Шкатулочка часть 2⁠⁠

Шкатулочка ч. 1

Коля примчал к дому Славика менее чем за десять минут. Не может такого быть, что Руслан мёртв, он же виделся с ним буквально несколько дней назад, а теперь его не стало. Суицид. Бред какой-то! Да, они с Антоном были готами, имена эти их дурацкие, одежда, ночёвки на кладбищах, атрибутика и возвышенные пьяные диалоги о счастье в посмертии. Но покончить с собой? Еще в воскресенье Могилу волновало лишь, какое пиво они купят на оставшиеся деньги, и никаких прощальных речей не наблюдалось. Разве будет человек, который готовится покончить со всем в этом мире, спорить со своим единственным другом из-за последней сигареты в пачке? Не вяжется это всё как-то.

Дверь в квартиру Курнаковых встретила его надписью "Череп — лох" черной помадой поперёк светлой обивки. Кто-то из подружек Антона опять оставил ему послание, а мать еще не заставила его стереть. Три сильных удара приглушенных дерматином, и дверь почти сразу открылась.

— Чего так долго? — Недовольно буркнул Славик и втащил друга внутрь за воротник.

— Кто там пришёл? Кого ты позвал, говнюк? — Раздался пьяный вопль Антона с кухни. — Ментов, да? Я не пойду никуда, это мой дом!

— Да сиди ты в своём доме, только не ори уже, — тихо сказал Славик, а потом крикнул, — Это Коля, он поможет мне!

— С чем это он тебе поможет? — Антон, шатаясь, вышел в коридор, — ни хрена тебе, сопляк, не поможет! Ни менты, ни дружок твой, ни бог, ни чёрт! Привет, Колямбус, — гот сполз вдоль стенки и застонал. — Вы оба тоже ведь умрёте, думали об этом хоть раз бошками своими пустыми? Нам всем хана. Прям как Руслану, рано или поздно. Лучше попрощайтесь друг с другом сейчас, потому что можете не успеть, как я.

Коля тихо стоял и не отсвечивал. Опыт общения, как с регулярно пьющим отчимом, так и с синющими Русланом и Антоном, типа приглядывающими за ними в детстве, давно научил его: с пьяными лучше не спорить, резких движений не исполнять, во всём идти им навстречу, но мягкой силой подталкивать к тому, что нужно тебе. Как только Антон умолк и свесил голову, Коля и Слава, не сговариваясь и мягко ступая, подошли к нему с двух сторон, аккуратно взяли под локти и медленно подняли на подворачивающиеся ноги.

— Спальня? — Только и спросил Коля.

— Не, сначала ванна.

Спустя пять минут, Антон с плохо вытертой головой, на затылке которой ярко выделялись кривовато выстриженные пряди, и два лысых старшеклассника сидели в общей спальне братьев. Антон изредка вздрагивал и шмыгал так, будто недавно плакал. Коля шёпотом спросил у друга:

— Что с Русей-то?

— Вчера еще вены перерезал, сегодня утром звонила его мать, наругалась на Тошу. Ясное дело, что во всём винила его, даже комиссионку его приплела, все грехи с самого их детства ему припомнила. А он просто всё слушал и стоял. Даже не шевелился. Представляешь, ты бы так узнал о моей смерти.

— Да ты мне не особо-то и друг, так прихвостень сбоку.

— Пошёл ты, придурок, — Славик беззлобно стукнул друга в плечо, — Спасибо, что пришёл. Мать на смене, батя на вахте. Сам знаешь, мы, когда одни с ним остаёмся и он пьяный, то...

— Да знаю, знаю, не тряси воздух. Он нас и двоих пару раз неслабо так отходил. Так-то я думаю, решает всё-таки, что ты теперь вымахал как шкаф, а не то, что я пришёл.

— Всё равно спасибо. — Славик мягко кивнул, и, набрав воздуха в грудь, слегка потряс Антона за плечо. — Череп, эй, спать будешь?

— Буду, буду. Ты скажи мне, это там шкатулка на столе стоит? — Еле ворочая языком, спросил Череп. Брат глянул на стол и ворчливо ответил:

— Ну нашёл ты время, конечно, шкатулочку ему. Да, она это. У монитора стоит. Подать?

— Вот ведь падла, — Череп упал на спину и еле слышно толи засмеялся, толи клокочуще заплакал.

Коля вопросительно посмотрел на Славика, тот лишь развёл руками. Антон же продолжил:

— Я ведь её утром еще в лавку унёс и на витрину поставил! После звонка матери Могилы сразу. Не хотел, чтоб она стояла тут и напоминала.

— О чём? — Аккуратно спросил Коля. В наступившей тишине приглушенный свет от настольной лампы вдруг показался ему недостаточным и создающим не уютную, а давящую атмосферу. Весь этот разговор навевал на него какое-то нелепое и необоснованное ощущение близости смерти, будто кто-то прошёлся по его еще не вырытой могиле. Стен с темными обоями в таком полумраке, будто, и не существовало вовсе, и при этом из-за того, что угадывался их силуэт, казалось, что они медленно проступают из темноты, постепенно сжимаясь вокруг. Антон же, после нескольких секунд полной тишины, всхлипнул еще раз и всё-таки ответил:

— Он же вчера вены... — Антон будто не решался вслух произносить, как именно умер его друг и взял неловкую паузу. — Ну, вы же поняли меня! А когда мы с ним эту гадость использовали, он как жертву тоже самое говорил. Говорил, что нравится ему это ощущение, как кровь вытекает медленно. Я ж теперь, как эту заразу деревянную вижу, сразу перед глазами Могила встаёт, и кровь у него капает с запястий. Медленно так, тягуче. Тогда это так прикольно и готично было. Сука! Это ж, правда, я виноват, — Антон схватил брата за лицо, — слышишь меня? Она утром же верно всё сказала, это всё я наделал! Если бы не вся эта херня, — Череп вскочил, схватил шкатулку и вышвырнул её прямо в открытое окно, грохот жести и обиженный звук сработавшей сигнализации подтвердили попадание в машину какого-то несчастного.

Череп закрыл окно, чтоб заглушить шум с улицы и сел обратно на кровать:

— Я ж её, падлу такую, унёс. — И упал на спину поперёк кровати, закрыв глаза и раскинув руки. Спустя пару минут ребята тихо вышли на кухню.

Утром спящих на диване в гостиной друзей разбудил грохот из комнаты Антона. Пока они вылезали из-под одеяла и продирали глаза, из комнаты братьев вылетел Антон и фурией пронесся на кухню. Спустя несколько секунд он уже возвращался с железным мусорным ведром.

— Вы вообще охренели, пигмеи? Над таким не шутят! Я сейчас вас этим вот ведром и урою! — Наорал он на еще не проснувшихся толком ребят и с грохотом захлопнул за собой дверь.

Заслышав чирканье зажигалки, они стремглав устремились в комнату. Еще пожара им не хватало! Ворвавшись в комнату, они увидели, как Череп, сидя на полу, опускает горящий лист бумаги в жестяное ведро. После чего он начал собирать с ковра остатки щепок, которые, как и лежащий у ног молоток, явно говорили, что в ведре горит что-то деревянное и разбитое на мелкие кусочки. Череп зло уставился на них и схватил молоток в руки.

— Что, говнюки, подшутить решили надо мной, да?

— Антон, ты о чём вообще? — Произнёс Славик тихим, как в детстве голосом, будто уже готовый заплакать от страха.

— Я — Череп! Ты забыл, сопля? — Череп вскочил на ноги. — Сука, урыть бы вас прямо сейчас обоих, за такие приколюхи. — Парни спиной упёрлись в дверь. — Вон из моей комнаты, уроды!

Уговаривать их не пришлось. Выбежали они не только из комнаты, но еще и на всякий случай сразу из квартиры. Как только они спустились вниз, Коля дал подзатыльник другу.

— Славик, ты дурак?

— Сам ты дурак, за что? — Бедняга, всё еще в мыслях переживающий смерть от рук брата, даже не дал сдачи.

— Ты нахрена её принёс?

— Ты совсем что ли? — Славик от возмущения аж встал и притопнул. — Я б никогда не стал такое делать, я думал это ты!

Коля присвистнул и задумчиво протянул:

— Значит, пьяный Тошик ночью выперся на улицу, нашёл шкатулку, притащил её домой, а утром психанул, сжёг её и чуть не завалил нас. Так получается?

Брат Тошика насупился и пожал плечами. Колька продолжил:

— Ты уж прости, но сегодня вечером я не приду, кажется у него белая горячка уже или типа того, не хватало еще, чтоб меня молотком прибили из-за глюка. Ты если хочешь — можешь у меня остаться, я с мамой договорюсь.

Славик кивнул:

— Ладно, я поеду в школу, в обед позвоню. Сегодня мать дома ночует, при ней он ничего не натворит.

После уроков Колька сам не выдержал и позвонил другу.

— Слышь, я чего подумал, поехали к Тошику в лавку!

— Нахрена это? Чтоб он точно нас молотком зашиб? — Не оценил идею Славик

— Да я весь день сижу думаю, из головы не идёт никак всё ситуация эта. Он же говорил, что унёс шкатулку в лавку, а она вернулась якобы сама. Давай глянем записи с камер. Ночью она тоже может сама вернулась.

— Ты идиот? — Возмутилась телефонная трубка.

— Мне что, порассуждать нельзя? Вот может, ты хочешь сказать, что это ты ночью сходил на улицу? Или, может быть, это Тошик бухой настолько, чтоб об этом на утро забыть, но не настолько, чтоб найти в темноте двора тёмную деревяшку, проскользнул мимо нас два раза, никого не разбудив?

— Идиот, — устало вынес вердикт Славик, — Тебе не кажется, что шкатулка, которая сама возвращается, это какая-то избитая херня из разряда проклятых кукол?

— А тебя не кажется, что шкатулка, которая убивает и воскрешает за клок волос, это тоже какая-то херня? А, умник?

— Ладно, — Славик не смог придумать достойного ответа на последний аргумент. — У меня есть запасной ключ от комиссионки, подъезжай сразу туда, я буду минут через двадцать.

— Я уже здесь, я знал, что ты согласишься.

— Зараза, — отозвалась телефонная трубка и разразилась гудками.

Комиссионный магазин, из которого Череп сделал что-то больше напоминающее антикварную лавку, был его личной гордость. Отец мальчиков арендовал непутёвому сыну помещение в торце старого кирпичного дома, чтобы он там занялся уже хоть чем-нибудь похожим на работу. И надо признать, результат оставил Курнакова старшего даже в какой-то степени довольным. Особенно, когда Антон смог своё детище вывести на самоокупаемость.

Спустя обещанные двадцать минут Славик подкрадывался к Коле, который упёрся головой сквозь решетку на окне, переделанном под подобие витрины, пытаясь что-то высмотреть в глубине магазина.

— Милиция, руки вверх, — заорал он, с размаха ткнув двумя пальцами Коле под лопатку.

Истошный крик перепуганного подростка, сопровождающийся басовитым смехом поднял в небо голубей с расположенной поблизости помойки.

— Дебил! — Коля двумя руками оттолкнул от себя хохочущего здоровяка. — Я ж чуть не умер от страха. И какая милиция? Они ж полиция уже давно.

— Ой, да ты бы и с пожарной охраны обосрался, не умничай. Что ты там высматривал? — Славик доставал ключи.

— Открывай давай реще, я тебе лучше покажу.

Как только парень справился со стальной дверью, он зашел, по-хозяйски отключил сигнализацию и включил свет. Колька же сразу пробежал вглубь лавки и ликующе закричал.

— Ага, вот её место, он, правда, её приносил!

Славик подошёл к другу и прочитал выведенный вручную витиеватым готическим шрифтом ценник под пустым местом на полке.

— Жертвенная шкатулка Альдмеров, пятнадцать тысяч рублей. Слышь, кто такие Альдмеры?

— Да это древняя раса из игры какой-то, вспомнил, наверное, умное слово, но не вспомнил откуда. Как вот эта хрень, например. — Колька ткнул пальцем в бензиновую зажигалку в деревянном резном чехле и подписью "Ритуальная зажигалка инков, пять тысяч рублей". — Зажигалка инков, придурок, блин. И кто это говно покупает.

— Такие же придурки и как он, — хохотнул Славик. — Ладно, ты прав был, он как минимум её приносил и хотел поставить. Пошли записи смотреть, — и прошёл за прилавок к компьютеру. — Сейчас посмотрим, как твоя шкатулочка отрастила ножечки и побежала за моим бухим братцем вприпрыжку.

Стук клавиш и несколько щелков мышью:

— Во, вчерашняя запись, и камера есть направленная прямо на эту полку, благо он вломил цену высокую, и поставил на полку под камерой. — В лавке реально было всего три камеры, одна была направлена на входную дверь, одна на кассу и еще одна на полку с самыми дорогими вещами. Коля подошёл и встал за спиной у Славика, который прокручивал мышкой полоску воспроизведения и бубнил под нос. — Вот свет от двери появился, это он припёрся, видимо, и дверь открытой оставил. Вот он подошёл, наклеил ценник, молодец какой, шкатулочку поставил, протёр, разве что не чмокнул на прощание. Оппа, ушёл. И дверь закрылась. — Славик озадаченно посмотрел на Колю. — Это что ж получается, правда сама?

Коля пошлёпал его по макушке ладонью:

— Балда, дальше листай, вернулся, наверное.

— А ну да, ну да... — Славик продолжил проматывать видеозапись, через несколько часов после ухода Антона, запись как-то странно повредилась. Как будто бы на картинку с полками внахлёст наложили еще несколько прозрачных слоёв с таким же изображением. Поврежденный фрагмент занимал пятнадцать минут. А затем:

— Ой, сука, — Простонал Славик. Он уже так накрутил себя к этому моменту, что от увиденного у него резко похолодели руки. Полка была пуста.

— Ладно, есть нормальное объяснение, — начал Коля, — это ж целых пятнадцать минут глюков. Можно зайти, забрать, выйти, да он даже в туалет бы сгонять смог за это время.

Изрядно взбледнувший богатырь кивнул, но никак вслух комментировать не стал. Колька же продолжил вслух утешать толи себя, толи друга:

— А то, что изображение глюкнуло, так у вас вон здесь какие камеры говняные, и винда старая, удивительно, что вообще еще работает. Знаешь что, давай-ка лучше найдём этого чувака, что принёс шкатулку, у вас же глубина архива неделя или что-нибудь типа?

— Две, — коротко ответил Славик и уже без всякого веселья и комментариев открыл файл входной двери за прошлый четверг. Быстро промотав файл, они увидели лишь двух посетителей. Одной была новая подружка Антона, в короткой черной юбке, чулках в крупную сетку, с двумя высокими хвостами на голове и яркой черной помадой. Кажется, это её послание красуется на входной двери Курнаковых. А вот второй посетитель держал в руках прямоугольный свёрток, это был самый обычный парень примерно того же возраста, что и хозяин лавки. Даже без готической атрибутики или вызывающей причёски. Такой вполне мог быть кем угодно, как учителем начальных классов, так и менеджером в какой-нибудь небольшой конторке. Славик остановил кадр, чтобы внимательнее рассмотреть бывшего хозяина таинственной вещицы.

Из-за спины как-то сдавленно захрипел Колька.

— Ты чего это, испугался что ли? — Удивился Славик, — как по мне обычный самый парнишка.

Коля лишь пальцем тыкнул в экран, не в силах произнести ни слова. Секунд десять понадобилось, чтобы понять, что так напугало друга. Но зато, когда Славик, наконец, увидел это, у него и самого по спине моментально пробежала холодная струйка пота. В тот день светило не по осеннему яркое солнце, свет от которого хорошо освещал лавку сквозь окна и открытую дверь. Но вот только тень загадочного посетителя была не в ту же сторону, что у рядом стоящих полок. Образовавшаяся тишина, жуткая картинка на мониторе и коллекция мрачных, ритуальных вещей на полках неслабо так действовали ребятам на нервы, Коля наконец-то обрёл голос и сипло прошептал:

— Могила тоже говорил, что у него тень странно себя ведёт.

— Иди ты, когда это ты с ним говорил вообще?

— Когда за тобой ходили, он как-то вскользь упомянул, я решил, что он просто дуркует.

— И ты не сказал? — Возмутился Славик.

— Что не сказал? "Колян привет, тут Руся покончил с собой", "Да? А он, кстати, на свою тень жаловался, вот прикол!". Так ты себе это представляешь что ли?

— Ну, нет, конечно. Но как-то мог бы и упомянуть. — Дурацкая ссора помогла ребятам более менее забыть об испуге. — Может, свалим, чёт мне не по себе от этого места.

— Ну, я, Слав, так вообще присикнул уже, если честно. — Друзья засмеялись и быстро, как только это было возможно, сбежали с жуткого комиссионного магазина.

— Ладно, давай перечислим, что мы имеем, — Коля дирижировал мороженым, сопровождая свою изобличающую речь. — Тошик вернулся в магазин, может он как-то хлопнул дверью, или из-за отключения сигналки скакнуло напряжение, и камеру заглючило. Пока запись шла кривая, он зачем-то забрал шкатулку и ушёл. Ночью он зачем-то спустился за ней во двор. А утром психанул, разбил и сжёг. Так?

— Да, вроде нормально. А тень? — Славик ел мороженное без особого аппетита, скорее за компанию, тем более он же его и купил, если уж на то пошло.

— А что тень? Могила неизвестно, что курил, пил всякие виноградные дни и прочий спирт с соком. Что там тень, от него и ноги сами уходили, наверное.

— Нельзя так о покойных, — недовольно прогудел здоровяк.

— А ну да, прости господи. — Коля кривовато перекрестился мороженым и продолжил тираду. — А то, что тень не в ту сторону, что и полки, так может у Антона на столе в это время стояла какая лампа, и она светила прямо на вход, вот и получился такой эффект. Уверен, мы если сейчас вернёмся и откроем запись камеры, что на кассу, у него там будет стоять лампа. Я как раз такую, сделанную под старину, но с LED элементами, видел на полках у двери. Пошли?

— Не, не хочу я туда второй раз идти.

— Ну и сыкло. Ну, смотри, мы же с тобой тоже приносили жертву, моя тень на месте, например. О господи, Славик, где твоя тень?

Славик испуганно закрутился в поисках тени, уронив мороженое. Спустя секунду он увидел свою тень, сверился с солнцем и пнул упавший вафельный стаканчик:

— Падла ты, вот всегда я это знал, только лишь убедился сейчас.

— Ну вот, твоя тоже нашлась, слава богам, — хохотнул Колька. Но видя, что здоровяк всё равно переживает, предложил. — Ну, давай брату твоему позвоним, спросим у него, что с тенью.

— Давай, только ты звони.

Шебутной подросток, по-солдатски щелкнул пятками и отмахнул правой ладонью от виска. Затем Коля достал телефон и выбрал контакт, записанный как Черепунька. Спустя несколько гудков, за которые Славик успел уже заволноваться, Череп наконец-то взял трубку и толи заспанным, толи пьяным голосом ответил.

— Чего тебе надо, мелкий?

— Череп, мы тут спросить хотели, у тебя с тенью всё в порядке?

— Пошёл. В. Жопу. Дебил. — Раздельно и очень громко раздалось из телефона, после чего раздались короткие гудки.

— Ну, думаю, если б его тень бегала отдельно или как-то его изводила, он бы так не ответил. Короче мы, Славянус, сами себя накрутили, сами с себя пересрались и пора бы уже самим себя успокоить. Пошли до меня, там тебе моя мама сырников напечь обещала, и на ночь я уже договорился.

Наконец-то хотя бы сырники окончательно успокоили Славика, и они смогли всё-таки провести остаток дня, не вспоминая ни про смерть Могилы, ни про незнакомца с жуткой тенью, ни даже про шкатулку.

На следующий день, в середине последнего урока в класс к Кольке зашёл директор школы и вызвал его с вещами в коридор. Ничего не понимающий старшеклассник быстро собрался и вышел, снаружи его ждал человек в форме.

— Николай, здравствуй, я старший лейтенант Терлеев, можешь обращаться ко мне Алексей Петрович, если тебе так удобнее. Я задам тебе несколько вопросов. Ехать тебе со мной никуда не надо, директор обещала предоставить свой кабинет.

— Да, конечно, а что случилось?

Терлеев проигнорировал вопрос и пошёл за директором в сторону её кабинета. Подросток поспешил за ним, прикидывая, что могло случиться. В голове проносились их жертвоприношения, Могила разглядывающий свою тень, проникновение в магазин Антона, странный парень, попавший на камеру. Сердце бешено стучало. Наконец-то они зашли в просторное светлое помещение:

— Садись, Коля, это не займёт много времени. Пара вопросов, я запишу твои ответы, снизу распишешься и пойдёшь домой. Я сам всё заполню оставшееся.

Коля аккуратно сел.

— Фамилия, имя, отчество. Дата рождения.

— Альгимский Николай Артёмович. Двенадцатое августа две тысячи девятого года.

— Хорошо, скажи, ты знаешь Курнакова Антона Борисовича?

У Кольки потемнело в глазах.

— Что с Тошиком?

— Он сегодня утром покончил с собой. Мне уже рассказали, что он нянчился с тобой и своим братом в детстве. Мне очень жаль, правда, и я бы хотел к тебе сейчас не лезть с вопросами, но ты один из последних людей с кем он виделся. — Добрый голос старшего лейтенанта и правда излучал сожаление и заботу. Коля обхватил голову руками и тихо застонал:

— Нет, этого не может быть. Я вчера с ним по телефону говорил. Где Славка?

— Он сейчас дома, с мамой. Ответь еще на пару вопросов, пожалуйста. Во сколько вы вчера ушли из дома Курнаковых?

— Утром, в восемь утра.

— Хорошо, — росчерк карандашом в блокноте. — Этой ночью вы ночевали у тебя?

Коля лишь кивнул, всхлипнув. Полицейский продолжил:

— Ты сказал, что звонил ему, зачем и во сколько?

— Вечером, часов в шесть, наверное, я спросил его про тень. — Увидев поднятую бровь Терлеева, и не желая рассказывать всё, что они вчера себе понапридумывали, Коля продолжил, — да это шутка такая была, типа тень потерялась. Неважно.

— Ясно, — тихое шуршание карандаша, — ты брал какую-нибудь вещь из дома Курнаковых? Например, старую деревянную шкатулку.

— Нет, — Неужели Славик рассказал полиции весь этот бред про жертвоприношения и тени? Да нет, не мог он так затупить, ему ж не поверили бы, особенно сейчас, когда она уничтожена. Мысли вихрем пронеслись у Кольки в голове, и он, лишь чутка сбившись, продолжил, — она сгорела, Антон её разбил молотком и сжёг в ведре.

— Ну, хорошо. Ты не знаешь, почему Антон разбил её? Чем она вообще так важна? Слава почему-то прямо зациклился на ней.

— Она напоминала Антону о, — Коля запнулся от подступившего к горлу комка, но продолжил, — о Руслане. — И всё-таки жалобно всхлипнул, окончательно осознав, что оба человека заменившие ему старших братьев, теперь были мертвы.

— Всё, хорошо, хватит, распишись вот здесь и беги, я сам всё заполню. Больше не буду тебя задерживать. Пиши "с моих слов записано верно, мною прочитано" и дата с росписью.

Старшеклассник, всё еще шмыгая, расписался и быстрым шагом покинул кабинет директора. Старший лейтенант сам не понимал, что он мог полезного услышать от Коли, тем более в деле о самоубийстве, но работа есть работа. Бедный парень видел Антона за день до смерти и фигурировал в показаниях брата погибшего. Но надо признать, что такого жуткого суицида Терлеев не видел давно. Чаще всего самоубийцы режут вены на кистях, как это сделал друг Антона, Руслан. Ну, или глотают таблетки, прыгают с окна. Но перерезать сонную артерию, да еще и от ключицы до подбородка, за десять минут, что мать вышла в магазин. Попасть-то в неё так чётко, это умудриться надо, а тут еще и лезвие довёл до конца, не дрогнув. Кровью вообще всё вокруг было залито. Если бы дверь не была заперта изнутри, то точно бы как убийство расследовали. Бедная женщина, сначала домой попасть не могла, а потом еще такое увидеть. Еще МЧСники, что дверь вскрывали, зачем-то толпой забежали в комнату на крики и умудрились куда-то нож запнуть в толкотне. И при чём тут шкатулка? Ведь на ковре не было ни пепла ни щепок, да и железное ведро было пустым. Эти дети точно о чем-то недоговаривают, но есть ли в этом какой-то смысл? Старший лейтенант наконец-то закончил заполнять протокол допроса свидетеля и, тяжко вздохнув, вышел из кабинета директора. Надо возвращаться в дом Курнаковых.

Продолжение следует

Если вам понравился рассказ, я буду рад, если вы ознакомитесь и с остальным моим творчеством, пока я готовлю продолжение:

Мразь

Мразь. Вечные.

Тантал-6