Сиреневый вечер⁠⁠

У сиреневой ветви побелевшие вены,

Холод, снег и ещё мокрый ветер.

Отрываю железо, индевелые руки.

Распускаются белые песни цветов.

Поднимается пена, дотлевающий пепел.

Бархат ночи рассыпался в звёздные тени.

Нет лучей, только чёрный растрёпанный ветер.

Я не помню, кому я прощал разрешенье

На чужие дома без дверей

И на трещины бликов об камни карманных часов.

Если быстро дышать на морозе,

Если помнить короткое резкое пламя,

Частый лязг от стального затвора,

Вкус зубов от сиреневой мглы.

Никого не жалел я в пустых коридорах

Остывающих утром квадратных дворов.

Разгрызая хрустящие в пальцах слова,

Убегают холодные мрачные тени,

Растворяются в пошлом забвенье.

Можно громко дышать на морозе,

Чтоб ломались колючие слёзы

О бумажные цифры-слова.

Имена, имена, каждый звук имена.

Жестом смял я прощальное имя имён.

Мне короткая резкая вспышка

Ослепила порядок написанных вниз номеров,

Индевелые белые ветви,

И слова-имена на размокшей бумаге,

Холод, снег и ещё сильный ветер.

Отрываю листок, потерявшие жизнь имена.

Я не помню, кому я давал разрешенье

На чужое железо забытых дверей,

На разбитые петли окон

И на вечер, проклятый сиреневый вечер…