Перевод книги Луэнн Бризендайн "Женский мозг" - Часть Первая. Чтение Эмоций это Чтение Реальности
Спасибо за критические комментарии и оценки. Продолжаю добавлять части перевода.
Первое, что женский мозг заставляет делать ребенка – это читать лица. Кара, моя бывшая студентка, регулярно приходила ко мне со своей девочкой Лейлой. Мы любили смотреть, как менялась Лейла при взрослении, мы наблюдали за ней с самого рождения и весь дошкольный период. В возрасте нескольких недель Лейла изучала каждое лицо, появлявшееся перед ней. Мой персонал вместе со мной устанавливали с ней визуальный контакт несколько раз, и вскоре она начала нам улыбаться. Мы копировали выражения лиц и звуки друг друга, и было действительно здорово устанавливать с ней связь. Я бы хотела взять её с собой домой, так как у меня не было такого опыта с моим сыном.
Я была очарована тем, что эта девочка хотела смотреть на меня, и мне бы очень хотелось, чтобы мой сын был так же заинтересован в моем лице. С ним было наоборот, он хотел смотреть на всё остальное – на игрушки, лампочки, ручные двери – на всё, кроме меня. Установление визуального контакта было на дне его списка интересов. Меня учили в медицинской школе, что все дети рождаются с необходимостью взаимного пристального вглядывания, потому что так развивается связь между матерью и ребенком. Я даже думала, что что-то очень неправильно с развитием моего сына. В те годы никто не знал о половых разницах структуры мозга. Всем казалось, что дети «прошиты» на взаимное «глазение», а теперь очевидно, что те теории касались только детей-девочек. Девочки, а не мальчики, запрограммированы на «поглазеться с мамой». Девочки не переживали всплеска Тестостерона будучи в зародышевом состоянии, который ужал центры коммуникации, наблюдения, обработки эмоций, таким образом их способность развить свой потенциал в этих областях лучше с рождения, чем у мальчиков. За первые три месяца своей жизни девочка увеличивает свои способности устанавливать визуальный контакт на 400 процентов, в то время как у мальчиков эта способность за этот же период не увеличивается вообще.
Девочки рождаются с интересом в изъявлении эмоций. Они начинают себя познавать по взгляду, прикосновению и любой реакции людей, с которыми они общаются. Из этих подсказок девочки узнают, насколько они ценны, любимы или надоедливы. Но если убрать эти «дорожные знаки», предоставляемые выражением лица, то вы выбьете почву из под ног женской реальности. Посмотрите на девочку, которая приближается к клоуну. Она попробует все, чтобы вырвать из него эмоцию. Маленькие девочки не выносят пустые лица, они интерпретируют лицо без эмоций как сигнал о том, что они делают что-то не то. Как собаки, гоняющиеся за фрисби, девочки будут смотреть в лицо до тех пор, пока не получат ответную реакцию. Они думают, что если они сделают это правильно (посмотрят в лицо), то они получат ожидаемую реакцию. Это тот же инстинкт, который заставляет взрослую женщину добиваться самовлюбленного или не эмоционального мужчину – «Если я все сделаю правильно, он меня полюбит». Можете себе представить то негативное влияние на развивающееся чувство самосознания от неотзывчивого пустого лица депрессивной матери, или даже той, у которой слишком много ботокса на лице. Недостаток выражения на лице может сильно сбить с толку девочку, так как она может подумать, что не получает ожидаемой реакции на её призыв ко вниманию или жест привязанности потому, что мама не любит её. И в конце концов, они повернутся к тому, чье лицо будет более отзывчивым.
Любой, кто растил мальчиков и девочек или наблюдал за их ростом, мог заметить, что они развиваются по-разному, особенно то, что маленькие девочки будут искать эмоциональной связи такими способами, которыми мальчики никогда не будут. Однако, теория психоанализа неправильно интерпретировала данное половое различие, делая предположение, что более частый визуальный контакт и импульс к соединению означают то, что девочкам всего лишь больше нужен симбиоз с их матерями. Более частое «глазение» не говорит о нужде, оно всего лишь указывает на врожденное чувство наблюдения. Эта способность приходит вместе с мозгом, который более зрелый при рождении и который развивается быстрее на 1-2 года, нежели чем у мальчиков.
Слух, Одобрение и Быть услышанной
Мозговые контуры девочки, заточенные под сбор информации с лиц и тона голоса, заставляют её искать одобрение других с самого раннего возраста. Кара была удивлена, что она спокойно могла везде брать Лейлу с собой. «Это поразительно, мы можем сидеть в ресторане, и Лейла знает в свои 18 месяцев, что если я подняла руку, то она должна перестать тянуться к моему бокалу вина. Я также заметила, что если я спорю с её отцом, то она начинает есть с помощью пальцев до тех пор, пока кто-то из нас не посмотрит на неё. Тогда она опять начнет пытаться есть вилкой, хоть и с трудом.
Эти короткие взаимодействия показывают, как Лейла ищет подсказки из лиц её родителей, на которые её двоюродный брат Джозеф даже бы не посмотрел. Исследование в Стэндфордском Университете двенадцати месячных мальчиков и девочек показывает различие в желании и возможности наблюдать. В данном исследовании мать и ребёнок были одни в комнате, и тому было сказано не трогать игрушечную корову. Мама ребёнка стояла в стороне, все движения, взгляды, выражения в словах были записаны на видео. Только очень немногие девочки потрогали запрещённый предмет, даже если их матери и не говорили явно им не делать этого. Девочки смотрели на своих матерей гораздо чаще, чем мальчики, ища знаков одобрения или неодобрения. Мальчики же, наоборот, двигались по комнате и редко глядели на лицо мам, они часто трогали запрещенную игрушку, даже если женщины кричали им «Нет!» Мальчики однолетнего возраста, движимые мозгами, сформированными Тестостероном, вынуждены изучать окружающую их среду, особенно те предметы, которые им запрещено трогать.
Девочки приходят в этот мир с лучшими способностями читать лица и слышать тона в голосе именно потому, что их мозг в зародышевом состоянии не мариновался в Тестостероне, и их эмоциональные центры остались нетронутыми. Также как летучие мыши могут слышать те звуки, которые недоступны собакам и кошкам, девочки могут слышать более широкий спектр эмоциональных тонов в человеческом голосе, нежели чем мальчики. Даже будучи маленьким ребёнком, всё что нужно услышать девочке - это малое изменение в тоне голоса мамы, чтобы знать, что ей не стоит открывать полку с причудливой оберточной бумагой внутри. А вот мальчика нужно будет физически держать, чтобы не дать ему уничтожить обертку для подарков на следующее Рождество. Он не игнорирует свою маму. Он просто физически не может услышать предупреждение в голосе.
Девочка также более проницательна в чтении выражении лица, чтобы понять, слушают ли её или нет. В свои 18 месяцев Лейла не могла хранить молчание. Мы ничего не могли понять из того, что она пыталась сказать нам, но она приходила в перевалку к каждому в нашем офисе и выпускала на них поток слов, которые казались очень важными для неё. Она испытывала каждого нас на одобрение. Как только кто-то казался даже капельку незаинтересованным или прерывал визуальный контакт, то Лейла тут же упирала кулачки в бока, топала ножкой и возмущенно ворчала. «Слушай» - кричала она. Отсутствие визуального контакта означало для неё, что мы не слушаем. Кара и её муж Чарльз беспокоились, что Лейла, казалось, хотела участвовать в каждом разговоре дома. Она была настолько требовательной, что родители уже думали, что избаловали её. Но это совсем не так. Это просто мозг их дочери искал способ самоподтверждения.
Слушают ли её или нет – это подскажет девочке, насколько серьёзно воспринимают её другие, за чем последует рост её чувства собственной успешности. Даже если её языковые способности ещё не развиты, она понимает гораздо больше, чем может выразить. Она знает, даже раньше вас самих, когда ваше внимание вдруг отвлеклось на секундочку. Она сразу соображает, когда взрослый понимает её. Если он находится на одной волне с ней, то это и создаёт её самосознание, как успешной или важной. Если она не соединяется со взрослым, то она чувствует себя неуспешной. Чарльз был очень удивлён тем, сколько действительно требуется внимания, чтобы поддерживать связь и отношения со своей дочкой. И когда слушал её внимательно, то было заметно, что она вырабатывает больше уверенности в себе.
Сопереживание
Улучшенная «прошивка» для общения и эмоциональных тонов играет свою роль еще в раннем детстве девочки. Годами позже Кара не могла понять, почему её сын не успокаивался настолько быстро на руках, как успокаивалась Лейла. Она думала, что это просто разница в темпераменте, в его более суетливой личности. Может и так, но тут присутствует также и различие в прошивке мозга у разных полов в цепях сопереживания. Маленькая девочка может легче входит в резонанс со своей мамой и быстрее отвечает на успокоения, переставая хныкать и плакать. Те же исследования в Гарвардской Медицинской Школе показали, что малышки-девочки лучше ладят с мамами, нежели чем мальчики.
Другое исследование показало, что типичные новорождённые девочки в возрасте до суток больше реагируют на плач других детей, а также на лицо человека. А девочки возраста одного года больше реагируют на дистресс других людей, особенно тех, кто выглядит грустным или пораненным. Однажды у меня не было никакого настроения, и я сказала об этом Каре. Лейла в свои 18 месяцев услышала тон моего голоса. Она залезла мне на коленки, поиграла с моими серёжками, волосами и очками. Потом она приложила ладошки к моему лицу, посмотрела мне прямо в глаза, и я тут же почувствовала себя гораздо лучше. Эта малышка прекрасно знала, что она делает.
В этот период у Лейлы был период так называемого детского полового созревания, период, который длится только 9 месяцев для мальчиков и 24 месяца для девочек. В это время яичники начинают производить огромные объемы Эстрогена, сравнимые с уровнем взрослой женщины, в которых маринуется женский мозг. Ученые верят в то, что эти всплески Эстрогена нужны для начала развития яичников и мозга для репродуктивных целей. Также эти объемы Эстрогена нужны для стимуляции мозговых цепей, которые быстро строятся и развиваются. Это поощряет рост и развитие нейронов, еще сильнее улучшая цепи и центры женского мозга, ответственные за наблюдения, общение, инстинктивные чувства и даже чувства ухода и заботы. Эстроген заряжает врожденные цепи так, что девочка может довести до совершенства свои способности в социальных нюансах и продвигать свою фертильность. Именно поэтому она смогла быть настолько эмоционально искусной, всё еще будучи в памперсах.
Наследуя больше, чем гены матери
Из-за свой способности наблюдать и чувствовать эмоциональные подсказки, девочка как бы встраивает нервную систему её матери в свою собственную. Шейла обратилась ко мне за помощью с тем, как вести себя со своими детьми. С её первым мужем у неё было две дочки – Лиза и Дженнифер. Когда родилась Лиза, Шейла была еще счастлива в своем первом браке, она была способной и заботливой матерью. Спустя 18 месяцев, когда родилась Дженнифер, обстоятельства изменились коренным образом. Её муж стал ужасным бабником, у него была интрижка на стороне с женщиной, муж которой стал поэтому доставать Шейлу. Ситуация стала ещё хуже, когда отец неверного мужа Шейлы, богатый и властный человек, пригрозил той, что отберёт у неё детей, если она уйдёт от мужа и вернётся к своей семье за поддержкой.
В этом полном стресса болоте и росла Дженнифер. Она стала подозрительной ко всем, в возрасте шести лет она говорила своей старшей сестре, что их любимый и добрый отчим (новый муж Шейлы) изменял их маме. Дженнифер была уверена в этом и повторяла её подозрения раз за разом. Лиза, в конце концов, рассказала про это своей маме и спросила, правда ли это? Их новый отец семьи был просто неспособен на измену, и Шейла знала об этом. Она не могла понять, откуда у её младшей дочери такая сильная фиксация на выдуманной неверности её нового мужа. Но нервная система Дженнифер была сформирована в опасной перцепционной реальности её первых лет, так что даже хорошие люди ей казались ненадежными и пугающими. Две сестры были воспитаны одной и той же женщиной, но в разных условиях, так что цепи мозга у одной девочки вобрали в себя заботливую, безопасную маму, а у второй – боящуюся и нервную.
Первые два года жизни девочка поглощает «обстановку нервной системы», которая будет влиять на неё до конца жизни. Исследования млекопитающих показывают, что ранний стресс вместо спокойного объединения, называемого «эпигенетическим наследованием», может передаваться через несколько поколений. Исследовательская группа Майкла Миней (Michael Meaney) обнаружила, что у млекопитающих потомство женского рода очень сильно подвержено влиянию спокойных и заботливых матерей. Это свойство также наблюдалось как в приматах, так и у женщин. Матери в состоянии стресса становятся менее заботливыми, и их дочки вбирают в себя стрессовую нервную систему, которая изменяет восприятие реальности этих девочек. Речь не о том, чему они сами познавательно научились. Речь о том, что впиталось клеточными «микросхемами» на неврологическом уровне. Так можно объяснить, например, почему некоторые сёстры выглядят так по-разному. Что касается мальчиков, то они не настолько сильно впитывают нервную систему матери.
Неврологическое впитывание начинается с периода беременности. Материнский стресс во время беременности влияет на реакции стрессовых и эмоциональных гормонов потомства (…) Поэтому, если вы маленькая девочка, собирающаяся попасть в утробу, лучше вам попасть к маме, у которой нет стресса, зато есть спокойный, любящий партнер и семья для поддержки. Если вы – мама, несущая зародыш девочки, воспринимайте все без стресса, и тогда ваша дочь будет способна расслабляться.
Не ссориться
Так почему девочка рождается такой высокоточной настроенной машиной для чтения лиц, распознавания тонов в голосе и ответа на невербальные подсказки в других? Подумайте об этом, ведь эта «машина» создана для соединения. В этом основная задача мозга девочки, и именно это определяет, что женщина будет делать с самого рождения. В этом результат тысячелетней генетической и эволюционной прошивки, у которой уже были и, до сих пор, есть реальные последствия и результаты для выживания. Если вы читаете лица и голоса, вы можете понять, что хочет ребенок. Вы можете предположить, что собирается делать большой и более агрессивный, чем вы, самец. И, так как вы меньше, вам скорее всего нужно соединиться в группу с другими женщинами, чтобы сдерживать атаки свирепого пещерного человек или даже нескольких.
Если вы – девочка, то вы запрограммированы на сохранение социальной гармонии. Это вопрос жизни и смерти для мозга, даже если это не настолько важно в 21-м веке. Мы можем наблюдать это в поведении девочек-близнецов в возрасте 3,5 лет. Каждое утро сёстры забирались на полки с вещами друг друга, чтобы достать оттуда одежду. У одной из них был розовый набор штаны-футболка, а у другой – зеленый. Их мама каждый раз хихикала, когда девочки менялись футболками. А близняшки делали это абсолютно без ссор. «Могу я взять сегодня твою розовую футболку? Я тебе отдам её попозже, а ты можешь взять мою зеленую» - так развивался их диалог. Брат бы просто схватил футболку, которую ему захотелось, а сестра бы попыталась вразумить его. Впрочем, все бы закончилось её слезами, так как его языковые способности не настолько развиты как у неё.
Типичные, не подверженные атаке Тестостероном, управляемые Эстрогеном девочки очень заинтересованы в сохранении гармонии в отношениях. С ранних дней своей жизни им спокойней и счастливей всего живется в мире мирных межличностных отношений. Они предпочитают избегать конфликта, потому что раздоры мешают их стремлению оставаться на связи, получать одобрение и воспитание. 24 месяца Эстрогенной ванны детского полового созревания девочек усиливает импульс создавать социальные связи, основанные на общении и компромиссах. Это случилось и с Лейлой и её новыми подружками на игровой площадке. Спустя несколько минут после знакомства они уже предлагали игры, занимались вместе и создавали маленькое сообщество. Они нашли общий фундамент, который привел к совместным играм и возможной дружбе. А помните шумное появление Джозефа? Именно это обычно разрушало весь день и гармонию, созданную мозгами девочек.
Именно в мозге возникает разница в языковой речи (genderlect – разница в стиле общения, используемая разными полами), которую обнаружила Дебора Таннен. Она заметила, что в своей речи девочки возраста от двух до пяти лет обычно делают совместные предложения, начиная свои фразы со слов «Давайте..», как, например – «Давайте поиграем в домик?» Девочки, как оказывается, обычно используют речь, добиваясь консенсуса не говоря прямо другим, что им необходимо сделать. Когда Лейла появилась на площадке, она сказала «Магазин?» как предположение того, во что она и другие могут поиграть вместе. Она посмотрела вокруг, подождала подтверждения вместо того, чтобы начинать сразу играть. То же самое случилось, когда другая девочка сказала «Кукла». Как наблюдается в исследованиях, девочки участвуют вместе в принятии решений, с минимальным стрессом, конфликтом или демонстрацией своего статуса. Они часто выражают согласие с предложением подружек, и когда у них появляются собственные идеи, они предлагают их в форме вопроса, например «Я буду учительницей, хорошо?» Их гены и гормоны создали реальность в их мозге, которая говорит им, что социальная связь – это основа их существования.
Мальчики тоже знают, как использовать этот подтверждающий стиль речи, но исследования показывают, что это происходит редко. Вместо этого они используют речь для управления другими, для того, чтобы дело было сделано, для похвальбы, угроз, игнорирования предложений партнера и для попыток перекричать друг друга. Как уже было замечено, вскоре после появления Джозефа Лейла начинала плакать. Тот брал её игрушки, когда хотел, разрушал всё, что Лейла строила с подружками. Мальчики так поступают с другими, их не беспокоит риск конфликта. Соревнование – это часть того, что их создает. И обычно они всегда игнорируют замечания или просьбы девочек.
Сформированный Тестостероном мозг мальчиков просто на просто не ищет социальных связей и соединений в том виде, как это делает мозг девочек. Медицине известно, что умственные расстройства, не дающие людям социально интегрироваться, такие как заболевание аутического спектра и синдром Аспергера, встречаются у мальчиков в 8 раз чаще. Ученые считают сегодня, что типичный мозг мужчины с только одной X хромосомой (а у девочек их две) заливается Тестостероном во время своего развития и каким-то образом легче становится социально неустойчивым. Дополнительный Тестостерон плюс гены в мужчинах с этими заболеваниями могут выжигать некоторые мозговые цепи эмоциональной и социальной чувствительности.