Ошибка вышла... часть 1
Здесь и далее описана наиболее полная история, начатая в этом посте: https://pikabu.ru/story/nemnogo_o_blatnyikh_ponyatiyakh_i_zm...
Губит людей не пиво. Наверное.
Есть у В.С. Высоцкого такая песня: "Ошибка вышла".
Я был и слаб и уязвим,
Дрожал всем существом своим,
Кровоточил своим больным
Истерзанным нутром,-
И, словно в пошлом попурри,
Огромный лоб возник в двери
И озарился изнутри
Здоровым недобром.
Песня написана давно - ещё про советскую медицину, но и в 2012 г. была актуальна. По крайней мере, для меня.
Я уже почти год работал в одной Web-студии. Работал успешно, шёл на повышение, хотя стаж и был мизерным. Студия работала по принципу серой зарплаты. Т.е. я получал 8 с чем-то тысяч, как официальную оплату труда, и ещё неплохую сумму в конверте. Но, для получения "бонуса", надо было впрягаться и пахать, как лошадь. И я пахал. Дорабатывал дома, уходил с работы позже - в общем, "стаханил" по-жёсткой. Нельзя сказать, что усилия окупались, но особого выбора не было, а дома ждала беременная жена, Skyrim и Dark Souls.
Ещё, усталость можно было лечить пивом, чем я иногда и занимался. Было неплохо взять пивка в пятничный вечер, посидеть за игрушкой и отдохнуть. Однажды, такой отдых закончился многоразовым обниманием унитаза. С поздней ночи - до раннего утра. Утром я уже с трудом доходил до туалета, и жена вызвала скорую.
Так я оказался в приёмном покое одной из городских поликлиник. Ждать осмотра пришлось несколько часов. Люди занимали очередь заранее, кто-то был с маленькими детьми, кого-то врач, упомянутый в прошлой истории, проводил по-блату.
К слову, пациентам, которых он проводил в кабинет, и пациентам, которых к нему приводили другие врачи (по знакомству), он улыбался во весь рот. Тем же, кто ждал в коридоре, огрызался. Особым удовольствием было для меня свернуться на лавке, поджав колени. Такое происходило, когда люди уходили сдавать анализы. Часов в 11 спустились больные, которые лежали в палатах. Их тоже принимали без очереди. Казалось, что умереть в такой приёмной - легче, чем дождаться госпитализации. Впрочем, на приёме можно было пожалеть о том, что не умер...
Но властно дернулась рука:
"Лежать лицом к стене!" -
И вот мне стали мять бока
На липком топчане.
А самый главный - сел за стол,
Вздохнул осатанело
И что-то на меня завел,
Похожее на "дело".
Вот в пальцах цепких и худых
Смешно задергался кадык,
Нажали в пах, потом - поддых,
На печень-бедолагу.
Когда давили под ребро -
Как екало мое нутро!
И кровью харкало перо
В невинную бумагу.
После всего вышеперечисленного, я был госпитализирован и отправился в палату. Улёгся и уснул. Около 16:00. Уснул, не застелив койку. Часа через два мне выдали постельное бельё и утку (которой я так и не воспользовался). Ужин мне не светил, да я и не хотел есть. Хотел, чтобы меня поскорее начали откачивать - меня трясло, сознание, периодически, отключалось. Знобило. Живот болел.
Лишь часов в девять вечера привезли капельницу. Ввели иглу, и сознание скоро начало проясняться. Я очутился в палате на 6 койкомест. Четыре места располагались параллельно окну, два - перпендикулярно. Я лежал на одной из таких перпендикулярных коек - ближе к окну. Та, что располагалась у двери, была свободной. Четыре другие койки были заняты в следующей последовательности: рядом с дверью лежал человек без сознания (он ни разу не вставал - даже на ужин) и под капельницей. Вторая койка была не занята. На третьей отдыхал мужчина лет 60-и - вполне бодрый. Он легко передвигался, а в свободное время читал газеты или книги. На последней койке - у окна - лежал мужчина лет 40 - 45. Ходил он с трудом, одет был уж совсем по-больничному. Сказать честно, его роба напоминала простыню, в которую заворачивают трупы. Имён этих людей я сейчас не помню, так что пусть первый будет Кириллом, второй - дедом Васильичем, а третий - Евгением.
Теперь ты тоже алкаш...
С утра Евгений заговорил первым:
- Ты тоже алкаш? - спросил он, ехидно улыбаясь
- В смысле?
- Ну ты говорил этим чертям внизу, что пьёшь?
- Говорил
- Значит, алкаш!
- Я - не алкаш, - такое отношение меня смутило, - пью редко!
- Этим, - Евгений кивнул в сторону двери, - плевать! Они автоматически причисляют всех, кто употребляет спиртное - к алкашам. И, мой тебе совет, не пытайся с ними спорить по этому поводу. Будет только хуже.
Он оказался прав. Была суббота, полноценного обхода не состоялось. Есть мне не давали, капельницу ставили с утра. Врач пришёл только ближе к обеду, с толпой интернов. И то, ради меня. Среди интернов были юноши, которым осмотр был по-барабану, девушки, которые вместе с ними "играли на перкуссии", и пара молодых специалистов в очочках, которые суетились с блокнотом и что-то записывали.
Врач меня осмотрел и сделал неутешительный вывод: "Такой молодой, а уже алкоголик"! Я хотел возразить, но не стал - Евгений же предупреждал. К тому же, интерны пялились на меня, как на экспонат кунсткамеры. Девочка в огромных очках строчила в блокноте с такой скоростью, что можно было подумать, будто она не только конспектирует что там у меня прощупывается, но и рисует портрет, чтобы потом, дома, разместив его на стене и, сняв очки (дабы представлять на моём месте какого-нибудь Ди-Каприо), удовлетворять себя чем-нибудь резиново-продолговатым.
- Так и запишем, - сказал врач, - подозрение на острый алкогольный панкреатит!
Потом доктор встал и представил своим студентам Евгения: "А это, ребята, очень интересный случай! Евгений, сколько вы уже с нами"?
- Год, - Евгений отвечал тихо и смиренно, будто боялся навредить себе.
- Вроде, больше года. Вы когда поступили? В сентябре? А сейчас уже октябрь.
Врач подошёл к Евгению и стал его осматривать. За спинкой койки я заметил какие-то медицинские трубки и поспешил отвернуться: меня всё-ещё тошнило.
Когда бригада молодых врачей осматривала Васильича, я не особо запомнил что там у него. Помню, врач проводил пальпацию, а мужчина жаловался на боли.
- А этот ещё не просыпался? - слово "этот" врач произнёс с каким-то пренебрежением и, хоть он и стоял рядом с Кириллом, я осознал всю бессмысленность своего бытия.
Это там - за забором - я был начинающим руководителем, а здесь - биомусором, алкоголиком, которого будут унижать, как хотят.
- Нет, - сказал Евгений.
- Умм... мммм. ммм..., - простонал Кирилл.
Когда врачи ушли, Евгений меня успокоил:
- Не переживай, - сказал он, - мы тут все алкаши! И я, и Васильич, и даже вон тот - Кирилл. Хоть он и мусульманин!
О Кирилле...
К вечеру субботы я уже мог доходить до туалета, который, к несчастью, был общим на крыло. Но курить где-то надо было.
Кирилл пришёл в себя после обеденного сна. Тогда его можно было рассмотреть: он, как и Евгений, был одет в робу, напоминающую простынь. Был татуирован, говорил много, хотя и был после наркоза. Ему меняли капельницу и требовали пользоваться уткой, чтобы не вставал, и швы не разошлись. Но, в тот же вечер он уже доходил сам до туалета (тоже курил - ещё представлял себе, как он курит, а из швов выходит дым - увы, это были лишь больные токсичные фантазии), а на койке сидел исключительно в позе Доцента из советского кинофильма. На коленях у Кирилла были набиты воровские звёзды, и ему явно нравилось повышенное внимание к своей особе.
На вид Кириллу было года 23 - 25. И, в принципе, так оно и оказалось. Двадцать три. Из них пять, по его словам, он провёл в колонии. Не считая ходок по-малолетке.
Когда молоденькая и неопытная санитарка пришла менять ему утку, увидела наколки и спросила о них, он выдал что-то эпично-воровское, в духе: "Не спрашивай меня, деточка. Ошибки юности"!
- Но вы же не такой уж старый! - возмутилась санитарка.
- Слушай, девочка, понимаю, неприлично спрашивать у тебя, но всё же, сколько тебе лет?
- Двадцать пять. А вам?
- А у меня год за два считается!
- Но вы же не ответили...
- Лучше не спрашивай. Меньше знаешь - крепче спишь!
Когда девочка ушла, Кирилл расплылся в улыбке.
- Нихера себе, - сказал он, - она старше меня!
Потом его пытал Евгений. Но в тот вечер, кроме блатных отмазок, мы ничего больше не слышали.
Потом оказалось, что Кирилл попал в больницу с панкреатитом. История его конфликта с врачом (кстати, тем самым, который принимал меня, и который многих знакомых пропускал без очереди) более подробно изложена в предыдущем посте. Дополню только, что Кирилл, и вправду, был родом откуда-то из Средней Азии, но прекрасно говорил по-русски. Язык у него был подвешен, и он полностью реализовывал потенциал как уроженца мусульманской страны, так и человека с воровскими звёздами чуть ниже колен. Его, кстати, тоже причислили к алкоголикам, хотя, по его клятвенным заверениям, братва его встречала, как и положено встречать настоящего мусульманина - без спиртного. Только шашлык, только из баранины. Шашлык из баранины и дурь. Без шуток.
Видимо, врачи в этой клинике настолько привыкли троллить пациентов низменными статусами, что человек со справкой об освобождении показался им идеальным источником лулзов. Но зла, разумеется, они не желали. Врач, с которым у Кирилла был конфликт, лично оперировал его (хотя, сам Кирилл чуть не сбежал с операционного стола, когда увидел кто будет проводить операцию). Он же первым пришёл осматривать своего пациента в воскресенье. И ругались они вдвоём на всё отделение, отборным матом, с угрозами судов и прокуратур, реанимаций и моргов.
Когда врач ушёл, Евгений вновь стал нагнетать обстановку и настоятельно рекомендовать не ссориться здесь со врачами.
Небольшая справка.
Как мы поняли из рассказа Евгения, а он лежал в этой больнице больше года, здесь легко могли пустить человека в расход. По крайней мере, и ему, и Васильичу, и Кириллу, это говорили прямо. А вторая койка в их ряду опустела, по их рассказам, именно по такому случаю: человек умер то ли во время операции, то ли после.
Разумеется, никто не говорит о том, что его убили. Человек был старым. Но санитары и врачи выдали завсегдатаям палаты такой расклад: вот, допустим человек умирает на операционном столе. Куда его отвозят? Сюда же - в морг. Здесь же местный эксперт делает вскрытие и пишет, что врачебной ошибки не было. Родственники могут не знать о конфликте с врачом, а если и знают, им понадобится это доказать, плюс, за огромные деньги произвести независимую экспертизу. И когда родственники влезут в огромные долги, потратят все свои нервы и пройдёт не один год, они смогут доказать, что врач тебя убил... Вот ты-то обрадуешься этому факту!
Сам Евгений стал жертвой подобных схем. Хотя, получал приличную плату, семья его считалась зажиточной, но он уже больше года лежал в этой клинике. Ему сделали около четырёх операций. Но об этом я расскажу в другой части своей повести.