В Команде Только Гвардейцы. Глава 12 Часть 1. Эксперты по поимке тиранидов
Дознаватель Грег Саржент стоял вместе с группой экспертов и рассматривал дверь. Она была больше размером и более украшена, чем другие двери в коридоре, а еще она была единственной завареной наглухо дверью. Надпись “Камеры содержания Псайкеров” еле угадывалась под бахромой из печатей с молитвами, покрывавших дверь. Сарж поежился от воспоминаний, которые возникли от этих слов и мысленно проклял того, кто решил оставить эту штуку во время починки корабля.
По сигналу Саржа, Старина Билл и старший двигателевед Джим двинулись вперед. Они проигнорировали официальную желтую табличку, обещавшую тому, кто вскроет дверь смерть в мучениях, и начали резать. Позади группы, старший двигателевед Ханна и корабельный Исповедник объясняли нервничающему адепту-ксенологу, почему дверь вообще заварили. Когда ксенолог начал отходить назад и бормотать, что его присутствие не нужно, Сарж заверил его, что демон, населявший камеры, был убит очень тщательно.
Когда дверь была срезана, Исповедник зашел внутрь первым, с цензором в одной руке и огнеметом со священным прометиумом в другой. Сарж подумал, что жрец выглядел разочарованным, когда из темноты не выпрыгнуло ни одного демона, желавшего сожрать его душу. Исповедник сказал, что все чисто, и группа зашла внутрь и начала осматривать камеры.
Основная комната была круглой, в ней было несколько непонятных устройств, и к ней примыкали двенадцать маленьких камер для детей, закрытые толстыми дверями. Одиннадцать выглядели так же, как когда Сарж видел их в последний раз. Двенадцатая - нет. Вместо закрытой двери, там был кратер из гнутого металла, наполовину заваленный металлоломом с обвалившегося потолка. Все машины рядом с дверью так же превратились в металлолом после того, как дверь в камеру выбили наружу, и рядом с входом было несколько когтистых следов.
Один за другим, техники начали рапортовать о положении дел ксенологу.
Старина Билл заявил, что в системе укрытия от присутствия в варпе отсутствует один важный компонент, и она будет едва работать. Ксенолог спросил, есть ли на корабле этот компонент, и Сарж объяснил, что да, он есть, но он встроен в варп-двигатель. Старина Билл сказал, что лучше бы его оставить в покое.
Джим дополнил это новостью о том, что пси-подавитель серьезно поврежден, но он был более-менее уверен, что, если каннибализировать запчасти и уменьшить площадь покрытия, он сможет работать на 80%. Джим отказался ответить, будет ли он подавлять Дельта-, Эпсилон- или низкоуровневые псайкерские излучения, сказав, что не представляет, как он вообще работает. Ксенолог вздрогнул от этих слов.
Наконец, Ханна, заявила, что одиннадцать из двенадцати стазис-камер работают хорошо. Проблема в том, что, если образец будет размером больше ребенка, он в них не влезет. Если поместить образец в стазис наполовину, у нас будет половина образца. Если перекрыть купола полей - будет взрыв, и весьма большой. У Механикус не было методички по построению большой стазис-камеры из кучи маленьких, но, в конце концов, Ханна сказала, что у Лудилы и его “ассистента” могут быть неортодоксальные идеи, как это сделать. Сарж вздохнул, но ничего не сказал.
Все замолчали, пока адепт переваривал неутешительные рапорты. В тишине Сарж услышал странный звук, идущий из заваленной металлом камеры. В его руке практически материализовался лазпистолет, и он махнул всем, кроме хорошо вооруженного Исповедника, отойти назад.
Пока эти двое осторожно разбирали завал, звук стал четче. Это был своего рода шепчущий крик, сопровождавшийся дребезжанием тяжелых вещей, перетаскиваемых по полу. А еще знакомый гнусавый голос, говорящий сам с собой.
Все в комнате застонали, кроме Саржа, который выгнул шею и просунул голову насколько далеко, насколько возможно в камеру и крикнул “ШНОББИ, МАТЬ ТВОЮ”.
Был испуганный вскрик, а потом несколько звуков падения . Когда они прошли, из другого конца камеры все услышали “Черт, Сарж, ты че там забыл?”
Сарж начал вырывать куски обломков в попытках увидеть, где прячется солдат. Пока он работал, сержант в ярости начал то, что потом должно было стать полным разносом подчиненного. “Я что тут забыл? Я ЧТО ТУТ ЗАБЫЛ? ТЫ что тут забыл, мелкий ПРИДУРОК? И почему, во имя Императора нахер, ты вообще в камерах содержания псайкеров?”
Голос Шнобби приобрел панические нотки - он явно услышал, как завелся Сарж. “Да ниче я не делаю. И я те обещал, шо даже не сунусь к твоим глупым камерам. Я тут своими делами занят внизу лифтовой шахты и все.”
Сарж на минуту задумался, и в тишине он снова уловил этот шепчущий крик, сопровождавший каждое слово Шнобби. Сарж застонал, наконец-то поняв. Исповедник, который не знал Шнобби так хорошо, спросил, не в часовне Императору ли он, которая под лифтовой шахте к мостику. Сарж перебил ответ Шнобби - “Ну типа-”.
“Шнобби. Ты используешь зону отчуждения внутри часовни, которую мы соорудили вокруг нечистого кричащего кратера, который оставил Шепитан, чтобы хранить контрабанду?”
“......................................Нет?”
“Правда нет, Шнобби?”
“Ну, не совсем контрабанду, так, типа всякое.”
“ШНОББИ, МАТЬ ТВОЮ!!!”
“Не ну слуш, все равно ей никто не пользовался!”
Пока Сарж и Исповедник плевались и ругались, Джим поднял вопрос, как вообще этот разговор может происходить. Сарж не видел на том конце комнаты ничего, кроме сплошной стены. Он приказал Шнобби идти на его голос и найти что-то похожее на коммуникатор или портал.
Шнобби сказал, что источником звука является сам кратер, оставленный Шепитаном. Он неуверенно спросил, может ли светящийся металл быть порталом, и стоит ли его чем-нибудь ткнуть.
Ответ Сарж исчез в крике демонических голосов на двоичном. Шум поднялся до визга, когда на другой стороне комнаты что-то засветилось и из нее полез кусок металла. Он был похож на зазубренный штык и извивался, как змея, а за ним было что-то среднее между стволом лазгана и человеческим черепом. Сарж отпрыгнул в сторону, а Исповедник залил всю стену освещенным прометием.
Когда шум перестал, голос Шнобби спросил, не видел ли кто-нибудь его лазган, после того, как его съел металл. Сарж сказал ему, что ему проще просто пойти получить новую пушку у Лудилы и приказал вернуться в наши каюты без “типа всякого”.
Когда звук удаляющихся шагов и ругательств Шнобби тоже пропал, Сарж повернулся туда, где ксенолог прятался за Стариной Биллом.
“Так…С этим потом, вернемся к тому, зачем мы здесь. Информацию ты получил, как думаешь, получится?”
“Давай разберемся.”
“Ну.”
“У нас есть зона содержания псайкеров почти без прикрытия от варпа, неопределенное значение пси-подавления и стазис-поле, которое будет на коленке собрано из меньших твоим безумным ксеносом, прячущимся в ваших каютах.”
“Ага.”
“И ты спрашиваешь, можем ли мы использовать эту зону, которая уже загажена до той степени, что у нас мощные варп-феномены просто так возникают, чтобы перевозить живого Тиранида-Зоантропа на протяжении многомесячного перелета?”
“Верно.”
“Это худшая идея, которую я когда-либо слышал.”
В ОТРЯДЕ ОДНИ ГВАРДЕЙЦЫ: Эксперты по поимке Тиранидов
Ну так вот, летим мы, значит, за границы имперского космоса, чтобы поймать зоантропа, которого мы потом будем тащить за полгалактики за шкирку. Нет, ну, наверное есть задания и похуже, вот только когда говоришь “есть вещи и похуже”, а все и правда становится хуже, фраза начинает надоедать.
Единственная причина, по которой мы не стали навешивать на него ярлык самоубийственного задания - это то, что нам будет помогать отряд космодесантников из Кос Императора. По факту, это было скорее их задание, мы же должны были помогать ИМ, а затем заняться транспортировкой. Тот факт, что мы будем работать, а затем сражаться, вместе с космодесантниками, настроения нам не добавил.
Нет, ну ладно, космические десантники - лучшие воины во всем Империуме, полубессмертные боги войны и все такое, но мы уже были научены горьким опытом. Самый простой способ гвардейцу встретиться с Императором - это быть в десяти километровом радиусе от Ангелов Его на поле боя.
К сожалению, приказы пришли прямо от Инквизитора Оука, так что не важно, насколько безумными они были, насколько плоха наша экипировка и насколько высока вероятность погибнуть, мы не могли ничего сделать, чтобы их избежать. Нас могло спасти только дезертирство. Так что мы просто начали готовиться и успокаивало нас только самое священное право гвардейца: право жаловаться и ныть.
Для начала, Лудила жаловался, что нечестно было так нагружать его и Фио, нашего как бы пленного ученого-Тау, в такой короткий промежуток времени. Они безотлагательно работали над проблемой объединения кучи маленьких стазис-генераторов в один большой, одновременно камуфлируя плазменные карабины под лазганы и строя Шарика 2.0. Их работа усложнялась тем, что технологии и научная мысль Тау продвинуты не так сильно во всем, что касается стазиса и вообще псайкеров. А еще была проблема еретического ксенотеха на имперском корабле.
Проблемы с ксенотехом были уже не такими серьезными: заменив всех старых догматиков-техножрецов на новых аколитов, мы получили куда более либеральный взгляд на этот вопрос. Сарж все равно настоял на режиме некоторой секретности, что сильно тормозило процесс, особенно с учетом палок в колеса, которые нам ставил Джим.
Мистер Я-Тут-Теперь-Главный-Двигателевед-Джим запретил абсолютно всем младшим техножорецам даже работать в одной комнате с Фио, не говоря уже протянуть механодендрит помощи. Мы понимали, что это скорее для их безопасности, они могли попасть в большие проблемы, если это войдет им в привычку, но это сильно замедляло процесс. Лудиле пришлось завербовать в помощники Саржа и адептов; они не особо помогали ему, но тот факт, что они страдают вместе, грел ему душу.
Джим, Ханна и Старина Билл тоже жаловались. Их проекты были не проще Лудиловского, а еще им нужно было поддерживать корабль в рабочем состоянии и готовить новичков. Да, в конце концов новые шестеренки сильно снизят с ним нагрузку, но сейчас это был ад. Ханне было особенно плохо, ее поставили во главе программы обучения, пока остальные в основном занимались своими проектами. Она была на грани истерики от постоянных вопросов, как тривиальных, так и сложных, которые ей задавали аколиты. Бедняжка часто пряталась от них в наших бараках.
Пока все технари жаловались на перегрузку, Док, Лажа и ксенолог жаловались всем на то, что их используют, как подопытных крыс. Они, конечно, понимали, что у нас нет выбора, и зону содержания псайкеров надо было проверить. Они просто ненавидели тот факт, что этой проверкой было: засунуть Лажу в зону и попытаться заставить его делать то, что будет делать зоантроп. Если добавить то, что Лажа был под диким стрессом к качеству этой зоны, то все шло очень плохо. По крайней мере Док вдоволь напрактиковался лечить шестеренок.
Единственными членами нашей команды, кто не был напрямую занят подготовкой зоны содержания псайкеров, были Дергач, Шнобби и Эйми. Конечно, они не дали этому факту подорвать их нытье, наоборот - они использовали все свободное время, чтобы ныть сильнее. Они патрулировали корабль на предмет варп-феноменов и вторжений демонов, постоянно жалуясь друг другу на свою несчастную долю.
У Шнобби был целый список обид, в основном на Саржа. Выговор, который он получил от последнего за хранение вещей в комнате с кричащим кратером, не шло ни в какое сравнение с тем разносом, которым он получил, когда туда ВЕРНУЛСЯ. Сначала он просто хотел вычистить свой склад, но потом Лудила и Фио попросили его провести пару экспериментов. "Ради Науки", сказали они. Шнобби был вообще ни при чем, и нечестно было винить только его за инцидент с кратером и крысой.
Мутировавший грызун даже никого не покусал - так, погонял по коридору аколита и сам взорвался. Шнобби постоянно ворчал о том, каким же напыщенным стал Сарж после своего повышения, а еще на то, что ему запретили зависать с Лажей, потому, что он “мешал работать”.
Дергач перешел на совершенно другой уровень паранойи, узнав, что мы будем делить наш корабль с псайкером - тиранидом. На это наложился прямой запрет Саржа минировать все вокруг после того, как пострадали несколько аколитов. Вишенкой на торте стал отказ Дока вернуться в наши каюты, после того, как зажили его ноги. Док сказал, что его желание житьл в одной каюте со своей девушкой никак не связано с Дергачом и его оборонительными рубежами, но подрывник не купился. Он расценил это решение, как и большинство происходящих вокруг вещей - как хитрый план, как его огорчить.
В конце парада мизантропов шла Эйми, и у нее была самая тупая причина: у нее волосы были некрасивые. Девушка Дока прекрасно постаралась, вырастив заново ей кожу и волосы своими госпитальерскими трюками. К сожалению, Эйми полностью сосредоточилась на том факте, что теперь, через ежик ее волос бежала белая полоса. Нам было все равно, мы даже не знали, что для нее это вообще может быть проблемой. Наверное, все дело было в том, что Шнобби сказал, что она похожа на скунса.
Три солдата делили свои печали со всеми, кого встречали, включая демонов из варпа, мутантов-крутоидов и новеньких техножрецов. Эйми особенно наслаждалась новой привычкой спрашивать аколитов, все ли у нее в порядке с прической, а потом делая им больно, если они отвечали неправильно. Правильного ответа не было.
К тому моменту, когда мы подходили к точке рандеву, наше настроение достигло настолько опасного для команды уровня, что сам Капитан обратил внимание.
Саржу пришлось постараться, чтобы успокоить Капитана, несмотря на то, что он сам был флотским, а значит, должен был все понимать. Саржу не составило труда доказать, что наш отряд не любил биться с тиранидами, да и псайкеров недолюбливал. Проблема была в том, что боевой дух на корабле и в окопах - разные вещи, так что Капитан не понимал, почему это нас оправдывало.
В конце концов Сарж заявил, что ветераны гвардии могут справиться с чем угодно на поле боя, но у них весьма ограниченный набор способов бороться со стрессом. Он спросил, что лучше для корабля - сегодняшнее положение, вечно пьяные вооруженные гвардейцы на борту или более активные способы выжить. Капитан согласился, что все лучше Дергача, создаюшего нам причину не выполнять задание в своей манере.
Наконец, Сарж пообещал, что мы будем готовы к делу, когда прибудем, и внутри надеялся, что не соврал. К счастью, на наш последний день перелета, все пошло как по маслу.
Первый прорыв был, когда Лудила и Фио смогли поместить самого большого сервитора на корабле в стазис. Изначально это был второй самый большой сервитор, но на прошлом тесте стазис-купола сработали не так и переделали иерархию. Тем не менее, последний тест оказался успешным, и, прежде, чем их кто-то смог остановить, они притащили в камеру Лажу и поместили в стазис его.
Несмотря на то, что им потом пришлось долго его вытаскивать, тест прошел идеально. Аура Лажи моментально исчезла, стоило им дернуть рычаг, и камеры содержания псайкеров наполнились победными возгласами. Радовался даже Джим, несмотря на то, что он был занят, выгоняя аколитов оттуда, и объясняя, что они точно не видели Тау или техноеретический стазис-генератор.
Новость о том, что мы будем перевозить тиранидского псайкера в стазисе, а не живым и пытающимся убить нас, всех развеселила. Мы оставили свои раздражающие споры к концу варп-перелета - все, кроме Эйми и Дергача. Поведение подрывника нас не удивляло, но тот факт, что Эйми чуть не выбила зуб Шнобби бутылочкой с краской для волос, которую он ей где-то достал, нас беспокоил. К счастью, это не помешало нам, и мы были готовы надирать задницы и жевать жвачку, когда мы вышли из варпа.
Когда я говорю, что мы были готовы, я имею в виду, что мы были совсем готовы. Мы стояли в полной боевой выкладке прямо на летной палубе, когда “Грань Явления” вышла из варпа. Космодесантники не застанут нас со спущенными штанами, мы не будем просить еще пять минуточек, о нет.
Было неудобно, когда в точке встречи никого не оказалось.
Мы ждали еще час, перед тем, как с отвращением уйти. Пока все ушли обратно в каюты, бормоча что-то еретическое о Ангелах Смерти Императора и их пунктуальности, Сарж пошел на мостик, чтобы узнать, что происходит.
Мы ожидали увидеть космодесантников уже здесь - им было меньше лететь, и корабль у нас был медленнее. Мы даже надеялись, что они уж взяли зоантропа сами. В любом случае, мы ожидали быстро прилететь, разобраться и удрать прежде, чем разум улья нас заметит. Мы оказались совершенно одни на дальнем конце враждебной системы. Наша нервозность перешла в ужас, когда мы осмотрелись.
Мы все читали приказы Оука. Нам было ясно, что в системе будет бой, даже десантники не настолько самоубийцы, чтобы брать живого зоантропа прямо с планеты, контролируемой жуками. Мы не ставили деньги на то, что систему будет очищать имперский флот, но мы надеялись, что хоть система будет дружественной. В идеале на ней должны было быть пара полков гвардии, а биться они должны были с ОЧЕНЬ маленьким осколком флота.
На случай, если мы не могли достать больше гвардейцев, чем жуков, мы были бы рады любой поддержке имперских сил, сколько бы ни было жуков. Черт, да мы бы были не против одного из тех пограничных с Тау миров, главное, чтобы кто-то стрелял по тиранидам. Нам нужна была система, в которой сражение шло примерно равное, и одна сторона по нам не стреляла. Вместо этого, когда “Грань Явления” вышла из варпа, мы увидели четыре планеты, четыре корабля-улья и тысячи, если не миллионы, маленьких кораблей. Присмотревшись, мы увидели, что маленькие корабли не органические, и они атакуют корабли-ульи с разным успехом. Сарж ушел с мостика, когда пришел первый отчет со сканеров.
Сарж спустился к нам с плохими новостями, по пути зайдя в медотсек. Даже после мощного транквилизатора и удерживаемый нами и Госпитальеркой, Дергач почти сбежал в вентиляцию, прежде, чем Сарж закончил рассказывать о маленьких корабликах. Они не были имперскими, они не были кораблями Тау. Каждый из них был летающим металлоломом, державшимся на соплях, красной краске и отказе понимать законы физики.
Орки. Ну почему именно орки?