Недавно попался мне на глаза небольшой сборник русских народных сказок Афанасьева. Делать было нечего, от скуки хотелось выть белугой, ну и, ничтоже сумняшеся, решил полистать.

Каково же было мое удивление, когда вместо «старых и добрых» сказок о курочке рябе и непокорной репке, я столкнулся с непроходимой чащей отчаяния и скорби.

Нет, я серьезно. Та же курочка ряба – это история о самоубийстве и беспробудном горе, когда люди голову пеплом посыпают.

Дабы не быть голословным, приведу цитату: «Старик плачет, старуха возрыдает, в печи пылает, верх на избе шатается, девочка-внучка с горя удавилась».

И если вы думаете, что на этом все и закончилось, то спешу вас огорчить. Нет. Дальше хуже.

Как водится, история вскоре стала достоянием общественности, и эта самая общественность не поленилась разнести горшую весть по деревне. Что происходит дальше, не поддается никакому рациональному анализу.

Просвирня изничтожила свой хлеб. Дьякон перебил колокола, а поп все книги изорвал.

Занавес!

Выражение лица, с которым я сидел после прочтения, могло бы войти в историю, если бы рядом очутился какой-нибудь живописец вроде Мунка. Но, нет, увы.

Наверное, это исключение, другая сказка окажется более, эм, сказочной! – убеждал я себя, но зря.

История про репку была не менее странной.

Сначала все развивалось по общеизвестному канону. Дед, да бабка тянули репку, и постепенно на сцене появлялись другие участники. Первой пришла внучка, потом собака, затем нога… нет, наверное, я что-то неправильно прочитал.

Перечитываю, но слово из четырех букв упорно не хочет превращаться в другое. Нога. Пришла нога. А, ну хорошо. Пришла и пришла. Но затем появилась еще одна нога, потом другая, третья, и так их стало пять. И вместе вытянули репку...

Конец...

Напоследок, скажу, что это далеко не все, чем может удивить нас русский фольклор.

В общем, живите долго и счастливо! И пусть ноги всегда приходят к вам на выручку.