Территория Добра. Часть 14.
Я села на пуфик, посмотрела на свои галоши и спросила:
- Свет, ты реально собираешься ломануться на парня с автоматом вот так? С голыми руками? И что мне делать после того, как в тебя выстрелят? Я кровь не умею останавливать, пули вынимать тоже не приходилось...
- Да ты чего? - возмутилась подруга. - Уже хоронишь меня? Кто сказал, что мы пойдем воевать? Пойдем, у нас нарисовалась уникальная возможность обшмонать такой шикарный особнячок. Нужно же узнать, как живут современные буржуи...
- А если в доме кто-то есть?
- Угу, только если глухой старикан, но с ним я как-нибудь справлюсь. Ты подумай, мы тут дверь ломали, грохот был слышен даже в подвале, если он тут есть, - Светка радостно потирала руки и практически била копытом. - Так, разделимся. Ты иди на второй этаж, а я первый просмотрю.
- А что искать?
- Во-первых, деньги, во-вторых, подбери себе какую-нибудь одежду, даже мужская сойдет, в-третьих, оружие. Эх, мне б пистолетик... - вдохнула дзюдоистка.
- Какой пистолет? Откуда? И в кого ты собираешься стрелять? - испугалась я.
- Да ни в кого. Иди давай, - отмахнулась Света и пошла вглубь дома, толкая каждую попадавшуюся ей дверь.
Я же поднялась на второй этаж по ранее виденной лестнице, но почти сразу поняла, что там нам ловить нечего. Серые, недавно отштукатуренные стены, мешки с цементом в углу, доски, проложенные посередине, чтобы не запачкаться. Я прошла в следующую комнату, но там была примерно та же картина, только еще лежали рулоны обоев, завернутые в полиэтилен.
Я походила по этажу, удивляясь масштабам строительства, а потом подумала, что стоит посмотреть двор, раз уж раньше я не удостоила его вниманием.
Выглянув в первое окно, я резко отскочила назад, затем снова приблизилась, но уже сбоку. Оно выводило в переднюю часть двора. Я увидела ворота, судя по их конструкции, раздвижные, высокий железный забор. Со второго этажа трудно было оценить его высоту, но судя по фигуре автоматчика, неторопливо прогуливающегося возле вольера с здоровенной белой собакой, не меньше двух с половиной метров.
Создавалось впечатление, что до двора хозяева особняка не добрались пока, так как кроме ворот и монументального вольера с толстенными прутьями ничего не было. Ни асфальта, ни клумб с ирисами, ни чахлого кустика смородины, только укатанная земля и все.
Я перешла на другую сторону: прямо к стене дома был пристроен гараж, судя по высоте и плоской крыше. Ох, и намучаются они зимой сбрасывать оттуда снег.
Из окна напротив гаражного я увидела только ту же укатанную грунтовку, небольшую деревянную постройку позади вольера, чуть побольше уличного туалета. Может, подсобка?
И, наконец, из окон в задней части дома я узрела такой же высоты забор, за ним виднелся потрескавшийся шифер старой деревенской халупы. Да и вообще, в соседях у такого особнячка оказались только старые покосившиеся дома.
Наверное, хозяева выкупили участок с одним из таких домов, снесли его к чертям и выстроили себе дом по вкусу и возможностям. Но легче от моего озарения не стало. Как отсюда выбраться?
Я спустилась вниз и пошла по коридору, не заглядывая в комнаты, скорее всего, Света их уже обшарила. Подругу я нашла на кухне. Она сидела на стуле и хомячила бутерброд с колбасой. В животе сразу заурчало, я не ела вчера с полудня, пара бутылок с пивом — не в счет.
Света приглашающе махнула рукой и быстренько отрезала мне щедрый кусок, кинула на хлеб, и я не стала отказываться.
- Ну что, нашла что-нибудь? - спросила она.
- Неа, - с трудом прожевав, сказала я, - там ремонт вовсю идет. Зато увидела автоматчика, вольер с собакой Баскервилей, только беленькой, высоченный забор. И такое ощущение, что мы в какой-то полузаброшенной деревне, где вместо церкви вот этот самый домина.
- Угу, - кивнула Света, - понятно. У меня дела обстоят получше, в соседней комнате есть женские шмотки, загляни и выбери что-нибудь. Еще я нашла пару тысяч и вот этот ножик. Видела небольшой сейф, мне кажется, под пистолет, но почему-то код от него хозяин решил выучить наизусть, а не приклеивать к двери.
С бутербродом в руке я пошла за одеждой. Как только я туда вошла, то сразу поняла, что это комната моей мечты, просто раньше я не догадывалась, что хочу именно такую.
Деревянный потолок с тонкими балками, обшитые темным деревом стены, мягкий свет от настенных квадратных светильников, темное ворсистое покрытие на полу, коричневые занавески во всю стену, широкая деревянная кровать с шоколадным постельным бельем. Поверх кровати лежали вытащенные из встроенного шкафа тряпки.
Дожевав, я начала перебирать одежду. Джинсы и брюки сразу отложила в сторону, их и в магазине фиг подберешь по фигуре, туда же ушли строгие юбки, блузки и длинные платья. Осталось несколько футболок, шорты и пара летних юбок. Я посмотрела на галоши, вздохнула, сняла многострадальную футболку Сухова, которую нечаянно стащила из его квартиры, и переоделась в длинную желтую юбку и черную короткую футболку с изображением котенка. Лифчика на мне не было, поэтому светлые футболки я также трогать не стала.
Когда я вернулась на кухню, Светки там уже не было, зато в задней части комнаты была распахнута небольшая дверь, которую я раньше не заметила. Оттуда высунулась голова подруги, она одобрительно щелкнула языком и кивнула идти за ней.
Дверь выводила во двор за домом. Если автоматчик не решит пройтись вдоль дома, то он не должен нас заметить.
Светка аккуратно вытащила стул из кухни, поставила рядом с забором, встала на него и, подпрыгнув, легко подтянулась наверх.
- Давай, - шепнула она, поглядывая в сторону ворот.
Я встала на стул, ухватилась руками за забор и... повисла, как колготки на сушилке.
- Ну ты чего, - зашипела Светка, - подтягивайся.
- Я не умею, - просипела я.
Дзюдоистка закатила глаза, ухватила меня за предплечье и с силой потянула наверх, я отчаянно зашебуршила ногами, нашла ступней спинку стула, оттолкнулась от нее и с трудом смогла закинуть вторую ногу на забор.
Светка легко спрыгнула на соседский участок, едва избежав колючего крыжовника. Я же тем временем целиком вползла на забор, перевалилась и, повисев секунду, плюхнулась на землю. Из потерь было только самоуважение и одна галоша. К счастью, она свалилась уже с этой стороны, так что я быстро ее отыскала и надела.
- Как, блин, ты не можешь подтянуться? Даже один раз?! - шипела Светка, пробираясь через кусты и грядки к хлипкой калитке.
- Ну не все годами дзюдо занимаются, - оправдывалась я, - я же в офисе работаю. У меня только задница тренированная, и то лишь на многочасовое сидение за компом.
- Но ты же в походы ходишь!
- Там тоже в основном задница и спина работают, руки вообще не напрягаются.
Так, перешучиваясь, мы спокойно размотали проволоку, выполняющую функции замка на калитке, и ушли. Перед воротами особняка никого не было, видимо, из-за взрывов Философ забрал всех своих людей, оставив лишь одного автоматчика. Если Светка не пришла в себя, то этого вполне бы хватило.
На всякий случай, мы свернули с улицы, на которой стоял тот дом, потом еще попетляли между домов. Но в какой части города мы оказались, мы пока не понимали. Везде были старые деревянные дома с покосившимися наличниками, лишь изредка их стройные ряды прерывались краснокирпичными башенками коттеджей. Наш особняк все-таки был не единственным колоссом здесь.
Судя по всему, было около четырех-пяти утра. На улицах никого, даже собаки не гавкали, я зябко потирала плечи. Светка же читала названия улиц на домах, вставала на цыпочки, пытаясь понять, где же мы находимся. Наконец, еще немного погуляв, мы вышли на стоянку маршруток. Даже в столь раннее время два водителя уже стояли там и мирно беседовали. Маршрут двадцать семь. Никогда раньше не видела.
Света уже решительно направилась к ним, знаком меня попросив остаться на месте.
- Здравствуйте, подскажите, а как называется этот поселок?
- Доброе утро! А вы, что заблудились? - доброжелательно откликнулся один из них, пожилой татарин. - Это Сельдь.
- Сельдь? А-а-а, спасибо.
Подруга не стала отвечать на их вопросы, вернулась ко мне и потащила в сторону:
- Ты давай не высовывайся лишний раз с таким лицом. Иначе нас первый встречный сдаст полиции. Я поняла, где мы. Только понятия не имею, куда теперь.
- Давай сначала подальше отсюда и от людей.
- Слушай, тут недалеко есть заброшенные дачи. От домов почти ничего не осталось, зато можно спрятаться в яблонях и зарослях. Там и решим, что делать дальше.
- А нас там не найдут?
- Только если с собаками.
Мы обошли водителей стороной, перешли по пешеходному мостику небольшую речку и по тропинкам вышли к высокому подъему.
- Свет, я не понимаю, где мы вообще, - сдалась я.
- Смотри, сзади поселок Сельдь, если мы пройдем еще немного вперед, то выйдем к Мостовому. Тут сплошной частный сектор. Если пилить в ту сторону еще час, то выйдешь на Нариманова, примерно к тому месту, где я живу. Но мы с тобой сейчас свернем на север и поднимемся на эту гору. Там уже многоэтажки, самый край города.
Так вот, между высотками и склоном как раз находятся дачи. Понятно?
- Да, теперь примерно понятно. Я здесь вообще ни разу не была.
- В самом поселке я тоже впервые, но район хорошо знаю, могла бы и сама догадаться. Я думала, что нас в южную часть города отвезли.
Почему-то я ожидала увидеть аккуратные дачные участки со слегка покосившимися домиками, где еще будут видны очертания грядок сквозь заросли крапивы и лебеды, с подгнившими лавочками и садовыми деревьями, на которых виднеется позапрошлогодняя побелка.
По факту мы пришли в постапокалиптический мир. Через плети разбушевавшегося плюща едва виднелись почерневшие рассыпавшиеся останки построек, деревья переплелись ветками, и новые поросли вишни стройными рядами нападали на едва примятые тропинки. Где-то неподалеку заливался соловей, яростно стрекотали кузнечики и сладко пахло цветами и свежескошенной травой.
Кое-где ушлые обитатели многоэтажек вытоптали небольшие полянки, притащили коряги и устроили уютные местечки для шашлыков. Об этом же говорили и пустые скомканные бутылки из-под пива, стыдливо выглядывающие из травы.
Света, проходя мимо, небрежно заметила:
- А хорошо здесь прибрались! Раньше вообще как по помойке ходили. Вроде бы сами для себя сделали место, а убирать за собой вообще не хотели. Поэтому каждое лето полянки меняли. Одну загадят до состояния вонизма, переходят на другую. А сейчас почти что красота. Все-таки промывка мозгов периодически бывает полезна.
Мы свернули с тропинки и пошли вглубь зарослей, там вытоптали себе местечко и уселись на траву.
Интересно, как в современном мире можно найти человека, если он без телефона, без связи, без пластиковой карты? Если затариться едой и водой, построить шалаш и целыми днями слушать птичек, то месяц точно можно продержаться, а то и больше. Нам же нужно было просидеть тут дня три-четыре, пока опухоль с лица не спадет. К тому времени уже будет понятно, кто выиграл.
Когда на улице начали ходить люди, Света сбегала в ближайший магазинчик, купила немного консервов, пакеты с лапшой, принесла еще пятилитровую бутылку воды, кастрюлю на три литра и одеяло. Мы разожгли небольшой костерок и поставили кипятить воду для лапши.
Я удивилась:
- Неужели ты все это купила на те деньги?
- Ага, сейчас, разбежалась, - фыркнула она. - Постучалась в несколько квартир, в одной стрельнула кастрюльку, типа только переехала, вещей никаких, а есть хочется. В другой попросила одеяло, мол, гости приехали, укрываться нечем.
- Так они же спалят нас!
- Нет, я сразу просила дня на три. Так что не трусь, подруга. По идее, можно и в гости напроситься, но как вижу эти блаженные морды, так сразу руки чешутся встряхнуть их. Как можно настолько поддаваться внушению? Неужели они настолько слабовольные?
Я поспешно отвернулась, чтобы не показать улыбку. Ведь недавно Светка и сама была такой же блаженненькой, и проповеди читала похлеще любого попа, она, по крайней мере, верила в то, что говорила.
Дзюдоистка заметила мое движение, но не рассердилась:
- Заметь, я сама смогла освободиться. Без всяких Антидобринов.
- Не сама, - я покачала головой. - Философ подсобил. Вспомни, о чем ты думала, когда он полез меня бить.
- Не знаю. Как только он вошел, я обрадовалась, подумала, ах, какой он крутой, такой серьезный, глаза умные. Даже в сердце что-то екнуло. И нечего тут смеяться, - шутливо замахнулась Светка. - Вот реально, что ж они вкачивают нам в голову, чтоб мне такой сморчок понравился? Он же ниже меня, а я терпеть не могу, когда мне мужики в пупок дышат. Я и так по жизни самая высокая, самая сильная, самая крутая, а хочется подойти к своему мужчине, уткнуться носом в подмышку и почувствовать себя Дюймовочкой, а не вожатой в садике.
Когда он пошел к тебе, я даже немного взревновала. Но увидев его перекошенное лицо и замах, я прям вспыхнула, словно не под уколом была. Ненавижу, когда запугивают, когда девчонок бьют, не на тренировке, а так, злость сорвать. Я руку перехватила на запале, прием тоже провела на автомате, а потом словно кувалдой по голове огрели или через мегафон в ухо проорали: «Драться нельзя! Применять насилие плохо! Ты плохая! Запрет! Запрет!» Дальше программа взяла верх, но я уже понемногу начала отделять эти голоса от себя. Просто не сразу смогла полностью контролировать тело, и сморчок этот прям в тему со мной поговорил. С каждой его фразой я все больше осознавала, что происходит.
Потом вступила в действие аварийная система. Видимо, как только появляется риск потерять зомбака, все мелкие голосишки начисто выметаются одной-единственной мыслью — срочно в ЦВД. Ну ты помнишь, я, как ошпаренная, кошка в дверь ломилась.
Ты, кстати, молодец, грамотно эту сигналку обошла. Может, я придумываю, но кажется, что их система сбойнула еще и потому, что в ЦВД я могла пробраться только своими силами. То есть не по их правилам.
- Тогда почему программа не включилась после того, как мы сбежали из дома? Даже Антидобрин глушит ее лишь на время, а ты на чистом адреналине держалась и сейчас держишься. Получается, ты в любой момент можешь пойти сдаваться? Да еще и меня прихватишь?
Светка почесала затылок:
- С одной стороны, вроде бы и так. Но мы уже часов пять тут телепаемся, и пока я не чувствую никаких левых голосов, улыбаться особо не тянет, а вот выпить чего покрепче да надавать кому-нибудь по морде хочется.
- Погоди, - схватила я ее за руку. - Помнишь, что он сказал перед выходом? Козин и сотоварищи смогли взорвать несколько трансляторов. В этом районе сейчас чисто. Нет никакой программы. Понимаешь?
- Это что же выходит? В любой момент местные жители оклемаются? - и подруга расхохоталась. Сквозь икоту она выговорила, - Надеюсь, они не пойдут свое имущество искать? А то я номер квартиры-то им назвала наобум.
Отсмеявшись, она сняла кастрюлю с закипевшей водой, кинула туда лапшу, и пока та заваривалась, вскрыла одну из консерв.
- А делать-то что будем? Сидеть здесь и ждать, пока местные попойку не устроят? - неуверенно спросила я.
- А ты что предлагаешь? Бегать по городу и искать Козина? Мы не знаем, ни где он, ни как с ним связаться. Да и зачем мы им? Только обуза. Саму бесит наша никчемность, но лучше бы нам пока посидеть в лесу. В крайнем случае, попробуем выбраться из города и на попутках добраться до нормальной цивилизации. Там найдем адекватных людей и расскажем, что у нас творится. Ведь не может быть так, чтоб вообще никто не заметил, что обычный город стал закрытым. У нас ведь не какой-нибудь поселок на пятьдесят тысяч населения.
- Ну да, постоянно же должны приезжать в командировки, возвращаться с вахты, да мало ли чего... Если только не...
- Не что?
- Если только все это реально не санкционировано государством.
- Да ну нахуй тебя с твоими страшилками, - Светка отвернулась посмотреть, не заварилась ли лапша, но я успела заметить, как ее лицо побледнело.
- Свет, подумай сама. Ты все правильно говоришь. У нас куча заводов, в том числе и с иностранными инвесторами, аэропорт, вокзалы, университеты. Как можно закрыть такой город незаметно для всей страны? Да репортеры бы уже стаями слетелись.
- Все, закончили этот разговор, - подруга швырнула крышку в траву. - Даже если это правда, мы ни черта не можем сделать. Но если думать именно так, тогда лучше сразу пойти сдаться этому Философу. Я с ним радостно трахнусь на семейном ложе, а ты привыкнешь к ежедневным побоям. Так лучше что ли?
Я замолчала. Впервые видела ее такой взбешенной. Казалось, если я скажу ещё пару слов, она меня побьет.