Мышиная возня⁠⁠

Тяжелой поступью стальных пластин отзывались старые замшелые стены родового замка Мышехвостов. Будто клинки позабытых ристалищ сходились и расходились в безмолвной битве. Клац-клац-клац. Острие фамильного меча с притупленным лезвием чертило тоненькую волосяную линию по гладко выскобленным полам, и рядом с ним по камням стелился хвост, весь покрытый чешуйками и жесткими коричневыми волосками, будто обагренные мышиной кровью. Сын короля вернулся.

Придворные грызуны со страхом смотрели на прибывшего рыцаря своими глазами – бусинками. Шепот пронесся по величественному залу: Сын короля! Славур Мышехвост вернулся! Сам же король хищно вздернув усы выжидающе смотрел на сына, восседая на троне. Его старое тело выгнулось вперед, а когтистые пальцы вонзились в поручни трона. Один глаз его был подернут старческой мглой, а второй взглядом сверлил приближающегося Славура.

- Здравствуй, отец, – рыцарь остановился у трона.

- Сын мой… - король был насторожен. – Ты вернулся.

- Я вернулся. – Славур склонил голову, прикрыв глаза. Его шрам белой линией накрест перечеркнувший благородную мышиную мордочку пропал от взора короля, в поклоне.

- Разве ты не должен был достойно погибнуть, сын мой, принеся славу нашему дому? – Старый король обвел взглядом свои чертоги, что верхушками уходили во мрак.

- Отец. Я не смог…

-Так почему ты вернулся, принеся мне позор, а не благую весть о своей гибели в славной битве? – Незрячий глаз старой мыши мигнул на мгновение разумением и снова стал недвижим.

Славур промолчал и затем слова его снова раздались в мышиной цитадели:

- Отчего ты не любишь меня, отец?

Старый король обнажил в скрипучем смехе свои желтые, словно яровая пшеница, зубами:

- Сын мой. Погляди на моих детей! – его длинный палец указал на дюжину жмущихся в страхе мышат – инфант позади своего трона. – Сколько их? Сколько моей отеческой любви хватит на всех? Не растеряю ли я крупицы моей любви, даруя их в должной мере всем?

- Но неужели я не такой же сын, что и наследные принцы и принцессы, мой король?

- Ты воин, сын мой, – король наклонил голову в раздумьях. – Ты ведешь мои войска в нескончаемой войне с крысами, этими подлыми предателями нашего дома. Ты несешь славу…

-Отец! – В нетерпении Славур перебил его. – О тебе говорят, как о справедливом короле, самая последняя мышь в нашем королевстве ищет аудиенции с тобой, с Мусом Мышехвостом, в, порой, тщетных поисках справедливости! Посмотри на мой меч, - он высоко воздел свой клинок. – Он смазан кровью тысяч твоих врагов. Я видел, как гаснут горящие ненавистью крысиные глаза, когда я проникал им в самое их сердце. Я – крысиный страх, я крысиный ужас, разве я не достоин твоей любви и признания?

- Ты делал это во славу королевства… - Брови старого короля, будто в смертельной усталости опустились на веки.

- Я делал это ради тебя, король! Я делал это, чтобы по возвращению домой ты сказал мне, что я любимый сын твой. Я вел твои войска в победный бой, раз за разом, ради твоего признания, о, король! Я был героем ради того, чтобы ощутить на голове своей отеческую длань со словами благодарности, великий король…

- И ты ее получил, Славур.

- Что стоит королевская любовь в сравнении с отцовской? – меч рыцаря со звоном упал о камни, а рыцарь опустился на пол, преклонив колено. – Я всю жизнь жаждал твоего признания, но так и не получил его.

- Ты получишь мою благодарность. Твои заслуги не пройдут незамеченными, достойный рыцарь Славур Мышехвост, ибо я справедлив. Ибо я твой король…

- Ты мой отец. – Произнес рыцарь. – Вся моя слава – твоя.

И от стены, с легким стоном, вдруг отделись тень и кинулась к рыцарю, осыпая его поцелуями. Все матери одинаковы в любви к своим чадам, и мать Славура была такой же. Ее руки, дрожа, неумело скользили по загрубелым лапкам, что безвольно касались эфеса меча; с болью в истерзанном сердце пальце касались шрамов, обезобразивших мышиную морду.

- Дитя мое, - ее голос, словно журчание ручейка, протек в уши свиты и короля. – Позволь мне подарить тебе вдвое больше материнской любви взамен отцовской. Я признаю тебя, как сына, но не воина. Позволь мне любить тебя!..

- Мама… - в глазах Славура зажегся робкий огонек. – Прошу тебя встань, ибо ты сполна отдала мне, что причиталось мне ребенком.

- Нет, нет… - она упрямо качала головой. – Прости меня, что покинула тебя тогда, когда ты нуждался во мне. Прости меня и отца своего, ибо мы не знали как любить тебя, нашего первенца…

- Уведите ее. – Король ощерился, будто в атаке. – Твоя мать глупа, и ты перенял от супруги моей ее разум! Я король, и моя воля неисповедима! Ты, Славур, не наследник престола Мышехвостов! Ты лишь взор короля, ты лишь рука короля, что разит без пощады. Смирись, ибо ты рожден не наследником, но воином.

К плачущей королеве – матери мышиной стаи подлетели, шурша платьями, ее фрейлины, и увели прочь, но в зале долго еще витали всхлипы матери, отражаясь от стен и оседая на плечах свиты.

- Мурида! – король хлопнул сухими ладонями.

- Да, отец, - из-за трона вышел молодой мышонок, понуро глядя в пол.

- Посмотри, Славур, - отец рыцаря указал перстом, украшенным золотом, на мышонка. – Вот наследник трона. Вот кому ты будешь служить. Это твой будущий король. Это мышь, которая продолжит династию Мышехвостов, что помазал на властение сам Бог. Это по его велению ты понесешь славу нашего престола далеко за пределы нашего королевства. Смотри внимательно, Славур, ибо это твой будущий король, кому ты будешь служить!

- Я служу не королю, отец. Я служу тебе, ибо искал тебя все эти годы. – Славур с трудом встал, лапками обхватив свое оружие. - Я искал отца, но в который раз нашел короля. – И он медленно побрел назад, низко склонив голову, будто взором ища нечто давно потерянное.

- Тогда я изгоняю тебя, сын мой! – прокричал король вслед, отчего все съежились, будто в морозное утро. Лишь рыцарь, звеня доспехами и глядя в пустоту и мрак, исчез безмолвно в воротах замка. И только он вышел, то высоко-высоко, за пределами тьмы, что царствовала под крышей; за небесной твердью; за зелеными лугами рая, Бог сказал другому Богу:

- Господи, Андрес, вызови уже службу дератизации! Мыши совсем распоясались и скоро, верно, начнут ползать по нам!

- Да, дорогая Агата. – И Андреас достал телефон, что бы позвонить в службу по борьбе с грызунами.