Злые сказки-5
Сверкнула молния, Пелли подпрыгнул и чуть не свалился в пропасть.
Посреди тропы возникло небольшое облачко черного дыма, из которого послышалось веселое:
— Привет-привет.
— Что это? – Пелли вжался в скалу, глядя, как из облачка выбирается пухленький бородатый мужичок, одетый в чалму, шаровары и остроносые туфли.
— Абдулахмад Сиянием Своей Мудрости Звезды Затмевающий, – представился мужичок. – Джинн, – и выудил из глубины шаровар визитку.
У Пелли загорелись глаза.
— Джинн? Самый настоящий? Исполнение желаний и все такое?
- Ага, исполнение... – рыцарь заметно помрачнел.
Джинн захлопал в ладоши.
— Расскажи ему, – он захихикал, довольно жмурясь. – Расскажи камраду и соратнику эту дивную историю.
— Да ну тебя.
— Нет, расскажи, — настаивал джинн.
Рыцарь скривился.
— А что рассказывать? — начал он. – Ну, нашел я бутылку. Обрадовался, конечно. Отбил горлышко, а тут, понимаешь...
— Юридический казус, – проговорил джинн, смакуя каждый слог.
— Так ведь я им горлышко отбил, – рыцарь кивнул на меч. — С одной стороны, получается, джина освободил я, но ведь и Дроксель у нас разумное... Разумный... – он сбился.
— Носитель разума, – подсказал оруженосец.
— Во-во, – кивнул рыцарь. – Носитель, – он развел руками. — Такой вот ракурс.
Пелли насупился.
— Ну, ты представь, — включился Дроксель. — Что босс тобой, точно тараном, вышибает двери в святилище какого-нибудь особо пакостного гоблинского божка. На кого падет проклятие?
До практиканта дошло.
— И пока дело разбирается в высших инстанциях, – джинн указал пухлым пальчиком в небеса. – Я наслаждаюсь практически неограниченной свободой. Но, конечно, забегаю периодически к потенциальным клиентам. Налаживаю отношения, – тут он вытянул из шаровар луковицу карманных часов, глянул на циферблат и озабоченно нахмурился. – У-у, мне пора, – и растаял в воздухе.
— Надо же, – пробормотал Пелли. – Джинн...
— Да ладно, – рыцарь подтянул лямки рюкзака и двинулся дальше по тропе. – Пошли.
Пелли заковылял следом.
Они перелезли через пару валунов, обошли окаменевший скелет скального гиганта и, наконец, остановились. Где-то рядом рокотал незримый водопад, а далеко внизу расстилались леса, из которых тут и там торчали корявые башни замков, принадлежащих то ли местным аристократам, то ли разбойничьим ватагам.
Рыцарь кивнул оруженосцу:
— Это здесь.
Пелли выглянул из-за камня. В небольшом овражке огромный дракон закусывал горным козлом. Окровавленные клыки блестели на солнце. Оруженосец тихонько ойкнул.
— Значит так, – сказал рыцарь, приседая. – Как у тебя с Драконоведением?
— Его теперь только на пятом курсе изучают, – ответил Пелли.
— Как так?
— Считается, что слишком насыщенная программа приводит к нервным срывам.
— Конечно, — Дроксель фыркнул. – Зачем героям учиться преодолевать трудности.
Рыцарь покачал головой.
— И кого они надеются воспитать?
— Господин директор говорит, что герой, это самая обычная профессия, как, к примеру, пекарь, – пояснил оруженосец.
— А кто у нас директор? – поинтересовался меч.
— Бывший глава цеха пекарей.
— Ладно... – отмахнулся рыцарь. – Не о том речь. Запомни главное. В этой науке существует одно правило. На дракона надо выходить, только когда он сытый или сонный.
— Как-то не по-геройски, – удивился Пелли.
— Мудрость, проверенная на практике, – возгласил Дроксель.
— Наша задача, – продолжал рыцарь. – Сидеть и ждать. Рано или поздно наступит удачный момент. Самое главное, — рыцарь посмотрел на практиканта со значением. – Это полная тишина.
— Я понял... – прошептал Пелли. – Я постараюсь совсем не шу...
Громыхнула молния.
— Да кстати! – раздался из облака дыма веселый голос Сиянием Своей Мудрости Звезды Затмевающего. – Меня не будет в ближайшие несколько дней. Троюродный брат женится. Не скучайте!
Рыцарь и его временный оруженосец переглянулись.
Горы содрогнулись от рева разъяренного дракона.
-------------------
Часам к десяти нарушителей указа «О запрете на ношение боевых наград, оскорбляющих чувства представителей народов, не воевавших на стороне Империи» стало так много, что стража перестала их арестовывать и штрафовать. Ветераны собирались на углах улиц и в тавернах из тех, где на стенах висят старые знамена и литографии с улыбающимися солдатами на фоне пылающей Цитадели Тьмы. Они хлопали друг друга по плечу, смеялись и плакали. Вокруг вились мальчишки, завороженные хищным блеском орденов и медалей,
а заполонившие Столицу многочисленные меньшинства прятались в своих районах, за воротами особняков и частных улиц.
В полдень ветераны потянулись на площадь Согласия*, и в тот же самый час в кабинете мэра видный представитель орочьей диаспоры орал и топал ногами, изредка тыкая локтем ручного члена Государственного совета. Ручной член вяло протестовал, а мэр только вздыхал, краснел и вытирал платком лоб. Ничего не добившись от градоначальника, орк отправился к начальнику столичного гарнизона.
— Вы обязаны прекратить это безобразие! – кричал он. – В конце концов, поднимайте войска!
— Я не собираюсь этого делать, — спокойно ответил начальник гарнизона.
— Это еще почему? – завопил орк возмущенно.
Хозяин кабинета позвонил в колокольчик, и вошел его адъютант.
— Прошу, ваше превосходительство, — сказал он, подавая начальнику парадный мундир, на котором орк с ужасом увидел пару дюжин орденов и медалей, явно попадавших под указ.
— Да потому что, — холодно сообщил генерал, — это была наша победа.
----------------
- Дракон, — рассказывал светлый рыцарь притихшим детишкам, — это, прежде всего, вонь. Я слыхал, что среди рейнджеров есть умельцы по звуку из арбалета в муху попадать. Так вот, у ящера из пасти так воняет, что шагов со ста можно, не глядя, бросать копье. Если бы не вонь, жизнь рыцарская была бы куда сложнее.
- Рыцарь, — поучал дракон племянников, — это, прежде всего, конь. Без коня рыцарь, это просто ходячая заготовка для мясных консервов. А эта гадость скачет и отпрыгивает, уклоняется от пламени и норовит подвезти рыцаря поближе, чтобы тот в тебя железякой ткнул. Если бы не конь, жизнь драконов была бы куда проще.
- Принцесса, это... Ну, она такая... – рыцарь нахмурился и защелкал пальцами, пытаясь подобрать слова.
- Принцесса, говорите? – дракон развел лапами, — Да когда ж на нее найти время? То сам в пещере зализываешь раны, то рыцаря оруженосцы еле живого волокут с поля боя. Сплошные баталии да поединки. В общем, не до принцесс.
--------------
Когда рыцарь миновал стенд с рекламой средства для полировки доспехов – седьмой и последний на этой дороге – начало смеркаться. В небе проклюнулись первые звездочки, и со стороны гор налетел ветерок — освежил холодом ледяных вершин, шевельнул ветки древних дубов, застывших у обочины. А из-за поворота уже выплывала покосившаяся башня заброшенной пограничной заставы. Когда-то воины Империи встречали здесь орды спускавшихся с гор дикарей и гоблинские ватаги. Но теперь гоблины торгуют в столице, а дикари сидят в Государственном совете. Пограничье опустело, и только редкие торговые караваны не позволяют лесам поглотить Старый тракт.
Рыцарь проехал мимо разрушенной заставы, даже не глянув на позеленевший столб с гербом правящего дома, и остановил коня через несколько метров.
— Ну вот, — сказал он, глубоко вздохнув, — кажется, даже дышать стало легче.
Ему никто не ответил.
Где-то рядом истошно закаркал ворон, и тот час в башне что-то грохнуло, из под крыши кинулись в разные стороны сонные летучие мыши, а через пролом в стене на дорогу выбрался огромный тролль.
— Вот, — проревело чудище, потрясая листом бумаги.
— Что это? – спросил рыцарь, прищурившись.
— Справка, выданная мне Императорской комиссией по защите альтернативных разумных видов. Здесь сказано, что, если я съем твоего коня, а потом оторву тебе голову, то это будет проявлением особенностей моего национального характера.
Водоворот изменений, закруживших Империю в последние годы, многому научил рыцаря. Еще совсем недавно его бы смутил уверенный тон тролля и гербовые печати на бумаге. Он бы наверняка переволновался, и дело кончилось бы очередным иском, а то и уголовным делом. Но теперь он просто пожал плечами.
— Эта справка действует только на территории Империи.
Тролль глянул на пограничный столб и обиженно засопел.
— Но привычки мои не меняются и на чужбине, — сказал он, наконец.
— Мои тоже, — рыцарь положил руку на рукоять меча.
Глаза тролля засверкали.
— Братишка! – радостно завопил он. – Так ты из наших, стал быть? Сразу ж видно, старая кость! – он скомкал бумагу, с отвращением швырнул ее под ноги и сплюнул, — А я-то думаю, чего это он. Не убегает и не унижается. Я ж, почитай, лет семь, как вашего брата перестал видеть.
— Уходишь из Империи? – спросил рыцарь, с любопытством разглядывая пританцовывающего на месте гиганта.
— Ухожу, — грустно ответил тот и подошел поближе. – С одной стороны, никогда нашему брату не жилось так привольно. Веди себя, как пожелаешь. Жри, кого хочешь. И все относятся с пониманием: оторвешь человеку руку, а он уже вторую тебе в пасть сует. Но, не поверишь, противно. Устроишь разгром, а ведь никакой радости, — тролль вздохнул. – Вот раньше, бывало, разоришь деревеньку, и бегом в леса, пока герой какой не подоспел. Страшно – жуть! Сердечко трепыхается, как у зайца. Но зато чувствуешь себя по-настоящему живым. А теперь... – тролль махнул рукой и уселся на землю. – Сам-то откуда здесь, братишка?
Рыцарь скрипнул зубами.
— Не могу я там больше жить, — тихо сказал он. – Да и не жизнь это. Друг у меня был – меч говорящий. Отобрали. Школу героев закрыли, Гильдию разогнали. Даже магический университет закрылся. Это, говорят, не важно, что для магии и героических свершений особый талант нужен. Другие люди не должны чувствовать себя ущербными и ущемленными в своих правах. Так что, господа, снимайте доспехи и сдавайте посохи – кончилось ваше время. Вот только никто не может мне объяснить, чье время началось? И долго ли оно продлится?
— Ндааа... – протянул тролль, — дела. Но ты не беспокойся. Я братишка, слыхал, что в предгорьях все осталось так же, как в былые времена.
Посреди тропы возникло небольшое облачко черного дыма, из которого послышалось веселое:
— Привет-привет.
— Что это? – Пелли вжался в скалу, глядя, как из облачка выбирается пухленький бородатый мужичок, одетый в чалму, шаровары и остроносые туфли.
— Абдулахмад Сиянием Своей Мудрости Звезды Затмевающий, – представился мужичок. – Джинн, – и выудил из глубины шаровар визитку.
У Пелли загорелись глаза.
— Джинн? Самый настоящий? Исполнение желаний и все такое?
- Ага, исполнение... – рыцарь заметно помрачнел.
Джинн захлопал в ладоши.
— Расскажи ему, – он захихикал, довольно жмурясь. – Расскажи камраду и соратнику эту дивную историю.
— Да ну тебя.
— Нет, расскажи, — настаивал джинн.
Рыцарь скривился.
— А что рассказывать? — начал он. – Ну, нашел я бутылку. Обрадовался, конечно. Отбил горлышко, а тут, понимаешь...
— Юридический казус, – проговорил джинн, смакуя каждый слог.
— Так ведь я им горлышко отбил, – рыцарь кивнул на меч. — С одной стороны, получается, джина освободил я, но ведь и Дроксель у нас разумное... Разумный... – он сбился.
— Носитель разума, – подсказал оруженосец.
— Во-во, – кивнул рыцарь. – Носитель, – он развел руками. — Такой вот ракурс.
Пелли насупился.
— Ну, ты представь, — включился Дроксель. — Что босс тобой, точно тараном, вышибает двери в святилище какого-нибудь особо пакостного гоблинского божка. На кого падет проклятие?
До практиканта дошло.
— И пока дело разбирается в высших инстанциях, – джинн указал пухлым пальчиком в небеса. – Я наслаждаюсь практически неограниченной свободой. Но, конечно, забегаю периодически к потенциальным клиентам. Налаживаю отношения, – тут он вытянул из шаровар луковицу карманных часов, глянул на циферблат и озабоченно нахмурился. – У-у, мне пора, – и растаял в воздухе.
— Надо же, – пробормотал Пелли. – Джинн...
— Да ладно, – рыцарь подтянул лямки рюкзака и двинулся дальше по тропе. – Пошли.
Пелли заковылял следом.
Они перелезли через пару валунов, обошли окаменевший скелет скального гиганта и, наконец, остановились. Где-то рядом рокотал незримый водопад, а далеко внизу расстилались леса, из которых тут и там торчали корявые башни замков, принадлежащих то ли местным аристократам, то ли разбойничьим ватагам.
Рыцарь кивнул оруженосцу:
— Это здесь.
Пелли выглянул из-за камня. В небольшом овражке огромный дракон закусывал горным козлом. Окровавленные клыки блестели на солнце. Оруженосец тихонько ойкнул.
— Значит так, – сказал рыцарь, приседая. – Как у тебя с Драконоведением?
— Его теперь только на пятом курсе изучают, – ответил Пелли.
— Как так?
— Считается, что слишком насыщенная программа приводит к нервным срывам.
— Конечно, — Дроксель фыркнул. – Зачем героям учиться преодолевать трудности.
Рыцарь покачал головой.
— И кого они надеются воспитать?
— Господин директор говорит, что герой, это самая обычная профессия, как, к примеру, пекарь, – пояснил оруженосец.
— А кто у нас директор? – поинтересовался меч.
— Бывший глава цеха пекарей.
— Ладно... – отмахнулся рыцарь. – Не о том речь. Запомни главное. В этой науке существует одно правило. На дракона надо выходить, только когда он сытый или сонный.
— Как-то не по-геройски, – удивился Пелли.
— Мудрость, проверенная на практике, – возгласил Дроксель.
— Наша задача, – продолжал рыцарь. – Сидеть и ждать. Рано или поздно наступит удачный момент. Самое главное, — рыцарь посмотрел на практиканта со значением. – Это полная тишина.
— Я понял... – прошептал Пелли. – Я постараюсь совсем не шу...
Громыхнула молния.
— Да кстати! – раздался из облака дыма веселый голос Сиянием Своей Мудрости Звезды Затмевающего. – Меня не будет в ближайшие несколько дней. Троюродный брат женится. Не скучайте!
Рыцарь и его временный оруженосец переглянулись.
Горы содрогнулись от рева разъяренного дракона.
-------------------
Часам к десяти нарушителей указа «О запрете на ношение боевых наград, оскорбляющих чувства представителей народов, не воевавших на стороне Империи» стало так много, что стража перестала их арестовывать и штрафовать. Ветераны собирались на углах улиц и в тавернах из тех, где на стенах висят старые знамена и литографии с улыбающимися солдатами на фоне пылающей Цитадели Тьмы. Они хлопали друг друга по плечу, смеялись и плакали. Вокруг вились мальчишки, завороженные хищным блеском орденов и медалей,
а заполонившие Столицу многочисленные меньшинства прятались в своих районах, за воротами особняков и частных улиц.
В полдень ветераны потянулись на площадь Согласия*, и в тот же самый час в кабинете мэра видный представитель орочьей диаспоры орал и топал ногами, изредка тыкая локтем ручного члена Государственного совета. Ручной член вяло протестовал, а мэр только вздыхал, краснел и вытирал платком лоб. Ничего не добившись от градоначальника, орк отправился к начальнику столичного гарнизона.
— Вы обязаны прекратить это безобразие! – кричал он. – В конце концов, поднимайте войска!
— Я не собираюсь этого делать, — спокойно ответил начальник гарнизона.
— Это еще почему? – завопил орк возмущенно.
Хозяин кабинета позвонил в колокольчик, и вошел его адъютант.
— Прошу, ваше превосходительство, — сказал он, подавая начальнику парадный мундир, на котором орк с ужасом увидел пару дюжин орденов и медалей, явно попадавших под указ.
— Да потому что, — холодно сообщил генерал, — это была наша победа.
----------------
- Дракон, — рассказывал светлый рыцарь притихшим детишкам, — это, прежде всего, вонь. Я слыхал, что среди рейнджеров есть умельцы по звуку из арбалета в муху попадать. Так вот, у ящера из пасти так воняет, что шагов со ста можно, не глядя, бросать копье. Если бы не вонь, жизнь рыцарская была бы куда сложнее.
- Рыцарь, — поучал дракон племянников, — это, прежде всего, конь. Без коня рыцарь, это просто ходячая заготовка для мясных консервов. А эта гадость скачет и отпрыгивает, уклоняется от пламени и норовит подвезти рыцаря поближе, чтобы тот в тебя железякой ткнул. Если бы не конь, жизнь драконов была бы куда проще.
- Принцесса, это... Ну, она такая... – рыцарь нахмурился и защелкал пальцами, пытаясь подобрать слова.
- Принцесса, говорите? – дракон развел лапами, — Да когда ж на нее найти время? То сам в пещере зализываешь раны, то рыцаря оруженосцы еле живого волокут с поля боя. Сплошные баталии да поединки. В общем, не до принцесс.
--------------
Когда рыцарь миновал стенд с рекламой средства для полировки доспехов – седьмой и последний на этой дороге – начало смеркаться. В небе проклюнулись первые звездочки, и со стороны гор налетел ветерок — освежил холодом ледяных вершин, шевельнул ветки древних дубов, застывших у обочины. А из-за поворота уже выплывала покосившаяся башня заброшенной пограничной заставы. Когда-то воины Империи встречали здесь орды спускавшихся с гор дикарей и гоблинские ватаги. Но теперь гоблины торгуют в столице, а дикари сидят в Государственном совете. Пограничье опустело, и только редкие торговые караваны не позволяют лесам поглотить Старый тракт.
Рыцарь проехал мимо разрушенной заставы, даже не глянув на позеленевший столб с гербом правящего дома, и остановил коня через несколько метров.
— Ну вот, — сказал он, глубоко вздохнув, — кажется, даже дышать стало легче.
Ему никто не ответил.
Где-то рядом истошно закаркал ворон, и тот час в башне что-то грохнуло, из под крыши кинулись в разные стороны сонные летучие мыши, а через пролом в стене на дорогу выбрался огромный тролль.
— Вот, — проревело чудище, потрясая листом бумаги.
— Что это? – спросил рыцарь, прищурившись.
— Справка, выданная мне Императорской комиссией по защите альтернативных разумных видов. Здесь сказано, что, если я съем твоего коня, а потом оторву тебе голову, то это будет проявлением особенностей моего национального характера.
Водоворот изменений, закруживших Империю в последние годы, многому научил рыцаря. Еще совсем недавно его бы смутил уверенный тон тролля и гербовые печати на бумаге. Он бы наверняка переволновался, и дело кончилось бы очередным иском, а то и уголовным делом. Но теперь он просто пожал плечами.
— Эта справка действует только на территории Империи.
Тролль глянул на пограничный столб и обиженно засопел.
— Но привычки мои не меняются и на чужбине, — сказал он, наконец.
— Мои тоже, — рыцарь положил руку на рукоять меча.
Глаза тролля засверкали.
— Братишка! – радостно завопил он. – Так ты из наших, стал быть? Сразу ж видно, старая кость! – он скомкал бумагу, с отвращением швырнул ее под ноги и сплюнул, — А я-то думаю, чего это он. Не убегает и не унижается. Я ж, почитай, лет семь, как вашего брата перестал видеть.
— Уходишь из Империи? – спросил рыцарь, с любопытством разглядывая пританцовывающего на месте гиганта.
— Ухожу, — грустно ответил тот и подошел поближе. – С одной стороны, никогда нашему брату не жилось так привольно. Веди себя, как пожелаешь. Жри, кого хочешь. И все относятся с пониманием: оторвешь человеку руку, а он уже вторую тебе в пасть сует. Но, не поверишь, противно. Устроишь разгром, а ведь никакой радости, — тролль вздохнул. – Вот раньше, бывало, разоришь деревеньку, и бегом в леса, пока герой какой не подоспел. Страшно – жуть! Сердечко трепыхается, как у зайца. Но зато чувствуешь себя по-настоящему живым. А теперь... – тролль махнул рукой и уселся на землю. – Сам-то откуда здесь, братишка?
Рыцарь скрипнул зубами.
— Не могу я там больше жить, — тихо сказал он. – Да и не жизнь это. Друг у меня был – меч говорящий. Отобрали. Школу героев закрыли, Гильдию разогнали. Даже магический университет закрылся. Это, говорят, не важно, что для магии и героических свершений особый талант нужен. Другие люди не должны чувствовать себя ущербными и ущемленными в своих правах. Так что, господа, снимайте доспехи и сдавайте посохи – кончилось ваше время. Вот только никто не может мне объяснить, чье время началось? И долго ли оно продлится?
— Ндааа... – протянул тролль, — дела. Но ты не беспокойся. Я братишка, слыхал, что в предгорьях все осталось так же, как в былые времена.