ПАНЕЛЬКА НА ОКРАИНЕ ПРЕИСПОДНЕЙ
Я ненавижу своих соседей. Соседи, что за дурацкое слово? Соседи, соседи, соссссседи. Жительница квартиры 667 утомленно вздыхает, когда мы встречаемся у лифта. Закатывает глаза, и всем своим видом демонстрирует дискомфорт от нахождения рядом со мной. Зарядить бы ей леща трескучего, чтоб не вздыхала.
Разумеется, она держит в руке поводок, сейчас модно превращать многоэтажки в псарни. Животное на поводке визгливо лает, ему мало внимания. Животное такого типа имеется практически в каждой квартире моего дома. Слишком скучная жизнь у обитателей нашего дома, если нет шпица, этой наглой, эгоистичной пародии на собаку. Шпиц прекрасен тем, что можно выпустить его из квартиры без поводка и вальяжно спускаться по лестнице, пока эта зверюга бежит впереди и обосцывает углы подъезда, а иногда даже откладывает маленькую, миленькую какашечку, которая настолько прекрасна в своей сути, что хозяева оставляют её лежать на том же месте, где она была сотворена, чтобы соседи смогли лицезреть сие чудо.
Мерзкое, липкое пятно песьёй мочи на первом этаже у лифта смердит на весь подъезд, но у него есть предназначение, тренировка людского терпения. Собачий кал на газонах вокруг подъезда, так же как и внутри него, хозяева этих небесных созданий убирать не утруждаются, во-первых - вельможам такого высокого уровня попросту недолжно прикасаться к дерьму и трудить поясницу сгибанием, во вторых - детям же нужно с чем то играться на улице. Когда собачке скучно в отсутствие хозяев она тренирует связки. Приятно слушать как её монолог резонирует внутри бетонной коробки и вторит сам себе. Она ведь просто ждет своих друзей, она так тяжко переносит одиночество. Она ждет и дожидается, люди наконец дома.
Злые, истеричные родители и такие же дети. Они орут, орут самозабвенно и с полной отдачей, особенно дети. Уникальность конструкции детской глотки позволяет ей издавать шум особенно высокой частоты, который прошивает бетон подобно противобункерной авиабомбе и падает прямо мне в мозг. Похоже, что дети в квартире надо мной устраивают гладиаторские бои, реалистичность визга рисует в моем сознании картины переломов, вывихов и рваных сухожилий, так они орут. Родители их очарованно смотрят бой топорами между чад и делают ставки. Когда битва окончена они празднуют игрой в боулинг и украшением стен картинами размером со спичечный коробок.
Моя мечта переехать в квартиру над ними, и я знаю способ эту мечту воплотить. Глухой ночью я надеваю свой черный балахон с глубоким капюшоном и наполняю желоб ритуального камня густой кровью темно-вишневого цвета. Зажгу свечи и буду вслух читать древние стихи для своего друга, снова и снова, пока камень не впитает всю кровь. С рассветом, силы покидают моё тело и изможденный я падаю на пол и засыпаю в центре пятиконечной фигуры из свечей, последняя капля испаряется на камне.
Тревожные сны терзают меня, из рыжего зарева предрассветного неба мчится исполинский черный поезд, его сопровождает душераздирающий крик. Этот вопль исходит от чугунного паровоза, из его трубы валит черный дым, у паровоза есть лицо. Это лицо вокалиста группы "Slayer". Он истошно орёт на меня, я скован этим оглушительным рёвом. Паровозик Том неизбежно надвигается, его крик причиняет нестерпимую боль, хлещет меня по лицу, вырывает волосы, одежду, кожа на лице натянута до предела, она рвётся и слезает с лица, груди, живота, рук и ног, улетает прочь. Непреодолимой силы волна срывает мышцы с костей и распыляет останки тела.
Я просыпаюсь в холодном поту, мой друг хочет больше крови, это совершенно ясно, он её получит. Снова балахон, снова свечи и камень, тягучая кровь стекает с камня на пол, читаю стихи громко и с надрывом, в дверь стучатся, я мешаю спать людям. Стук нарастает, крики, хлопки дверей, детский плач и рёв паровоза наяву, я теряю сознание.
Прекрасное солнечное утро будит меня, я лежу на полу в своём черном одеянии, обширная лужа крови растеклась по полу и моё лицо прилипло к линолеуму, когда кровь подсохла. Настроение отличное, хоть попытка оторвать щеку от пола причинила мне немало боли. Вид из окна тот-же, но едва заметно переменился. Неужели сработало? Босиком и в балахоне, с кровавой маской на лице я выбегаю из квартиры. Соседка у лифта как всегда закатывает глаза и вздыхает. "Как же ты меня заебала." я подхожу и отвешиваю ей звонкого чапалаха, по её крашеной рыжей хной башке. Я смотрю на номер этажа и ликую, он переменился, мой друг меня услышал!
О да! Наконец-то. Трясущимися руками я хватаю телефон и звоню в магазин кузнечного ремесла, мне нужно совершить покупочки.
- Алло, девушка, мне срочно нужна наковальня! Адская 13-666, оплата наличными, везите скорее.
Через два часа звонков по магазинам у меня покраснело ухо и болела голова, но дело было сделано, оставалось лишь дождаться доставку.
Новая, прекрасная наковальня красовалась в центре моей комнаты, а я расхаживал вокруг и не мог налюбоваться на неё. Вдоль стенки на деревянных подставках расположились клещи и молотки, газовая печь у окна, кожаный передник на вешалке, пора приступать.
Кузница. Я всегда мечтал ковать металл, и вот ещё одна мечта сбылась, слава Богу. Я раскаляю металлическую болванку и кладу на зеркальную поверхность новенькой наковальни. Рука поднимает молот над головой и бабах, бах, тах, дзынь, бздынь! Какое же наслаждение обрушивать тяжеленный молот на раскаленный металл, наковальня благодарно гудит под толстыми ударами. Я кую сутки напролёт. У меня не получается и я перековываю, снова и снова роняю молот о наковальню.
Через несколько месяцев непрерывной ковки я таки довожу до конца свой замысел, стены квартиры черны от копоти, у меня отросла борода, весь подкожный жир сгорел, ладони стали тверже наковальни, а мышцы на руках вздулись и распухли. Результат - десять комплектов рыцарской брони. Вечером я позвал в гости друзей и мы разодевшись рыцарями танцевали до утра, пока под нами не проломился пол.
Конец.