Мегатик и Парватик⁠⁠

— Гротан, ну вы же не можете помнить все планеты этой системы, – Хет задумчиво посмотрел на хирурга и перевел взгляд на экран, где светился гигантский болотно-серый шар.

Гротан ухмыльнулся и достал из кармана стик электронной сигареты.

— Я все и не помню. Но это Ксавирон-7, очень любопытное в некотором смысле место.

Дремлющий в кресле Абуль Рашид приоткрыл один глаз, показал большой палец и снова отключился.

— Эта планета – жемчужина ксенобиологии. К примеру, слышали выражение «дружат как мегатик с парватиком»?

— М, да, но никогда его не понимал.

—  Оно пошло отсюда. На Ксавироне сосуществуют два вида, которые настолько тесно связаны, что их взаимодействие, словно танец, отточенный миллионами лет эволюции. Давайте, расскажу про Megafauna alienus и Parvus symbioticus.

— Мегатик и Парватик?

— Именно!

Гротан взялся листать в воздухе иконки папок, а Хет наклонился ближе к монитору.

Наконец, мыслехирург включил голографический проектор, и в пространстве возникло изображение огромного бесформенного существа с массивным, чешуйчатым телом, переливающимся в лучах двух солнц Ксавирона.

— Это наш первый приятель – Megafauna alienus, — Гротан выпустил изо рта колечко пара. – Он размером с трехэтажный дом. Эти ребята перемещаются по местным саваннам, питаясь желеобразной зеленью, богатыми кремнийорганическими соединениями. Физиология их самок имеет нечто вроде плаценты, как у земных млекопитающих, они также проходят через менструальный цикл, выбрасывая биоматериал, если не наступает беременность. Но знаешь, что делает их особенными?

Хет помотал головой.

— Они — идеальные хозяева для второго вида.

Голограмма сменилась изображением маленького существа размером с мышь, с гибким телом, длинными усиками и блестящими фасеточными глазами. Хет прищурился, пытаясь разглядеть детали.

— Парватик? – он обернулся к Гротану.

— Да, Parvus symbioticus, – продолжил Гротан. – Долгое время мы считали, что это просто комменсал, питающиеся остатками пищи или кожными чешуйками Megafauna. Падальщики. Они повсюду следуют за гигантами, всегда находятся рядом. Однако, случайно выяснилось любопытное: их настоящая роль раскрывается, когда самка гиганта вступает в репродуктивный цикл. Parvus реагирует на гормональные изменения гиганта с точностью биохимического детектора. Видишь эти усики у малышей? Они улавливают химические сигналы — гормоны, аналоги наших эстрогенов, которые выделяются с менструальными жидкостями. Что означает, когда эти выделения прекращаются?

Хет задумался и пожал плечами. Абуль Рашид снова на мгновение открыл один глаз.

— Это сигнал, что самка Мегатика беременна.

— Точно, – Гротан поднял вверх палец, – Вот тогда Parvus переходит к действию.

— К какому действию? – Хет часто заморгал.

Гротан увеличил изображение, показывая, как крошечный Parvus пробирается гиганта к репродуктивному тракту.

— Parvus проникает в матку самки. Это звучит дико, но их анатомия идеально приспособлена для этого. У них есть микрокогти и секреторные железы, выделяющие липкий фермент, чтобы закрепиться на стенках эндометрия — ткани, которая у Megafauna поддерживает эмбрион. Там Parvus откладывает до сотни крошечных яиц. Иммунная система гиганта их просто не замечает.

Хет нахмурился.

— То есть они паразиты? Но как они выживают внутри? И что происходит с яйцами?

— Отличный вопрос! – Гротан пролистнул голограммы до той, где яйца Parvus светились мягким зеленоватым светом. – Яйца питаются теми же питательными веществами, что и эмбрион Megafauna. Эндометрий выделяет органические молекулы — глюкозу, аминокислоты, липиды. Parvus эволюционировал так, чтобы его яйца созревали ровно столько же времени, сколько длится беременность гиганта. Это гениальная синхронизация! Когда самка рожает своего детеныша — огромного, размером с грузовик, — личинки Parvus выходят вместе с ним. Для Megafauna они как пылинки, мусор, который она даже не замечает.

Хет задумался, потирая подбородок.

— То есть Парватикам лень вынашивать детей самим и они используют ресурсы Мегатика?

— Вот где самое интересное. Это почти не паразитизм, тут, скорее, нейтральный симбиоз. Parvus выделяет ферменты, которые подавляют патогенные бактерии в репродуктивном тракте, косвенно помогая хозяину. Это эволюционный компромисс: Parvus получает безопасное место для своих яиц, а Megafauna — чистую матку.

Голограмма показала, как новорожденные личинки Parvus, крошечные и юркие, расползаются по саванне, начиная самостоятельную жизнь. Хет не мог отвести взгляд.

— Это невероятно, — пробормотал он. – Как если бы самка слона выращивала внутри себя одного слонёнка и сотню мышат, а во время родов выкидывала их словно мусор.

— Очень образно, юноша! Хвалю.