Темнейший. Глава 42⁠⁠

Жестокие пытки заставили пленников говорить. Трусливый усач под самый конец своих рассказов одумался и решил изобразить героя. Не хотел выдавать своих соратников, оставшихся в замке Лисичей. Но Железяки схватили бойца и прижали голышом к ледяному сугробу. И вскоре тот рассказал и о пути Неманича и епископов, о том, как в столицу свозились телеги, набитые золотом, а затем отправлялись в Королевство на кораблях…

Здесь усач сначала попытался рассказать о сотнях тысяч кондотьеров, чьи ряды простирались от горизонта до горизонта, насколько хватало глаз; стоящих едва ли не за ближайшим поворотом лесной дороги; о полчищах, готовых броситься на некроманта, если тот не сбежит сейчас же, спасая свою проклятую шкуру. Но Камил не поверил – усач явно переусердствовал, а потому был истерзан Железяками в сугробе и всё равно рассказал правду.

-- Восемь тысяч… восемь!... клянусь!... – бойца трясло от страха и переохлаждения – он и говорил с трудом, заикаясь от судорог. -- Четыре из них… кондотьеры… Две тысячи – ополчение…просто крестьяне с рогатинами и топорами… остальное – дружины и дикари-варвары из Тайги… и их нет за поворотом, клянусь!.. я немного приукрасил… простите меня… Они ушли… к столице… пощадите меня…

Слова эти показались Камилу правдой – измученный боец почувствовал приближение смерти и изо всех сил цеплялся за угасающую жизнь. Герой из него вышел неважный.

-- Это невозможно… -- отчаялся Лазарь. – Их слишком много. Даже мертвецы не справятся. Восемь тысяч…

-- Помолчи, -- сказал ему Камил. – И без тебя тошно!

-- Мог бы Мицеталий проникать так далеко! Он бы явился к вам на помощь… -- плескал руками Лазарь. – Нужен только Плесенник в Лесной Дали, и тогда мы победим!…

-- Положение не из лучших, -- кивнул Корнелий. – Врагов мало того, что больше, так они ещё и спрятались в крепостях.

-- Вот теперь и проверим – способен ли я сравниться с гением Юлия Кайсаря, -- сказал Камил. Он явно не собирался так просто отступать.

Повезло, что это было не вторжение Королевства, о котором сперва с ужасом подумал Камил. Обороняющиеся имели войско общей численностью вдвое большее, и при этом они спрятались за опасными стенами. Судя по всему, Завида не хочет давать генерального сражения, даже имея серьёзное численное преимущество, а это значит, что он не уверен в победе. Жаль.

И всё равно – паршиво дело. Захвачены крепости Вук Вуича, Драгана Лисича, а города без стен – разграблены. Вся Лесная Даль – под контролем мятежников, все ключевые укрепления плотно набиты наёмниками – до тысячи мечей на каждой крепости, снабжаемой по реке-Смородине. Штурм этих укреплений едва ли будет легче, роковой битвы с Нойманнами. Без толку Камил бросился за Хартвигом… Следовало сперва послать по пятам Завиды Неманича хотя бы гвардию Цветана. Теперь же всё оказалось куда хуже, чем он полагал.

Кроме того, мятежники каким-то чудом прознали о переходе Камила через Хребты. Даже несмотря на мёртвых птиц, круживших над Небесной Горой  – похоже, в деле были снова замешаны сновидцы Престола, иначе Завида остался бы под крепостью Лисича, а не бросился к столице, едва услышав о том, что некромант идёт за его войском. Неожиданно напасть не получилось. Их ждали. Гибель сотен бойцов, погибших при переходе через Хребты, оказалась напрасной.

Боевой дух мятежников был необычайно высок – все они верили в победу.

-- Удивительно, каким образом им удалось заручиться поддержкой столь большого числа кондотьеров? – задался вопросом Корнелий. – К тому же настолько быстро? Вряд ли на востоке Королевства сыскались бы четыре тысячи пик.

Но, как выяснилось из последующих допросов, то были не просто наёмники – все бойцы служили на правителей Королевства. Правители отдали свои личные дружины на опасную войну против некроманта, пусть и за явно немалую плату, и это был странный ход с их стороны, ведь они серьёзно рисковали … Сколько же золота они потребовали за эту услугу? Камил узнал о жаловании бойцов, прибавил к этому вероятные запросы лордов и подсчитал, что на один лишь найм четырёх тысяч кондотьеров ушло бы примерно двадцать пять Долгов, какие ежегодно с трудом выплачивал род Миробоичей князю Искро – и ещё столько же потребовалось бы на их годовое содержание. Гора золота.

-- Не верится, что у них нашлось столько богатств, -- сказал Лазарь. – Я думал, что Лесная Даль скудна.

-- Они наняли ещё и флот, -- напомнил Корнелий.

-- Награбили! И объединили все сокровищницы княжества, -- предположил Камил. – Иначе – сложно объяснить… мне лишь жаль, что всё это досталось не нам. Захватив Лесную Даль, мы получим лишь горстку пепла посреди нищеты и гору трупов… И какой ценой?

-- Гора трупов – это идеальный подарок для некроманта, -- усмехнулся Корнелий. – Особенно накануне вторжения Империи.

-- Да, -- согласился Камил. – Если получится, то можно будет даже обернуть условия себе на пользу… Вот только придётся штурмовать крепости, то трупов погибших хватит только на восстановление Дружины, а не на прибавку численности – как это обычно и бывает. И это при условии, что мы возьмём крепости за один штурм, а не за несколько, позволив крови погибших застыть посреди зимы!

Завида Неманич оставил у каждой крепости и монастыря вот такие небольшие конные отряды, которые должны были вести разведку и совершать рейды по тылам некроманта, нарушая снабжение его войска, и отправляя в столицу птиц с докладами о положении дел. Конницы в Лесной Дали наскреблось очень мало – почти всех лошадей увел на войну Цветан. Осталась всего пара сотен кляч, размазанная по всему княжеству, а поэтому – несмотря на численное превосходство – обороняющиеся не имели превосходства в маневренности. Впрочем, если те спрячутся за стены, то это им будет не нужно.

Это было всё, что удалось выяснить у пленных. Голодные вампиры помогли беднягам упокоиться.

После расправы мёртвая конница снова бросилась по дороге – к крепости Драгана Лисича. Нужно было успеть до того, как настанет утро, благо, январские ночи очень длинны.

Конная Дружина обошла замок на почтенном расстоянии, тихо изучая его окрестности – Камил наведался на дорогу, ведущую к городку Тодоровичей, и обнаружил тысячи следов. Завида Неманич и вправду ушёл в сторону Порта. И если верить замученным разведчикам, то сделал он это почти неделю назад, едва Небесная Гора пала. Тогда бросаться за ним со всей Дружиной Смерти было бессмысленно – он уже должен добраться до своей столицы. Теперь оставалось только отбивать завоёванные крепости и покорять монастыри, прежде чем бросаться вперёд – иначе обозы, посылаемые из Горы для снабжения, будут разграблены конными отрядами.

Камил спрятал мертвецов в лесу, а вперёд выдвинулся небольшим отрядом, состоящим из Железяк и соратников.

Хорошая каменная крепость возвышалась на крутом берегу реки-Смородины, окружённая двумя кругами небольших деревянных стен, за которыми располагались две части поселения: богатая ремесленно-купеческая, примыкающая к самому замку, и нищая крестьянская. Стены эти по трём сторонам защищал изгиб реки, а потом атакующие будут вынуждены штурмовать предсказуемо лишь с одной, если не владеют рекой; а завладеть рекой вряд ли получится – Камил увидел в свете Луны небольшой флот, пришвартованный к пристани. Чтобы подступиться к порту придётся сперва взять стены крепости, а поэтому разгромить флот или перекрыть снабжение вряд ли будет просто; да и не хотел Камил совершать длительные осады – у него не было на это времени.

Куда проще покорить весь мир сновидческим методом.

Леса были густы, а заснеженные поля, окружавшие крепость Лисичей, простирались вокруг не так уж и далеко – Камил мог дотянуться своим астральным телом, не прибегая к изощрениям.

Птицы сбросили мёртвую крысу на крышу донжона с зашитым письмом и колбочкой.

-- Удачи, -- пожелал Корнелий, когда Камил улёгся в шубы.

-- Если что-то пойдёт не так, то разбудить меня не получится, -- сказал Камил. – Придётся уносить моё тело. Но потом вам придётся всё равно подтащить меня поближе – днём или следующей ночью, чтобы я смог вернуться. Душа моя будет оторвана… либо, что хуже, возвращайтесь в лагерь – Двери некоторых баронов я уже запомнил. Но мне не хотелось бы утерять конную Дружину, если защитники бросятся в погоню и найдут её в лесу, тогда я не смогу ей управлять.

-- Тогда мы отвлечём их на себя и никто не найдёт конницу, -- пообещал Корнелий.

Камил без труда уснул и вышел из тела. Вскоре он дотянулся до крестьянского поселения за первой линией деревянных стен. Эти укрепления не вызовут особых сложностей, но и кондотьеры вряд ли будут оборонять их до последнего – скорее они оттянутся назад, за вторую линию, а затем и вовсе встанут за куда более надёжные каменные стены, где будут хоть и в тесноте, но в безопасности.

Зелёные шатры развернулись всюду – не на всех наёмников хватило жилья в местных избах; потом же Камил пригляделся внимательней – в шатрах жили крестьяне, выселенные на мороз наёмниками. Бойцы Королевства выгнали мирных жителей из тёплых изб.

Мальчишке снились кошмары: как наёмники насиловали его сестрёнку. Едва Завида Неманич ушёл отсюда – кондотьеры превратились в жестоких псов войны, коими и являлись. Сотник, оставленный Завидой здесь командиром гарнизона вместе с небольшим отрядом дружинников, закрывал на происходящее глаза – он был убеждён, что жители заслуживают такого обращения, ведь мужи не сложили оружие, а решили биться за Антихриста. Тела убитых сбросили в ледяную реку – они не заслуживали отпевания и достойных похорон.

Камил просочился за вторые стены, и затем лишь разведал саму крепость. Как того и следовало ожидать – на караулах стояли простые бойцы. Командиры ночевали в уютных опочивальнях. Повара тоже спали – посреди ночи никто не готовил пищу…

Сотник тоже дремал – на постели Драгана Лисича.

Камил увидел на столике рядом с кроватью дубовую кружку, наполненную пивом наполовину. Сотник напился и храпел.

Опочивальню сторожили четверо у входа. Проникнуть в комнату мёртвой крысой оказалось непростой задачей – окна были закрыты, дверь заперта. Лишь печь уже погасла, но всё ещё была горяча – пришлось карабкаться через трубу по дымоходу, в кромешной темноте, ощущая, как мускулы крысы всё меньше слушаются её, разрушаясь от жары.

Повезло, что вьюшка была закрыта и не вела прямиком в горнило, в котором и был заперт весь жар. Крыса открыла изнутри вьюшную дверцу и, по выбеленной печной стенке, сбежала на пол.

Камил добрался до кружки. Выплеснул зелье. Скрылся под кроватью. Скорее всего, сотник выпьет пиво, едва проснётся – чего добру пропадать? Если же не выпьет, то мёртвые птицы сбросят позже ещё одну колбочку – попыток поработить сотника может быть очень много, а торопиться Камилу некуда. Едва командир будет порабощён – в действие будет приведён план, описанный в письме. Никто не заподозрит сотника в измене, всё будет обставлено аккуратно: тот разместит караулы особым образом, и поспособствует открытию ворот в самый ответственный момент – тогда Дружина Смерти внезапно ворвётся в замок, захватит флот до того, как тот успеет отчалить, и, одновременно, устроит резню. Кондотьеров жалеть не было смысла, они, если война будет окончена, захотят вернуться в родное Королевство; куда больше от них толку будет в мёртвом виде. Это напугает правителей Королевства, и те никогда больше не станут вмешиваться в дела Царства – страх удержит их от войны.

Тысяча кондотьеров-мертвецов… о лучшем подарке и мечтать нельзя. Завида Неманич был отличным воеводой, а Младан Дальнич – достойным наследником Цветана; однако все они будут легко сокрушены мощью Изнанки и Зазеркалья. Камил уже считал себя победителем в этой войне.

Сотник не просыпался, а храпел, и тогда Камил проник в его сон, на всякий случай запомнив Дверь. Старый волк видел сны о своей далёкой родине – видел свою молодость, проведённую, судя по всему, в Ветрограде, когда Царство ещё было едино. Он бродил по старым закоулкам, какими запомнил их – немного в городе изменилось со времён его юности.

Камил держался от сотника подальше, прячась в толпе. Его следовало как-то поскорей разбудить, желательно обострив в нём жажду.

-- Пустыня! Мы посреди пустыни! Как же жарко! Солнце испепеляет!! Кругом жёлтый песок! Как же хочется пить! – выкрикнул Камил, спрятавшись в толпе.

Сотник обернулся. Он никого не увидел. Но сновидческие ассоциации уже развернулись в его дремлющем разуме: он ощутил и жар от солнца, а воображение за мгновение нарисовало бесчисленные барханы из жёлтого песка, сияющие песчинками в заходящем солнце. Настолько хороша была картина, будто сотник бывал в тех местах не понаслышке…

Камилу пришлось прятаться за диковинные колючие растения. Ему стало жарко, пришла сильная жажда. Сотник растерялся: вот же только что пустыни не было! Но пьяный сон не позволил долго размышлять над вполне логичными вопросами – нужно было выживать, ведь он один посреди пустыни! Сотник пошёл через песок, он звал свой отряд и своего командира. Сотнику казалось, будто он отбился от дружины, вместе с которой он воевал в южных и покрытых пустынями землях Империи двадцать лет назад.

Ветер завывал в ушах. Поднималась песчаная буря. Находиться в этом сне было неприятно даже Миробоичу. Сотник, мечтавший утолить жажду, вдруг помечтал о водопаде – и оказался среди скал под освежающим водопадом посреди зелёного лета. Он наклонился к воде и принялся хлебать её. Но всё не мог утолить своей жажды.

-- Нападают! Тревога! Враг уже рядом!! – крикнул Камил. И только тогда воображение сотника нарисовало имперских легионеров и катафрактариев с красными щитами, с золотыми орлами на знамёнах…

Сотник проснулся. Он не в пустыне и не у водопада. И война сейчас другая. Набат не гремит. Тишина. То был, наверное, очередной военный кошмар.

Но жажда была вполне реальна, а поэтому он взялся за кружку. Однако едва поднёс её ко рту – одумался. Замер в неких колебаниях.

-- Прыщ! – вдруг выкрикнул он. – Прыщ! А ну пойди сюда!

Тишина. Стражники за дверью зашептались. Сотник вздохнул в нетерпении.

-- Прыщ, ты где?! Чтоб тебя лукавый отодрал!! Сюда, живо!! – рявкнул сотник.

Прыщ быстро явился к сотнику, распахнув двери опочивальни – то был один из дружинников, поставленных на караул.

-- Вы меня звали? – спросил растерянный юноша.

-- Ты глухой? Конечно звал! Ты у меня отведчик! А потому – хлебай!

Камил едва не был выброшен обратно в Зазеркалье – настолько силён был ужас осознания того, что сейчас произойдёт. Только этого ещё не хватало!!

Дружинник нехотя подошёл к кровати сотника.

-- Шевелись! – рыкнул сотник. – Я хочу пить! Но не могу, пока ты не отхлебнёшь!

Прыщ взял кружку, понюхал. И лишь затем совершил несколько роковых глотков.

-- Чёртов некромант! -- бубнил сотник. – Даже выпить пива теперь не могу без тебя, грёбаный ты Прыщ! Всё приходится пробовать тебе! Любую жратву жрать!.. Самому меньше достаётся…. Ну? Чего морщишься, чучело?

Дружинник смутился.

-- Странный вкус… -- сказал он. – Пиво не протухло?

-- Выдохлось, может… -- ответил сотник, но осёкся. – Что это значит – «странный»?!

-- Будто бы… не знаю, как объяснить. Неважно… Всё нормально с вашим пивом, -- уставший дружинник вдруг ожил. Он улыбнулся.

-- Стража!! – тут же крикнул сотник. Командир вскочил с кровати и выхватил меч. – Стража!!! Где ж вас черти носят, сюда, тупицы!!!

Дружинники вбежали в комнату, и Прыщ растерялся. Реакция сотника напугала его – кружка выпала из ладоней, и пиво растеклось по полу.

-- Возьмите его! – приказывал сотник. -- Он ни с того ни с сего обрадовался после того, как отпил из моей кружки!! А Прыщ никогда не улыбается при мне!!

Дружинники недоумённо переглянулись.

-- Может, ошибка? – спросили они.

-- Выполнять приказ! – рявкнул сотник. – Думать потом будем! Живо!!

-- Это не то, что вы подумали! – растерялся Прыщ. – Я просто улыбнулся… просто так!

Однако слова его прозвучали крайне неубедительно – он и сам это вдруг осознал. Счастье разливалось в груди, пусть Прыщ и сделал всего лишь пару глотков. Дружинники, мгновением ранее сомневавшиеся в приказе, тоже уловили эту странную перемену в голосе соратника, и тут же набросились на Прыща.

Они быстро обезоружили и скрутили бойца.

-- Друзья мои, вы чего?! – беспокоился пленённый. – Это ошибка… я просто улыбнулся… Просто… Разве это что-то значит?!

Сотник внимательно приглядывался к отведчику. Нет, он был прав, отдавая этот приказ – Прыщ хоть и беспокоился, но как-то весело и расслабленно, будто относился к происходящему не всерьёз. Это на него не похоже.

Окончательно сомнения развеяла очередная мягкая улыбка, совершенно недопустимая в такой ситуации – тем более от затравленного Прыща.

-- Чёрт возьми… неужели, некромант уже добрался сюда!! – взмолился сотник. – Убивать всех грызунов! Стрелять всех птиц! Миробоич где-то здесь! Передайте остальным приказ!

-- Миробоич здесь? – оживился Прыщ. И это был далеко не испуг, а радость от предвкушения – скоро он увидит Камила и станет ещё счастливее...

-- Ведите его в темницу! – приказал старый сотник дружинникам. – Пусть им займётся палач… Бедняга… Но спасибо тебе, Прыщ! За то, что спас меня. Подлый некромант ещё поплатится за всё, что он делает с добрыми людьми!

-- Не троньте его!!  – возразил ему вдруг разозлившийся Прыщ.

-- Нужно сообщить Завиде, что он был прав… -- сотник вытер со лба капли пота. – Чёрт возьми, притащите мне ещё пива! И мне нужен новый отведчик! Никто не желает на эту роль?...

Камил возвращался в своё тело, пока не стало поздно, пока сотник не вывел за стены отряды кондотьеров.

Досада и ярость терзали его, испепеляя надежды на победу.

Быстро отбить крепость Лисичей не вышло. «Слёз радости» отныне недостаточно. Мятежники прознали о главном козыре Миробоича, и, похоже, в деле снова замешаны подлые сновидцы Престола – только они могли выяснить подробности метода Камила, если тайно наблюдали за ним у Небесной Горы, и только они могли затем оповестить мятежников об этом!

Вся задумка Миробоича по стремительному захвату Лесной Дали теперь сделалась неосуществимой – последнее возможное место для порабощения «слезами» было занято неким Прыщом, брошенным в темницу в самом сердце замка Лисичей… Хуже было не придумать.

*

А спонсорам сегодняшней главы выражаю благодарность)

Юрий Сергеевич 1000р

Павел С. 666р "Навозможность Мироёбычу кастовать анальных симбионтов и Константину на новую маску"

Артём Евгеньевич 500р

Константин Викторович 300р "Темнейшему"

Артём Сергеевич 300р

Темнейший на АТ: https://author.today/work/442378