Темнейший. Глава 34⁠⁠

Стремительно стемнело. Только что было светло, а солнце вдруг погасло, и тьма напала на горы, пожрав даже могучие Хребты. Звёздная россыпь Божьей Дороги мерцала в небесах – этот истинный Тракт, по которому передвигаются души умерших, если верить преданиям, сделался ещё ближе из-за большой высоты. Долететь бы до неё самому, мечтал Камил, и потрогать холодные звёзды ладонями – так ведь сгорел Ангел, а нового он сошьёт ещё не скоро, если вовсе когда-нибудь сошьёт…

Войско нового Царя расположилось между скал, перекрыв Срединный и Авалонийский Тракты, чтобы никого не пропустить к воротам осаждённого города. Караульные разворачивали подступающие к городу караваны, отгоняли торговцев прочь, однако говорили им, чтобы те немного подождали здесь, а не бежали в обход через Перевал – ведь Камил скоро закончит эту осаду очередной оглушительной победой. Однако в эти слова почти никто не верил, даже те, кто это говорил по приказу самого Камила – Небесную Гору штурмом не взять, только длительной осадой, но и тогда необходимо окружить город с двух сторон по обе стороны от Хребтов, чего некромант не сделал и в ближайшем времени вряд ли сделает. Лишь некоторые купцы оставались – те, кто был наслышан о быстром недавнем падении стен непреступного Перевала.

-- Будет ли штурм? – спрашивали бароны у своего повелителя.

-- Мне хотелось бы избежать гибели осаждённых, -- отвечал Камил. – Они ведь наши союзники, наши друзья… Но вы готовьтесь. Собирайте башни и тараны. Будьте готовы пойти в атаку в любой момент. Готовьте своих людей к решающему сражению.

Ручей сбегал за стены из города, но ручей этот не был проведён под стеной, как в Перевале, а вынуждал стены расступаться, создавая широкую брешь. Однако и в эту брешь проникнуть – цель не из лёгких. Внутри города этот ручей был огорожен стенами по двум берегам, и тот, кто бросился бы сюда – был бы обречён на погибель. Быть может, Кентавр и сумел бы прорваться внутрь города, туда, где стены обрывались через полверсты, упираясь в улочки города, но не остальные мертвецы – слишком сильное было течение.

Рвы застыли начисто, да и были они не столь же глубоки, как в Перевале – их сделали будто лишь для вида, ведь одно дело вырыть ров в мягкой земле, а совсем другое – выдолбить в прочной горной породе. Впрочем, стены были круты и без рва.

Для штурма сгодилась бы дровяная гора, но поблизости росло очень мало деревьев. Пришлось бы завозить дрова издалека, а это – время. Камил рассчитывал захватить Лунное Герцогство за три недели, за три недели он намеревался подавить и мятеж в Лесной Дали. Сейчас же осталось всего пять недель – чтобы успеть до наступления весны, чтобы не потерять Дружину Смерти в первую же оттепель.

К тому же не хотелось устраивать здесь такую же жестокую мясорубку, какую он устроил при штурме Серебряного Перевала – следовало сохранить жизни бойцов, а это значит, что действовать следовало совершенно иначе – не так, как обычно.

Ночь наступила, и это хорошо. Ночь – союзник некроманта, такой же надёжный, как и холод. Мёртвые птицы поймали почтовых голубей и принесли их, разорванных и окровавленных, к Миробоичу. Родогор, похоже, звал на подмогу мятежников из Лесной Дали: «…коль не сдержим Проклятого у Горы, то скоро он явится и по ваши головы. Веди свои войска на подмогу, ежели победить желаешь…» -- обращался герцог к наследнику Цветана.

-- Правильно делает, -- сказал Камил. -- Если привести ещё больше народу в город, то Небесную Гору нам точно сходу не взять.

-- В таком случае у нас есть неделя, может, чуть больше, пока мятежники сюда не доберутся,-- сказал Угрюмый Зак. – Тогда нам нужно торопиться.

-- Или наоборот – не нужно, -- усмехнулся Миробоич, и спутники уставились на того недоумённо, пытаясь разгадать его очередную задумку. – Собрать всех врагов в одном месте – крайне соблазнительная затея.

Однако Камил не хотел ждать.

Родогор прятался в самом центре столицы, в крепости из трёх стен между трёх скал. Мёртвые птицы незаметно сбросили внутрь этой крепости несколько мёртвых крыс – на крыши дворца и казарм.

Скалы были высокие и крутые, и были будто бы созданы для того, чтобы среди них возвели эту крепость. Вскарабкаться по ним было бы сложнее, чем на стены, и защитники использовали их, выдолбив в скалах обустроенные позиции. Через такую «стену» даже тараном не пробьёшься…

Крепость построили столь давно, что о начале её времени не знали даже летописи – все древние свитки либо сгорели в бесконечных войнах, либо время обратило их в прах. Слишком важна была тропа через Хребты, и желающие взять её под свою власть нашлись сразу, как только, должно быть, Адам и Ева достаточно расплодились на этой земле. Город же постепенно вырос вокруг крепости во времена Царства, когда Небесная Гора получила наибольшее развитие – особенно после того, как в горах расчистили и проложили дорогу-Тракт, чтобы через Хребты можно было пробираться с относительным удобством даже с повозками, а не только с одними лишь мулами.

-- Терем готов, Ваше Темнейшество!

Умелые мужички из войска Цветана сколотили переносной терем по чертежам Камила, составленным накануне. Крышу выстелили из крепких досок, с приколоченным замёрзшим тряпьём. Камил, Корнелий и несколько верных десятников вошли в этот терем, а мертвецы подхватили постройку изнутри и понесли к стенам.

На стенах сразу началась паника – чего же такого задумал некромант?! В терем выпустили тучи арбалетных болтов и зажжённых стрел. Мёртвые орлы повредили баллисту на стене, а больше никаким способом навредить приближающемуся терему издалека защитники не могли.

Горящие стрелы если и подпаливали древесину, то десятники вынимали вставные бруски и либо сбивали пламя, либо поливали водицей из тут же собираемого и растопляемого снега.

Посреди терема горела небольшая печь, согревая её обитателей. Мертвецы начинали пованивать, но Камил надеялся, что управится быстро. Десятники же морщили носы, но не подавали виду, что трупный запах постепенно становится невыносимым.

Дружинники Цветана же наблюдали за происходящим с любопытством – они опасались, что сейчас их пошлют на убой, на кровопролитный штурм, а поэтому лишились сна; да и командирам был отдан приказ – держаться наготове. Гвардейцы были готовы броситься в атаку, если защитники вдруг совершат вылазку. Цветан опасался, что его гвардии не хватит для отражения атаки гвардии Родогора, ведь у того она больше едва ли не вдвое, но Камил успокоил его – мертвецы отразят чью угодно атаку. Впрочем, без Кентавра им теперь придётся куда тяжелее в конных сшибках.

-- Спокойной ночи, -- пожелал Корнелий.

-- Скажешь тоже! Шутник, -- ответил Камил и расположился в уютных шубах.

Терем остановился неподалёку от стен. Мертвецы подтащили очень близко к городку. То, что надо. Только по крыше мерно тарабанили горящие стрелы, с шипеньем гаснущие в тряпье.

Камил уснул и вышел из своего тела, взмыл ввысь, к звёздам.

Небесная Гора была меньше Перевала. Не только по площади, но и из-за вездесущих скал, занимавших много места. Жизнь на такой большой высоте была трудна, не каждый мог здесь обосноваться надолго; но если бы город построили ниже, то не получилось бы преградить путь через Хребты.

В городе жили многочисленные ремесленники, торговцы и местные дружинники. Нищих кварталов, вроде «отшиба» в Перевале, здесь не имелось – места было слишком мало, чтобы держать в городе ещё и бедняков. Дома были построены очень плотно друг к другу, а потому в городе почти не было таких же широких и просторных улочек, как в Перевале или Ветрограде. Город был тесно скован горами, а его жители были вынуждены дорожить каждым пятаком земли.

Рыночная площадь, испещрённая палатками торговцев, располагалась на въезде в столицу; от неё ответвления дорог уходили лучами во все стороны города. На севере вдоль ручья дымили и светились огнём кузницы – видно, кузнецы были озабочены подготовкой гарнизона к длительной осаде, и ковали наконечники для стрел. На юге города вдоль ручья спали беспокойным сном прочие ремесленники – туда Камил и спустился.

Терем подкрался очень близко к стенам, но всё равно душа не могла уйти от тела дальше, чем на половину версты, а потому не могла добраться и до крепости, в которой и прятался трусливый Родогор Крюкович. Камил был слабым сновидцем. Но имелись способы эту слабость обойти – осталось только проверить теорию.

Выбор пал на самый дальний дом, принадлежавший старому кожевнику. Старик лежал в кровати, но сны стариков ненадёжны и поверхностны. Куда вернее выбирать маленького ребёнка, ведь сны детей длятся очень долго и отличаются особенной глубиной – недаром ведь всё «ведьмовство» проявляется в малом возрасте, когда ребёнка заносит далеко на просторах Зазеркалья и ему снятся «странные сны».

Облачко витало над головой мальчишки, и Камил прислушался к тихому шёпоту, доносившемуся из этого облачка – так его и затянуло в сон. Мальчишка носился по склонам неподалёку от Горы, он мечтал о наступлении лета, когда он сможет снова проводить с друзьями-пастухами дни и ночи под открытым небом, но мечте этой не суждено было сбыться, ведь теперь он помощник в кожевенной мастерской, где он и проведёт всю жизнь за изготовлением ремней, сумок и кошельков для богачей. Как и его дед. Как и его отец… Стремлением к свободе была обеспокоена ещё свободная душа мальчишки, мечтавшая об облаках и весёлом смехе, а не о том, как бы разжиться и урвать кусок побольше, чем у соседа.

-- Спи мирно, мальчик, -- сказал ему Миробоич. Он нашёл Дверь, и вышел в Зазеркалье.

Немного времени понадобилось, чтобы понять, в какой именно области бескрайнего мира сновидений находится эта Дверь. Камил, вроде бы, запомнил путь, а, значит, сможет войти сюда непрямым методом.

Однако перед тем как уйти обратно, он решил всё же проверить одно своё предположение: он проник в сон обратно, через Дверь, вылетел из сонного облачка в город и проверил, не изменилась ли дистанция вылета. Не изменилась. Камил по-прежнему был привязан к своему телу в тереме, а не к спящему мальчишке. Пришлось возвращаться в терем и засыпать по-настоящему...

Вскоре он осознался, и немедленно бросился через Зазеркалье к обнаруженной Двери. И только тогда получилось привязать душу к чужому телу, а не к своему… Душа летала далеко от терема, и Камил сумел добраться до стен-скал, взлететь над ними и оказаться над сияющим в огнях дворцом.

Беспокойство вызывала одна мысль – лишь бы мальчишка не проснулся. И, что гораздо хуже, лишь бы не умер. После пробуждения человека душу сновидца просто вышвыривает обратно в Зазеркалье за Дверь, но что бывает после смерти – никто не знает, потому что никто ещё не возвращался в таких случаях. Что именно произойдёт с оторвавшейся так далеко душой? Вернётся ли она обратно? Это было ещё одной причиной, по которой не стоило выбирать дряхлых стариков.

С высоты виднелся весь город. Открылось даже и то, что ранее скрывалось за силуэтом крепости – на высоком склоне, располагались богатые дома. И эту часть столицы называли «высоким кварталом», пусть тот и не был выше крепости, но был выше остального города.

Увидев тесные улочки города, Камил осознал, насколько же сложным был бы штурм этой крепости. Оборону можно было обустроить где угодно, и негде было развернуться коннице. Едва ли не каждый холмик с тесно сбитыми каменными жилищами сам по себе становился крепостью. Захватчики не смогли бы взять этот город; быть может, только если мертвецы бы вселили в обороняющихся ужас, и те решили бы сдаться. Но если бы столицу стерегли хорошие вояки, вроде варягов или рыцарей Престола – даже для мертвецов Гора оказалась бы неприступна.

Камил едва отыскал на крыше мёртвую крысу, накануне сброшенную птицами, и сразу осознал, что и мальчишки теперь не хватает, чтобы полностью покрыть крепость и добраться до герцогских покоев. Тогда пришлось искать спящих придворных…

Камил проделал точно то же самое, проникнув в сон к одному из послов, и только после этого снова взмыл к небу и вселился в мёртвую крысу, снабжённую и колбочкой и письмом.

Только вот незадача – содержимое колбочки успело замёрзнуть. Давно заледеневшая крыса не могла согреть «слёзы радости» теплом собственного тела, как это делал Вольга Святославич, вселявшийся в живых теплокровных. Камил тогда задумался – не доверить ли это дело Мицеталию? Но решил идти до конца, провернуть дело самостоятельно, ведь дальше полагаться на шамана не получится – за Хребты частицы плесени тоже не доносились ветром.

Крыса прогрызла дыру в крыше, просочилась на чердак, а оттуда выбралась и в полутёмные коридоры, по которым слонялась стража, не обращавшая внимания на очередного грызуна. У одного из каминов удалось отогреть колбочку, и после этого Камил принялся искать герцогскую опочивальню.

По пути он напоролся на куда более серьёзного, чем стража, врага – на большого кота.

Зелёные глаза сверкнули из темноты. Камил не сразу заметил пушистого хищника, который теперь казался свирепей, чем медведь.

Клыки вонзились под шкирку, сдавили хребет – и Камил уж подумал, что придётся менять грызуна, но обошлось – кот разжал челюсть, то ли утомившись бороться с брыкающимся грызуном, то ли для того чтобы перехватить в более уязвимом месте; но как бы то ни было – мёртвая крыса вырвалась из когтей. Пусть и порвав при этом несколько мускулов.

Кот снова бросился в атаку, но на этот раз крыса ответила тем же. Мёртвые зубы вонзились в кошачий нос. Раскусили его надвое. Кошачий визг разразился на весь дворец. Упитанный кот бросился бежать, роняя капли крови на каменный пол – он потерял к грызуну всяческий интерес…

«Бедный кот, -- подумал Камил с жалостью. -- Ничего против тебя не имею, но ты сам нарвался!»

Родогор, вопреки ожиданиям, спал. Это Камил понял по громкому храпу, едва добрался до дверей. У входа стояли четыре гвардейца, тихо перешёптывающихся и коротающих время на карауле негромкими разговорами. Пробиться через них вряд ли получилось бы, поэтому крысе пришлось выбираться наружу и по стене уже карабкаться к едва приоткрытому окну…

Ох и пришлось же Камилу настрадаться. Не так уж и просто пробраться к опочивальне государя. И ещё сложнее – напоить его «слезами радости».

Стареющий герцог спал под тяжёлыми одеялами, а вокруг него лежали молодые шлюхи, будто в его возрасте было недостаточно лишь одной.

Слишком много людей было в одной комнате. Камил злился и нервничал… Плеснёшь в бокал – и из него отопьёт кто-то другой. Например, одна из красавиц. Тогда целая ночь пройдёт напрасно, и останется только одна попытка, ведь «слёзы» потребуют смерти одной из шлюх, прежде чем снова смогут порабощать.

Тогда Камил спрятал крысу под сундуком с одеждами, и вселился в уже другую – тоже с колбочкой, зашитой в пузо, но с письмом, предназначавшимся уже другому человеку.

Поиски длились очень долго. Камил отчаялся. Прошла уже почти половина ночи. Но, в конце концов, поиски увенчались успехом. Воевода, самый главный в крепости после самого Родогора, хоть и не спал, то и дело раздавая приказы, но больше не сидел на внешних стенах, где провёл первую половину ночи в ожидании нападения. Он вернулся во дворец, где уселся в  просторном «зале совета». Воевода был относительно молод, строен, мускулист и при этом не был обделён весёлостью и чувством юмора, которым он блистал перед своими подчинёнными, то и дело заходящими к нему с докладами о делах в городе.

-- Ничего нового. Враг стоит на месте, -- оповестил очередной сотник.

-- Ну и ладно, чёрт с ними! -- отвечал воевода. – Разоритель могил боится нас. Это ведь не трупы откапывать на кладбище! Небесную Гору так просто не взять. Мы надерём ему задницу, если только сунется, вот увидишь! Смотри сюда – вот так мы ему и надерём! – воевода изобразил, как положит Миробоича себе на коленки и как будет шлёпать его по заду. Сотник, вошедший с коротким докладом, посмеялся, но скорее из вежливости – он был измотан тревожным караулом.

-- Всё, сгинь с глаз долой, унылая помесь. Какой ты скучный… Продолжайте пялиться на армию некроманта! И не спать! В могилах отоспитесь, лодыри!

Уставший сотник поклонился и ушёл.

Воевода же был подозрительно бодр. Он что-то постоянно жевал, одновременно вырезая на дощечке какую-то несуразицу. Воевода потребовал у слуги притащить ему ещё «забавных листьев». Лепестки эти, завезённые в Гору торговцами с далёкого западного материка, населённого дикарями, придавали бодрости, поднимали настроение и позволяли не спать хоть целую ночь.

-- И воды принеси! -- тараторил воевода, размахивая руками даже быстрее, чем языком. – Не то сушит в горле после них, как в пустыне, или ты хочешь, чтобы моя глотка покрылась трещинами? Или посыпалась, как песок? Этого ты хочешь что ли? Нет? Ну так а чего встал, чего стоишь, уснул что ли? Глаза вроде открыты? Не спать!!! Воевода умирает от жажды!!! Шевели кривыми ножками, скот! Или тебя повесят за то, что ты допустил мою гибель! Бе…ГОМ!!!

Слуга поклонился и торопливо вышел из зала.

Камил бросился следом за ним, скрываясь в мрачных тенях от тусклых свечей…

**

А спонсорам сегодняшней главы выражаю благодарность за поддержку едва не спавших штанов)

Иван К. 5000р "Так грустно стало в конце главы от отсутствия спонсоров, что решил первый раз в жизни задонатить. Фанат всего, что ты пишешь, жду сходняк в тмн)" Ответ: Очень польщён первым донатом, тем более таким крупным, спасибо за столь приятный комплимент моему творчеству!) В тмн сходка... я знаю всего 2 подписчиков отсюда, включая вас, такшто мб когда аудитория будет пошырше)

Алексей П. 3000р "Спонсоры закрутились по своим этим работам, ещё и в выходные. Завтра главка будет?))"

Руслан Рубинович 1500р "Спасибо за главу)"

Степан Петрович 1000р "на дровяную гору"

Кирилл П. 700р "Как без спонсоров то! Камилу на ноотропы для лучшего мыслительного процесса"

Юрий Сергеевич 504р "Жду рассказов на бусти"

Ильдар Мухтаруллин 500р

Алексей Владимирович 500р "Малое спонсорство (прости нас за 33 глав)"

Вячеслав Вадимович 475р "на, не ной, на шаурму тебе"

Семён Б. 300р "Спасибо за Темнейшего, надеюсь спонсоры активизируются"

Константин Викторович 300р "Темнейшему"

Евгений К. 300р

Светлана Юрьевна 200р "+1 спонсор. За темнейшего"

Дмитрий Владимирович 150р "Темнотос"

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

Темнейший на АТ: https://author.today/work/442378