Почему я говорю по-русски и сижу на Пикабу
Не знаю, кому будет интересен этот пост, это скорее пост самоанализа. Люди из интернета часто отказываются верить, что я родилась в Израиле и никогда не жила в русскоговорящей стране. Обычно реакция, когда об этом узнают это "какие твои родители молодцы!". А ивритоязычные люди вообще к этому часто с непониманием относятся. Ну, не к тому, что я в принципе знаю русский язык, а к тому, что для меня русский главнее чем иврит, и что я предпочитаю русскоязычное окружение, веду страничку в Фейсбуке на русском, говорю по-русски со своим ребенком и так далее. Для многих это странно. Часто слышу "ну хорошо, конечно, знать еще один язык, но у тебя это как-то слишком, ты в Израиле живешь, а не в России".
В общем в этом посте я хочу поанализировать, почему так вышло.
Надо начать, наверное, с того, что моя семья - русскоязычные харьковчане, они уехали из СССР в мае девяностого года. Семейное, так сказать, ядро - это одни сплошные гуманитарии. Дедушка в Союзе был редактором заводской газеты, бабушка - учительницей русского языка и литературы, мама воспитательницей в детском саду, а папа библиотекарем. Мама и дедушка ещё и творческие личности, писали стихи и прозу.
Родители и бабушка с дедушкой в начале сняли квартиру в центре страны, но уже через пол года они получили две квартиры от государства, и переехали в тот район, где я родилась и выросла: на тот момент, да и сейчас, по меркам Израиля - далёкая провинция. Из этого района люди массово уезжали, оставались только те, кто не могли, и сами можете представить себе что это были за люди. А в пустые квартиры государство стало заселять новых репатриантов. В результате получилось, что в моем детском представлении, были русскоговорящие, среди которых интеллигентные люди, творческие люди, люди похожие на моих родителей, и были ивритские наркоманы и уборщицы.
В три с половиной года я пошла в садик, уже умея читать по-русски, а на иврите я не говорила совсем. Очень быстро я научилась окружать себя детьми, которые говорили по-русски, и делать вид, будто остальных людей вокруг просто нет. На иврите я отказывалась говорить лет до шести. Причем это было, как бы обоюдно. Потому что когда я пыталась приблизиться к ивритским детям, это всегда плохо заканчивалось. То я подружилась с религиозными девочками-сестричками, а потом пришел их папа и начал на них орать, чтоб со мной не общались. То, я пыталась завести разговор с каким-нибудь ребенком, а он начинал мне кричать "Харашо! Иды сйуда!", и я сейчас-то понимаю, что он просто хотел продемонстрировать свои познания, а тогда мне это казалось издевательством. В общем, никак у меня ничего не получалось.
Потом я пошла в школу. А в тот момент начали появляться еврейские религиозные школы для детей выходцев из стран СНГ. Их спонсировали всякие ортодоксальные еврейские организации, и смысл этих школ был вообще-то, в миссионерстве. Приблизить к истинной вере, так сказать, заблудших братьев и сестер. Но они при этом действительно умели привлечь родителей неплохим уровнем изучения математики и английского, наличием в программе урока русского языка и небольшими классами. Ну вот и мои родители повелись. Хотя выбора у них вообще-то было мало, потому что им не хотелось отдавать меня в обычную районную школу, потому что я уже объяснила что это был за район, и они боялись, что меня там просто будут бить.
В школе у меня тоже не то что бы хорошо складывались отношения. Ну, то есть, совсем не хорошо. Мне там было всегда очень плохо. В основном там были дети, которые тоже родились уже в Израиле, они говорили по-русски значительно хуже, чем я, а я на иврите - хуже чем они, но дело не только в этом, просто у меня были плохие навыки общения. Не шло у меня с этим. А это, в свою очередь, привело меня к тому, что как только в девять лет у меня появился интернет, я стала зависать на всяких форумах, в основном посвященных Гарри Поттеру, от которого я тогда очень фанатела, ну и естественно, это всё тоже было по-русски, потому что в рунете намного больше сайтов и людей, чем в ивритском интернет-сегменте.
В общем, получалось, что в школе и дома (в интернете и немного на улице) я общалась только с русскоязычными детьми, а ивритоязычные дети со мной контактировали только когда хотели обидеть или побить.
Потом, из-за проблем с общением в школе, я уговорила родителей перевести меня в другую школу, такую же религиозную для русских, потому что это было как бы привычно и знакомо. И они меня перевели, и мне там действительно было лучше, там я нашла близкую подругу, которую потом мать увезла в Москву, но мы по сей день поддерживаем связь.
В новой школе мне правда было лучше, но там был намного больше напор на религиозную тему. Туда принимали только евреев по маме, мы молились по сорок минут каждое утро, нам постоянно устраивали беседы со всякими раввинами и людьми, которые пришли в религию, нам запрещали общаться с мальчиками, мы должны были ходить в юбках ниже колена, нам очень много промывали мозги насчет того какие мы святые божьи дочери, как важна скромность и целомудрие и вот это вот всё.
Не могу сказать, что у меня все эти разговоры не вызывали совсем никаких сомнений. Например, когда учительница сказала, что душа есть только у евреев, а у неевреев просто дух, как у животных, это вызвало у меня гнев, ведь у многих моих знакомых кто-то из родителей был неевреем. Или, когда учительница сказала, что не понимает, как мы дома смотрим этот ужасный телевизор, в нём ведь столько агрессии, вот у нее дома никогда телевизора не было. Но тем не менее, я все же считала себя верующей, соблюдала кашрут и молилась.
А потом, когда мне было двенадцать лет, у нас в городе открылся математический класс, и моя мама загорелась меня туда перевести. И тут я впервые познакомилась с ивритоязычными светскими детьми. И я для них была странной. Я не смотрела никаких популярных ивритских передач, я не была знакома с популярными израильскими певцами и артистами, я упорно носила "скромную" одежду - ну, то есть, штаны я все-таки надевала, но например о шортах, майке или платьице не могло быть и речи, я чувствовала себя голой. Я, в отличие от девочек моего возраста не пыталась краситься, не выщипывала брови, не брила ноги. Я смущалась когда при мне говорили о каких-то неприличных вещах, и просто брала и уходила, потому что мне шесть лет внушалось, что настоящая хорошая девочка не должна стоять и слушать всякую непристойщину. А тут еще и пубертат пришел, и я вообще чувствовала себя ужасной и неприличной просто от того что у меня появились грудь и бедра.
В конечном итоге, это довело меня до попытки самоубийства. А после этого в моей жизни случился какой-то перелом. Я начала следить за собой и нормально одеваться, даже пошла и проколола нос)))) но с тех пор я перестала стремиться общаться с ивритоязычными людьми, просто как-то решила, что из этого все равно ничего не выйдет. Стала целенаправленно искать общения среди новых репатриантов. Ну и тут как бы само собой получалось, что я полезный человек, потому что и иврит знаю лучше, и вообще могу подсказать что и как. Так что моим первым молодым человеком стал парень, приехавший из Москвы за год до нашего знакомства, а вторым, с которым мы и теперь вместе, спустя 13 лет - парень из Украины, приехавший по программе для подростков.
Ну и вот как-то так. У меня есть дочка, ей три с половиной года, и у нее задержка речевого развития. Она говорит и по-русски и на иврите, но одинаково плохо. Я не хочу, чтобы она была такой как я. Мне хотелось бы, чтобы она все-же одинаково хорошо контактировала и с ивритоязчычными и с русскоязычными, потому что мне, честно говоря, так себе по жизни. Я уже много лет на антидепрессантах сижу. Я ни там, ни тут. В Израиле я часто чувствую себя чужеродным элементом, но думаю, что в России или в другой русскоязычной стране мне тоже будет довольно одиноко. Все же разница в менталитете есть.