Несостоявшееся представление с побочным эффектом (в избушке Бабы-Яги).⁠⁠

— Дорогая бабушка! — репетировал Баюн, волоча за собой корзинку с двумя банками сметаны. — Я совершенно не имею понятия…

Остановившись, Баюн окунул лапу в одну из банок и слизал с неё сметану.

— Не «дорогая», а просто — бабушка. Иначе в два счёта раскусит.

Откашлявшись, Баюн потащил корзинку дальше.

— Бабушка! Я совершенно не имею понятия, куда подевались эти твои круглые серебряные штуки! Да, так звучит гораздо лучше, но нужно добавить больше безразличия. И, пожалуй, лапой махнуть. И в глаза не смотреть. Или смотреть?

Вновь остановившись, он залез лапой в банку со сметаной и замер, навострив уши: со стороны реки слышался плач. Спрятав корзинку в кусты, Баюн пошёл на звук.

— У-у-у! — выла Девица, сидя у самой воды. — У-у-у!

— Топиться будешь? — с надеждой спросил Баюн, выходя к реке. — Никогда не видел, как добровольно делаются утопленниками.

Девица, прекратив плакать, повернулась к нему.

— А-а-а! — заорала она.

— А-а-а! — в ответ заорал Баюн. — Чего голосишь, дура? Забыла, где живёшь?

Девица замолчала, похлопала ресницами и смущённо улыбнулась.

— Чего это я, в самом-то деле? — пробормотала она. — Прошу прощения. Ты ведь Баюн, верно?

— Он самый. Топиться будешь?

— Буду! — всхлипнула Девица. — А вот буду! И не отговаривай.

Баюн устроился поудобнее и выжидательно посмотрел на Девицу.

— Начинай.

— Не хочу! — вновь заревела Девица. — Не хочу топиться! И домой возвращаться не хочу!

— Только время с тобой теряю, — недовольно проворчал Баюн. — А чего тогда сидишь тут и даёшь ложные надежды? Как не стыдно!

Возмущённо фыркнув, Баюн пошёл прочь от реки, но сделав несколько шагов, остановился.

— Замуж выдают, да?

— Да лучше бы замуж! — ответила Девица. — Батюшка мой в прошлом году женился второй раз — теперь мачеха мне жизни не даёт! За любую провинность сечёт!

Баюн, вздохнув, вернулся обратно.

— И чего такого ты сегодня натворила, что топиться пришла?

— Она меня за сметаной отправила, — Девица шмыгнула носом, — а я банки разбила.

— Со сметаной? — ужаснулся Баюн, схватившись за сердце.

Девица кивнула.

— Да тебя не то, что сечь надо! Да тебя… Да я бы тебя!

— Да что я, нарочно? — зарыдала Девица, закрыв лицо руками. — Оступилась я и с горки вниз полетела! Но что ж мне теперь, правда утопиться, что ли?

Баюн с серьёзным видом кивнул. Девица продолжала плакать.

— Что вы за существа такие! — вздохнул Баюн. — Ну изводит тебя твоя мачеха, так ты сходи к Яге, она тебе такую отраву даст — закачаешься!

— Что говоришь-то? — ахнула Девица. — Как можно такое зло сотворить?

— А жить так можно, да? Терпеть, надеясь на что? Что потом воздастся? Тьфу, люди!

Баюн повернулся и с грустью посмотрел в сторону куста, под которым оставил корзинку.

— Ладно! — проворчал он. — Пойдём, помогу тебе. Но учти — за это ты мне должна будешь. Или, всё же, топиться?

— Что хочешь сделаю! — вытирая слёзы, пообещала Девица. — Честное слово!

•••

— Чего?! — ахнула Баба-Яга. — Что значит «сожрал»? Как сожрал?

— Молча, — ответил Баюн, с трудом забираясь на печь. — Её мачеха была злым человеком, так что испытывать угрызений совести не планирую.

Яга осуждающе покачала головой:

— Среди бела дня! А если бы кто увидел?

— Ну так никто не увидел же, чего теперь об этом думать?

— А чего ты Девице просто свои две банки сметаны не отдал, чтобы она их мачехе отнесла?

Баюн поднял голову:

— Какие банки сметаны? Бабушка, я совершенно не имею понятия, куда подевались эти твои круглые серебряные штуки.

— Так я о них ещё не спрашивала, — засмеялась Яга. — Ты чего себя выдаёшь раньше времени?

— Да чтоб меня! — расстроенно воскликнул Баюн. — Желудком мозги придавило. Зачем, спрашивается, репетировал?