Привет, поэты⁠⁠

Вчера случилось интересное. Я впервые читала стихи на публике и видела других, живых поэтов. Это так меня впечатлило, что я на одном дыхании написала "манифест №2" (первый был во время зимы)

манифест №2

Поэты, привет! О чем вы трете? Я здесь новая взрослая тетя. Мне всего каких-то там двадцать восемь. И да, я не знаю, кто в мир меня этот бросил. Что из себя такое? Конечно, пролетарский коржик – джинсы, футболка, кроссы – короче, тот еще прол по Оруэллу Джорджу, вопреки стереотипам – не пафосный и не босый. Могу в ассонансы и диссонансы, ну, знаете рифмы и ритм, высчитывать ударения, слоги, линии. Могу в символизм и мрак декаданса, могу, если буду стараться – в пафос ванильный. В верлибры, потоки сознания, даже рэпчик. Вы уже закрыли ключи на входные двери? Пристегивайте ремни и держитесь крепче. Я отведу вас туда, где летают дети.

В неверленд, невермор, через прутья ливневки, где растет на горе волшебная травка – мы будем идти по следу мишутки, зайчутки, полевки. В Горменгаст попадем, побываем в романе Кафки. Вы ведь видите, как разливается море отсылок? Простите, некоторые из них уже устарели и сгнили. Видимо, я когда-то ходила к феям да там и простыла. Ну, знаете, все эти дворы Благие и Неблагие… Ох, простите еще раз, я так увлекаюсь, готовя печенье. Перепутала сахарное драже с кислотой синильной. Но ничего, мы исправим, мы нарисуем второе течение. Оно будет вдвое глубже и вдвое сильнее.

Так о чем говорили?

А, да, о порочной современной поэзии, о ее коррозии. Вы замечаете, как строчки текут длиннее, будто они – псалмы клирика? Честно сказать, я ничего не смыслю в наркотической амброзии и хайповой любовной лирике. Для меня она слишком неубедительна и слишком цинична (ну вспомните, я прол, что я могу смыслить в тонкой материи?). Но, мне кажется, на деревьях классно поют птички – вот бы я была таким деревом. Полным птиц, белок и золотых орехов, и чтоб меня оплетали лозы. И вообще, было б классно попасть во вселенную с волшебными палочками и котлами. Выращивать мандрагор, заваривать зелья и смотреть, как размножаются соплохвосты – днями, неделями, месяцами, годами. Но это я так, опять о чертогах разума, о его цепких играх…

А все остальное, пожалуй, скажу верлибром:

поэзия – это сон

смотрящий в сон бабочки

заглядывающий неловко

как ягуар в нутро антилопы

поэзия – это я

мои строки

узоры

аллюзии

тьма…

Вы, правда, думали, что это верлибр? А вот нихрена. Короче, я все могу, я все умею – на небе отличу андромеду от кассиопеи. Я – это я, ненавидящая автобусы и билеты. Маленькая, но большая взрослая тетя.

Так здравствуйте, товарищи-граждане и поэты.

О чем вы трете?

(c) мглистый заповедник