Немецкий плен. В него попадали по разному
Псковский историк Михаил Тух, известный изучением истории Великой Отечественной войны именно по фотографиям из немецких альбомов, ставших достоянием историков через аукцион e-bay, написал достаточно обширный текст, снабдив его соответствующими фотодокументами. Текст раскрывает вопросы коллаборационизма советских военнопленных и способы попадания в плен весьма далекие от широко растиражированных в литературе и кино.
По разным данным во время ВОВ в немецком плену оказалось от чуть более 4 млн до почти 5.8 млн советских военнослужащих. Без сомнения, это беспрецедентная цифра. К сожалению, несмотря на свои масштабы, данная проблема не получила должного исследования и освещения, зато активно использовалась и используется в разного рода политических спекуляциях.
Кто только не пиарился на ней и каких только мифов это не породило. Один из них, это то, что всех советских военнопленных, освобожденных из немецкого плена, отправили в ГУЛАГ. Ну или не всех, но только лишь потому, что все в ГУЛАГ не поместились.
Это совсем не так. Еще в декабре 1941 года постановлением Государственного комитета обороны, для проверки «бывших военнослужащих Красной Армии, находившихся в плену и окружении противника» была создана сеть проверочно-фильтрационных лагерей. За время войны через них прошло почти 400 тыс человек, из них почти 80% были возвращены в действующую армию. А в послевоенный период, по данным Кривошеева, из 1 836 562 солдат, вернувшихся из плена, 233 400 человек были осуждены в связи с обвинением в сотрудничестве с противником и отбывали наказание в системе ГУЛАГа.
Почему же все-таки более 10% вернувшихся домой оказались в лагерях? В этой связи стоит вспомнить, что в вооружённых строевых формированиях, созданных немецким командованием из советских граждан за время войны служило около 250 тыс человек. По имеющимся данным, число бывших военнопленных в них было около 60%. Стоит помнить и о «хиви» (Hilfswilliger, желающий помочь). Добровольными помощниками Вермахта за Время войны стали более миллиона советских граждан. Естественно, не все они были набраны из числа военнопленных, но и здесь процент последних был высок. «Хиви», в большинстве своем, оружие в руках не держали, но все же, многие из них прямо помогали немцам вести боевые действия против РККА. Отношение к ним сложилось двоякое, и можно встретить поразительные вещи. К примеру, люди, бескомпромиссно клеймящие всякое сотрудничество с немцами, считают, что рассказ Шолохова «Судьба человека» о советском патриоте, хотя главный герой, Соколов, в конечном итоге находясь в плену, становится «хиви».
Самым известным советским перебежчиком во время ВОВ стал генерал Власов. В конечно итоге все, кто пошел на сотрудничество с врагом получили презрительное название «власовцы». Однако Власова пленили 12 июля 1942 года, а еще 29 июля 1941 года в плен сдался заместитель начальника штаба Северо-Западного фронта генерал-майор Трухин, ставший впоследствии одним из видных коллаборационистов.
На фото Трухин после пленения
Существует мнение, что Трухин был взят в плен раненым, когда его автомобиль наткнулся на немцев по дороге из Резекне в Даугавпилс. А сотрудничать с немцами он стал уже находясь в ОФЛАГЕ в Восточной Пруссии. Приведенные ниже снимки говорят о другом. Трухин жив-здоров и начал сотрудничать с немцами еще в Прибалтике.
На фото: Трухин выступает перед советскими военнопленными. Судя по обстановке – это один из сборных пунктов военнопленных Обращает на себя внимание то, что Трухин одет по форме, при портупее, знаках различия, даже звезды не сняли
Надо сказать, что среди комсостава, таких «идейных» предателей, как Трухин, было не много. Однако, к сожалению, многие, кто попадал в плен в весьма благопристойных обстоятельствах, начинали вести себя в плену не лучшим образом. К примеру, командир 5-го танкового полка 3-й танковой дивизии подполковник Пасынчук, попав в плен 8 июля 1941 года у Шмойлово достаточно подробно поделился с отделом Iс немецкой 6-й танковой дивизии о составе своей дивизии, мехкорпуса, о том, какие у него были командиры. Более того, именно он посоветовал немцам немедленно продолжить преследование своей дивизии, пока она не очухалась от разгрома у Острова.
На фото: Кадр из хроники 6-й панцердивизии. Подполковник Пасынчук на допросе после пленения. Что-то показывает на карте. Приходилось читать, что Пасынчук был пленен раненым. Опять же, судя по этому кадру, вполне здоров.
Немцы издавали во время войны огромное количество антисоветских листовок, призывающих красноармейцев прекратить сопротивление и сдаться. Однако, их качество, по оценкам сотрудничавшей с немцами русской эмиграции было очень низким. По свидетельству сотрудника пропагандистской службы Вермахта эмигранта А. Казанцева «Весь текст листовок, как правило, уснащался какими-то причмокиваниями, неудобоваримыми немецкими шуточками и остротами, безграмотно переведенными на русский язык, безграмотно настолько, что приходилось долго соображать, мысленно переводить всё это на немецкий, чтобы догадаться о тех крохах смысла, которые вкладывали туда авторы.» На оборотной стороне листовок находился так называемый «Пропуск» с обычными для такого рода документов гарантиями сохранения жизни. В начальный период войны расчет частично оправдался, так как красноармейцам, попавшим в трудную военную ситуацию, часто в «котёл», листовка становилась интересна в качестве сохраняющего жизнь документа.
Еще одним из способов склонить противника сдаться была деятельность рот пропаганды, «пропаганда на врага», в частности аудиопередачи на линии фронта с призывами сдаться.
На фото солдат 501-й роты пропаганды устанавливает громкоговоритель на линии фронта. Лето 1941-го.
Солдат 501-й роты пропаганды зачитывает текст обращения к красноармейцам с призывами сдаться. Лето 1941-го.
Многие называют Великую Отечественную войну продолжением Гражданской войны. Можно спорить с такими утверждениями. Но стоит отметить, что действительно, как вообще среди населения СССР, так и среди красноармейцев было значительное число недовольных. И если к этому прибавить результаты пропагандистских усилий немцев, а так же тех, кто просто смалодушничал, то в результате можно увидеть довольно значительный поток перебежчиков, сдающихся добровольно. Их много в протоколах допросов отделов Ic немецких частей. Они довольно часто встречаются на фотографиях немецких солдат. Особенно в 1941-м.
Фото: За бутерброд с маслом... На данном фото мы видим сдавшихся красноармейцев. О том, что это перебежчики говорит то, что при фильтрации военнопленных, им на грудь был прикреплен листок с буквой Ü – Überläufer (перебежчик)
Немцы покормили перебежчиков. На данном фото перебежчик - отделенный командир (сержант) что-то старательно рассказывает переводчику. Позади группа немецких солдат с интересом наблюдает за происходящим.
Этот же сержант снят с другого ракурса. Немцы позади веселятся. Надо отметить, они с презрением относились к таким «помощникам».
К этому бы я добавил, что по свидетельствам с обеих сторон количество перебежчиков на фронте резко увеличивалось перед атакой на хорошо укрепленные опорные пункты, которые могли сопровождаться большими потерями. Многие выбирали решение перебежать к противнику как единственную возможность остаться в живых.
Немного фотографий того, кто какую стратегию выживания выбирал себе в плену.
На данном фото пленные красноармейцы заняты тем, что подносят боеприпасы немецкому расчету миномета. Это, по сути дела, «хиви». Как видим, помогать можно по-разному. Можно обувь чинить, а можно быть, по сути, номером расчета миномета. Вроде оружия в руках нет, а в реальности воюют.
Советский военнопленный-помощник ремонтирует немецкий мотоцикл.
На данном снимке стратегия выживания вообще знатная, пленный красноармеец по какой-то причине выдает немцам своего товарища.
Ну и в заключение, четыре фото. Некоторые шли на сотрудничество ну совсем уж сильно. На данных фото приданная 56-й пд в августе 1942-го года группа командира подразделения Абвера 204 графа фон Туна. Группа состояла из бывших советских военнопленных, была одета в форму красноармейцев, была вооружена советским оружием, в боях в районе Болхова группа в основном занималась борьбой с советскими окруженцами, оставшимися в лесу юго-восточнее Ульяново, в тылу 56-й пд (после прорыва обороны 346-й сд 61 А).
