Видомина и Волшебная Лампа  (Глава 9)⁠⁠

Глава 9. История гремлина (продолжение)

В Мастерской я проработал несколько лет, где вместе с остальными гремлинами готовил инструменты для скульпторов, которыми те ваяют горгулий, изготовлял механические части големов и многое другое.

Затем год месил растворы для ваятелей, надрывая спину таскал еще не оживленных горгулий, убирал, подметал, собирал инструменты и наводил порядок за утонченными возвышенными натурами скульпторов... В чью честь, думаете, установили Крылья Ваятеля на Парапете? Гремлинов, которые яаляются неизменными подспорьями? Как бы не так!

Видимо, я слишком открыто ненавидел эту работу, и вскоре меня перевели на Фабрику Големов.

Я отливал и штамповал элементы корпусов для железных големов в вечной жаре, копоти, грохоте промышленных молотов и сквозняках в цехах с мехами. А если поступал заказ на каменных - снова возился с растворами и разгружал телеги с камнями.

За долгие десять лет я набрался достаточно опыта, чтобы впоследствии собственноручно создать все детали "Помпилиуса", поэтому не могу сказать, что эти годы изнуряющего труда потрачены впустую.

Дальше я попал в кузницу. С уже имеющимся у меня опытом я быстро освоил нехитрое ремесло кузнечного подмастерья. Здесь ко мне относились совсем иначе. Шляпу передо мной никто не снимал, но и не смотрели свысока. Это была жизнь, о которой гремлин может только мечтать. Койка на ночь рядом с теплым кузнечным очагом, неспешный ритм жизни, размеренный, по принятому раз и навсегда распорядку.

Однажды пришли маги, чтобы отобрать нескольких гремлинов для возведения Стены Знаний. Кузнец не хотел отпускать опытного и смекалистого помощника, даже ходил в Капитолий с прошением. Не знаю, приняли его или не стали даже слушать, едва узнав, что дело касается гремлина. Но после того, как наша группа закончила со Стеной, кузнец лично пришел и забрал меня обратно.

И все шло как нельзя лучше. Я стал настолько умелым, что легко сам мог стать старшим кузнецом. Мог бы, но не в Бракаде. Судьба гремлина не оставляет шанса жить так, как хочется. Но и без перспектив я был счастлив, как никогда в жизни. Кузнец даже подал заявку, чтобы отправить меня на учебу и официально сделать меня мастером! Он платил из собственного кармана за гремлина, вот какой он был человек!

До моей учебы оставался месяц, когда случился очередной виток в моей судьбе.

Однажды, когда кузнец ушел по делам в город, дверь кузницы распахнулась, и вошел один из этих выскочек-героев. Оказалось, ему был нужен гремлин. Всего один! Палец героя указал на первого попавшегося - ним оказался я...

"Пойдешь со мной" - бросил герой и вышел.

Я и остальные стояли, глядя друг на друга. Что-либо сделать мы были бессильны. Никто не сумел бы переубедить героя проехать дальше по улице к Мастерской. Никто бы даже не рискнул лишний раз раскрыть рот в его присутствии. А идти вместо меня - кто захочет добровольно оставить доброго хозяина, чтобы таскаться за героем?

С бессильной злобой на судьбу я вышел на улицу.

Герой забрался на своего громадного коня и, ни разу не обернувшись, тронулся прочь. Я поплелся следом. К моему ужасу, герой двинулся к выезду из города. Чем дальше я шагал следом за ним, тем больше понимал, что на этот раз кузнец не сможет вернуть меня обратно...

Около полугода я болтался с героем, который скитался по Бракаде без всякой цели. Выискивал шахты, обирал мельников. Кутил во всех встречных тавернах. Проворачивал какие-то делишки на черном рынке. Выискивал драгоценности и выкапывал сундуки с сокровищами. А однажды вечером сел играть с каким-то хлыщем и крупно проигрался ему в кости. Среди проигранных вещей оказался и я.

Герой пожал плечами и ушел. Позже я слышал, что он принялся шататься по тавернам, предлагая наняться к любому, кто готов заплатить две с половиной тысячи монет.

Но это меня уже не касалось. Теперь я принадлежал хлыщу, который, как выяснилось, был алхимиком.

Так я оказался в лаборатории. Алхимик - богатый, высокомерный и с завышенным самомнением, обращался со мной хуже, чем с собакой, тем более, что и цепь у гремлина имеется. В общем, обычно обращался. Я драил котлы, мыл реторты и мензурки, дышал ртутными парами, чистил трубы от серы, вдыхая опасные для здоровья испарения. Таскал тяжести, разгружая и загружая телеги. Чистил снег. Чинил крышу, трубы. Колол дрова. Разгружал киноварь, это такие красные булыжники, из которых добывают ртуть. Разгружал уголь, который в подобных местах уходит тоннами.

А в конце рабочего дня хозяин снимал свой чистенький, не пропитанный ни потом, ни копотью и уж подавно ни ядовитыми испарениями халат, переодевался в свой дорогостоящий костюм, запирал лабораторию и спешил домой к жене, детям и вкусному ужину.

Тогда наступало мое время. Я немного корректировал процесс так, чтобы к утру была не одна мера ртути, а немного больше. Этому трюку я научился уже через год работы в лаборатории. Излишки я сливал, прятал, а затем продавал на черном рынке. Цена, естественно, была намного ниже, но для гремлина и того было много.

А еще по ночам я отпирал отмычкой кабинет хрыча и, как следует задернув шторы и зажегши тусклую свечу, изучал труды по алхимии.

И все шло хорошо, пока однажды не случилось кое-что. Хозяин начал приворовывать. Странно, что богачам всегда мало того, что у них есть. Он начал химичить с составом, разбавлять. Время шло, аппетиты росли, он потерял бдительность и стал разбавлять сверх всякой меры.

Естественно, что долго так продолжаться не могло.

Партия ртути из нашей лаборатории пошла на стройку Башни для одного успешного и богатого мага. Довольно быстро все всплыло, и хозяин тут же обвинил меня. Слово гремлина против слова алхимика - не трудно догадаться, кому поверили...

Впрочем, потом я узнал, что проверка из столицы выявила много интересного в лаборатории, и хлыщ таки отправился махать киркой в каменоломню.

Но мне это уже не могло помочь.

Следующие двадцать лет я провел в войске героя по имени Торосар. Он скитался по всему миру, ввязываясь в войны и конфликты, потому что больше любил военное ремесло, чем магию и алхимию. Возвращаться в Бракаду, к книгам и лаборатории, его не тянуло.

Нельзя сказать, что это были плохие годы. Довольно быстро я дослужился до мастера, помогал с балистой и катапультой во время штурмов замка. Кроме того, как гремлин я был в числе прислуги в стане Торосара, переписывал для него трактаты по военным наукам, древние книги, свитки.

Побывал во всех уголках Антагарича. В кузницах у орков мне показали, как добывать железо из руды. Эльфы даже подумать не могли, что я разобрался в их способах закалки и заклинаниях для закалки стали. В монастыре Эрафии я переписал для Торосара несколько редких трудов по алхимии, запомнив их наизусть. Переписать себе по лишенему экземпляру я не рискнул - найди их, я был бы обречен.

Трудно поверить, но я даже входил в ворота Университета в месте, которое называют Сопряжением. Там живут сплошь магические существа, феи и всякие Элементали. В их университете я записывал уроки по разным школам магии для Торосара, который проводил время с феями...

В конце концов Торосар вернулся в Крюлод, который был ближе всего ему по духу.

В этот период моя судьба выкинула такой фортель, что я даже не знаю, с чего начать...

Однажды в одном из пыльных городков Крюлода, когда поздним вечером я возвращался с кузницы, увидел как трое орков зажали в переулке тощего гоблина. Тот размахивал кинжалом и визжал пискливым голосом.

Возможно, я бы просто прошел мимо и забыл об этом быстрее, чем дошел до конца улицы. Но в этот момент гоблин, перехватив мой взгляд, лишь обреченно вздохнул, но даже не заикнулся попросить помощи. Своей обреченностью перед всем миром он напомнил меня самого. Все против него, а взывать о помощи бесполезно.

Я не стал окликать орков. Перехватив поудобней цепь, так, чтобы она не звякнула ненароком, подошел, крутанул над головой и заехал железным шаром по затылку ближайшему орку. Тот кулем рухнул на землю. Оставшиеся два мигом сориентировались и стали так, чтобы видеть и меня, и гоблина.

- Ты чего лезешь не в свое дело? - прохрюкал один из них.

- Крюлодской стали захотел промеж глаз? - добавил второй, вынимая из за пояса метательный топорик.

Но пока он его вынимал, я ловко качнул шар - так, что он снизу по дуге хряснул орка в колено. Удар не смертельный, но очень болезненный. И, главное, надолго выводит противника из строя.

Последний орк попятился, не сводя с меня глаз.

- Ты за это ответишь, зеленый урод! - пообещал он, прежде чем развернуться и скрыться в сумерках.

- Зря ты влез, - пропищал гоблин. - Так бы они убили только меня, а теперь мы умрем оба.

- Сойдет за спасибо, - огрызнулся я, уходя.

Гоблин меня догнал и пошел рядом.

- Ты совсем глупый? Убежавший уже успел добежать до башни орков, сейчас они возьмутся прочесывать улицы! Орки не успокоятся, пока не натянут наши шкуры на свои барабаны.

- Не знал, что орки такие ценители музыки.

- Нет, им просто нравится снимать кожу с врагов, а если делать из этого всякие вещи, то слухи, расползающиеся по миру, становятся жуткими и устрашающими. Орки любят устрашающие слухи о себе. Поддерживают свою... забыла, как это называется.

- Репутацию, - машинально ответил я.

И запнулся.

"Забыла?"

Я пригляделся к гоблину внимательней. Глаза раскосые, черные-черные. Нос перебит, немного криво сросся, но это совсем не портило ее. Длинные черные волосы, судя по всему, она мыла гораздо чаще сородичей, от них пахло резковатым запахом местных трав.

Этот гоблин - девушка. Гоблинша.

- Однажды я попыталась снять кожу с врага. Оказалось, это довольно мерзкое дело, если честно. Легче зажарить врага на костре. Да расслабься, бракадец, шучу я!

- Крюлодский юмор, - пробурчал я.

- Все гремлины такие угрюмые, или мне просто повезло? Я - Лигара, кстати, - улыбаясь, представилась гоблинша. - А ты кто?

Я не собирался знакомиться, поэтому бросил:

- Никто.

- Что, даже имени не скажешь? Весь такой мрачный и загадочный! Ну, как хочешь. Значит, я буду звать тебя Никто, - заявила Лигара.

Она болтала без умолку, и я спросил немного грубо:

- Слушай, тебе не пора идти по своим гоблинским делам?

- Мне некуда идти.

- А родственники?

- Нет у меня никого, - неожиданно резко отрезала она. - Слушай, чего ты прицепился? Спас, и спасибо. Или тебе еще чего надо в награду?

- Нет, - немного опешив от такого напора, ответил я.

- Ну и катись камушком к своим.

- Вообще-то это ты за мной увязалась, - напомнил я.

- Мне просто жалко тебя стало. Что убьют тебя ни за что. Вы же мужики все не далекого ума - стоит троих уложить, и уже мните себя великими воинами. Расслабляетесь, вместо мозгов начинаете думать мускулами. Вот тогда вас и убивают...

Закончив на этой ноте, Лигара остановилась, огляделась, и шмыгнула на боковую улочку. Бросила через плечо:

- Ну, прощай, бракадец.

Она бы так и ушла, и я скорее всего даже никогда не вспоминал о ней. Лигара успела отойти шагов на десять, когда впереди, в густой тени родилось какое-то движение. Прежде, чем я успел опомнится, мое тело уже действовало. Цепь со свистом рассекла воздух в замахе. Ядро пролетело в сантиметре от Лигары, обдав ее ветром.

Из тьмы выступил рослый огр, ради маскировки обмазавшийся грязью. Ядро с лету встретилось с его лбом. В тишине улочки раздалось громкое Бом-м-м, и огр завалился на спину, снова уйдя в тень.

Лигара даже ойкнуть не успела. Повернулась ко мне. Я увидел ее круглые от страха глаза.

- Это член банды Ночных Братьев. Ночами бесследно исчезают прямо с улиц. Их съедают свои же...

С соседней улицы донесся топот, сопение, крики.

- Свинорылые не умеют устраивать облавы. - Лигара схватила меня за руку. - Скорее!

Мы выбежали на центральную площадь. С одной стороны стояло темное здание магистрата. С другой - таверна, идти в нее не имело смысла, туда преследователи обязательно заглянут.

В магистрате наверняка была охрана, какие-нибудь огры с дубинами, но им не было дела до того, что происходит на улице.

- За мной!

С обеих сторон от ступеней магистрата журчали два фонтана. Лигара потянула меня к одному из них. Перебравшись через каменный бортик, мы залегли в воду, оставив над ней только головы.

Орки, переругиваясь между собой, прошли мимо. Их ругань и бряцанье оружия отдалилось и затихло.

- Купаться я люблю, - прошептала мне на ухо Лигара, - но давай выбираться отсюда.

Мокрые, мы украдкой двинулись дальше и вскоре пришли к довольно большому по местным меркам дому.

- Здесь живет Гретчин, - объяснила Лигара. - Все зовут ее Мать Гоблинов, и, можешь мне поверить, не просто так!

Гоблин охранник без вопросов впустил нас.

В освещенных свечами из жира коридорах стоял храп гоблинов. Запах царил соответственный.

Лигара провела меня в одну из комнат. Закрыв дверь, сбросила свою мокрую одежку - легко, беззаботно. Ее нисколько не смущало мое присутствие. У нее было жилистое гибкое тело, стройное и закаленное.

- А ты чего не раздеваешься? Стеснительный что ли?

- Да нет, я просто это...

Она приблизилась, отвела мои вдруг ставшие непослушными руки, и сама стащила с меня мокрую мантию.

- Не бойся меня, я не кусаюсь... если не попросишь, конечно.

Лигара клацнула зубами и улыбнулась.

- Ты надолго запомнишь эту ночь! - пообещала она.

Юная гоблинша ошиблась - я запомнил ту ночь на всю жизнь.

После всего, что между нами произошло, Лигара оделась и выскользнула за дверь. А вернувшись, продемонстрировала кувшин с вином.

Мы проболтали до утра. В крохотной комнатке в хижине, набитой гоблинами, в городке среди скалистых пустошей Крюлода я чувствовал себя так хорошо, как никогда в жизни!

Та ночь выдалась долгой, но вот ночное небо за окнами начало бледнеть. Забрезжил рассвет.

Уходить решительно не хотелось. Но если Лигара была дочерью свободного народа, то я был гремлином. У каждого гремлина есть хозяин, и мне нужно было спешить к своему.

- Мне пора, - выбираясь с постели, сообщил я.

- Уже уходишь? Хорошая была ночь, - с улыбкой сказала Лигара. - Ты хоть и гремлин, но ничего так. Заходи как-нибудь еще. Меня всегда здесь найдешь.

Зевая, она потянулась и плашмя рухнула на подушку - отсыпаться. А я побрел к хозяину.

Естественно, я не собирался повторять эту ночь. Но, проходив словно сам не свой пару дней, однажды вечером направился к известному мне дому, постучал и на удивленный взгляд гоблина-охранника сказал, что ищу Лигару. Он исчез за дверью, а вернувшись сказал, что я могу войти.

Лигара ждала меня в уже знакомой (как выяснилось - ее) комнатке.

- Я ждала тебя раньше, - с улыбкой сказала она, сбрасывая одежду.

Так пролетело шесть месяцев. Мы встречались тайком в доме Гретчин. Гоблин охранник без вопросов впускал меня. Я шел к раз и навсегда условленной комнате. Если какой-нибудь гоблин встречался в полутемном коридоре, он делал вид, что не видит меня. Странное это было место - дом Гретчин...

В подобных историях всегда наступает момент, когда приходится говорить: но. В этой он наступил одним вечером, когда Лигара с восторгом сообщила, что нашла работу.

Она стала танцовщицей - в Бракаде или Эрафии таких девушек приглашают воины или богачи на дом, где те танцуют практически без одежды. В Крюлоде же так звали девушек при тавернах, помогающих коротать ночи воинам, путникам и любому, у кого найдется пару монет. Из одежды на них, как правило, отсутствовало даже это почти. Дикие танцы нагишом перед варварами. И Лигара с таким воодушевлением радовалась подобной работе.

Я сидел, пораженный этой новостью.

Если бы кто спросил, ревную ли я Лигару, я бы не задумываясь ответил - нет. Но мало ли что отвечает гремлин, а что чувствует на самом деле...

- Ты продаешь свое тело и так легко сообщаешь мне об этом?

- Глупец! Я довольна, что мне не нужно вступать в войско героя. Или отряд налетчиков на волках! Или банду наездников на кабанах! Здесь не Эрафия с ее монахами, рыцарями и чисто выметенными улицами! В Крюлоде крайне мало способов жить не разбоем и войной. Я нашла такой способ! Как смеешь ты упрекать меня? Проваливай в свою цивилизованную Бракаду жить среди бесчувственных големов и живых статуй.

Ее глаза заблестели от слез.

Больше не сказав мне ни слова, она ушла, хлопнув дверью.

А я не остановил ее. Был слишком зол.

Следующим же утром я ускакал в замок, где стоял Торосар с войском. Через три недели к нему прискакал гонец из Таталии с приглашением поучаствовать в охоте на диких гидр. Через два дня весь наш отряд во главе с Торосаром отбыл в страну болот, джунглей и туманов.

Думал ли я о Лигаре? Конечно, да! Не стану скрывать - часто. Остыв я был готов написать письмо, но в Крюлоде читать умеют немногие, и уж подавно никто не станет напрягать извилины ради юной гоблинши...

Спустя месяц, устав кормить комаров и месить ногами топь, Торосар решил отправиться в Эрафию - разорить в горах парочку тайников грифонов.

После был поход в Дейу, осада черных замков и выматывающие битвы с мертвяками...

В итоге прошел почти год, когда Торосар вернулся в Крюлод забрать свои бревые машины. Я тут же поспешил к знакомому дому Гретчин. Открывший гоблин-охранник, узнав меня, замялся:

- Ты это, зря ты вернулся. Умерла она.

Я стоял, словно пораженный молнией в макушку. Я не раз видел, как герои на поле боя такими молниями поражают воинов, обращая их в пепел. В тот момент моя душа сгорела, навсегда став таким же пеплом.

- Сегодня ночью, - нехотя рассказал гоблин. - Какой-то ублюдок в дорогих шмотках, накурившись корня дурман-травы, зарезал гоблиншу в таверне...

Все происходило словно в тумане. Я плохо соображал, что отвечаю. Договорив, гоблин достал кинжал и принялся чистить грязь под ногтями.

Я отправился в таверну и просидел там до глубокой ночи. Утром на одной из ближайших улиц нашли мертвого франта-путешественника из Эрафии. Позже я неоднократно пытался вспомнить, как убивал его. Но в памяти за тот вечер - провал...

- Эй, гремлин, Гретчин тебя искала, - сообщил мне один гоблин, встреченный на улице.

Мать гоблинов наверное хотела утешить меня, возможно - отдать мне вещи Лигары. На память, так сказать.

Я не пошел к Гретчин. Счел, что это ни к чему...

Вернувшись в Бракаду, Торосар не стал отсылать смекалистого гремлина чистить подоконники за горгульями, а рекомендовал своему знакомому архимагу.

Так я попал в Библиотеку, что при Гильдии Магии. Кто же мог подумать, что презренный гремлин, это невзрачное приложение к метле и швабре, умеет читать не только на простом бракадском, но и понимает каракули заклинаний? Тайком - по странице, по две - я постигал труды по алхимии, астрономии, навигации, тактике, логистике, и прочим наукам. И так, маленькими шажками, шел к своей цели. Если кто спросит, что за цель - я бы, пожалуй, не смог ответить. Думаю, истинная цель была та, что поневоле вложил в мою душу старик-чародей: постоянно идти вперед, впитывать знания и учиться всему, что подбрасывает жизнь.

Здесь меня настигло невероятное событие - письмо из Крюлода. На дешевой бумаге кривым почерком, со множеством ошибок и клякс.

"Привет атец! Пишит тибе твайа дочка! Мне сказали што кагдата майа мама тибя любила. И я падумала што наверная ты мой радитель. Мама умирла кагда мне была савсем мала месяцев и я не знала как тепя найти. Но теперь смагла придумать! У меня всьо атлична! Я памошница стараго огра, памагайу ему. Он за ето учит меня и кормит и пазваляет жить в его хибаре. Ето он памог найти тепя! Преставляеш он кагдата давно был странствуюсчим героем и у него дасихпор сахранилась книга магии! Он смог сотварить заклятие Абзор с Восдуха! А как у тибя дила? Буду ждать ат тибя вестачку. Если можеш напиши мне пра сибя и пра маму. Твайа дочка Айгура".

Представляете мое состояние?

Шок пополам с недоверием и надеждой.

Дочка? Ребенок гоблина и гремлина? Да как такое может быть!

Я бросился писать письма. За первый день их было написано десять. Десять длинных сбивчивых писем.

Я не отправил ни одного из них. Решил самому отправиться в Крюлод и разыскать дочь.

Но сначала нужно было выяснить правду.

Больше всего на свете мне хотелось бросить все и незамедлительно отправиться к дочери. Но за всем этим - за ребенком между гоблином и гремлином - стояла какая-то крайне мрачная тайна, и я был намерен раскрыть ее.

И вот однажды глухой ночью, когда на Бракаду обрушилась вьюга, я проник в закрытый отдел Библиотеки. Там я наткнулся на древний трактат, описывающий магические эксперименты, и среди них- опыты по выведению неприхотливых выносливых рабов из пленных гоблинов...

Правда оказалась, как всегда, из той оперы, которую предпочитают скрывать в темных недрах.

Возненавидев магов еще больше, я начал спешно планировать путешествие в Крюлод. Достал сбережения. Все, что мог, перевел в золото.

Правда, я недооценил магов...

Я уже заплатил за место в торговом караване, идущим в Крюлод, когда в один прекрасный день меня привели в Алтарь Грез и положили в стеклянный гроб...

***

- Так я оказался в царстве грез и во внутримирьях, - закончил Никто свой рассказ.

- Тебе нужно вернуться к дочке, - заявил Йог. - Мы поможем тебе!

- Сначала нам нужно выбраться из тюрьмы, - напомнила Видомина.

- О, об этом можете не беспокоится, - заявил гремлин. Он двинулся к окну с толстыми крепкими прутьями. - Лигара не зря устроила так, чтобы вы попали сюда. Слышите?

И вправду вдалеке стоял слабый гудок рожка.

- Что это? - спросил Йог.

- Это войско Крюлода спешит на помощь своему создателю, то есть - тебе!

Видомина долго всматривалась вдаль пытаясь рассмотреть войско варваров. В небе мелькали стремительные силуэты разведчиков на Рух, но рассмотреть что-то детальней не представлялось возможным.

- И как они смогут победить армию Ново-Бракады с ее прогрессорскими штучками?

- О, я уверен, что армия Крюлода тоже претерпела изменения. - Никто хищно улыбнулся. - Нам остается лишь немного подождать...