Песочный человек, глава 13
Вернувшись в католическую школу, я заперлась в своей комнате и отключила мобильный телефон. Я не хотела видеть Люка. Я боялась, что он начнет отговаривать меня от крещения. Хотя это не в его правилах. Люк не сказал о боге ничего плохого. Люк основал на свои средства католическую школу. Но почему тогда Озоновский сказал о своем сыне: « Он – страшный человек… Бойся его, бойся»… Может, Озоновский помешался на своих мифах и плохо воспринимает действительность?.. Я стукнула кулаком по стене. Я злилась на себя. Мне было обидно, что я так думаю об Озоновском. Хотя… Как еще о нем думать? Он ни разу не позвонил мне с того дня, как сказал, что я лечу в Париж. Почему?.. Может, самой позвонить ему? Может, он этого ждет? Чего-то там себе напридумывал и ждет?..
Я взяла телефон, повертела его в руках, и снова убрала. Легла на кровать. И неожиданно уснула.
Во сне мне виделось, что позвонил Озоновский и еще раз сказал мне: « Мой сын - страшный человек. Бойся его, Мария, бойся»… А еще мне приснился пожилой священник, дежуривший в церкви. Он глядел за мою спину и крестился. А сзади меня стоял Люк…
В какой-то момент я очнулась и увидела у своей кровати Люка. Он промокал мне лоб платком, смоченным в холодной воде. Лицо его было хмурым и взволнованным. Он наклонился ко мне и тихо спросил:
- Может, вы поужинаете? И выпьете? Или просто выпьете?
- Уйди, - ответила я своему сну и отвернулась на другой бок.
Проснулась я так же неожиданно, как и уснула. Я села на кровати. Рядом, на стуле, сидела спящая Жюли. Я уставилась на нее. От неожиданности даже спросила:
- Что ты тут делаешь?
Жюли встрепенулась, открыла глаза, быстро вытащила из кармана платья мобильный и позвонила Люку. Она назвала его по имени. Я и не сомневалась, что она звонит ему. Вокруг меня одни шпионы.
- Жюли, - протянула я и потрясла руками, сделав страшные глаза, как бы спрашивая, что происходит.
- О, мадемуазель!
Жюли начала судорожно махать руками, хватаясь за голову, закатывала глаза, схватилась за горло рукой и высунула язык. Я рассмеялась. Значит, мне было плохо. Хоть Жюли это и смешно показывает. И этот платок, еще влажный, который лежит на моей подушке… Значит, это был не сон? И Люк был у меня? А звонок Озоновского? Я схватила свой телефон, изучила почту, сообщения, пропущенные звонки… Пусто…
Тут в комнату постучали. Я взглянула на Жюли. Та сказала:
- Мсье Люк Озон.
Я кивнула головой и Жюли пошла к двери. Открыла ее, пропустила Люка, а сама быстро вышла, аккуратно закрыв дверь.
Я взглянула на Люка и вздохнула. С той ночи, как он поцеловал меня, я постоянно мечтала, чтобы это повторилось снова, к чему себя обманывать? Но Люк вел себя так, будто между нами никогда не было никакого поцелуя.
Я села в кровати.
- Как ты себя чувствуешь, Мария? – спросил Люк и в голосе его слышалось волнение.
Я прислушалась к себе. Я чувствовала себя так же, как всегда.
- Вполне сносно, - ответила я. – Кстати, я запирала дверь на ключ.
- Ко всем помещениям имеются запасные ключи.
- Ясно. А что происходит?
- Ночью у тебя поднялась температура.
- Как это стало известно?
- Ты мне не доверяешь? – удивился и даже немного растерялся и расстроился Люк. Меня это приятно позабавило.
- Я пять лет прожила с твоим отцом, Люк, а он, ничего не объясняя, отправил меня сюда и даже не звонит мне. А ты – его сын. Я не доверяю ни Озоновскому, ни тебе. Тем более, я тебя совсем не знаю.
- О… - совсем растерялся Люк.
Он встал и начал расхаживать по комнате взад – вперед. Я сама себе удивилась не меньше Люка. Зачем нужно было затрагивать такую щекотливую тему, как отец – сын? Я ведь нарочно, да? Признайся самой себе, Марленикен. Я вздрогнула. Ну, вот. Я сама себя называю чужим диковинным именем. Еще немного, и я буду наставницей сестры Паулы, куда ей до меня в фантазиях…
- Что ж, Мария…
Люк остановился, положив руки в карманы и слегка раскачивался с пятки на носок.
- Люк…
- Я все понял, Мария. И поясню. Вчера ты не пришла в столовую ни к обеду, ни к ужину, не появлялись в столовой для персонала, тебя не видела Жюли, воспитанники и я. Хотя привратник сказал, что ты вернулась в обед. Конечно, я забеспокоился и отправил к тебе Жюли. Ты не открывала и не отзывалась. Жюли взяла запасные ключи и вошла к тебе. Ты спала. К ужину Жюли снова пришла к тебе, а ты продолжала спать. Странно, не так ли? Жюли позвонила мне. Я пришел и вызвал врача. Я беспокоюсь за тебя.
- Так что же со мной случилось?
- У тебя была высокая температура. Врач сделал тебе укол. Мы с Жюли по очереди у тебя дежурили.
- Мне стало лучше, - сказала я, выпутываясь из одеяла. Жарко, сил нет.
Люк перехватил взглядом мои попытки выбраться из-под одеяла. Взгляд у него был такой… Либо у меня продолжался жар, либо это организм так реагировал на мужчину, который мне нравится, очень нравится, чего скрытничать, которого я хочу…
- Откройте окно, - резко сказала я. – Душно.
Люк еще некоторое время изучал меня, покачиваясь с пятки на носок.
- Открой окно, - снова попросила я, но уже мягче.
Люк резко подошел к окну, с силой открыл раму… Одет он был в черные джинсы и черную футболку, что не лишило его изящества, лоска и аристократизма, и я видела его сильные руки, и они сводили меня с ума… Признайся себе, Марленикен…
Затем Люк подошел ко мне, наклонился близко к моему лицу и спросил, как бы самого себя:
- Не вызвать ли вновь врача?
- Не надо, - прошептала я.
- Боюсь, у тебя снова поднялась температура.
- Нет, что вы, просто душно…
- Опять «вы»? Мы когда-нибудь перейдем на «ты»?
- Сегодня же.
- О, неужели, - протянул Люк и еще ближе ко мне наклонился.
- Только к обедне.
- Обедня?
- К обеду.
- К обеду?
- В обед. Я приду к вам в обед…
- К нам?
- К тебе…
- Почему мой отец? – вдруг еле слышно спросил он.
Чувство было такое, словно он влепил мне затрещину. Я дернулась всем телом и замерла. А может, мне просто послышалось?
Люк медленно выпрямился, снова убрал руки в карманы и усмехнулся:
- У тебя на сегодня назначено какое-то важное дело и ты попросту спешишь убежать, Мария?
Я упустила момент, чтобы ответить ему: «Потому что твой отец похож на тебя, Люк». Ведь с этого момента все могло пойти так, как я мечтала. Или нет? Или просто не стоит торопить события? С другой стороны, зачем их тянуть? Если только не растягивать в свое удовольствие.
- Со мной все в порядке, - с трудом ответила я.
- Ты уверена?
- Абсолютно!
- Так ли уж… Абсолют… Есть ли эта категория в этом мире, Мария?
- Не хочу сейчас затевать философские споры. Я же вольна делать то, что хочу, не так ли, мсье Озон?
- Так ли, мадемуазель, - насмешливо ответил Люк. – Но видишь ли, вот в чем вся загвоздка, Марленикен, я обещал своему отцу беречь тебя во что бы то ни было…
- О! О… Значит, он звонил тебе… Тебе, но не мне?..
- Тебя это удивляет, Мари?
- Меня уже мало что удивляет… И спасибо за заботу, мсье Озон…
- Люк. Просто Люк.
- Спасибо, Люк, но мне нужно идти.
- Не могу отпустить тебя в таком состоянии, Марленикен, извини…
- А как ты удержишь меня?
Мы смотрели друг на друга. Я заводилась. И злилась. Все больше и больше. Люк не пускает меня? Не могу сказать, что специально. Почему? Зачем ему не пускать меня? Даже ели он знает, куда. Даже если знает, то откуда? Но все это не так важно. Важно, что я обещала в церкви, что я приду. Второй раз мне могут дать от ворот поворот.
- Я здорова! – крикнула я Люку.
- Врач сказал, что это могут быть последствия на фоне стресса или начинающаяся простуда. Нет. Никуда ты не пойдешь. По крайней мере, сегодня.
- Ах, так!..
Я откинула одеяло, вскочила с кровати и пошла в ванную комнату. И даже дверь за собой не закрыла. Пусть смотрит.
Я умылась, расчесала волосы, взяла щетку и зубную пасту, и снова вышла в комнату. Люк так и стоял. Да уж, никак он не ожидал, что я это сделаю. Я сама не ожидала. И даже больше. Я могла бы закрыть за собой дверь ванной комнаты, привести себя в порядок, одеться, а потом уж выйти… А я? Я стою сейчас перед Люком в водолазке и кружевных трусиках…
- Знаешь, мсье Люк, я, пожалуй, сделаю сегодня два важных дела! – Я выдавила пасту на зубную щетку. – Я куплю сегодня вечером билеты и улечу обратно в Москву.
- Что так? – невозмутимо спросил Люк, разглядывая меня с ног до головы. Нахал! Мерзавец! Но приятный холодок прошел по низу живота. Я резко закусила губу, чтобы боль потушила начинающуюся бурю. Боль меня слегка отрезвила.
- Мне здесь надоело. Все, что мне рассказали воспитанники школы интересно, конечно, но не тянет на диссертацию. Не понимаю, почему твой отец отправил меня сюда. Подобных историй я уже наслушалась за пять лет – вагон и маленькую тележку.
Я специально сказала « твой отец»…. « С твоим отцом мы пять лет занимались любовью, а тебе только и остается, что любоваться моими кружевными трусиками», - мстительно подумала я, и пальцами потрогала губу. Кажется, я прокусила ее до крови. С ума сойти! И даже не вскрикнула…
- Ну, дорогая, ты рано порешь горячку, - усмехнулся Люк, глядя на мои пальцы, которые я быстро облизала, чтобы скрыть улику. - То, зачем тебя сюда отправил мой отец, здесь под запретом.
Я уже начала чистить зубы, и чуть не захлебнулась пастой. Каково! Мало того, что Люк даже бровью не повел на мои намеки, так оказывается, я еще и ничего и не узнала! Я еще яростнее стала орудовать щеткой. Затем пошла в ванную комнату, прополоскала рот и вышла в комнату. Оттеснила Люка с середины комнаты и открыла шкаф, выбирая платье. В чем ходят в церковь, чтобы принять католичество?
Люк еле слышно рассмеялся. Мне захотелось дать ему пощечину. Но я, конечно, этого не сделаю. Я не выдержала и спросила:
- И что же в школе произошло такого запретного, мсье Люк? Может, это было преступление, и вы все тут таитесь от полиции?
- Это смотря какое преступление, Мари. Против трех человек или против всего человечества…
- Ого… - Я взглянула на Люка и потрогала языком губы. Ранка болела и продолжала кровоточить. – Почему же я еще не знаю этой истории? Ведь ты должен был мне ее рассказать, не так ли?
- Да. И расскажу. Когда придет время.
- А ведь оно может и не придти, - хмыкнула я. – Я улетаю в Москву. И либо мне эту историю расскажет твой отец, а я заставлю его рассказать, либо… либо мне плевать на эту историю и на все истории вообще!
- В Париже, да во всей Франции, до сих пор проходят демонстрации протеста и большинство рейсов авиалиний отменено.
- О… Да… - растерялась я. Из-за всей этой чехарды я совсем выпала из реального мира.
- Ты давно не смотрела новости, Мария, - кивнул Люк, разглядывая мои губы. Я снова облизнулась. Вот черт! Выдала себя с потрохами. А этот чертов сукин сын ничего не предпринимает. Просто издевается надо мной. Дразнит.
- В этом люксе не предусмотрен телевизор, - ощетинилась я.
- Безусловно, - снова кивнул Люк. – Это не гостиничный номер. Телевизор у нас находится в комнате отдыха для учащихся, в общей гостиной и в учительской. Время просмотра ограничено. Для учеников – с шести до семи вечера, для учителей – с семи до восьми. В общей гостиной организованы просмотры фильмов три раза в неделю.
- Жестко, - хмыкнула я.
- В этой школе все жестко, Мария, и это никто не скрывает.