Реконструкторы:)⁠⁠

А давай перестанем тебя кормить до тех пор, пока ты не признаешь, что деньги нужны чтобы было что жрать? А потом скажем, что твой патриотизм за еду покупается =)

Пока не самая русская. Приручим со временем.

"Азлат грустно усмехнулся:

– Ты знаешь, когда кончилась та война?

Иса победно усмехнулся:

– Это каждый знает. Давно!

Азлат покачал головой. Неужели он сам когда-то был таким…

– Она началась в тысяча девятьсот сорок первом году и закончилась в сорок пятом. А наш народ вывезли, причем всех – и мужчин-воинов, и женщин, и детей – в самом начале сорок четвертого. И, заметь, вывезли… не расстреляли и не затравили в газовых камерах, как фашисты, а именно вывезли. – Азлат опять помолчал, мысленно подталкивая брата, чтобы тот взглянул на все под иным углом зрения. – Так что, – заговорил он снова, – ПОСЛЕ того, как они выслали наших предков, русские еще полтора года воевали сначала с немцами, а потом разгромили еще и миллионную армию японцев. – Заметив по недоуменному взгляду брата, что тот никак не может вспомнить, кто такие японцы, Азлат пояснил: – Ну помнишь, ты любил смотреть фильмы про ниндзя, самураев… вот это и есть японцы. И, если следовать твоей логике, русские оказались сильнее, чем и немцы, и японцы, и чеченцы, ВМЕСТЕ ВЗЯТЫЕ.

Иса нахмурился, а Азлат продолжал:

– А насчет того, кто им позволит, то разве в твоих словах уже не содержится признание того, что русские МОГУТ это сделать? И если мы доведем их до того, что они ЗАХОТЯТ, то как мы будем расплачиваться с теми, кто их остановит? Или ты думаешь, что на свете есть кто-то такой могучий да еще любящий чеченцев до такой степени, что ввяжется в свару с русскими из одной только этой любви?

Иса совсем по-детски молча шмыгнул носом.

– Понимаешь, Иса, мы живем с русскими очень давно. И ни нам от них, ни им от нас никуда не деться…

Иса вскинулся:

– Неправда, если все народы Кавказа как один обрушатся на русских…

– Так что ж они не обрушиваются? – Азлат с деланым удивлением вскинул брови. – Почему ж даже те из них, кто сражается вместе с вами, приходят стрелять в русских на НАШУ землю? Почему они подставляют под бомбы и снаряды НАШИ дома? И почему они соглашаются «защищать свободу правоверных», только если им платят за это проклятыми гяурскими долларами?

Азлат замолчал, вопросительно глядя на брата. Иса несколько раз открыл и закрыл рот, как будто хотел, но так и не нашелся что ответить, и молча насупился.

– Вот то-то, братишка. Посмотри, то, что здесь творится, не принесло нам ничего хорошего, а только уничтожило нашу жизнь и растоптало нашу гордость. Ни у кого из наших соседей не ездят по полям и дорогам танки и солдаты не врываются ночью в их дома. И нет никакой надежды, что они уйдут раньше, чем захотят сами. Так что все, что тебе говорят, – это слова лжи, а правда в том, что эти люди приходят сюда ЗАРАБАТЫВАТЬ. – Азлат вздохнул. – Если мы не хотим исчезнуть, то рано или поздно нам придется заново научиться жить с русскими в мире. И лучше самим. Потому что если нам кто-то поможет сделать это, то когда-нибудь он потребует за это плату. С нас, с наших детей, с наших внуков… рано или поздно, так или иначе… А я не хочу оставлять нашим детям неоплаченные долги, тем более глупые долги, долги, которых мы могли бы и не делать…

Они проговорили до самой полуночи, а через два дня из села выехал рейсовый автобус, на переднем сиденье которого сидели двое молодых чеченцев, так похожих друг на друга, что всем, кто бросил на них хотя бы один взгляд, сразу становилось ясно, что они братья. Перед самым отъездом рядом с автобусом появился рослый русский офицер, и старший из братьев выскочил из автобуса чтобы перекинуться с ним парой слов."

Р. Злотников, ", Император"

В соседних республиках русских тоже почти не осталось... прошлым летом был в Кабардино-Балкарии, там русских уже не так много, если сравнивать с детскими воспоминаниями, которые остались с 1993 года