Потерянная. Глава 4.⁠⁠

- Аня, солнышко, не засиживайся в ванной. Иначе твоя кожа станет морщинистой как у старой бабки. - кричит сквозь дверь в ванную комнату моя мама. Я ничего не отвечаю на ее замечание, только тихонько посмеиваюсь и становлюсь под душ, чтоб смыть с себя пену.

Мама всегда беспокоится, если я провожу много времени в воде. Она знает, что я буду нежиться в пене до того момента, пока вода окончательно не остынет, а мои губы примут мало соблазнительный фиолетовый оттенок.

Переодевшись в сухую одежду и высушив полотенцем волосы, я хватаю конспекты по политологии и покидаю ванную комнату. Встретившись с мамой в коридоре, прячу лекции у себя за спиной, но поздно, так как миловидная женщина, стоящая передо мной, все равно их уже заметила.

- Надо прийти в твой институт и поговорить с профессором. Нельзя же так издеваться над собственными студентами. Ты уже купаться без учебников не ходишь. - возмущается мама, через чур сильно размахивая руками.

- Мама, профессор не виноват, что мне с трудом дается его предмет. - спокойно пытаюсь объяснить женщине свою позицию,- я с удовольствием не проводила бы столько времени сидя над учебниками по политологии, но у меня экзамен. Поэтому не стоит упоминать профессора Костылькова каждый раз, как ты видишь меня с конспектами.

Мама только закатывает глаза на мою реплику и уходит на кухню. Я снова улыбаюсь. Эта женщина никогда не умела признавать свою неправоту. Ей легче молча удалиться подальше от собеседника, чем сказать, что ее оппонент прав. Смешная она.

Я захожу в свою комнату, раскладываю лекции на столе и снова принимаюсь внимательно изучать материал. Но как бы я не старалась, в голове вместо нужных терминов скачут разноцветные слоны вместе с профессором Костыльковым в обличии аборигена. С такими мыслями я могу рассчитывать лишь на пересдачу. Возможно и не одну.

Через бесчисленное количество минут, мама спасает меня и мой головной мозг от саморазрушения, в попытке выучить ненавистный предмет, приглашая к ужину. Я прихожу на кухню и здороваюсь с отцом, которого не видела с тех пор, как ушла утром на пары. Он кивает мне, прожевывая в это время котлету и что-то увлеченно читая в своем телефоне.

- Оставь ты его хоть на время ужина. - обращается мама к папе с просьбой отключить телефон. - Одна с учебниками ванну принимает, второй с работой даже на время ужина расстаться не может. Пищеварение испортится, если отвлекаться от приема пищи.

- Снова политология?- спрашивает у меня папа, игнорируя мамины причитания.

- Ага,- грустно вздыхаю я, ковыряясь вилкой в спагетти.

- Снова зачет?

- Экзамен. - жалобно растягиваю я слова и ударяю себя ладонью по лбу. Папа смеется, а мама присоединяется к нам за столом, отбирая при этом у мужа телефон.

- Поговорим о погоде?- шутливо меняет тему мама и я немного расслабляюсь.

Она права. Во время семейного ужина все должны забывать о своих проблемах с учебой и запаркой на работе. Можно просто наслаждаться ужином в приятной компании.

Я сижу в своей новой комнате на кровати поджав колени к груди. Из глаз льются слезы, которые я не могу остановить. Кажется, над моей головой сгустились тучи, из которых прямыми попаданиями в меня бьют молнии. Я осматриваю комнату раз за разом и все больше схожу с ума. Тот мир, в котором я выросла, исчез, оставив меня с воспоминаниями о далеких и беззаботных деньках, когда я была самой обычной студенткой с самыми обычными проблемами. Точнее, с одной единственной проблемой - политологией. Это все, что мешало мне жить спокойно.

Крыша над головой была, любящие и заботливые родители были, веселые друзья, которые подбадривали в минуты уныния были, все модные и нужные современному человеку гаджеты были. Что еще нужно для счастья? Ничего. И я ведь ничего и не просила больше. Мне нравилась моя жизнь и все то, что в ней было. Я не жадничала и не просила у небес несметных богатств и неземной любви. Я просто жила. Так где я провинилась, за что меня настолько жестоко наказали, что отобрали все? Где справедливость? Почему я должна сидеть в чужой комнате, в чужом доме, в чужом селении, в чужой стране, в чужом мире? Почему?

Все что я знала о мире разлетается как прах на моих глазах. Здесь нет электричества, водопровода, газа, машин, поездов, городов, небоскребов, телефонов, компьютеров, университетов, школ, газет, журналов, телевизоров и вообще ничего, к чему я привыкла. Как здесь обращаются с женщинами и детьми? Узаконено ли тут рабство и есть ли оно вообще? Зачем я нужна этим людям? Может меня продадут для удовлетворения плотских утех? Или отдадут в качестве бесплатной рабочей силы? Или готовят к тому, что я буду развлекать людей на каких-нибудь боях, где придется спасать свою жизнь? Или я просто останусь здесь в качестве прислуги? Будут ли надо мной издеваться? Морить голодом? Унижать? Бить? Или будут испытывать на мне какие-нибудь лекарственные травы о свойствах которых никто не знает? Или я должна буду родить ребенка какой-нибудь местной богатой, но бесплодной женщине? Что со мной станет в этом месте? Кто все эти люди? Почему именно в это селение попадают все бедняги из других миров? Почему вообще это происходит? Почему я здесь?

Вопросов слишком много. Истерика не прекращается, меня накрывает паника и я почти кричу, захлебываясь собственными слезами. Когда какая-то женщина предлагает мне успокоительный чай, я просто швыряю в стену стакан и жидкость растекается по полу. Иошши и Айгуль пытаются со мной поговорить, убедить, что никто и ничего плохого мне не сделает, но я не дура, чтоб верить словам людей, которых вижу впервые в жизни. Я видела как хладнокровно Радибор расправился с волком. Он даже глазом не повел, когда стоял рядом с окровавленным трупом животного. Может он так же хладнокровно и людей убивает? Может тут все всплош и рядом убийцы?

Что пришлось пережить тем людям, что попали сюда раньше меня? И правда ли, что девушки, которые жили в этом доме сейчас счастливы замужем или в приемных семьях? Может их и вовсе нет в живых? Может здесь вообще больше нет переселенцев кроме меня и все эти разговоры лишь для притупления моей бдительности? Может разношерстность рас объясняется лишь тем, что когда-то здесь было великое переселение народов и кровь смешалась? Вот и получай азиатскую кровь, славянскую и восточную. Айгуль ведь не славянка. Она очень похожа на девушек восточного типа. Радибор и Златозар славяне. Иошши, возможно, японка или китаянка. Думаю, здесь и афроамериканцы найдутся и многие другие. И это совсем не из-за мистического прохода через порталы параллельных миров.

Да! Я здесь совершенно одна и должна бежать. Уверена, там где есть вход, есть и выход. И я знаю как осуществить свой план.

Я проснулась рано утром, когда солнце только вышло из-за горизонта. Глаза болели от вчерашних слез, а голова еле держалась на плечах. Я слишком вымотана и морально и физически, чтоб что-то делать, поэтому сижу неподвижно в своей комнате и жду. Но чего именно, пока не знаю.

Минуты идут за минутами, час за часом, а я все еще ни разу не выходила из комнаты. Кто-то пару раз стучался ко мне, но я не отвечала. Не хочу никого видеть. Не хочу еще сильнее осознавать факт собственной беспомощности. Все эти люди, что окружают меня, только лишний раз напоминают о том, что, возможно, я больше никогда не увижу близких. Никогда не пройдусь по знакомым улочкам и не съем ванильное мороженое в своем любимом кафе. Эта мысль просто уничтожает меня изнутри, отдаваясь болью во всем теле.

Когда я пытаюсь отогнать от себя мрачные мысли и трясу головой, затылок пронзает болью. Я уже почти забыла о ране, которую получила во время падения с моста. Дотрагиваюсь до нее рукой и вздрагиваю от новой порции боли. После прикосновения на пальцах не остается следов крови, она запеклась. Я рада, что нет кровотечения, но ведь и рану я никак не промывала. Мысль о том, что я могла занести заразу меня беспокоит. Кажется, вчера ко мне должна была прийти травница для осмотра, но я была не в состоянии беспокоиться о своем здоровье, хотя самочувствие- первое, что должно меня волновать на данный период жизни. Если я хочу вернуться домой, я должна быть в полной боевой готовности. Что проку, если от бессилия я упаду в обморок где-нибудь в лесу?

Черт! Лес. Я ведь проспала всю дорогу от моста до селения и совершенно не знаю как вернуться назад или хотя бы в какую сторону идти. Проблем прибавляется все больше, но я не собираюсь отступать. Мне просто нужно найти человека, который проводил бы меня туда. Человека, которому абсолютно все равно на мое существование. Если это селение достаточно большое, но такого простачка найти будет легко.

Пока я строила все новые и новые планы побега из селения, ко мне в комнату ворвался Радибор. Он выглядел злым, запыхавшимся и нервным. Он преодолел всю комнату в три шага и оказался около моей кровати. Его глаза пронзали меня яростным взглядом, а на лбу выступали капельки пота. Я почти никак не отреагировала на его появление, только повернула голову в его сторону. Лицо же мое осталось непроницаемым.

- Я же просил тебя отдыхать и ни о чем не думать. - медленно начал Радибор, постепенно закипая. - Так чем это ты тут занимаешься? - орет на меня коротко стриженный парень, но я молчу. - Что за балаган ты тут устроила? Какое сексуальное рабство? Какие эксперименты с лекарствами? Что за чушь ты тут несла? Разве я не говорил тебе, что все будет в порядке? Почему ты пропустила это мимо ушей? Отвечай! - от крика парня у меня заложило уши. Я слушала его внимательно, но тем не менее, все время думала каким образом мне лучше покинуть это место. Пешком или стоит выкрасть коня из какого-нибудь двора? - Ты меня игнорируешь? Не хочешь говорить со мной? - трясет меня за плечи Радибор и я жмурюсь от боли, которую мне приносят его прикосновения. Видя, мое изнеможденное лицо, парень остывает и, присаживаясь рядом со мной на кровать, продолжает говорить спокойнее. - Айгуль рассказала мне, что ты несла здесь полный бред про рабство, издевательства и какие-то эксперименты с людьми.- парень провел рукой по своим губам и тяжело вздохнул, - Почему ты вдруг стала такой беспокойной? Кто-то сказал тебе что-то плохое и поэтому ты испугалась? Или ты сама по себе очень впечатлительная?- я видела в глазах Радибора мольбу, которая призывала меня поговорить с ним. На миг я немного расслабилась и уже хотела рассказать, что ко мне вернулись воспоминания и мир, в котором я жила очень сильно отличается от этого, но временная слабость быстро покинула мою душу и я закрыла рот прежде, чем успела сказать хоть слово. - Ладно. Можешь не отвечать. - смирился с положением парень и еще раз коснулся рукой своих губ. Видимо он делает так каждый раз, когда нервничает или беспокоиться. - Просто позволь травнице осмотреть твою рану на голове. Она не покидала дом со вчерашнего дня и не уйдет, пока не убедиться, что с тобой все в порядке.- я кивнула Радибору в знак своего согласия, так как сама переживала за свое состояние. Парень ничего мне не ответил и вышел из комнаты, после чего, следом вошла женщина лет тридцати пяти с копной рыжих волос на голове, убранных в хвост.

-Здравствуй, Аня.- здоровается женщина, присаживаясь рядом со мной на кровать. - Меня зовут Томира. И я местный лекарь.- это имя я уже где-то слышала. Только пока не могу вспомнить точнее. - Позволь мне осмотреть твою рану на голове. - женщина говорит тихо и осторожно, стараясь не делать резких движений. Она ведет себя со мной так, будто я загнанный в клетку раненный зверь, которого ей поручили вылечить.

На какое-то мгновение я задумываюсь, насколько же сильно я напугала людей в этом доме, что меня даже врач боится? От мысли, что меня запрут где-нибудь в местном доме умалишенных, становится плохо и я решаю начать вести себя по-другому. Если хочу сбежать, я должна заверить местных в том, что смирилась со своей судьбой и вполне нормально себя чувствую в незнакомой обстановке.

- У меня случилась потеря памяти из-за травмы, - говорю я, когда лекарь начинает осматривать мою голову, - я не помнила как жила до того момента, пока ваши местные мужчины не спасли меня от волка. Что уж там говорить, я даже имя свое вспомнила с трудом. А вчера, когда принимала ванну, вдруг очнулась и поняла, что нахожусь сейчас совсем не там, где должна. Естественно я запаниковала, ведь ничего не знаю о местных традициях и порядках.- на мгновенье я почувствовала жжение в затылочной части головы, но не придав этому особого значения, продолжила говорить, - Но Радибор при первой встрече уже говорил, что в этом селении много таких как я, поэтому, думаю, что справлюсь со всем этим.

Я старалась говорить спокойно и уверенно, чтоб у Томиры не возникало и малейшего сомнения по поводу моей "честности". Она молча слушала меня, намазывая на рану какую-то мазь и перевязывая мне голову лоскутом ткани. Я уже было начала думать, что она боится мне что-нибудь отвечать, так как считает невменяемой, но закончив с перевязкой, развернула меня лицом к себе и с милой улыбкой на лице заговорила.

- Твое состояние на данный момент вполне нормально. - женщина положила свою руку мне на колено и начала успокаивающе поглаживать его. - Нечего стыдится того, что ты сорвалась и сейчас эмоционально не стабильна. Ты ничего не помнила, видела смерть перед своими глазами, окружающая обстановка тоже давит. Я все понимаю. И советую тебе в ближайшие сутки никуда не выходить. Во-первых потому, что тебе не стоит перегружать себя физически. Рана на голове не такая серьезная, как я думала, но поберечься стоит. А во-вторых: впечатлений с тебя достаточно. Того что произошло вполне хватит для размышлений. Поэтому просто отдыхай, хорошо кушай и набирайся сил. Завтра я приду осмотреть тебя еще раз и если ты будешь выглядеть и чувствовать себя лучше, разрешу прогуляться по окрестностям. Договорились?

- Да.

- Тогда я пойду. Попрошу Айгуль, чтоб она подала тебе обед. - женщина уже собралась уходить, как я вдруг поняла кто она.

- Вы девушка Златозара? В первый день знакомства мужчины говорили о вас.

- Я его жена.- улыбнулась мне Томира и вышла из комнаты.

Я снова осталась один на один со своими мыслями и пока Айгуль несла мне еду, в голове созрел новый план. Пусть лекарь и сказала мне, что новых эмоциональных потрясений с меня достаточно, я решаю как следует расспросить Айгуль о здешних правилах, традициях и намерениях главы селения на мой счет. Чтоб побег прошел как и задумано, мне полагается знать больше о возможных проблемах.