОЖЬ» или «БОЛЬ». Отличительной чертой этих наколок было их откровенное кустарное производство. Сейчас над такими рисунками вы бы посмеялись, но тогда, в том возрасте, это казалось дико крутым и выглядело по-взрослому.

– Это ты где такие портаки себе наколол?

Кузя важно закатал рукава и стал показывать наколки, объясняя их скрытый смысл. Сейчас я уже не помню, чего они означали, но апогей настал, когда он снял с себя кофту и показал наколку в виде головы волка на левой груди.

– Волк – символ независимости, означающий смелость и твердость твоего характера, – вот так объяснил эту наколку Кузя.

В целом, этим рисунком он подчеркнул свою натуру, но важное было другое. С его слов выяснилось, что в общежитии строительного техникума он сдружился с очень серьезными ребятами, которые успели отмотать срок в колонии для несовершеннолетних. Они быстро сблизились с Кузей, признав в нем своего по духу человека. Собственно, вот там он и нахватался это блатной романтики и набил себе эти наколки.

– В этом мире никто ничего тебе не принесет на блюдечке, Саша, все необходимо брать самому! Все, как в дикой природе – выживает сильнейший.

Кузя делился своей философией и отношением к миру, рассказывая, как они с дружками промышляют рэкетом в общежитии, а порой и грабежами пьяных прохожих на улице.

– Там, в общежитии, кругом сопляки домашние. Они, как овцы, все изнеженные, от титьки мамкиной вчера оторвались, ходят, сопли жуют. Сам бог велел их прессовать! Там, Саня, теперь наша власть! Быстрее заканчивай свою школу и давай к нам, в строительный техникум. Познакомлю тебя со своими ребятами, будем нормально жить, совместно развиваться.

Его слова звучали одновременно жутко и в то же время любопытно. Кузя очень сильно изменился, как мне тогда казалось, в сильную сторону – он же реально в наших глазах еще круче стал.

– Вот ты бывал в сауне?

– Не-а…

– А мы с парнями каждый месяц там гуляем, девочек заказываем, они тебе сами все делают, ничего просить не нужно. Это тебе не блаженную Ольгу в туалете трахать! – сказал Кузя, переводя взгляд на Мишку-мародера. – В общем, Саня, мотай на ус, что в Серове для тебя подготовлен плацдарм. Я тебя там жду, и вместе мы точно не пропадем!

С этими наставлениями Кузя отправился по гостям, а я погрузился в тяжелые раздумья. После того, как я бы отвергнут некогда любимой девушкой, мир для меня вновь окрасился в серый цвет. У меня пропал интерес к учебе, меня больше не интересовали занятия по брейк-дансу, в жизни осталось мало вещей, которые могли меня хоть как-то порадовать.

После обидных слов Нади я поймал себя на мысли, что стал предвзято относиться к «домашним» ребятам. Они внезапно стали для меня чужими, и во мне впервые зародилась ненависть к тому, что у них все есть, а у меня ничего нет.

На этом фоне зловещее предложение Кузи перебраться в Серов и держать совместно общежитие стало выглядеть вполне заманчиво. И уже тогда я наметил свои дальнейшие перспективы. Впервые за долгое время на горизонте замаячила хоть какая-то цель.

А тем временем в приюте закрутился очень непростой сюжет: своего плюшевого медведя, которого я хотел подарить Наде, я отдал на этаж к девочкам, в игровой зал. Там этого медведя внезапно облюбовала блаженная Ольга. На вопрос, чей это медведь, ей отвечали – это Саша подарил!

Фраза «подарил» в ее голове засела совсем под неправильным углом, и она внушила себе мысль, что этот подарок был сделан ей от меня, как бы тайно. Понимаете, чем это пахнет?

Вот так в один день я стал объектом ее повышенного внимания и, наверное, со стороны это может показаться забавным, но на деле все было иначе. Как я уже озвучивал ранее, Оля отличалась крайне неустойчивым поведением и, к сожалению, страдала приступами психопатии вкупе с постоянным желанием заниматься сексом.

С тех пор она стала наведываться к нам на этаж в обнимку с медведем и всячески привлекать мое внимание. Я, конечно, как мог, старался объяснить, что к чему, но ей было откровенно похуй.

На одной из прогулок она подбежала ко мне с гениальным предложением:

– Ты мне нравишься, пошли, потрахаемся в туалете, пока воспитатели на улице?

Сразу объясню, что внешний вид у нее был непрезентабельный: она была тучной, страшной, как моя жизнь, девкой, и, если говорить откровенно, у меня на нее попросту не стоял член.

Я не нашел ничего более оригинального, чем сказать, что люблю другую, но это только осложнило ситуацию. Поняв, что ее любовь безответна, она стала меня люто ненавидеть, часто ругалась в мою сторону, затем начала плеваться.

Мое терпение было не безграничным, и в какой-то момент мы стали с ней дико сраться. Не в смысле «какать в штаны», а ругаться до посинения. Естественно, доходило до кулаков – она хлестала, я отбивался. Воспитатели, конечно, пытались вмешаться, но если со мной еще можно было договориться, то с ней этот фокус был бесполезен. Меня до сих пор мучает вопрос, какого хуя ее не отправили в дурдом сразу?

В конечном итоге, на фоне всех обстоятельств у меня стало сносить башню, и я постепенно становился озлобленным человеком. В школе, выслушивая какие-то претензии в адрес воспитанников от «домашних» ребят, я предлагал решать их только дракой.

– Ты че-то хочешь от приютского, что ли? Давай, после школы, в саду со мной или с ним один на один, я тебе отвечаю, все по-честному будет!

Такая грубость, конечно, меня не красила, но я и не стремился кому-то угодить. С Надей я старался больше не пересекаться, от самодеятельности в школе я принципиально отказался, и жизнь для меня превратилась в серую рутину.

В самом приюте на меня возложили негласную обязанность успокаивать неугомонных детей, не желающих ложиться спать после отбоя.

Если ночные воспитатели или сторожа попросту выводили ребят и ставили их босиком на холодный кафель в туалете, то я придумал более щадящий и эффективный способ – СТУЛЬЧИК!

По своей сути это был изуверский способ успокоить любого непоседу. Его суть была проста: я брал мальца и заставлял его принять позу сидящего на стуле, прислонившись спиной к стене. Уже через пару минут ноги даже самого выносливого пиздюка начинали трястись, и они падали попой на пол. Я вновь их поднимал, и упражнение повторялось раз за разом. Таким нехитрым образом за каких-то 10-15 минут я успокаивал всю группу.

Сейчас, конечно, это все звучит жестоко, но тогда это было довольно весело. Помню, как-то попался один гиперактивный мальчуган, который бегал ночью по кроватям и мешал всем спать.

– Ну что, раз ты бегаешь, значит, ты не устал сегодня. Пойдем, посидим на стульчике!

Выстоял парень минут пять – почти рекорд! И вот его уже трясет, и тут он жалобным голосом сквозь слезы выдает:

– Дядя Саша! Стульчик!

– Чего со стульчиком?

– Сту-у-у-у-ульчик падает!

И шмякается на пол. Повторять упражнение уже не пришлось – он уснул, как убитый, но фразу эту я запомнил на всю жизнь. С тех пор каждый раз, когда я дико уставал или таскал что-то тяжелое, я приговаривал:

– Стульчик! Стульчик падает!

Кто был в курсе темы, тот дико с этого смеялся.

Со временем у меня практически атрофировалось чувство жалости. Думаю, эта моральная деформация произошла из-за образа жизни и пребывания в приюте.

Апогеем этого состояния служит один жесткий пример, который произошел вскоре после того, как я отверг ухаживания блаженной Ольги. Не найдя мою вымышленную возлюбленную, она решила действовать по принципу «так не доставайся же ты никому».

Во время отбоя, дождавшись, когда ночной воспитатель уснет, она, как настоящий диверсант спецназа ГРУ, сняв обувь, пробралась на второй этаж, на рабочем столе взяла ножницы (советские такие, полностью металлические), и вошла к нам в спальню.

Кстати, я как изначально спал возле выхода, так там и остался. Удобное местечко, чтобы аккуратно сбегать, никого при этом не разбудив.

В общем, лежу и сквозь сон слышу, как кто-то крадется. Да ну нафиг, показалось! И тут раздается предательский скрип дверей. Спасибо плотнику-распиздяю, что не смазал петли, иначе была бы беда.

Поворачиваю голову и вижу, как эта сука в прыжке леопарда кидается на меня и с размаху ебашит ножницами в область горла. Благо, реакция сработала быстрее, и я успел обхватить голову руками, прикрыв шею.

От охватившего меня ужаса и ярости я начинаю орать, как с ума сошел, а удары не прекращаются. Я вскакиваю и наотмашь начинаю махать руками и ногами. Чувствую, как нога вошла во что-то мягкое. Ага! Оля, сука!

С диким воплем я схватил ее руки и вырвал эти проклятые ножницы, а в спальне уже такой шухер! Кто помладше – ревут, кто постарше – на подмогу кинулись.

Попытались ее коллективно скрутить, а она, сука, буйная, ну ни в какую не дается! Тогда решение вопроса пришло в голову само: надо ее ебашить кулаками, как парня!

С размаху я влепил ей пару раз в её «шаньгу», и так удачно, аж на душе полегчало. Прибежавшая на шум ночной воспитатель была в ужасе от происходящего. Кое-как ей удалось угомонить Ольгу. А я до утра не смог глаз сомкнуть – все время казалось, что она снова крадется.

Наутро в области шеи я обнаружил пару безобидных царапин. Советские ножницы, на мое счастье, оказались тупыми, как сама блаженная Ольга. Отдельное спасибо производителям, в том числе и производителям Ольги – будь она чуть умнее, взяла бы с кухни нож, и сейчас меня бы уже не было.

Я был уверен, что после этого случая ее точно упекут в спецшколу или в психбольницу, но, кроме строгого выговора, ей ничего не прилетело.

– Какой, к черту, выговор? Вы там головой своей думаете вообще? Она же убить меня хотела! – сокрушался я на директора приюта, но в ответ я получил лишь какие-то глупые пояснения, что не мне решать судьбу человека.

За этот поступок Ольгу, конечно, стали осуждать и стыдить все воспитатели, ну а мы стали ее чморить. Миша вообще ляпнул:

– Я тебя больше трахать не буду! (Вот угроза, прям внушает!)

Оля, находясь под таким серьезным давлением, стала закатывать истерики и, увидев ее в очередной раз на втором этаже, воспитатель попыталась ее выгнать, а та вскочила на подоконник и, открыв створку окна, стала кричать на весь этаж:

– Я выброшусь из окна! Если вы не будете разрешать, что я хочу, я выброшусь!

– Олечка, не делай глупостей, давай поговорим! – пыталась успокоить ее воспитатель, уже пожалевшая, что затеяла с ней ссору.

– Я сделаю это!

Услышав крики, я понял, что сейчас случится очередной пиздец, поэтому мигом побежал на второй этаж и, увидев ее, у меня словно забрало упало на глаза. Ни секунды не раздумывая, я разбежался и с ноги вытолкнул ее из окна.

– Да сдохни ты уже, сука!

С диким криком Оля исчезла в оконном проеме, а воспитатель в ужасе схватилась за голову и кинулась к подоконнику.

– Ты убил её, Саша! Ты убил её!

Оля лежала пластом в здоровенном сугробе и делала вид, что умирает. Но, не выдержав холода, она выползла на дорожку и легла поудобнее там.

Этот цирк наблюдал весь приют, в том числе и сотрудники. Стоит отметить, что убивать ее я не собирался – высота небольшая, да и снег под окна дворник постоянно накидывает. Я просто хотел ее проучить. Но сам факт, что я уже мог творить такие вещи, наводил на меня настоящий ужас. Что же со мной стало? Когда я так успел озлобиться? Эти вопросы терзали меня и не давали покоя.

После этого случая решением комиссии Ольгу отправят на обследование в психиатрическую больницу города Краснотурьинска, где она задержится на длительный период. Ну, а мне грозила спецшкола, чему я был крайне не рад.

– Ну, и что ты прикажешь с тобой делать? Ты хоть понимаешь, что я могу уже сегодня выписать тебя с приюта, и ты поедешь очень далеко?

Директор промывала мне голову, а я даже ничего не говорит ей в ответ. Мне было уже настолько плевать, что я просто молча смотрел в пол.

– Ты думаешь, что ты кому-то нужен, кроме нас? Ты ошибаешься, мы единственные, кто о тебе реально заботится, а ты тут пакостишь, сбегаешь, людей из окон выкидываешь! Ты что, хочешь пойти по стопам своего брата?

А вот этих слов ей говорить не следовало. Я мгновенно взорвался в гневе:

– Что вы братом меня попрекаете, вы его даже не знаете, а уже осуждаете!

– Ну, он ведь в тюрьме сидит не за примерное поведение! Он тоже натворил дел, наверное, как и ты, кого-то из окна выкинул, только этаж был другой!

– Мой брат никого не убивал!

– Твой хваленый брат за все время ни разу о тебе не вспомнил! Ни одного письма, ни одного звонка! Ты все еще надеешься, что он помнит? Да он плевать на тебя хотел!

– Заткните свой поганый рот!

– Да как ты смеешь!

Я вдруг ощутил, что теряю контроль. Еще секунда – и я ударю директора прямо в голову. Лучшим выходом из этой проблемы было просто исчезнуть, поэтому я побежал прочь.

Она что-то кричала мне вслед, но я ничего не хотел слышать. В голове была одна мысль – если меня соберутся отправлять в спецшколу, я подамся в бега. Терять было уже нечего, так что пусть меня сначала поймают.

Я уже решил, что сбегу для начала в Серов к Кузе, продумал план побега, даже узнал расписание электричек. Но, к моему немалому удивлению, на комиссии за меня заступилась заместитель директора, добрая по натуре женщина, обещав взять меня на поруки.

Случилось чудо, и мне назначили испытательный срок на один месяц, в течение которого я должен был вести себя идеально. Никаких скандалов, прогулов, все по уставу.

С одной стороны я, конечно, обрадовался, что все разрешилось в мою пользу, но многих других сотрудников это решение не обрадовало. Больше всех причитала злодейка Валентина Михайловна.

– Ишь чего! Возятся с вами, как с детьми! Моя бы воля, я тебя мигом за решетку отправила бы! К братцу твоему! Уа-ха-ха-ха!!!

Я молча сидел в игровом зале, и ни с кем не хотел разговаривать. Все, о чем я тогда мечтал – это исчезнуть, куда угодно, лишь бы подальше от этого места.

Ну, а дальше случилось то, о чем мне и сейчас вспоминать неприятно. После школы за ужином к нам забежала Валентина Михайловна, и радостно так давай спрашивать:

– А где Сашка, он здесь?

– Он ужинает, – ответила вторая воспитательница.

– Так чего он тут сидит! За ним мужик какой-то приехал, братом назвался!

У меня еда поперек горла встала, в груди все сжалось. Я не верил своим ушам, наверное, это шутка? Но вот из коридора забегают мелкие воспитанники и хором кричат:

– Сашка! Сашка! Там брат твой приехал! Приехал! Как обещал!

Как же меня тогда затрясло от волнения! Я выбежал на улицу раздетым, но на крыльце никого не было.

Следом за мной вышли дети и Валентина Михайловна.

– Он там! У входа на территорию! Беги скорей!

Я подбежал к калитке, но там никого не было. Неужели обманули? Я вышел за территорию и только тогда увидел, что под забором сидит старый грязный пьяница в драном бушлате.

Увидев меня, он оживился и сказал:

– Браток, дай сигаретку?

Я хорошо помнил лицо брата, помнил его телосложение и точно знал, что передо мной сидит обычный проходимец.

– Не курю, отец…

– Правильно! И никогда не начинай это дело!

Все это оказалось злой шуткой от Валентины Михайловны. Она подговорила мелких ребят, которые еще не совсем понимали, в каком ужасном и грязном деле принимают участие. Для них это была всего лишь забава…

У меня в горле стоял ком, мне хотелось заплакать, но такого удовольствия я ей не доставил. Она хотела сломать меня морально, а я всей душой хотел сломать ее физически.

Мне стоило многих усилий, чтобы взять себя в руки и спокойно вернуться обратно в приют.

– Ты чего, брата, что ли, не признал, Сашка? Аха-ха! Ты приглядись внимательно, может, и вправду твой?

Валентина Михайловна знала, что за любой мой проступок меня мигом выкинут из приюта, поэтому она делала все, чтобы я оплошал. Я это прекрасно понимал, и с большим трудом сдерживал себя в тот момент.

Про эту злую шутку узнали ребята и с презрением смотрели на младших, порицая их за этот гнусный поступок.

Ко мне подошел Миша и, положив руку на плечо, попытался меня подбодрить:

– Да ладно тебе, Сань, мы тоже все мечтаем, чтобы нас отсюда забрали, но, как видишь, пока мы все еще здесь. А про эту дуру не переживай – мы ей устроим тёмную, когда будем выпускаться с приюта, я тебе обещаю!

Я ничего ему не ответил, просто молча ушел в спальню, где пролежал весь вечер, уставившись на стену. В тот момент мне не хотелось даже жить.

Следующие пару дней я ни с кем не разговаривал, просто не было желания. Администрация приюта не могла нарадоваться, что я стал таким тихим, и от меня больше нет никаких проблем.

А дальше случилось событие, наделавшее много шуму в приюте, после чего отношение ко мне в корне изменилось.

В пятницу, как обычно, после школы я убежал на рынок на заработки. Этот день ничем не отличался от других, все было, как обычно. Когда ребята вернулись со школы, к приюту подъехала наглухо тонированная черная BMW-седан непонятной модели. Такое авто в 2004 году сильно привлекало внимание, особенно после выхода культового фильма «Бумер».

Из авто вышли двое крепких парней спортивного телосложения, в черной одежде, с характерными наколками на пальцах в виде перстней. Даже неискушенному зрителю было понятно, что эти парни – уголовники.

Они деловито вошли в приют и поинтересовались у первого попавшегося на их пути сотрудника:

– Мы ищем Александра Князева, это, случайно, не ваш воспитанник?

г. Железно-Уральск, 2003 год.

Попытка заработать денег возле храма провалилась с треском после того, как там объявился предводитель беспризорников, Гена. Увидав его, Миша тут же сунул свои деньги мне в руки.

– На, убери подальше, он сейчас все отбирать будет!

Гена не унимался и продолжал орать на всю округу:

– Я сказал – сюда подошел!

– Тебе надо, ты и иди! – выкрикнул я, понимая, что за эти слова мне сейчас придется поплатиться.

Идти к нему я не собирался. Это было бы чистым самоубийством – там, возле арки, была толпа его прихвостней, и они бы вмиг нас «обработали». И, по-хорошему, надо было тупо бежать, но все мое нутро кричало – кто он такой, чтобы меня гонять по городу?

Он подошел к нам с каким-то высоким крепким парнем и сходу толкнул меня в плечо, провоцируя драку.

– Ты, сука, глушенный, что ли, я не понял? Какого хуя тут третесь, вам кто разрешил?

Крепкого парня звали Ёжик, и он следом повторял все, что делал Гена – то есть, так же толкнул меня в плечо, так же стал спрашивать. В общем, обычный прихвостень, правда, было видно, что он физически сильнее Гены.

Они стали выпытывать, много ли денег мы заработали, и первым делом стали давить, естественно, на Мишу, как на самого слабого.

– Деньги есть?

– Нету… - пробурчал Миша, опустив голову, а ведь в целом он не соврал – все деньги-то были у меня. Гена не унимался и, наконец, прозвучала знаменитая на всю Россию фраза:

– Отвечаешь, что денег нет?

– Отвечаю…

– А че найду, всё моё?

Вот эта гениальная по своей сути фраза ставила оппонента в полностью безвыходное положение. Она давала право обыскать карманы жертвы, и если бы ты начал сопротивляться или признаваться, что у тебя кое-что есть, то ты переходил в разряд ПИЗДАБОЛОВ, а за это, по любым понятиям – хоть по блатным, хоть по пацанским, с тебя полагался спрос.

Миша, словно послушный баран, раздвинул руки в стороны, и ублюдки внаглую стали шарить в его карманах. У меня от всего происходящего глаза на лоб полезли.

– Вы хуле творите, беспредельщики!

На мой возглас Гена среагировал мгновенно: в один прыжок подлетел ко мне и с ноги ударил в область бедра так, что у меня нога мгновенно отсохла.

– Тебе хуле тут непонятно, черт! Это наше место, и нехуй тут шастать!

Я пятился назад, прикрываясь руками от пинков, а следом уже летел Ёжик с точно таким же ударом, повторяя те же слова. Вот что мне было делать в такой ситуации? Конечно, хотелось их всех отхуярить в говно, чтобы они плакали, как побитые шлюхи, но их было двое, и они были крепче. Мишу как бойца я в расчет вообще не беру – он был немым зрителем.

В тот день нам удалось уйти с деньгами, но эти позорные пинки ногами я помню по сей день. Сопротивляться было себе дороже – я бы никому и ничего там не доказал, а если бы из арки храма на помощь прибежали шавки Гены, то мы вообще могли остаться и без денег, и без здоровья, и даже без обуви.

– Вот приедет Кузя, мы этого Гену землю жрать заставим! – сокрушался Миша, пытаясь меня подбодрить. Я ничего не ответил ему, лишь молча разделил деньги честно пополам, чему он был безумно рад.

Вопрос заработка оставался открытым: работать у храма было нереально, воевать против беспризорников у меня не было ни ресурсов, ни сил. Но, как водится, всю проблему решил случай.

В очередную пятницу я отправился на городской рынок прикупить себе шапку для брейк-данса. Напрягите память: помните, в начале 2000-х были очень модные черные вязаные шапочки с рожками, в советском союзе их носили вдоль головы и называли «Петушок», а мы, значит, носили их поперек, и, богом клянусь, пройдет время, и они снова вернутся в моду.

В общем, пришел я на рынок поздно, после уроков в школе, и торговцы уже сворачивались. Стою, выбираю фасон, чего-то примеряю, и вот подобрал то, что нужно, спрашиваю продавца:

– Почем отдашь?

– 250 рублей!

– Чего-о-о-о?

У меня, конечно, была такая сумма на руках, но это был перебор. Красная цена этой шапке – рублей 150 максимум, но торгаш ни в какую не уступал в цене. Вдруг позади меня пожилой усатый мужичок говорит:

– Парнишка, подсоби, пожалуйста!

У его ног стояли огромные баулы в виде клетчатых сумок, набитые вещами. Мужичок попросил дотащить их до автомобиля. Надо заметить, сумочки были очень тяжелые, но отказать в помощи совесть мне не позволяла.

В общем, пока я помогал мужичку, из рядом стоящего автомобиля женщина попросила сделать то же самое. Я уже был не рад такому счастью. Расправился я, значит, с сумками, весь взмок, будто из бани сбежал, думаю: «Хорошо за шапочкой сходил!»

И тут этот мужичок из баула достает рогатую шапку! Точно такую же, которую я только что мерил у жадного торговца!

– Держи, парнишка! Заслужил!

Он отдал мне шапку БЕСПЛАТНО! У меня дар речи пропал. Для меня это был очень дорогой подарок. Но самое главное – в тот день у меня родилась гениальная идея заработка денег на городском вещевом рынке!

Уж не знаю почему, но в том же Екатеринбурге на Таганском рынке давно были мужики с тележками, всякие склады хранения и «помогайки», а на нашем железно-уральском рынке не было ровным счетом НИЧЕГО.

С этих самых пор каждую пятницу после уроков я отправлялся на городской рынок и помогал торгашам таскать баулы по 10 рублей за штуку. Сначала у людей возникали ко мне некоторые вопросы, но когда узнали, что я из приюта, стали меня подкармливать и относится с уважением.

Еще бы – я был единственный сирота, который выбрал честный путь заработка, в отличие от моих коллег. Все было на честном слове, и за все время моей работы ни один торговец ни разу меня не обманул. Вот таким образом у меня появился первый постоянный доход на карманные расходы, а также отличные связи с торгашами.

Вскоре я смог раздобыть все, о чем мечтал прежде: у меня появился крутой костюм «Адидас», естественно, китайский – на рынках других попросту не было, и знаменитые полностью белые кроссовки «BOND», или «BONA». И сносу им не было от слова совсем – в них можно было, как говорится, и в пир, и в мир, и в добрые люди.

Вот так я стал сначала самым модным в приюте, а затем стал выделяться в школе, а под самый новый год, наконец, случился мой звездный час. В школе объявили, что в местном доме культуры будет проходить какой-то сборный концерт, где от каждой школы требовалось подготовить выступление.

Вопрос о том, что будем показывать, даже не стоял. Все и так знали – устроим брейк-данс шоу! Мы подсмотрели танец у группы FLYING STEPS в клипе «Breakin'it Down», и это был настоящий фурор!

Круче нас были только вареные яйца! Меня распирало от своей крутизны, появилась уверенность в себе. И на гребне волны своей популярности мне удалось добиться внимания от великолепной Нади. Мы стали часто общаться, и как-то после школы она пригласила меня к себе в гости!

Впервые за долгое время я оказался в настоящей домашней обстановке, ощутил это непередаваемое чувство уюта и спокойствия, которого мне так не хватало. Мы пили чай, о чем-то болтали, много смеялись, и я ощущал себя счастливым человеком, ведь девушка, от которой я был без ума, обратила на меня внимание! Мой план сработал!

Стоит ли говорить, что этот поступок мгновенно сделал меня врагом №1 для братьев Армани. Они хотели надрать мне задницу, но я почему-то их не боялся. Любовь! Что тут еще скажешь?

Как-то раз они поймали меня у приютского автобуса после уроков. Водитель, сука, сделал вид, что ничего не видит. Они кричали и открыто угрожали мне расправой, если я не прекращу общаться с Надей.

Я уже был готов с ними подраться, как вдруг возле нас остановилась красная тонированная девятка, откуда вышел отец этих ребят и стал ругать сыновей на армянском, показывая пальцем на сирот. Я нихрена не понял, чего он им говорил, но с тех пор они на какое-то время от меня отстали.

Шло время, и наступил новогодний бал в школе. Мы договорились встретиться на дискотеке, и в тот вечер я купил плюшевого медведя для Нади на свои последние сбережения. Я хотел подарить его и пригласить ее на танец. Думаю, лучшей обстановки для этого просто не сыскать. Меня одолевало волнение, ладони предательски потели, а ее все не было.

И вот прошли выступления от классов, вот нас поздравляет директор, и всем вручают праздничные кулечки с набором конфет, а ее все нет и нет.

– Может, случилось чего? – спрашиваю Мишку, но тот, натолкав полный рот конфет, лишь махнул рукой, мол, все будет нормально.

И внезапно я ловлю себя на мысли, что сегодня в школе я не видел братьев Армани. Их вообще не было. В ту же секунду в мою голову полезли дурные догадки, сердце еще сильнее заколотилось.

– Может, они ее обидели, может, они что-то сделали с ней?

А дискотека уже была в самом разгаре. Ко мне подошла пара девчонок и стали угощать конфетами, звать на танцпол, но я был тверд. Сначала нужно дождаться Надю, иначе получится неудобно, если я на ее глазах буду плясать с девчонками. Тут уж никакой плюшевый медведь не поможет, поэтому я вежливо отказал девчонкам.

Как водится на таких вечерах, школьники активно пили и курили, естественно, в туалете. Миша опрокидывал очередную порцию водки, закусывая все мандаринкой, а я не мог найти себе места.

– Да куда она могла пропасть-то, уже дискотека скоро закончится, а ее нет нигде!

– Не парься ты, придет твоя Надя, куда она денется! – подбадривали меня парни.

– А братья Армани сегодня вообще где?

– А хер их знает! Они у нас крутые, наверное, где-то в центре со старшими зажигают.

Выхожу из туалета и слышу, как диджей объявляет в микрофон, что на этом дискотека подходит к концу, и звучит фраза:

– А сейчас – «белый танец»! Дамы приглашают кавалеров!

Сломя голову, я вбегаю в актовый зал и глазами ищу Надю. Это должно случиться сегодня, мы точно будем вместе! Но ее нигде нет…

Я уже начинаю медленно паниковать, как вдруг со спины на мое плечо ложится женская рука. В долю секунды у меня с души падает камень.

– Слава богу, ты приш…

Но вместо Нади я вижу ее подружку с хитрыми глазками. Она любезно пригласила меня на медленный танец.

– Прости… Я не могу… Понимаешь…

Она начинает громко смеяться, а затем, наклонившись ближе, спрашивает:

– Надю свою ждешь?

– Угу…

– Глупенький! Ты ей даром не нужен! Давай лучше со мной?

– Не могу…

– Она не придет, слышишь? Она с Армэном в центре на дискотеке зажигает! Ты еще не понял, с кем связался? Ты ей нахуй не нужен!

Меня словно током ударило. Что за вздор она несет?

– Ты врешь! Скажи, что ты пошутила!

Она лишь засмеялась и пошла приглашать на танец другого кавалера.

А у меня кровь вскипела в жилах. Я кинулся в раздевалку за одеждой, а ребята кричат:

– Ты куда собрался, за нами автобус сейчас из приюта приедет!

Ничего не объясняя, я сбежал из школы в центр города, с медведем подмышкой. Я бежал что было сил. Морозный воздух обжигал мне легкие, и хотелось кашлять, я задыхался.

Вот так, без остановки, я добежал до местного дома культуры, где проходила пятничная дискотека. У крыльца стоял народ, люди курили, пили, а на фоне играла какая-то попсовая дрянь. Я высматривал в толпе Надю.

Решив, что она внутри, я попытался пройти в здание, но вход преградила женщина-билетер:

– Вход – 30 рублей!

А у меня, как назло, с собой не было ни копейки – все на медведя потратил.

– А можно, я зайду подругу посмотреть? Я на минуту, честно!

– Знаю я ваше «честно», хрен потом выгонишь! Либо оплачивай, либо проваливай!

Я попытался что-то возразить, но женщина крикнула в сторону:

– Володя! Убери дурного!

В тамбур вошел зрелый мужик, который молча вытащил меня за шиворот на крыльцо и толкнул в сторону.

Вокруг раздался смех зевак, а я стоял, потупив взор, с дурацким медведем в руках. И чего делать в таких случаях, хрен его знает. Тогда мне в голову пришла светлая мысль искать братьев Армани, таким образом исключив главную угрозу.

Моя тактика была верной: городок небольшой, армян не так много, и этих ребят в центре точно знали. Спросив пару человек, я получаю ответ, что они точно на дискотеке. Что ж, тогда придется подождать.

Очень быстро я околел от холода. Перчаток с собой не было – видимо, позабыл в раздевалке. Стою, рук не чувствую, понимаю, что время уже много, и в приюте наверняка меня объявили сбежавшим. Проблем я себе, конечно, заработал, будь здоров.

Уже хотел уходить, как вдруг из здания стали выходить люди. Я подбежал к крыльцу и стал высматривать, и вот вижу Надю! Она, веселая, шагала с подругами, на ходу застегивая куртку.

– Надя! – кричу ей вслед.

– Ой, Сашка! А ты чего тут делаешь, как же дискотека в школе?

– Я думал, увижу тебя там, ты же обещала…

– Да мало ли чего я обещала! Передумала – и все, что в этом такого?

От ее слов у меня пропал дар речи. И тут из здания выходит один братьев Армани, подходит сзади и обнимает ее за плечи.

– Надя, иди в машину, холодно здесь.

У меня аж искры из глаз посыпались.

– Арман, отстань от нее!

– Я вообще-то Армэн! И я тебе говорил – это не твоя девушка, не нужно к ней подходить, тебе чего тут непонятно?

Я молча смотрел в глаза Нади, ожидая ее ответа. Мне было плевать, чего там Арман/Армэн говорит, у меня кровь просто кипела в жилах.

– Ну, а чего ты ожидал? – внезапно заговорила Надя. – Ты же сирота! У тебя ни кола, ни двора, ты нищий!

– Чего? – переспросил я, не веря своим ушам.

– Ну, кому ты такой вообще нужен? Вот что ты можешь мне дать? Что ты можешь вообще кому-то дать?

Каждое ее слово буквально разрывало мне сердце. Я не мог поверить, что она говорит такие слова. Я не был виноват в том, что осиротел – так сложилась судьба, никто от этого не застрахован, но кому до этого есть дело?

К нам подъехал автомобиль, за рулем сидел второй брат Армани.

– Садитесь, чего стоите! – пробубнил он. И они молча стали усаживаться в салон. Надя обернулась и напоследок сказала:

– Мы разного уровня люди, Саша, тебе следует искать любовь в приюте, среди таких же, как ты.

– Возьми медведя, он ведь ни в чем не виноват, – сказал я, осознавая, какую чушь я сейчас ляпнул.

– Другой бабе подаришь… Не люблю я тебя!

Она хлопнула дверью, и красная тонированная девятка уехала прочь. Братья Армани и вправду были крутые – в их 17 лет отец давал им свой автомобиль, а у меня в руках был никому не нужный плюшевый медведь.

Той ночью в приюте разразился страшный скандал. За свой побег я получил строгий выговор. Это означало, что следующий мой залет будет для меня последним, и я отправлюсь в спецшколу к Насте.

Но мне было плевать. Я много думал над словами Нади, и мне было больно осознавать, что в её словах была чистая правда.

В новогоднюю ночь под бой курантов я загадал самое заветное желание, о котором я мог только мечтать – обрести свою семью…

г. Железно-Уральск, 2003 год.

После того как Настю отправили в спецшколу, а Кузю депортировали в Серовский техникум, я буквально впал в депрессию. Незавидна жизнь сироты, даже друзей завести не успеваешь, в любой момент могут раскидать по разным городам.

Особо нелегко пришлось в школе, за приютских ребят больше не кому было заступиться, и таким не хитрым образом, младшие постепенно стали смотреть в мою сторону, мол, - Помоги Саша, рассуди кто не прав!

Шли дни, и постепенно рос мой авторитет, но меня это абсолютно не радовало, наоборот, это была постоянная головная боль. Чуть что не так, сразу – Саша! Угомони своих! – Саша, надо пойти поговорить, и т.д.

Все это превратилось в серую рутину с бесконечными разборками, пока в один прекрасный день мое внимание не привлекла очень приятная девушка из параллельного класса. Звали ее Надя, и стала она для меня настоящим лучиком света в темном царстве.

Мне удалось с ней познакомиться в столовой, когда мы накрывали столы на обед, она никак не могла поднять поднос с тяжелыми кружками. Вот тут я и проявил свое джентльменство, и помог ей его донести.

Не успел я с ней перекинуться парой фраз, как вдруг за спиной послышался характерный кавказский акцент:

- Я смотрю у тебя здоровья много, да?

До меня докопался какой то южный парень, ему видите ли не понравилось, что я заговорил с девушкой, на которую у него были свои планы.

И пока я пытался разобраться чего он от меня хочет, сбоку подошел второй «француз», как две капли воды похожий на первого!

Это были два брата близнеца из Армении, звали их причудливо Арман и Армэн. И вот эта разница в одной букве в их именах для меня стала просто непобедимой задачей. Я по сей день не смогу их отличить, и понять, кто из них кто, а в то время тем более, поэтому прозвал их просто «Братья Армани».

Вот с этими братьями у меня сразу же не сложились отношения, с первой секунды разговора вели они себя крайне дерзко и вызывающе.

- Я смотрю у тебя здоровья много, да?

- Чего?

- Ты же новенький тут? Так вот что я тебе скажу новенький! Это не твоя девушка, и ходить за ней не надо, еще раз увижу возле нее, буду по-другому разговаривать, понял?

- Понял…

Они были главными задирами в школе, и никто с ними не желал лишний раз связываться, я собственно и сам не горел желанием там воевать, поэтому я временно прекратил подкатывать к Наде в открытую. Решил, что нужно было чем-то ее удивить, сделать так, чтобы она обратила на меня внимание.

И все изменилось в один день, когда на каком-то школьном мероприятии, два приезжих студента станцевали брейк-данс, под песню «Freestyler» группы «Bomfunk mc's». И это была настоящая революция!

Знаю, что в 2003 году брейк движение уже умирало, и песня была не новой, но мы жили то в провинции! И вот, наконец, мода дошла и до нас!

Танец произвел, какое то фантастическое впечатление, все девки буквально ссали в потолок кипятком. И вот тогда то, мы и сообразили, чем нужно заниматься, чтобы быть четким пацаном.

Я был твердо уверен, что если смогу научиться брейк-дансу, то Надька точно обратит на меня внимание, и мы будем счастливы, а эти братья Армани, пусть пасут барашков в горах.

С этих самых пор, мы стали собирать повсюду VHS кассеты с клипами или репортажами, где хоть кто-то танцевал брейк, и до дыр пересматривали их, пытаясь разучить эти необычные движения. Площадкой для занятия изначально выступил наш родной приют, где мы по выходным торчали в игровом зале (там было покрытие пола из линолеума), и покадрово рассматривали записи, пытались понять, как делать «гелик», крутиться на руке, или на голове.

Общее увлечение очень сильно сплотило нас в приюте, со временем позабылись разборки с Мишей, и отношения в конечном итоге наладились.

Брейк движение так быстро набрало популярность во всех школах, что администрация города официально открыла секцию «Брейк-данса» в местном доме культуры. Эта была настоящая победа, теперь у нас была общая площадка, где мы могли делиться своими знаниями и навыками.

Но все надежды рухнули крахом, после первого же посещения этой секции. Вместо желающих научиться танцу, я обнаружил там сборище беспризорников, и прочих уебанов.

Вместо того чтобы чему то учиться, они наоборот всем мешали, постоянно ко всем прикапывались, искали повод для драки.

Не удивительно, что в итоге они докопались и до меня, я снимал с себя куртку, когда раздался бычий голос:

- Эээ! Левый! Ты куда куртку кладешь!

Ко мне подскочил смуглый, конопатый, уёбок, с жирными не мытыми волосами, и желтыми не чищеными зубами. Его лицо было какое-то не правильной анатомической формы, и очень напоминало морду крокодила, поэтому его все звали «Гена», по аналогии с Крокодилом Геной из мультфильма про Чебурашку.

Забавный факт, настоящего имени Гены я не знаю по сей день, но это не важно! Важно было другое, этот уёбок прикопался ко мне и сейчас мне предстоял очень неприятный разговор.

- Ты слышь? Я это я тебе сказал! Куртку свою убери! Это наша скамейка, и левым тут не место!

И тут же слышу, как его подручные шавки, стали с боку подсирать чего-то из разряда, - Да-да! Левый! Ты иди отсюда, понял!

Передо мной высралась интересная бригада грязных, немытых беспризорников из неблагополучных семей (до сих пор не пойму, почему их не распихали по приютам и детским домам?). И возглавлял эту бригаду этот смуглый, конопатый Гена. Он был там неоспоримым лидером, и очень острым на язык, было видно, что он развит не по годам, умел внушать мысль своим суровым слогом.

- Но ведь это общая секция для танцев, разве не так?

- И че теперь! Ты че-то хочешь, левый?

- Я танцевать пришел, ты че пристал?

- Слышь левый, ты вот куда хочешь убирай свою тряпку, но вот эта скамейка наша, и не мозоль мне тут глаза…

Мне нечего было ответить этим ублюдкам, их была целая толпа, а я какого-то хрена пришел из приюта совсем один, жаль рядом не было Кузи, ох мы бы тогда потолковали.

Вот там же из толпы беспризорников, ко мне прикопался интересный персонаж по имени Митя, и первое что он спросил с улыбкой на лице, была до боли знакомая фраза:

- А ты сможешь побить вон того парня? – тычет в сторону какого-то незнакомого чувака.

- Не знаю, а что случилось?

- Не, ну просто давай ты подерешься с кем-нибудь?

Ну твою же мать! На сердце стало так тошно, я вновь нарвался на конченого дебила, у которого развлечением считалось просто взять и с кем-то подраться, или заставить кого-то другого подраться. В общем, этот Митя оказался точно таким же конченым мудаком, как те три брата на городском пруду.

И вот пока я бродил по дому культуры, осознавая, что никакой секцией брейк-данса тут и не пахнет, этот Митя рассказал мне много всяких историй о себе и своих товарищах.

Просто зацените, его образ мышления, и осознайте, на каком каменном уровне остановилось развитие у этого парня.

- Мы с пацанами развлекаемся так! Это прикол у нас такой, всем предлагать драться, это очень весело! Я короче брату младшему предложил, - Давай потягаемся? - Пообещал, что сильно бить не буду, и короче ему с ноги как дал в грудак, тот аж дышать забыл как! (брату кстати лет 7 не больше)

- Вот короче, ты вот можешь человека убить? А я, короче вот могу! Как в боевике, я знаешь, чего видел? Вот короче, там мужик одному негру в рот трубу забил, и тот умер… - Вот спорим, я также могу? Не, ну ты скажи, что спорим, и я те отвечаю, вот покажу, как убиваю! Я ваще могу, мне не страшно! А ты убивать умеешь?

Я молча стоял и охуевал, вот другого слова подобрать, увы, не могу и, наверное, простой обыватель решит, что Митя просто гнул понты, чтобы выглядеть в моих глазах крутым, но это было не так. Весь ужас ситуации заключался в том, что Митя был абсолютно серьезно настроен, в тот момент я даже близко не предполагал, что все так запущено.

Насмотревшись ужасов на танцевальной секции, я вернулся в приют, где объективно рассказал ребятам, что в доме культуры делать нехуй, поэтому мы продолжили тренировки по месту нахождения.

Постепенно у нас стало что-то получаться, и все было бы нормально, если бы не одна маленькая проблема. – Наш внешний вид!

Мы все были как из инкубатора, в одинаковой одежде, а мне так хотелось полностью белые кроссовки и крутой спортивный костюм как в клипах, но где же это все взять?

Вот тут и созрела первая острая необходимость раздобыть деньги, а как это сделать, я понятия не имел, Кузи уже не было, Амазонки тоже, поэтому пришлось спрашивать у Мишки, предводителя мародеров. Поскольку к тому времени сильнее меня в приюте никого не осталось, он быстро сообрази всю выгоду союзничества со мной, и оперативно обрисовал варианты не пыльного заработка на карманные расходы.

Первый вариант меня буквально шокировал, Миша предложил найти мужиков желающих купить на ночь умственно не полноценную воспитанницу приюта, естественно не совершеннолетнюю.

О да-а-а-а! Вот она неприятная правда о Российских приютах, к сожалению, такие вещи там происходят, не повсеместно конечно, но такое бывает.

Звали ту девочку Ольгой, и было ей примерно лет 16, была она очень буйной, часто закатывала истерики, драки с воспитателями. И да, вы правильно все поняли, время от времени Миша с мародерами трахали ее в туалете, а порой ее как бы передавали желающим развлечься за небольшую плату.

Однако она ни о чем не подозревала, ей говорили, - Хочешь забухать на халяву с мужиками? – Конечно, хочу! – Ну, вот и пиздуй!

И Оля с удовольствием сбегала из приюта по пожарной лестнице, на такие оргии к дядькам в баню, или на квартиру. Все было секретно и конфиденциально, иначе эту лавочку давно бы уже прикрыли. Парни получали свой гонорар, мужики секс, Оля бухло, и все были счастливы!

Но, мне было как то мерзко заниматься такими вещами, я не сутенер, а деньги были очень нужны. Вот тогда Миша посоветовал интересный бизнес:

- Можно охранять машины!

- Сторожем что-ли?

- Да нее…

Оказывается, раньше практиковался у ребят такой интересный промысел в центре города. Возле большого монастыря по выходным постоянно крутились толпы туристов и паломников, многие из них приезжали на откровенно дорогих автомобилях, и вот парни придумали банальный, но очень действенный способ заработка.

Группа ребят дежурила у автомобильной стоянки возле храма, и когда туда подъезжал очередной джип, они вежливо предлагали присмотреть за автомобилем. Разговор выглядел примерно следующим образом:

- Дяденька! А давайте я за вашим автомобилем присмотрю, чтобы ничего с ним не случилось?

Эта фраза означала, - Дай мне немного денег и я ничего не сделаю с твоим авто! Согласен, выглядело это не очень красиво, но тогда мне это показалось лучше, чем продавать больную Ольгу в постель, непонятным педофилам.

В субботу с утра мы с Мишкой, втайне от всех, заручившись негласным разрешением от воспитателя, свалили в центр города на промысел. Я предвкушал огромный куш, и никак не мог угомонится, докапываясь до Миши.

- А много денег просить?

- Лучше не называть сумму…

- А сколько обычно дают?

- Ну, смотря какой автомобиль.

- А сколько за день быва…

- Заткнись! – оборвал меня на полуслове, внезапно напрягшийся Миша.

- Плохо дело… - Там, у храма парни Крокодила Гены торчат, суки! И сюда залезли уже!

Возле арки у входа в храм, я увидел группу беспризорников, которые, не стесняясь, клянчили милостыню у проходящих туристов.

- Так они же у входа торчат, а мы вроде как на стоянке работать будем?

Миша долго мялся, никак не решался подойти ближе, словно чувствовал что теперь это чужая территория.

- Мы идем или нет? – спросил я раздраженно, не скрывая своего недовольства.

Миша чего-то пробубнил, и затем внятно выразил свою мысль, - Короче! Пока Гены там нету, работаем аккуратно, лучше немного подальше от входа, чтобы этим шакалам глаза не мозолить. Если что, мы тупо гуляем, ничего не знаем, всех шлем нахуй!

На мое удивление наше появление осталось незамеченным, со стороны попрошаек не было никакой реакции, они занимались своим делом, а мы своим.

Все действо было крайне банальным, мы бродили по стоянке, в ожидании приезда новых туристов.

- Главное дождаться машину подороже! – бубнил под нос Миша прикуривая сигарету.

На стоянку заехало пару отечественных автомобилей, я взглянул на Мишу, и по его флегматичному выражению лица, понял, что это не наши клиенты.

И вот, наконец, на стоянку въезжает черный Лэнд Крузер, Миша мгновенно оживился, и побежал к водителю. Я лишь обрывками слышал его разговор, был он до жути банальным:

- Дядя, у вас машина красивая, у хулиганов вокруг много! – Дядя, а давайте я за вашей машиной присмотрю, чтобы никто не поцарапал?

Пузатый мужик, с усмешкой выдал ему купюру и вальяжной походкой пошел в храм.

- Ну что! Сколько дал? – Меня раздирало любопытство, это же целая купюра! Не какая-нибудь там мелочь, а бумажка!

- Полтинник! С улыбкой заявил Миша, - Теперь твоя очередь, следующий дорогой автомобиль твой, отечественные тачки обрабатывай как хочешь, с них навару никакого.

Я был в диком восторге! Вы хоть знаете что такое 50 рублей в 2003 году! Можно было сладостей обожраться до упора! Пломбир 5 рублей стоил, а газировка 8 рублей! Но я преследовал иную, более важную цель, нежели банальные сладости, мне нужны были крутые белые кроссовки, а это круче любого пломбира знайте ли.

В свой первый раз, я очень нервничал, переживал, что если подойду к владельцу с такими разговорами, то мне тут же прилетит по шее, но все это были напрасные страхи. Люди приезжают в храм грехи замаливать, и вот тут срабатывает психология человека, желающего стать ближе к богу. А как это сделать? – Правильно! Помочь деньгой нуждающимся, пусть немого, но совесть кстати успокаивает.

Вот таким не хитрым и довольно веселым образом, к 2 часам дня я настрелял с Мишей рублей 500 точно! Настоящее богатство! Я уже оперативно прикинул, что за пару выходных можно заработать на все о чем я так давно мечтал, главное чтобы погода была не такой суровой. Стоит заметить, что на дворе была уже поздняя осень, и замерзли мы основательно.

Я уже хотел было предложить Мише завершить промысел, но он заверил, что после 15:00, сюда подъедут машины с Челябинской области, и тогда можно будет еще чуток срубить деньжат.

И вот стою, трясусь от холода, соплю по ноздре гоняю, туда- сюда, как вдруг слышу знакомый бычий крик, - Эээ! Сюда подошел!

Вглядываюсь в сторону арки, и вижу! Сука, крокодилья морда, с желтыми не чищеными зубами! Это был Гена…

Я не совсем понимал, что нужно делать в таких случаях, вопросительно смотрю на Мишу, он как назло замер, будто онемел, а позади вновь раздалось:

- Ты че сука, оглох там что ли! Я сказал, сюда подошел!

г. Железно-Уральск, 2003 год.

В тот год выдался на редкость жаркий август, и вода в местных водоемах была относительно теплая, именно этот факт послужил причиной сорваться в побег с приюта, чтобы искупаться на городском пруду. Заручившись негласным разрешением у воспитателя, я вместе с парнями во главе с Кузей перемахнули через забор и аккуратно свалили в горизонт.

По факту я был не местным, и знать не знал где этот пруд, и чего там вообще происходит, моя фантазия рисовала красивую набережную, с отдыхающими людьми, и хорошим пляжем. И каково же было мое удивление, когда мы пришли к какому-то болоту! Никакого пляжа, у берега кругом росли камыши, казалось, что из-под ноги сейчас выскочит ондатра! Отвратительное местечко надо признать, но как говориться, - С волками жить, по-волчьи выть.

Парни влетели в воду, и давай плескаться с криком, - Ох вода горячая! – Парное молоко! Воодушевленный этими возгласами, я следом заскакиваю в воду и прям чувствую, как яйца к горлу подкатили, слово сказать страшно – точно выскочат! Вода ледяная, ну просто звездец, но по местным меркам она считалась очень теплой, а мне так не показалось, знайте ли.

Думаю, отступать некуда, да и стыдно скулить перед парнями, не поймут. Делаю шаг, а там, - Йобана рот! Под ногами будто насрали! Кто босиком шагал по илистому дну, понимает, о чем я говорю, - Ощущение, что ногами месишь какашки, еще этот запах стоялой воды, ну просто непередаваемые ощущения.

Стою с килой миной, делаю вид, что доволен, ради приличия проплыл чуток по кругу и быстрее на берег. Трясусь значит от холода, полотенец то естественно никто не взял, да и кто их нам даст в приюте?

Вдруг слышу в стороне у тропинки дикий крик, - Эээ! Че за хуйня пацаны! Нашу полянку заняли! Оборачиваюсь и вижу толпу обезьянок разного возраста, вели они себя крайне дерзко, подбежали, и давай ногами пинать наши вещи.

- Ты еще раз вещи тронешь, я тебе ноги выломаю, понял? – сказал я одной обезьянке, в надежде угомонить беспредельщиков.

- А пошел ты нахуй! Это наше место!

На берег вылез Кузя, и по-отцовски влепил задире хорошего подлещика, и вся свора вмиг побежала прочь. Как оказалось, он хорошо был знаком с этой компашкой дегенератов, это были ребята из многодетных семей алкоголиков, и разобраться, кто там кому кем приходится было невозможно, (родители спаривались по принципу перекрестного опыления), поэтому они все искренне считали себя родными братьями.

- Слышь Саня, сейчас они нажалуются старшим братьям, надо будет чуток пообщаться, но ты не ссы, я их всех знаю, быстро решим вопрос.

Вот эти слова, они вообще не внушали мне спокойствия, все мое нутро кричало мне, что нужно отсюда валить скорее, но Кузя, закурив сигарету, уселся на поляне, в ожидании гостей.

И вправду, минуты не прошло, как прибежали три крепких парня с мелким пиздюком.

– Вот он! Вот этот вот! – кричал мелкий паршивец братьям, указывая на меня пальцем.

В голове мелькнуло, - Какого хрена? Это же Кузя леща обезьянке прописал, я то тут причем?

Парни уставились на нас, а затем расплылись в улыбке, - Кузя бля! Вернулся что ли? И пока они пожимали друг другу руки, у меня камень с души свалился, слава богу, они оказались товарищами, это в корне меняло расклад, я был уверен, что мне бояться нечего.

А тут как раз остальные наши парни вылезли из воды, стали разводить костер, в общем, все так пошло по легкому сценарию. Я уже успел разжать анус, как вдруг эти три дебила, стали в открытую расспрашивать Кузю про меня.

- А чё, это кто такой? – Он типа новенький у вас да? – А чё, пацан то нормальный, не хромает? (не имеет ли косяков за душой).

Кузя, молча докуривая сигарету, развел руками в сторону, - О боже! Этот жест был одновременно простым, и очень многоговорящим, и вскоре я на своей шкуре это ощутил.

Ко мне подошел один из дебилов, и с улыбкой на лице стал чего-то расспрашивать, в его голосе чувствовался подвох, и разговор получился примерно таким:

- Ты же Саня да? – Слушай Саня, а ты же новенький, да? – А ты будешь вот с моим братом драться?

Так стоп, чего-о-о-о? Какого хрена вообще происходит, я молча смотрел на Кузю и видел его хитрый прищур. Вот сука, вот же подстава, я мигом сообразил, что это проверка, поэтому гордо ответил, - С кем драться, вот с этим что ли? – БУДУ!

Дебил, вернулся к своим братьям, что то обсудил и вернулся с еще более ебанутым предложением.

- А ты, вот с двумя согласен драться?

Прошу учесть, что все это он говорил таким ласковым и проникновенным голосом с улыбкой маньяка на лице, этот процесс переговоров ему явно доставлял удовольствие.

А у меня тем временем уже кирпичи из штанов начинали сыпаться, все парни молча курили и смотрели на мою реакцию. Ну, а я в свою очередь молча кивнул головой, дав согласие на драку с двумя.

Дебил вновь подбежал к своим, они чего-то посоветовались, и тут вижу, как по лицу расползается кривая ухмылка у ребят. Им, почему то было весело, а мне вот шуточки совсем не пришлись по вкусу.

Дебил делает шаг в мою сторону, и я вижу, как он на ходу сжимает кулак, - Сука! Бить меня сейчас будет! Поднимаю взгляд на Кузю, и вижу абсолютно холодный, по-настоящему волчий взгляд его серых глаз. – Твою мать, он зритель, они тут все зрители! Поддержки не будет!

А дебил, с ласковым голосом и ухмылкой на лице, чего-то начинает говорить, двигаясь ко мне на встречу, но его речь я уже не слушал.

С размаху бью кулаком ему прямо в носогубный треугольник, черт знает куда именно, но попадаю удачно! – Щелчок, и дебил, замолкая, оседает на задницу.

Тут же на меня кидаются его два брата, и конечно хотелось бы рассказать, как я их всех уделал, но это не так. Они лихо стали накидывать кулаками, словно кувалдами сверху вниз, прям деревенский стиль! Отхватив пару ударов по своей голове, пытаюсь отбиваться, но все как то не удачно, как не махну рукой в ответ, а всё мимо, ноги по траве скользят.

Что в таких случаях нужно делать? – Правильно! Либо бежать, либо еще раз бежать! Но яж в трусах, и босяком! Поэтому выбрал верную тактику скакать по узкой полянке, пытаясь хоть как то увернуться, от града ударов. Как я на ногах устоял, до сих пор не пойму, а ведь если бы упал, то запинали бы мгновенно.

Сколько это продолжалось сказать трудно, но все прекратилось в один миг, когда Кузя ловко одернул обоих, ухватившись за шиворот.

- Уймитесь псы!

- Кузя, хуле ты лезешь, он же сам подписался с двумя драться!

- Пусть сначала оденется! У вас на ногах сапоги, а он тут босоногий скачет!

Кузя протянул мне одежду и толкнул ногами мои кроссовки, одевайся резче! - Сейчас уравняем шансы!

Меня всего трясло и колотило от стресса, пока я натягивал штаны, эти два дебила подняли с земли поверженного брата, а у того морда была хорошо замешана соплями с кровью.

- Ах как удачно попал, приговаривал Кузя, прикуривая очередную сигарету. Неприглядный вид крови отрезвил братьев, они заметно поникли.

А Кузя, разминая плечи круговыми движениями приговаривал, - Ну че вы там стоите, выходите в центр, щас продолжать будем!

Деваться некуда, я вышел в центр, ожидая продолжения, а самого трясет, будто отбойный молоток в руках держу. И вот тут наш накал страстей пошел на спад!

Братья, увидав, что Кузя разминает плечи, а я не намерен сдаваться, начинают чего то бубнить типа, - А че он первый то бьет! (охуеть логика у дебилов)

Видимо, их смутил тот факт, что они не смогли повалить меня босоногого, а сейчас я был в кроссовках, пусть в китайских, но опрокинуть меня стало в разы сложнее. Они понимали, что сейчас я буду, бить в ответ гораздо удачнее, чем прежде, и еще со мной в паре Кузя, это в корне меняло расклад. И, глядя на разбитый поросячий пятак брата, поняли всю тщетность бытия, и принялись улаживать конфликт словесно.

Разговор закончился буквально ничем, Кузя лишь спросил, - Ну как вам новенький? Есть желание еще раз потягаться? В ответ послышался отборный мат, пусть и оскорбительный, но мне было плевать, я был безумно рад, что этот дурдом закончился.

Мы шагали обратно в приют, шоковый эффект постепенно проходил, как вдруг я почувствовал нарастающую боль по всему лицу, оно просто горело, а на голове всюду повылезали шишки. Эти братья очень здорово меня поколотили, но сломать не смогли.

Вот с этих самых пор, меня наконец зауважали не только в приюте, но как выяснится позже, даже станут узнавать на улице.

Больше всего в той ситуации меня огорчило отношение Кузи и ребят с приюта, никто из них не помог мне в трудный момент. Тогда мне Кузя объяснил, что таким образом меня проверяли, чего я вообще из себя представляю, как человек.

- С этого дня, я за тебя горой Саня, потому что ты наших кровей!

Все это звучало конечно круто, но тем не менее тогда, я вдруг понял, что пусть я и сирота, и нахожусь в окружении таких же ребят, однако родства с ними не ощущал. Это было четкое чувство, что я свой среди чужих…

Трасса Екатеринбург – Железно-Уральск, наши дни.

Этот эпизод из воспоминаний Саши крепко вошел в мою память, меня поразили средневековые нравы и нездоровая жестокость, которая царила даже среди своих ребят. Устроить нечестную драку, чтобы проверить, чего из себя представляет новенький.

Стоит отметить, что в те года, и я сталкивался с подобными приколами, только в моем случае драки были более честными, один на один, ради спортивного интереса, и максимум до первой крови. Но в случае с Сашей, эта была прямо патологическая жестокость, такие шутки не могли закончиться добром. Впрочем, так оно и случится, но до этого мы еще дойдем, а пока наше путешествие продолжалось.

Мимо пролетали заснеженные пейзажи уральских лесов, как вдруг открылась бескрайняя степь, и на горизонте показался Невьянск.

- Слушай Саша, ну вот ты себя поставил в приюте, отметился на улице, а ты ведь должен был переходить в 11 класс, расскажи, как там у вас в приюте был организован учебный процесс, у вас была своя школа?

- Нет конечно, нас возили на автобусе в обыкновенную среднюю школу по соседству. Кстати забавно, что ты про нее спросил, ведь в той школе я был точно таким же новеньким, как и в приюте, и там тоже предстояло себя поставить.

- Дай угадаю! Тебя заставили пиздиться с директором один на один, да?

- Хах! Было бы забавно! Но к моему счастью к приютским там относились с опаской, и лишний раз старались с нами не связываться, пока Кузя был в школе…

- Погоди, а он разве потом куда-то исчез?

- С наступлением осени, в приюте все круто изменилось, я даже предположить не мог, что вскоре среди воспитанников займу место лидера… - Но, обо всем по порядку!

г. Железно-Уральск, 2003 год.

В конце августа на мою сберегательную книжку пришли, какие то деньги, и воспитатель повела нас на рынок, чтобы мы могли приодеться к предстоящему школьному сезону. Бюджет естественно был крайне ограничен, поэтому пришлось брать все самое необходимое и дешевое.

Вот тогда я впервые ощутил себя по настоящему приютским, потому что мы были одеты все одинаково… одинаково хреново!

Мой класс почти на половину состоял из сирот, поэтому я освоился там относительно легко, со мной в классе был Кузя и Настя Амазонка, с такими ребятами точно не пропадешь. Но с первых же занятий, у Кузи никак не складывались отношения с учителями. Стоит ли говорить, что уроки часто срывались, а преподаватели в слезах убегали из класса.

Так продолжалось не долго, в один из дней Кузю вызвали в приюте на ковер, где в ультимативной форме потребовали прекратить саботаж в школе, и наконец, взяться за голову.

И чего вы мне сделаете? – с ухмылкой спросил Кузя, - в тюрьму отправите да?

- А вот и отправим! В Спецшколу поедешь!

Разразился страшный скандал, и Кузя в сердцах заявил, что не желает доучиваться в 11 классе, и готов хоть завтра уехать в техникум на базе 9 классов.

Расчет Кузи был очень хитрым, в нашем городе не было техникумов, а в соседнем городе Серове были. Таким не хитрым образом он смог бы переехать из приюта в студенческое общежитие, где назойливые воспитатели не имели такую власть как здесь.

Такой расклад устроил абсолютно всех, и администрацию приюта, и школы, и сам Кузя был очень доволен решением этого вопроса. В тот момент все выдохнули с облегчением, а я почему то загрустил, Кузя хоть и был трудным человеком, но с ним в приюте был железный порядок.

Администрация приюта быстро договорилась со строительным техникумом, куда Кузя еще успевал попасть в учебную группу.

И как водится перед отъездом, он решил накрыть поляну, так сказаться проставиться за отъезд. Об этом естественно узнал директор, и поставил в дежурство самую подлую воспитательницу Валентину Михайловну, которая люто ненавидела всех нас.

Эта старая дура, ночью устроила настоящую засаду возле пожарной лестницы, где схватила парней с полным пакетом еды и спиртного. Услыхав что наш караван захвачен, мы выскочили всем скопом, пытаясь защитить ребят, стали пытаться урезонить конфликт, искали возможность решить проблему обоюдно.

Но все было тщетно, воспитатель не желал идти на ступки, она осыпала нас оскорблениями, в лоб заявив, что мы «ОПУХОЛЬ ОБЩЕСТВА» которую необходимо выжигать каленым железом. Последней каплей стала фраза в адрес наших матерей, о которой я даже не хочу говорить, этого уже никто стерпеть не смог.

Валентина Михайловна была заслуженно избита в ту ночь, особое упорство проявила Настя, та самая Амазонка с горячей кровью. Она расшибла бутылку водки об дурную голову воспитательницы, и это стало началом конца, для всего костяка приюта.

Кузя уже на следующее утро был отправлен на учебу в соседний город, а всю вину за произошедшее взяла на себя Настя. В то утро я видел ее в последний раз, она курила на крыльце, а мы с ребятами отправлялись в школу с поникшими головами.

- Саша! – окликнула она меня, докуривая сигарету.

- Что?

- Саш… ты главное человеком оставайся!

Больше Настю я никогда не видел, вернувшись после школы, мы узнали, что за ночное происшествие, ее по решению комиссии, отправили сначала в Спецприемник для несовершеннолетних, а уже оттуда, спустя время, отправили в ту самую Спецшколу Екатеринбурга.

Забегая вперед скажу, что позже из той спецшколы придет письмо, а в нем фотография Насти, ее долго будут показывать всем воспитанникам приюта, в назидание непокорным.

На том фото, она в нелепой одежде, стоит одна у кирпичной стены, в руках держит платок, а на голове абсолютно нет волос…