Жизнь в Гаване до Кастро и революции, 1920-1950 гг⁠⁠

Алин Джонсон де Менокаль на встрече со своим персоналом планирует вечеринку. 1946 год.

Репутация Кубы как экзотической территории развлечений и вседозволенности появилась в 1920-х годах, когда страна стала излюбленным местом отдыха магнатов и богемы. В Гаване появились отели, рестораны, ночные и гольф-клубы и казино, рассчитанные на богатых путешественников, стремящихся к роскоши. Светские львицы, модели, знаменитости вроде Авы Гарднер и Фрэнка Синатры, а также американские мафиози приезжали отдохнуть в кубинском раю. Сахар был экономической основой Кубы, но ее тропическая красота и экзотическиеи красавицы сделали американский туризм естественным и постоянным источником дохода. В выпуске Cabaret Quarterly 1956 года, ныне не существующего туристического журнала, Гавана описывается как “госпожа удовольствий, пышная и роскошная богиня наслаждений”. Чего туристы не видели или не хотели видеть, так это низшего класса, людей из нищеты, таких как мачетерос – резчики сахарного тростника, которые работали только во время четырехмесячного сезона, а в остальное время года были безработными и недовольными своей участью.

“Гавана тогда была тем, чем стал Лас-Вегас, – говорит Луис Перес, историк Кубы. Она привлекала тех же мафиози, таких как Мейер Лански и Санто Трафиканте, которые уклонялись от преследований. На Кубе они могли продолжать заниматься игорным бизнесом, наркотиками и проституцией, если только платили государственным чиновникам. Плата, пусть и высокая, была небольшой ценой для индустрии, которая ежемесячно приносила миллионы долларов. Но пока туристы с нетерпеливым ожиданием выигрыша крутили колесо рулетки в развратной Гаване, в менее гламурной сельской местности назревала революция. Сахарный бум, питавший большую часть экономической жизни Кубы, пошел на убыль, и к середине 50-х годов стало ясно, что ожидания роста не оправдались. Не видя надежной экономической замены, кубинцы начали чувствовать себя ущемленными. Бедность, особенно в провинциях, росла.