Восстание адмиралов, или битва за послевоенный бюджет США.
К финалу Второй мировой войны Соединённые Штаты создали флот, лучшим эпитетом для которого было слово «самый». Одних только авианосцев у американцев имелось больше, чем во всех остальных флотах мира.
Флот имел собственную авиацию и собственные «наземные» войска — Корпус морской пехоты. А те, в свою очередь, имели танки, артиллерию и даже ещё больше — собственную авиацию.
Господствующая доктрина намекала: кто владеет морем (и морскими перевозками), тот владеет миром, — и будущее американским адмиралам представлялось безоблачным, как небо над гавайскими пляжами.
Но у США также были Военно-воздушные силы, как раз в ходе Второй мировой ставшие равным по статусу флоту родом вооружённых сил и де-юре оформившие этот статус в 1947 году.
Авиаторы тоже претендовали на титул «самых», а главное, у них тоже имелись свои доктрины, посвежее. Согласно им, выходило, что всё фигня, кроме пчёл стратегических бомбардировщиков.
Ещё у ВВС в колоде имелся «джокер» — атомная бомба. А поскольку тогдашние бомбы получались большими и тяжёлыми, доносить эти «подарки» до адресата могли только стратегические бомбардировщики — тоже большие, тяжёлые и, так уж получилось, очень дорогие.
Одна подготовка производства B-36 обошлась в миллиард долларов (для сравнения: весь проект по созданию атомной бомбы стоил примерно два миллиарда). Плюс ещё от четырёх до шести с хвостиком миллионов за каждый самолёт. Цифры заставляли чиновников казначейства пить успокоительное, но за удовольствие теоретически доставить ядерный привет к цели в глубине советской территории приходилось платить.
Флот никак не устраивала ситуация, когда у ВВС есть крутая новая игрушка, а у него нет. Чтобы решить эту проблему, командование флота выпросило у конгресса деньги на серию суперавианосцев типа «Юнайтед Стейтс» водоизмещением более 65 тысяч тонн.
Толкотня вокруг корыта
Президент Трумэн, в отличие от своих последователей, не был уверен, что долларов можно напечатать сколько угодно, и затеял сокращение военных расходов. Военный бюджет должен был усохнуть с 50 до 14 млрд долларов — слёзы, а не деньги.Флот просил больше денег, чем ВВС. При этом даже на гигантских «Юнайтед Стейтсах» базировалось бы меньше носителей ядерного оружия, чем предлагали купить ВВС США за те же деньги.
Но авианосцы, как показала минувшая война, были гибкими и универсальными инструментами, способными к «проекции силы» в обычном неядерном конфликте.
А вот стратегические бомбардировщики были инструментами специализированными, и попытки применить их не по назначению особыми успехами не увенчались.
Поначалу флот отбивал атаки довольно стойко. Но в 1949 году флотофильские круги США постигла тяжёлая утрата. Военный министр Джеймс Форрестол, тесно связанный с флотом, выбросился из окна после долгой депрессии. На его место был назначен Луис Джонсон, который как раз мечтал на флоте поэкономить в пользу ВВС, — по слухам, совсем не бескорыстно.
При поддержке ВВС и армейских генералов Джонсон принялся урезать флотского осетра буквально до хвоста. Одним из его решений стал приказ о прекращении строительства авианосцев «Юнайтед Стейтс».
Тут уже флотские не выдержали. Секретарь ВМФ Джон Л. Салливан и ряд высокопоставленных адмиралов подали в отставку в знак протеста. Джонсон отреагировал в стиле «ну и скатертью дорога» и назначил секретарём ВМФ некоего Фрэнсиса Мэтьюса.
Мэтьюс во время войны служил клоуном в организации, занимавшейся культурным и не очень досугом военных, а весь его морской опыт заключался в том, что как-то раз он грёб вёслами в лодке на озере. А чтобы закрепить процесс вытирания ног о флотский коврик, он заявил, что скоро передаст в ВВС ещё и авиацию Корпуса морской пехоты.
Моряки и лётчики — дуэль на анонимках
Флот США до этого момента не осознавал, что разница между крысой и хомячком заключается только в пиаре. Налаживанием отношений с общественностью и разъяснением, почему надо строить авианосцы, занялся Отдел организационной политики и исследований Управления начальника военно-морских сил (OP-23). Руководил этим отделом человек и серия эсминцев капитан первого ранга Арли «31 узел» Бёрк. Очень скоро в газетах начали перепечатывать «анонимную» брошюру «Стратегический бомбардировочный миф», по мнению всех заинтересованных сторон, состряпанную именно в OP-23.
В ней офицеры объясняли, что министр Джонсон и его приятель, секретарь ВВС Стюарт Саймингтон, в лично-корыстных целях пропихнули на вооружение бомберы, которые русские будут сбивать пачками. А кто не верит, тому флот может показать, как именно они это будут делать.
Конечно, Джонсон не мог перенести спокойно, когда бьют по самому больному месту — по портмоне. Ещё одного контр-адмирала, Дэниела Гэллери, тиснувшего серию статей на тему «Как нас, флотских, прокидывают», мистер министр почти отдал под трибунал. Вишенкой на торте стала публикация бывшим командиром авианосца «Сайпан», Джоном Кроммелином части конфиденциальной переписки высших военно-морских чинов.
Все эти разборки дошли до конгресса, решившего всё-таки выяснить, кому дать денег. Адмиралы дружно кричали, что им. Главным у них стал завзятый авианосник Артур Рэдфорд. В подпевалах у него выступили адмиралы Эрнест Кинг, Честер Нимиц, Уильям «Бык» Хелси и ещё пучок героев войны поменьше.
Нимиц, Кинг и Хелси
Лётчики и армейские, в свою очередь, стремились доказать, что флот — пережиток прошлого. А бомбардировщик B-36 пытались перехватить самые-самые новейшие истребители ВВС, но ничего у них не вышло. И не вздумайте флотским давать пробовать а то ещё в самом деле собьют, а он громадных денег стоит.
От армии главным убеждальщиком стал Омар Брэдли, который коротко заявил: «Мы никуда больше высаживаться не будем, так что ну его, этот флот».
Пиар и реальность — кто кого?
Конгрессмены послушали, подумали и решили, что лётчики с армейскими более правые. Самолёты большие и красивые, ядерная бомба бабахает громко. А самое главное — если предстоит воевать со страшными русскими, флот по сибирским рекам явно не поплывёт.
А бомбер прилетит, сбросит свой смертоносный груз и был таков. В утешение адмиралам сказали, что морскую пехоту им оставят — пусть играются в солдатики и больше не бузят.
О самых буйных позаботился клоун секретарь Флота Мэтьюс, выпроводив их в отставку. ВВС получили порядка 1000 стратегических бомбардировщиков и праздновали победу.
А вскоре началась война в Корее, и президент Трумэн с удивлением обнаружил, что неядерно воевать США, в общем-то, особо нечем, а для спасения остатков южан Макартур планирует высадку десанта. Ну, того самого, о котором Брэдли так убедительно рассказывал, что он больше не понадобится. А оказать серьёзную тактическую поддержку войскам США и Южной Кореи на первых этапах могла только авианосная авиация.
Летом 1951 года ВМС США заказали строительство нового авианесущего корабля, получившего имя «Форрестол». О том, что этот корабль откроет эру суперавианосцев, продолжающуюся вот уже седьмой десяток лет, тогда ещё никто не догадывался. А чем же кончился конфликт ВВС и флота? Адмиралы, получив мобильный аэродром для самолётов — носителей ядерного оружия, перестали бунтовать, а ВВС США были слишком увлечены новой игрушкой — проектируемым реактивным межконтинентальным бомбардировщиком B-52.