Продолжение поста «Как у Путина получается быть таким идеальным?»⁠⁠17

Как у Путина получается быть таким не идеальным?

Речь — вымученная, с затянутыми паузами и канцеляризмами.
Иногда создаётся ощущение, что слушаешь брифинг из прошлого века, а не лидера современной державы.

Внешность — уставший, зажатый человек, лицо которого всё чаще маскирует грим и свет.

Пластика и движения — как у охранника с тридцатилетним стажем: в каждом шаге больше напряжения, чем уверенности.

Мысли — часто запутанные, противоречивые, уходящие в отсылки к историческим обидам и фразам вроде “вы там держитесь”.
На месте чёткости — постоянные обтекаемые формулировки и уход от прямых ответов.

Эмоции — глухое раздражение под маской спокойствия.
Не то чтобы железная выдержка, просто отсутствует живая реакция. Как будто не видит людей — только схемы.

Имя — просто фамилия.
И звучит она всё чаще в контексте обвинений, санкций и международной изоляции, а не достижений.

Работоспособность — работа ради удержания власти.
Бесконечные совещания, встречи, послания... и всё ради сохранения имитации стабильности.

Стратегическое мышление — с постоянными “многоходовками”, которые оборачиваются тупиком.
То, что выдаётся за гениальную стратегию, слишком часто — затянутое откладывание решения.

Реакция на давление — не сопротивление, а озлобленное замыкание.
Санкции, блокировки, изоляция — вместо гибкости и выхода из тупика всё больше упрямства и самоизоляции.

Патриотизм — на словах.
А на деле — элиты с капиталами за рубежом, дети чиновников в Лондоне и виллы в Ницце.

Сдержанность — скорее холодность, чем достоинство.
Контакт с народом выглядит постановкой, живой искры не видно давно.

Поддержка — не народная, а телевизионная.
Без постоянной пропаганды и зачищенной оппозиции неясно, что останется.

Путин — не эпоха, а симптом.
Симптом системы, в которой стабильность важнее развития, а вертикаль власти — важнее прав человека. Его имя войдёт в историю, но как рубеж — после которого страна или пойдёт на разворот, или окончательно застынет в прошлом.