Мерзкие мерские штучки⁠⁠

– Целый город! – ахнул Ра’Морд, когда его глаза привыкли к яркому освещению. Пространство пещеры занимали высеченные в скале дома, арки и лестницы. Всё это громоздилось в несколько уровней, обладая странным очарованием гигантского муравейника. Каменный лик с завитой прядями бородой сурово взирал сверху на центральную площадь. Двемерские руины каджит ненавидел с первой встречи с паровым центурионом. Но в этом городе кипела жизнь, всюду сновали люди и меры, а единственная жестянка-сфера спокойно патрулировала окрестности высохшего фонтана.

Среди караванщиков давно ходили слухи о здешних богатствах и о странностях местных жителей. Они не выглядели даэдрапоклонниками, но зачем-то их предки заперлись под землёй пару веков назад и контактировали только с бродячими торговцами и алхимиками.

Поправив на плече увесистую сумку с барахлом, Ра’Морд двинулся по широкой лестнице вниз, к площади, высматривая в серости каменных узоров магазин.

– Отвести тебя к торговцу?

Каджит невольно ощетинил загривок – настолько неожиданно раздался звонкий голос под ухом. Мальчишка улыбался во весь рот и выглядел крайне дружелюбно. Однако авантюриста такие улыбки давно не подкупали.

– Каджит не станет за это платить, – сказал он уверенно и ускорил шаг.

Не для того он тратил обаяние, уговаривая толстозадую градоначальницу впустить его, чтобы теперь платить непрошеному гиду.

– Так и быть... Бесплатно! – в голосе ребёнка читалась прямо-таки мольба.

Что ж, пусть детёныш рассмотрит «пришельца из верхнего мира» и благополучно отвяжется. Каджит молча кивнул, и мальчишка радостно затараторил, тыкая пальцем в разные стороны. Всю дорогу Ра’Морд пытался угадать, какой расы его проводник, поскольку все гладкокожие для него выглядели одинаково. Выделялись разве что редгарды, но бледный светловолосый мальчишка явно был не из них. Наверное, имперец, раз пытался выудить плату за навязанные услуги.

Из слов проводника следовало, что в городе есть алхимик, пара лекарей, бригада механиков и отряд скучающей от безделья стражи. Ночная прогулка по сундукам уже не казалась лёгкой затеей, а когда мимо с лязгом прокатилась двемерская сфера, каджит окончательно загрустил. Что ж, придётся обойтись честной торговлей.

Ассортимент магазина был неплох, но выторговать солидную сумму Ра’Морду не удалось. Зато выяснилось, что подземные жители в некоторых делах беспомощны, словно дети. Монеты за нехитрую подработку посыпались как из убитого грязекраба. Ра’Морду пришлось поймать сбежавшего кота (грубо объясняя всем, что они не родственники), раздобыть инструменты для кузни, отучить одного балбеса от скумы и оценить качество выращенных под землёй овощей. Каджит, скрипя зубами, вытерпел даже осмотр от местных лекарей. Лишь стройная темнокожая наставница смогла растопить сердце авантюриста, и он с радостью наврал её ученикам о своих подвигах в верхнем мире.

В день, когда Ра’Морд набрал достаточно септимов на зачарованный лук, в его гостевое жилище явилась градоначальница. Дородная имперка была искренне расстроена, и каджит решил отплатить за гостеприимство ещё одной услугой. Ни слова не говоря, женщина повела его в храм Кинарет.

***

На сбившемся соломенном матрасе поверх каменной кровати лежал знакомый мальчик-проводник. Над ним суетились оба лекаря – морщинистый редгард и юная остроухая монахиня. Рядом причитала бабушка сорванца, урожай которой каджит дегустировал накануне. «Всё-таки детёныш норд», – решил он, глядя на крепкую высокую старуху.

– С самого рождения воспитываю его, как родного, – всхлипывая, проговорила фермерша.

«Они издеваются», – подумал Ра’Морд, чьи догадки снова пошли прахом. Но вслух он сказал другое:

– Каджит сочувствует вашей беде. Что произошло?

– Сильная лихорадка, – проворчал старый лекарь, опускаясь на каменную скамью. – Магия или неизвестный яд? Я такого ещё не видел.

– Каджит может помочь?

Было ясно, что мальчишку не спасти, раз у лекаря опустились руки.

– Может! – неожиданно воскликнул кто-то.

Все посмотрели на нервного босмера с нескрываемым раздражением. Даже Ра’Морд, который недавно в красках расписывал этому дурню будущее любителей скумы.

– Боделук, заткнулся бы ты по-хорошему! – с горечью прикрикнула на парня пожилая нордка. – Если бы не ты!..

– Я виноват! – взвизгнул коротышка, размахивая руками. – Поэтому я должен всё исправить! И я знаю, как!

– А я знаю, как эльфу череп расколоть! – зарычала фермерша, в которой проснулся дух северной воительницы.

– Погоди, Бристилла, – успокоил её старый лекарь, – давай послушаем.

– Там, в скале, ещё один город! – затараторил Боделук. – Как наш, только заброшенный. Я туда ходить боялся, только в проходе прятал... ну... всякие вещи... А Остиан любопытный, вы сами знаете. Он дальше полез, и заразу эту подцепил.

«Остиан... Может, бретон?» – мелькнуло в голове каджита.

– И как нам это поможет? – устало поинтересовался редгард, глядя на трясущиеся руки босмера.

– Мне кажется, – коротышка облизал потрескавшиеся губы, – если там был город, то и лекари были, и алхимики. Если эта болезнь там была, то и лекарство от неё должно быть.

– Если только город от этой болезни не вымер, – печально произнесла монахиня и тут же виновато покраснела.

Повисла неловкая тишина, которую нарушали только нервные почёсывания босмера и тихие стоны Остиана.

– Я так думаю, – сказала, наконец, градоначальница, – если есть шанс, даже самый ничтожный, мы должны им воспользоваться.

Имперка повернулась к каджиту и пристально посмотрела в жёлтые глаза с вертикальными зрачками. Ра’Морд ненавидел двемерские руины, но за несколько дней рутинной беготни он изрядно соскучился по приключениям. Да и наживу таинственный город мог сулить немалую. А неизвестная зараза... Каджит однажды вернулся в своё мёртвое тело, так что и это как-нибудь переживёт. Тем более, что у него завалялся флакон с сопротивлением всякой хвори. Авантюрист прикрыл глаза и уверенно кивнул.

***

В захламлённой мастерской, где босмер травился скумой вместо того, чтобы чинить пауков-рабочих, Боделук повёл Ра’Морда в самый дальний угол. Там он схватил большую кувалду и, кряхтя, врезал по каменной стене. Неожиданно кусок скалы с глухим скрежетом ушёл в пол, открывая тёмный узкий проход. Каджит невольно принюхался, хотя не имел понятия, как может пахнуть незнакомая зараза. Он вынул из-за пояса зеленоватый пузырёк и осушил одним глотком. На вкус зелье было не лунный сахар и воняло чесноком, так что хвори должны были дохнуть от одного лишь запаха.

– Ты с каджитом? – спросил Ра’Морд и ухмыльнулся, когда босмер замотал башкой, сунул ему в руки незажжённый факел и попятился. Факел полетел в кучу хлама, а каджит, прекрасно видевший в темноте, осторожно шагнул в проём.

Коридор уходил всё дальше, плавно закругляясь. Создавалось впечатление, что он огибает населённый город по всему периметру. Кое-где из стены торчали металлические элементы, заставляя нервничать. Ра’Морд остановился у жёлтого диска размером с тыкву. Однажды в похожих руинах из такого «окошка» ему на голову вывалился двемерский паук. Чуткий слух каджита уловил тихие звуки. Он подкрался ближе, на всякий случай приготовив кинжал. Неожиданно сработал какой-то механизм, открылись металлические створки, обнажив решетку, из которой отчётливо зазвучали знакомые голоса.

– Почему я должна это терпеть?! – восклицала торговка, у которой Ра’Морд присмотрел себе оружие. – Я одна тащу на себе магазин и дочь, а от тебя никакой помощи!

– А от тебя только упрёки и ворчание! – огрызался её муж. – Никакого терпения не хватит. Меня ждут в кузнице.

Громко хлопнула дверь, послышались приглушённые всхлипывания:

– Знаю я, кто тебя там ждёт...

Знал это и Ра’Морд, знал и весь город. Только на людях заморенная торговка прикидывалась хоботом и отрицала все намёки на связь её мужа с юной эльфийкой из мастерских. Между прочим, сестрой того самого Боделука. Но кто и зачем следил таким образом за бытовыми ссорами жителей?

Продвигаясь по коридору, каджит встречал всё новые «шпионские окна» в город. На полу кое-где валялись истлевшие куски пергамента. Подняв один из них, Ра’Морд обнаружил ряды угловатых значков. Такие же буквы покрывали конструкции из жёлтого металла во всех двемерских руинах. Каджит почувствовал сильное волнение. Что если он приблизился к великой тайне исчезновения двемеров? Что если они не покидали Нирн, а до сих пор прячутся в таких вот секретных городах, наблюдая и делая записи? Осталось придумать, как использовать это открытие для своей выгоды.

Коридор вывел к каменной лестнице, которая спускалась в просторную пещеру. Однако всё это напоминало, скорее, не город, а огромную лабораторию. Двемеры были известны как отличные механики, но об их алхимических талантах каджит ничего не слышал. На каменных и металлических столах громоздились ряды склянок, кучи незнакомых инструментов и приспособлений. Ра’Морд поборол желание набить мешок трофеями, опасаясь притащить в Тамриэль неизвестный мор. Его внимание привлекли полуистлевшие рисунки и схемы – язык, понятный всем без исключения. Изображения людей, зверолюдей и меров, чьи тела подвергались жутковатым метаморфозам. Подрисованные бутылочки разного цвета и объёма явно намекали на дозировку веществ и их воздействие на организм.

– Каджит ненавидит двемеров! – прошипел Ра’Морд, убедившись, что бородатые умники готовили эксперименты над своими соседями. Мало им было фалмеров...

Из всех меров каджит доверял только оркам, которых и мерами-то назвать можно было с натяжкой. Они обычно не хитрили, говорили всё прямо в лоб и били туда же, если доходило до драки. А вот скрытные босмеры, высокомерные альтмеры и расисты-данмеры вызывали у каджита отвращение не меньшее, чем скользкие аргониане. Но подземные меры, устроившие полное вырождение своим снежным собратьям, перещеголяли всех.

– Мерзкие мерские штучки...

Зарисовки в одной из книг свидетельствовали, что зелья испытывались и на подземной фауне. Причём результаты были настолько впечатляющими, что каджиту стало не по себе. Крысы, решающие головоломки... Крысы, организующие побег из клеток... Крысы, захватывающие подземные города... На одном из рисунков огромная крыса в подобии короны стояла посреди площади перед толпой крыс поменьше. Некоторые вполне по-человечески держали в лапах факелы. В паре небрежных штрихов на заднем плане каджиту почудилась гора мёртвых двуногих тел.

Ра’Морд не знал, что думать. Двемеров истребили «поумневшие крысы», или они были всего лишь фантазией учёного? Может, просто все вымерли от собственноручно созданной заразы? Где же тогда хоть какие-то останки?

Иммунитет, подаренный эликсиром, был не вечен, поэтому следовало торопиться. Каджит одну за другой распахивал металлические двери в тесные кладовые, не имея представления, как выглядит лекарство. Одна из дверей открывалась с помощью заклинившего рычага, так что пришлось повозиться.

Когда створки, наконец, со скрежетом разошлись, Ра’Морд застыл в изумлении. Помещение оказалось просторным, немногим меньше главной лаборатории. Каменные ложа вдоль стен и длинный металлический стол с лавками по бокам говорили о том, что это общая спальня и столовая разом. В дальнем углу громоздилась гора искорёженных клеток, похожих на те, в которых разбойники держат ручных волков. Пространства между кроватями занимали мерзкого вида конструкции из земли, тряпок, костей и прочего мусора. Каджит без труда опоздал в этих кучах крысиные гнёзда. Тем более, что хозяева гнёзд деловито расселись за длинным столом, словно пародия на какой-то военный совет. Выглядело это комично и жутко одновременно. А когда десятки пар красных глаз, видевших во мраке не хуже каджита, разом обратились к незваному гостю, Ра’Морд почувствовал неприятную дрожь в коленях. Огромным грызунам не хватало только факелов в лапах. Скайримских переростков называют злокрысами. Интересно, как стоило бы именовать этих? Умнокрысы?

– Мудрокрысы, –неожиданно прошипел самый крупный грызун, восседавший во главе стола, – Так... лучше...

Слова явно давались ему с трудом – ускоренная двемерами эволюция коснулась интеллекта, но не речевого аппарата.

Ра’Морд не знал приёмов против телепатии, поэтому решил повторять про себя самое обидное ругательство, надеясь выбить противника из колеи. «Крысиный король» лишь криво усмехнулся. Он попытался снова заговорить, но вышло совсем неразборчиво. Грызун замолчал, закатил глаза, и каджит услышал речь прямо у себя в голове.

«Двемер был враг. Двемер сеял заразу. Двемер поплатился. Каджит не враг. Каджит может помочь.»

– Каджит к вашим услугам, – неуверенно пробормотал Ра’Морд, тут же сообразив, что мог и не говорить этого вслух.

«Каджит пришёл сверху. Значит, есть выход. Каджит покажет выход.»

Ра’Морд почувствовал, что может стать причиной чего-то очень нехорошего. Как ни старался он контролировать свои мысли, воображение ярко нарисовало картины городов, опустошённых неизвестной болезнью.

«Не заразим. Будем жить там, где никого. Двести лет не видели солнца. Наши дети должны увидеть.»

Авантюрист прекрасно понимал, что крысы могут просто разорвать его стаей и по следам выйти к секретной двери в мастерскую. Однако решил рискнуть и поторговаться.

– Помощь за помощь. Если есть лекарство от вашей заразы, каджит покажет выход.

Как ни странно, главный «мудрокрыс» кивнул. Однако тут же послал в голову собеседника решающее условие:

«Сначала выход!»

***

Остаток дня (насколько можно было судить под землёй) прошёл в приготовлениях. Крысы пообещали, что уйдут незаметно, не тронув никого из спящих горожан. Проскользнуть мимо ожиревшей от безделия стражи было плёвым делом, а двемерских анимункулей грызуны учились обходить не одно поколение. Ра’Морд понимал, что верить крысам – не лучший вариант, но других просто не имелось. То, что он до сих пор был жив, вселяло небольшую надежду.

Каджит нарисовал на уцелевшем листке бумаги схему «подслушивающего коридора», обозначив расположение секретной двери. Умные твари, наверняка, сообразят, как её открыть. Когда последняя из крыс покинула зал главной лаборатории, крысиный предводитель кивнул каджиту и с трудом проговорил:

– Спасибо...

– «Спасибо» не булькает, – возразил Ра’Морд, намекая на обещанное лекарство.

Вместо ответа «мудрокрыс» указал лапой куда-то за спину каджита, а когда тот обернулся, предсказуемо исчез в коридоре вслед за своей серой армией.

– Каджит найдёт вас всех и разорвёт! Как...

Ра’Морд замолчал. Напрашивалось сравнение с котом и крысой, которое ему не нравилось. Он злобно озирался по сторонам, раздумывая, что делать дальше. Вдруг на глаза ему попалась неприметная дверь в дальнем углу пещеры – как раз в том месте, куда указал грызун.

– Так и быть, не разорвёт, – пробормотал каджит. – Но очень серьёзно поговорит!

Дверь явно блокировал некий механизм, но никаких кнопок и рычагов в окрестностях не наблюдалось. Битый час умелый взломщик тщетно исследовал преграду в поисках замка. Отчаявшись, он даже бахнул в грязно-жёлтый металл слабеньким огненным шаром. Дверь не поддалась, но каменные своды отозвались таким эхом, что Ра’Морд на время оглох. В звенящей тишине ему почудился женский голос с бретонским акцентом.

– Всё-таки разорвёт! – разозлился каджит и осмотрелся в поисках железяки потяжелее.

Слух к нему вернулся, но женский голос, на удивление, не исчез. За дверью явно кто-то был. Приложив ухо к металлу, каджит услышал странные лязги и скрипы, а потом мелодичный голос проговорил что-то на языке, напоминающем древние эльфийские наречия.

– Каджит не понимает, – крикнул Ра’Морд и снова прислушался.

– Господин хочет, чтобы я говорила на языке подопытных? – через некоторое время отозвались из-за двери. – Позвольте мне выйти?

– Каджит позволяет.

Снова повисла тишина, нарушаемая металлическими поскрипываниями и щелчками. Наверняка, за дверью была ещё одна лаборатория, до сих пор действующая. Но как она уцелела перед натиском «мудрокрысов»? Да и бретоны не живут так долго, несмотря на имевшихся когда-то в роду эльфов.

– Каджиту не положено, – отозвалась, наконец, незнакомка. – Позволить может только двемер.

– Двемер позволяет, – пожал плечами каджит.

Дверь щёлкнула и шторой взлетела вверх, а вместо симпатичной бретонки Ра’Морд увидел нечто иное. На него катилась двемерская сфера, оснащённая сразу двумя парами «рук». Вместо привычного оружия конечности заканчивались странными инструментами и манипуляторами.

– Что ты такое? – прохрипел каджит, на всякий случай приготовившись к прыжку.

Сфера остановилась и смущённо потупилась.

– Прошу прощения. Я никогда не встречала никого, кроме господина и его помощников. Меня зовут Мари.

Такой сильный акцент был редкостью даже в самых глухих уголках Хай Рока. Сколько же веков этой жестянке? Как живая душа может угодить в механизм, Ра’Морд знал не понаслышке. Ему стало жаль несчастную, когда-то доверившуюся сумрачному подземному гению в надежде научиться его секретам. Даже несмотря на те жуткие эксперименты, в которых она была помощницей.

– Каджит ищет лекарство от вашей заразы.

– О, понимаю, – живо отозвалась Мари.

Она резко выбросила вперёд одну из «рук» и ткнула в плечо каджита тонкой иглой. Ра’Морд не успел на это среагировать и злобно зашипел.

– Так я и думала! – пропела Мари, всплеснув манипуляторами. – Анализ положительный. И склеры, и дыхание, и запах...

– Запах ни при чём! – огрызнулся каджит.

– Но налицо все признаки...

Тут сфера выдала нечто на древнем языке, отчего Ра’Морд прижал уши, ожидая появления даэдры. Ничего такого не произошло, а жестяная знахарка продолжила:

– К счастью, одна порция лекарства ещё осталась!

Ра’Морду стало не по себе. Если он подцепил крысиный мор, а лекарство лишь одно... В памяти всплыло бледное лицо мальчика, чью расу он так и не отгадал.

– Каджиту нужно хотя бы два флакона!

– Невозможно, – с сожалением развела «руками» Мари. – Последние десятки лет не было новых материалов... Всё имеет срок годности.

– Даже каджит, – грустно прошептал Ра’Морд.

***

Подземный город авантюрист покидал в мрачном настроении. Его возвращение вместе с металлической целительницей произвело фурор. Крысы не обманули, их передвижений в городе никто не заметил, а новых заболевших не наблюдалось. Остиан быстро пошёл на поправку, а градоначальница со слезами на глазах пообещала поставить герою памятник. Однако цены в магазинах для героя осталась прежними. Но волновало Ра’Морда совсем другое.

Каджит шёл по дороге, прислушиваясь к своему телу и раздумывая, какой из алтарей может его исцелить. Чувствовал он себя, на удивление, неплохо. Вторым раздражающим фактором был анимункул с приятным женским голосом, увязавшийся за Ра’Мордом. Оставаться дольше под землёй Мари наотрез отказалась, как ни уговаривали её городские лекари. Бретонке, веками запертой в металлическом теле, очень хотелось увидеть, как изменился мир. Впрочем, плюсов в такой попутчице было немало. Можно спокойно ночевать под открытым небом, не боясь нападения. Охранник каравана с личной двемерской сферой стоил значительно дороже. А при необходимости можно будет продать жестянку в какую-нибудь гильдию.

– Каджиту нужно на север, к большому святилищу Кинарет, – объявил Ра’Морд на очередном привале.

– Как ты думаешь, – неожиданно спросила Мари, – я могла бы снова стать человеком?