Прости: Империя, в осаде, военный врач и рисунок только для него
Лазерный скальпель сделав своё дело лёг на стол. На виртуальном мониторе медицинского визора кривая красная линия пожелтела, сердцебиение и давление раненного капитана стабилизировались. Но я понимал, что это ненадолго. Час, может быть два, он конечно продержится, но без госпитализации всё это лишь отсрочка от смерти, а не спасение.
- Великолепная работа, Павел Иванович, - руки мои тут же были опрысканы сержантом Дементьевым из баллончика аэрозолем предназначенным для удаления крови и микробов с поверхности кожи. – Впрочем, как всегда.
- Миша, сделайте ему инъекцию «лоповира» пожалуйста, - устало произнёс я, чувствуя вибрацию под ногами. Кажется, по осаждаемому противником зданию снова выстрелили из крупного калибра.
Пока сержант возился с капитаном, бойцы в закопчённых, исцарапанных защитных костюмах (кажется это были Мамаев и Байкалов) занесли внутрь столовой ещё двоих раненных. Присоединившись к слоту «Покрова» первого, я узнал, что передо мной: «…поручик Поддымский, 27 лет, А (II) Rh "-", контузия, сквозное ранение в правый бок, задета поджелудочная.
Имея доступ к костюму поручика, я, используя свой статус полевого хирурга приказал ИИ сделать раненому три инъекции, плюс обезболивающий укол. Справочник ПМП забитый в недра программы на такие вольности был не способен.
Второй раненый мне сразу не понравился. «… ефрейтор Ломидзе, 24 года, 0 (I) Rh "+", осколочное проникающее ранение головы. Осторожно сняв с офицера шлем (каков красавец!), я залил медицинской пеной кровоточащие отверстие на лбу слева и ручным сканером просканировал беднягу на предмет сюрпризов. И они конечно не заставали себя ждать. «Беда-беда!» – подумал я, склонившись над ефрейтором. Сердце-то почти не бьётся.
Парочка уколов и вот я уже колочу по кнопкам планшета, но ничего не происходит. Дистанционно повреждённый «Покров» расстёгиваться ни в какую не желал и мне пришлось применить лазерный резак. Инъекция в сердце, разряд… на секунду красная ломанная линия даёт надежду и желтеет, а потом будто назло превращается в безжалостную прямую. Кардиограф захлёбывается противным пищанием, которое я ненавижу, и одновременно на виртуальном мониторе загорается красный восклицательный знак, а строчные буквы сообщают мне, что у Ломидзе произошло обширное кровоизлияние головного мозга. «Мало ли что бывает!» – думаю я. Снова инъекция, разряд, но всё зря ефрейтор уже мёртв. Пятый «двухсотый» прошедший через мои руки за сегодня. Обернувшись на заполненные телами обеденные столы, я вздохнул.
Пол под ногами в который раз вздрогнул и свет в столовой погас…
* * *
Голокарточка с рисунком Ирины в моей руке словно удерживала меня в сознании. «Этамзидал», остановил кровь, но это временная мера.
И как только ей удалось запомнить все детали до мелочей той нашей первой ночи на Венеции-3. Запомнить и воспроизвести с помощью карандаша. Возбуждающее мою фантазию спущенное до плоского животика платье, тонкая талия, небольшие, но крепкие груди с крупными сосками, вьющиеся каштановые волосы, опускавшиеся из изящной причёски на плечи… и маска. Та самая оранжевая маска с маскарада. Именно такой я и помнил любимую супругу.
Свет в коридоре щёлкнул, мигнул и загорелся из-за чего стали видны ноги в ботинках лежащего на полу сержанта. Эх, Миша, Миша сколько мы с тобой прошли вместе. Фельдшер Дементьев геройски погиб полчаса назад во время последней атаки конфедератов, в той самой в которой был ранен и я. Смертельно ранен.
Голокарточка с рисунком супруги подаренная мне перед командировкой снова вырвала меня из реальности. И я не смог сдержать улыбку. Ирка ты такая смелая. Сама пришла ко мне. Если бы не ты я бы, наверное, так и не решился даже заговорить. Вот правда рядом с тобой вся моя уверенность куда-то улетучивалась.
Подтянув к себе по полу тело Байкалова, я один за другим вытащил из кармашков его разгрузки запасные магазины для «Ливня». Ну а что? Я же не только шеврон медика с красным крестом ношу, но и нашивку «универсала».
Настроенные на максимальный приём звуковые фильтры шлема сигнализировали об опасности. Враг здесь. Кажется, амеры всё-таки сумели проникнуть в подорванную мной дверь. Но это уже и неважно «Дедетрин», или как его называли в армии «Яркость» сделал своё дело. Боль прошла, и я почувствовал небывалый прилив сил и настроения. Одним движением я взлетел на ноги, чуть не подпрыгнув до потолка. Вот оказывается, как ощущает себя супергерой! Да мне сейчас море по колено. Жаль, всё это ненадолго и после боя, даже если я выживу кровотечение не просто возобновится, а усилится, а сердце скорее всего остановится, не выдержав нагрузки от двойной дозы.
Спрятав голографию на груди, я в последний раз проверив шестерых своих пациентов - удостоверившись, что в данный момент «трёхсотым» ничего не угрожает, оставил на столе рядом с поручиком Поддымским свой командирский планшет (так ребят будет легче найти) и отправился к выходу из столовой. Ничего, пацаны главное потерпите, майор вас не бросит. Ещё чуть-чуть и на голову конфедератам посыпятся егеря, а воздух в лохмотья будут рвать орбитальные истребители. Жаль, я этого уже не увижу.
Знаю, милая, что обещал вернутся семнадцатого сентября на день рождение Лёшки. Маленький мой мальчик, как же я его люблю, как люблю тебя! Вы значите для меня всё… прости, прости, что не выполню это обещание.
Прижав приклад штурмовой винтовки к плечу я пригнувшись выскользнул за угол ловя в прицел тёмные силуэты двигающиеся ко мне по коридору.
* * *
«Сегодня семнадцатое сентября, суббота! Погода радует нас тёплым солнечным деньком, и я предлагаю мои любимые радиослушатели не сидеть дома, а выбираться на улицу, лучше за город, чтобы провести время со своими родными и близкими…»
Динь-Дон-Динь-Дон! – разнеслось по дому Ворошиловых.
- Мама! Мама! Это, наверное, папа открывай двери! – закричал со двора детский голос. - Быстрее!
- Уже бегу! Лёша, верни на место мои краски и мольберт! Он тебе не игрушка!
- Уже мам, открывай!
Палец касается панели управления, и входная дверь начинает медленно раскрываться показав хозяйке мужчину в военной форме.
- Паша, ну наконец-то, а то я уже волноваться нача… - осеклась на полуслове симпатичная женщина с каштановыми волосами в чёрных брюках, белоснежной блузке и туфлях на каблуках (она словно ждала кого-то) уставившись на незнакомца на пороге. Да он в форме, но это не её муж.
- Здравствуйте Ирина.
- Здравствуйте… а вы кто?
- Разрешите представиться - майор Борисов. Я служил с Павлом. Должен вам кое-что передать…
Рассказ из цикла "Империя"