Оцифровка. Приоткрывая завесу
Приветствие, предисловие и иже с ними:
Здравствуйте, уважаемые читатели. С вами Персеваль и я хочу оставить тут свои наработки. Буду рад критике, предложениям и идеям.
Пишу, в основном, для себя и не прошу за это ничего. Желаю хорошо провести время.
Пы.Сы.: Не закидывайте тапками за ошибки. Лучше просто укажите на них и заранее спасибо).
Начало. Глава 1 или как там...
Натужно скрипнув, сервоприводы забитые песком подкосились и, пошатнувшись, ярухнул с того, что когда-то давно было ногами. Погоня выдалась долгой и изнуряющей. Казалось, будто мои атрофированные мышцы, не способные что-то ощущать, снова болят от перенапряжения. Только сейчас, лежа на берегу какой-то зеленовато-бурой речушки у меня появилось время все обдумать. Я не помнил как сюда попал, с чего началась погоня за мной, да и мест я не узнавал. В этот момент все казалось на столько не важным, ведь у меня есть цель. Неизвестная никому, даже мне. Поднявшись на локтях, я повернул голову и увидел дуло винтовки, смотрящее мне прямо в лицо... Мгновение - это все, что у меня осталось.
С громким криком я поднялся с кровати. Сон был на столько реалистичным, что будь я более впечатлительным, то решил бы, что это и правда происходит со мной. Это было не похоже на другие сны, которые забывались как только удавалось оторвать голову от подушки, нет. Я помнил мельчайшие детали этого видения, мог описать их. Ноги гудели, как будто я пробежал марафон, а сердце грозилось вот-вот выпрыгнуть из груди. Видимо, во время сна мое тело свело судорогой, а теперь, когда мозг уже начал осознавать реальность, телу был дан отдых.
Наспех спрыгнув с кровати я принялся собираться. Сегодня была моя последняя смена на нашем научном объекте, после которой я уходил в заслуженный отпуск. Выглянув в окно, я с сожалением отметил, что обе "Лимы" уже в зените, а значит, я опаздываю. Чтож, идею с завтраком приходится откладывать. В который раз.
Схватив ключи от гражданского флайера я выбежал из своего бокса и активировал систему подачи личного транспорта. Огромный механизм бесшумно отодвинул пласт газона с лужайки перед жилыми боксами и из недр хранилища, на портативной стартовой площадке выехал мой старенький флайер. Большинство систем моего летательного аппарата были на ручном управлении, в то время, как в новых моделях всем управляли искины. В моем бортовом компьютере тоже был искин, но он, по большей части, выполнял роль навигатора, собеседника и охранной системы. Он достался мне от отца, который работал в конструкторском бюро вот этих самых агрегатов.
Когда-то давно, лет, наверно, пятьдесят назад, мои родители покинули истощенную эпидемиями и повсеместными выработками ресурсов землю, чтобы стать поселенцами развивающейся колонии на небольшой планетке с двумя светилами, под названием "Вира". Отец был инженером, а мать - ботаником. Вместе они обсуждали научные труды, ходили на семинары, выставки и лекции. Признаться честно, я мог только позавидовать той нежности и любви, которая царила в их отношениях. Нет, я не был обделен вниманием, забытый за пределами их зоны счастья, но самому таких чувств мне испытать было не дано, во всяком случае до сего дня. Я родился уже тут, в колонии РШ-14, почти двадцать два года назад. В те времена колонии только приобретали свои "очертания" и начинали стремительно расти в своих масштабах. Вопреки всем ожиданиям, людские поселения за пределами Земли стали очень быстро развиваться. В какой-то момент они даже стали полностью независимы от родной планеты и её, и без того, не многочисленных ресурсов.
Открыв дверцу флайера, я уселся в подпружиненное кресло и, надавив на зелёную кнопку, поприветствовал свой бортовой компьютер. Отец рассказывал мне, что раньше люди давали имена своим транспортным средствам, но я не видел в этом никакого смысла. Для меня это было не более чем средство передвижения, пусть и обладающее каким-либо интеллектом.
Активировав вертикальный взлет, я быстро взмыл над жилыми боксами и лег на курс к своему месту работы.
На Вире располагалась лаборатория по интеграции в головной мозг человека специализированных модулей. В основном это были те же искины, используемые в кораблях и флайерах. Данная технология позволяла человеку оставаться всегда на связи со своим кораблем, домом или чем либо ещё, обладающим искусственным интеллектом. Очень популярна такая разработка была у шахтеров и работников крупных автоматизированных предприятий, на которых использовались роботы. Они выполняли работу, которая человеку была неподсильна, в виду тех или иных факторов. Роботы выполняют работу, а люди контролируют вверенную им технику усилием мысли. Конечно, на ранних этапах разработки данной системы не обходилось без несчастных случаев. Модули были не стабильны и от перегрузки могли "замкнуть" в человеке. Так известное словосочетание "замкнуло в мозгу" стало не просто крылатой фразой.
Наша лаборатория занималась не только гражданскими модулями, но и военными имплантами. Что происходило в цехах с табличками "неавторизированным пользователям вход воспрещен" и "допуск уровня Т-9", я не знал. В свою очередь я занимал должность старшего лаборанта в отделе тестирования гражданских имплантов. Каждому нашему сотруднику было выделено место в очереди на интеграцию собственного искина и сегодня, прямо перед отпуском, я должен был связать свой разум со своим кораблем, но что более важно, данный имплант открывал передо мной дверь, ведущую на повышение. После отпуска и недолгого обучения я мог стать специалистом по вживлению модулей человеку.
Пролетая рядом с Центральным Модулем Связи, который стоит на огромном пятаке чернозема, от чего получил название "Грязь", флайер радостно оповестил меня о принятом сообщении. Получив команду открыть и воспроизвести, мне тем же веселым голосом сообщили, что файл не поддается расшифровке, а его источник, как и адресат неизвестны. То есть, совсем не известны, даже галактическому реестру адресов. Сославшись на сбой системы, я не придал особого значения данному инциденту. Вообще, пролетая рядом с Грязью, не редко можно было поймать ретрансляцию почты или чужих сообщений. Конечно, военная тайна охранялась куда лучше, да и каналы были выделенные, а вот гражданские могли и пересекаться.
Долетев до работы, я сделал круг над лабораторией в поисках места для посадки. Огромная территория комплекса была оборудована не меньшей по размерам посадочной площадкой. Невольно в памяти всплыли рассказы отца про землю, на которой до флайеров люди передвигались на автомобилях с двигателями внутреннего сгорания и стихийные парковки на сотни и тысячи машин.
Выбрав место поближе к вестибюлю комплекса, я совершил посадку и, выбравшись из флайера, приказал ему закрыть двери. На выходе с парковки меня поприветствовал подлетевший на гравидвигателе парковочный робот-охранник, сообщив, что на последующие полтора месяца, места на парковке не будет ни мне, ни моему ведру с болтами. Приняв к сведению, я продолжил свой путь к рабочему месту.
Войдя в двери, я встретил руководителя отдела военных разработок, как говорится, в мыле и с пеной у рта. Он кричал и ругался на самого Ильина, директора всего нашего объекта. Кричал что по ошибке лаборантов-имбицилов, одному из солдат специального отряда вживили гражданский модуль, что теперь необходимо краснеть перед высокими чинами и выбивать ему отпуск в три месяца, ведь только спустя минимум этот срок можно безопасно отключить модуль и извлечь бесполезный более имплант из мозга человека.
Вся суть импланта заключается в том, что он персональный. Будь то военный образец или гражданский, они привязываются к человеку и извлечь его можно только предварительно выведя его из строя. Все попытки извлечь работающий имплант из человека приводили к неминуемой гибелиносителя и выходу из строя самого модуля.
Решив не попадать под репрессии военных, бочком протиснулся к полупрозрачным дверям своего отдела и принялся переодеваться.
***
-"На работу его приняли позавчера. Честно скажу: Бестолочь, каких ещё поискать, но отец его имеет связи. Пришлось выдатьдевятку и авторизировать как лаборанта военного отдела. В целом, как подай-принеси - вполне сойдет".
...
Телефонный разговор с неизвестным Виктор Иванович Ильин вёл стараясь говорить как можно тише, но в наше время даже у стен есть уши. Новенький лаборант, оставленный покорно ожидать конца переговоров у кабинета приложился ухом к двери.
С громким звуковым сигналом завершился телефонный разговор и новоиспечённый лаборант по фамилии Алексеенко отпрыгнул от двери так, будто она была раскалённой до красна.
Вышедший из своего кабинета Виктор Иванович окинул его суровым взглядом человека, прошедшего не одну войну и скомандовал ему идти в координационный центр, где с минуты на минуту должно было состояться собрание, посвящённое недавнему инциденту.
Отойдя от общего наркоза, я увидел перед собой Максима. Он был одним из операторов, проводивших вживление чипов в мозг человека. Сквозь пелену отходящего дурмана я различал его довольную улыбку, а приятный, мягкий басовитый голос откуда-то издалека сообщил мне, что операция прошла успешно. В прочем как и всегда. Усадив меня в кресло-каталку, меня увезли на оздоровительные процедуры, в ходе которых я подвергся обработке какими-то специальными средствами ускоряющими заживление, восстановление и метаболизм.
Через четыре часа процедур я уже крепко стоял на ногах. Меня предупредили, что включение и интеграция искина может занять до суток, а до тех пор, я могу чувствовать головокружение, тошноту, сильный голод и ещё долгий список побочных эффектов. Но мне хотелось подышать свежим воздухом. Убедив ассистентов в том, что помощь в передвижении мне уже без надобности, я поспешил выбраться из лаборатории. Выйдя из операционного блока, я прошёл по главному холлу и на подходе к стеклянным дверям в моей памяти всплыло то странное сообщение, полученное бортовым искином моего флайера. Как будто получив сильный удар по затылку, мои ноги подкосились, а сознание стало меркнуть. Последним что я услышал был крик Виктора Ивановича "Замыкание".