Пятничная история про Советскую Чукотку.
Салют, нация. У меня тут история про советскую Чукотку. Пересказана мной с чужих слов, кое-что и сам приврал, не без этого, но в целом реальная.
Была такая очень интеллигентная и авторитетная дама, Нина Львовна Кошелева. Вернее и сейчас есть, долгие ей годы, только уже на пенсии.
Много лет она рулила Магаданской областной библиотекой имени Пушкина, превратив ее из захудалой комнаты в музыкально–драматическом театре, позже переделанную под буфет, в Центр Культурной Жизни и Книжный Храм города Магадана.
Заслуженный работник культуры РСФСР, почетный гражданин Магадана, орден “Дружбы Народов” и все такое.
Заслуженно замечательная женщина.
Надо сказать, что Нина Львовна коренная ленинградка из интеллигентной семьи, из тех что белый хлеб называют булкой, а подъезд парадным, а еще перед Магаданом, занесло ее сначала на Чукотку диким ветром по распределению после института.
Очки в роговой оправе, широкополая шляпа, стильное по советстким меркам пальто, вот это вот все.
И вот в этой самой шляпе и очках отбывает она в какое–то глухое чукотское село открывать библиотеку или лекцию читать о Байроне, не помню.
Отправляется на вертолете, который на обратном пути, подобрав всех больных и увечных чукчей, скопившихся в этом селе за неделю, должен был обратно привезти и ее в этот же день после торжественных церемоний.
Летчики, понимая куда летят, слегка охуели от внешнего вида пассажирки, но благополучно долетают до этого села, где очень жестко приземлились. Или мягко ебнулись, другими словами.
Повреждения технические вертолет получил несильные, в отличие от психологических повреждений экипажа. Но починились как–то своими силами, погрузили всех чукчей, а Нину Львовну оставили.
— Вы часто на вертолетах летали?
— Первый раз…
— А мы не первый. А хуйня такая только с Вами случилась. Поэтому извините, мы люди суеверные и пусть Вас другой экипаж вывозит.
Короче Нина Львовна в своей шляпе задержалась на недельку у чукчей. Спит в чуме и кушает копальхен. Внутренняя петербуржская интеллигентность не позволяет ей трубить о помощи из-за таких пустяков.
Через неделю вертолет возвращается, но с тем же экипажем. Тушенку привезли, больных чукчей забрали, Нину Львовну нет.
Тут уже даже внутренняя интеллигентность оказалась бессильна. Местный радист салютует в райцентр, где за Ниной Львовной снаряжают внеплановый вертолет, который через какое–то время и вылетает.
Крылатую машину, заслышав издалека, как обычно, встречают все увечные, кашляющие и пердящие Рынтыргины и Рытхэу, которые не попали на “регулярный” еженедельный рейс и в конце этой очереди стоит Нина Львовна Кошелева, в очках и широкополой шляпе.
Вертолет сел, выходит командир. Экипаж тот же. Очередь стала напирать поближе к трапу.
Командир.
— Да погодите! Сначала пассажира погрузим одного.. Кошелева!
Выходит Нина Львовна в очках и шляпе.
Командир, подумав:
— Так я и знал.
Помедлил.
—Садитесь. Только за вами ведь и прилетели.
Потом поворачивается:
— А вы все остаетесь! Я теперь вообще не знаю, долетим мы или нет.
Долетели.
