Ответ на пост «Единственное что есть...»
Дед умер, когда ему было чуть за 60. Инсульт, второй за полгода.
Так получилось, что это был единственный мой дед по...всем. Отец мамы умер, когда она была ещё ребёнком. Бабушка по маме осталась одна с двумя дочками. 80ые, деревня, хозяйство, скотина, огород, и вот это вот все.
В это же время дед по отцу разводятся с женой. Она забирает старшую дочь и уезжает в другую, свою родную страну. С дедом остался отец. Так бабушку по маме кто-то и познакомил с дедом по папе, рабочим, рукастым и непьющим мужиком.
Позже они расписались, дед маму и тётю не удочерял, но любил как своих детей. Со временем привёл и отца в семью. Бабушке было жалко, что пацан растёт один, без матери.
Моя мама и отец подростками не любили друг друга) Часто были козни и подставы друг против друга, по их рассказам. Потом отец ушёл в армию, и закрутилось)
Так у моего деда, у моих двух бабушек, у моего отца, у моей мамы, у меня и у моей сестры была и есть одна фамилия)
Дед был крепким, бородатым мужчиной, классным, добрым и очень меня любил как первую внучку. Он много работал, строил и мастерил сам, разбирался в технике, электрике, все это передал отцу. Ездил на рыбалку, охоту, за грибами/ягодами, часто брал меня с собой, катал в кузове рабочего газика. Он выполнял все мои прихоти в рамках дозволенного, заступался за меня и маму, если отец как-либо мог нас обидеть по глупости. Выдал тётю замуж как родную дочь, плакал на её свадьбе. Я безмерно его любила и люблю.
Первый инсульт случился весной. Он тогда лежал в больнице. Все родственники ездили, а я даже ни разу не пришла. 14 летний подросток, школа, друзья, свои интересы. Казалось, ну, что тут такого, сейчас дед подлечится и снова вернётся домой. Я искренне не понимала цель упрёков от родственников. При этом сам дед мне ни разу ничего по этому поводу не сказал.
Я гостила у бабушки с дедом почти каждые выходные круглый год. Ну, как гостила. Пришла, оставила вещи, и пошла гулять. Приходила только переночевать. Сейчас я понимаю, что им не хватало общения о мной. Но в том возрасте понимания, что родственники не вечные, не было.
Дед после инсульта не сдал, не постарел, трудился как обычно все лето.
Один раз я, гуляя с подругами, увидела в метрах двухста, как дед выходит из магазина. Я тогда подумала, что он начнёт звать меня в гости, расспрашивать, как дела. И повернула в другую сторону. Это был последний раз, когда я видела его живым.
На выходных я не пошла к ним с бабушкой в гости. Осталась ночевать у подруги. Утром пришла домой, мама затеяла стирку, была суббота. Тот телефонный звонок был адом. Казалось, что позвонили именно оттуда. Я взяла трубку. Голос был тёти, но она что-то дико кричала в истерике. Я не могла разобрать слов, запаниковала, и побежала с телефоном к маме. Маме хватило пару секунд, чтобы тоже начать истерить. Она бросила стирку, схватила какие-то вещи, и сказала мне все закончить и сидеть с детьми (младшая сестра, потом привезли и двоюродную, обе трехлетки на тот момент). Стирка была ещё на старой машинке, без отжима, полоскали все вручную. Я несколько часов как в трансе отжимала и полоскала белье, развлекала детей, запуская машинку на 5 минутный цикл. В голове билось только одно: что-то с дедом. В наш дом приезжали родственники, что-то привозили, что-то забирали. Я летела к каждому из них, но все боялись сказать мне правду. Один дядька только сказал коротко: "дед умер, инсульт". Я не могла плакать, не могла кричать. Потом позвонила мама. Серым, заплаканным голосом сказала мне взять справочник и звонить родственникам в другие города и заграницу, сообщать о смерти.
И я звонила. Звонила бабушке, первой жене деда. Звонила тёте, его старшей дочери. Звонила как на автомате, и тихо скулила.
Тётя нашла деда во дворе дома в обед. Бабушка уехала к сестре утром. Дед как обычно работал, что-то вытачивал из дерева на станке. Он делал мебель, какую-то для себя, какую-то на продажу. В это время его и схватил инсульт. Похороны были на следующий день. Я сидела у гроба и держала деда за руку. Плакать не могла. До кладбища многие ехали на машинах тихой вереницей. Но я шла несколько километров пешком. Когда хоронили, бабушка кричала в истерике. Это все, что я помню из этого дня.
Полгода после у меня были проблемы. Я не могла спать без света. Я истерила или замыкалась в себе без повода. Меня начали преследовать образы и голоса в голове, как радио. Они не давали мне спать, смеялись, шутили, звали меня по имени. Я сходила с ума, и я это понимала. Но я боялась кому-то сказать об этом. Я справилась с этим сама, когда решила, что выхода уже нет, и нужно разбираться с содержимым в своей черепушке. В тот момент, когда я разложила все по полочкам и поняла, что виню себя за тот случай возле магазина, и за то, что не уделяла деду достаточно времени, как он того желал, и что уже ничего не исправишь и нужно жить дальше, меня отпустило. Голоса и образы ушли.
Недавно было 15 лет со дня его смерти. Я до сих пор его вижу во снах. Я помню все наши поездки, шутки и смешные истории. Я помню все. Время не лечит. Можно только начать относиться к этому с теплом.