Национализм - это сублимация претензий народа к власти. Еще в 18 веке назад Самуэль Джонсон спорил в Литературном клубе, что «патриотизм - последнее прибежище негодяя». Кондопога, Манежка, Пугачев, теперь вот Бирюлево - список будет продолжаться. Россия и русский народ переживает ломку сознания, ищет свою идеологию, пытается сжиться со своим новым, неимперским мироощущением. Завидовать тут нечему. Народ, который больше всего (после евреев) пострадал от крайнего проявления национализма - нацизма, - сам безудержно скатывается в него, это величайший парадокс нашего времени (а может, и закономерность, ведь Израиль тоже националистическое государство по всем внешним признакам). Самое интересное, что сам народ меньше всего в этом виноват. Такой толерантности, уживчивости и открытости, какая есть у русского народа, можно пожелать многим. Но народ на то и народ, чтобы им управлять, и тогда патриотизм становится инструментом в руках негодяев.
Убил Егора Щербакова, предположительно, выходец из Дагестана. Но уже все местные политиканы (будем политкорректны и не будем оскорблять другими эпитетами) поднимают вопрос введения визового режима со странами Средней Азии. Если вы думаете, что они не знают, где находится Дагестан, то вы ошибаетесь. Но они не идиоты, чтобы предлагать одним россиянам визовый режим для въезда к другим россиянам. Махачкалинец по конституции свободно ездит хоть в Москву, хоть в Магадан. Они-то знают, но они играют в большой опере, ловят эмоции аудитории, которая порядком устала и от выходцев из Средней Азии (их просто много на улице, и они мозолят глаза), ловят изящные взмахи палочки Дирижера, которая, в случае чего, может взлететь чуть выше и хребет переломать за призывы к развалу страны.
Вот и получается, что когда выходец из Чечни убивает десантника в Пугачеве или когда выходец из Кабардино-Балкарии убивает спартаковского болельщика в Москве, а выходец из Дагестана режет двух местных в далекой Карелии, гнев народных масс (совершенно обоснованный) обрушивается по ошибке на узбеков, таджиков, кыргызов - просто потому, что их больше всего и они сильнее отличаются визуально, культурно от коренного населения, чем, например, выходец из Чечни, и уж тем более украинец, белорус или молдаванин, коих тут тоже пруд пруди. И все эти люди в основной своей массе тихо трудятся, честно зарабатывают, ходят тише воды, ниже травы, их бьют на улицах, над ними издеваются в милиции, они получают ежедневную дозу бытового национализма и иногда их отправляют в гробах домой. Но они не режут по улицам русских.
Помните, у Пушкина в «Капитанской дочке»: «Не приведи Бог видеть русский бунт — бессмысленный и беспощадный». Раздраженному, обманутому и обозленному народу нужен четкий и конкретный враг, с резкими контурами, чтобы выделялся, контрастировал с основной массой. Может, нос побольше, или глаза поуже, для верности еще, чтобы по-русски ни бельмеса, а если и бельмеса, то самую малость. Вот тогда тяжелая рука народа не ошибется и праведным гневом обрушится на басурманина. Какая уж потом разница, что узкоглазые ни при чем, что родственники и девушка Егора Щербакова открещиваются от этого бунта и призывают не связывать этот фашисткий флешмоб со смертью молодого человека. Уже неважно... краудсорсинг прошел успешно, эмоции масс правильно направлены, политические очки набраны, внимание масс отвлечено от реальных проблем, и даже арбузы разбиты! Правильно - нечего эту дрянь есть из рук «черноты».
Россия, как и любая другая бывшая империя, переживает проблемы дезинтеграции бывших «колоний». Через это прошли или проходят Англия, Франция, Испания, в меньшей мере и с меньшими последствиями Голландия, Португалия. Были и погромы в Париже, и ИРА в Англии, вся Европа сейчас пожинает плоды своего империалистического прошлого – едут ведь к ним оттуда, куда они сами ехали колонизировать.
Завоевание Кавказа царской Россией сегодня бы назвали в бизнесе «недружественным поглощением». Было много крови, людских трагедий, поломанных судеб, десятки тысяч семей были разрушены. В народе всегда есть кумулятивная институциональная память, одна на всех, общая. Можно придумать красивую легенду, что это передается по крови, но нет, просто старики рассказывают внукам, что они видели и слышали, и передают свое мироощущение по самым важным точкам опоры, и народная трагедия - одна из таких реперных точек. Заживавшие было раны северного Кавказа вскрыл позже Сталин, сослав сотни тысяч ингушей и чеченцев с их родины. Потом в новейшей истории были несколько чеченских кампаний, потом беспредел федеральных, а позже и местных силовиков по всему Северному Кавказу, включая Ингушетию, Дагестан. Как в физике действует закон сохранения энергии, так и в жизни действует закон сохранения агрессии – где-то убывает, где-то прибывает, а где-то залегает на дно, чтобы всплыть в самый неподходящий момент.
Сегодня на наших глазах закладывается глубоководная мина замедленного действия – к головной боли с Кавказом прибавляется Средняя Азия. Разница лишь в том, что потенциальные масштабы несопоставимы. Во всем Северном Кавказе живут 7 млн. человек, в России уже сейчас живет 10 млн. мигрантов, преимущественно из стран Средней Азии. И даже сравнивать Россию с Францией или Англией и уповать на то, что тут будет не хуже, чем там, и что будем решать вопросы так, как они, - тоже не получится (кстати, там вопросы тоже никак не решаются). Россия стала второй крупнейшей в мире страной-реципиентом мигрантов после США, у которых особый путь и особая история, – это страна мигрантов. Второе, а может и третье поколение, дети или внуки сегодняшних мигрантов будут носить в себе эту институциональную память. И те из них, кто на обочине жизни будет искать своих «виноватых», - найдут их по самой простой логике, по той же, по которой находили виноватыми их родителей, и родителей родителей.
«Как же быть?» - спросит каждый из вас. Ответ в первом предложении – национализм возникает там, где власти нужен внешний враг для списания всех своих ошибок, провалов, просчетов, своего непрофессионализма. Не давайте себя дурить, не скатывайтесь в яму фашизма, в этой яме крутые спуски и нет лестниц наверх. Добропорядочные немцы в 1933-м активно поддерживали Гитлера и сами не поняли, как всего через пять лет стали жителями фашисткой страны. «Что же я могу сделать?» - спросит не каждый из вас. Избавляйтесь от стереотипов, навязываемых СМИ, политиками, обывателями, образовывайте тех, кто рядом с вами и, может быть, более податлив и восприимчив к идеям национализма просто потому, что более уязвим социально. Подавляйте в себе бытовой национализм, он есть у многих, просто диагностируется трудно. Будьте открыты к представителям других наций, общайтесь с ними: достойных вашего общения в сто раз больше, чем недостойных, и только личный позитивный опыт позволит вам приподнять шоры ассоциативного мышления.
Назим Калча