Левые против иммиграции? Перевод интервью министра по интеграции Дании⁠⁠

Телеграм канал "Бундесканцлер: о немецкой политике" выложил перевод интервью взятое Neue Zürcher Zeitung у Матиаса Тесфайе — нынешнего министра по интеграции Дании, который славится одним из самых строгих взглядов на миграционную политику.

При том, что он потомок эфиопского мигранта.

"Вольные выдержки ниже помогут выявить ядро датской консервативной, но социал-демократической миграционной политики, являющейся полярной противоположностью немецкой." - пишет телеграм канал.

— Господин Тесфайе, для немецкой прессы и левых вы воплощение зла: социал-демократ с миграционным бэкграундом, критикующий ислам и вынуждающий мигрантов выполнять грязную работу. Как вы относитесь к тому, что ваши товарищи крестят вас расистом и предателем?

— Я изучал датскую миграционную историю. И любому, кто интересуется, очевидно, что левые и профсоюзы очень скептически относились к миграции в 1960-х из-за конкуренции на рынке труда. В то время именно политические правые хотели открыть границы для иностранных рабочих. В 1980-х и 1990-х годах все перевернулось: теперь левые хотят открыть границы, а правые – закрыть.

— Когда вы осознали, что иммиграция это проблема?

— Я родился в 1981 году и вырос в Орхусе, городе с большим количеством социального жилья и множеством иностранцев из Турции, Ирака, Сомали и Пакистана. Моими друзьями были датчане и мигранты. Когда нам было по 18, некоторые из моих друзей неожиданно женились на двоюродных сестрах из Турции, чтобы их родственники могли приехать в Данию, а с датскими друзьями они расстались. Помню, я нашел это странным: брак как простой инструмент для иммиграции.

— Ваше правительство имеют целью нулевой показатель просителей убежища в Дании. Разве это не цинично, учитывая сколько людей бегут от войны?

— Видите ли, десять лет назад, по данным ООН, во всем мире было около 40 миллионов беженцев. Сейчас это более 80 миллионов. Нет никакой связи между количеством просителей убежища в Европе и количеством беженцев в мире. Если мы хотим помочь беженцам, то нужно действовать в рамках программ ООН, и мы должны вкладывать гораздо больше денег в международные программы. Однако сегодняшняя система предоставления убежища является частью проблемы, а не ее решением.

— Почему?

— Половина просителей убежища в Европе никоим образом не нуждаются в защите, и большинство из них — молодые люди. Если их заявки отклоняются, это вызывает массу проблем и затрат. Каждый раз, когда кто-то обращается за правом на убежище, это часть проблемы. Беженцев следует отбирать на основе гуманитарных критериев. В Дании мы в настоящее время принимаем людей из Конго и Бурунди. Это выходцы из лагерей в Руанде, это представители сексуальных меньшинств или женщины с детьми.

— в Швеции, которая географически и культурно близка к Дании, серьезные проблемы с миграцией. Как вы объясните тот факт, что люди в Дании более чувствительны к этому вопросу, хотя мигрантов меньше?

— Прежде всего, это различия в законодательстве. Но в последние годы их становится все меньше. Например, раньше в Швеции каждый беженец получал постоянный вид на жительство. Сейчас есть только временное. Если вы посмотрите на цифры в Дании, уровень преступности снижается, а образование и занятость растут. Количество районов, отнесенных к категории «гетто», резко сокращается. Я абсолютно уверен, что если бы у нас были такие же количества иммигрантов, как у наших соседей, у нас были бы такие же проблемы с интеграцией.

— Вы как-то сказали, что в Дании нет проблем с выходцами из Южной Америки или с Дальнего Востока, но есть проблемы с мигрантами с Ближнего Востока и Северной Африки. Вы можете это обосновать?

— У меня нет проблем с мигрантами с Ближнего Востока. Я сужу о человеке по тому, кто он есть и что он делает. И какой вклад он вносит в датское общество. Но датское общество имеет проблемы со слишком большой миграцией с Ближнего Востока, и я как министр должен учитывать последствия этой миграции. Одна из них заключается в том, что это большая экономическая нагрузка.

— Что вы имеете в виду?

— Если мы проанализируем, какие группы мигрантов укрепляют государство всеобщего благосостояния, то увидим, что у нас нет проблем с выходцами из Таиланда, Китая или Индии. Они вносят чистый вклад в датскую экономику. И это только экономическая сторона статистики.

— Вы намекаете на статистику преступлений?

— Большинство мусульман не являются преступниками. Важнее отсутствие культурной интеграции: готовность жить демократическими ценностями, признать равные права мужчин и женщин или то, что религия никогда не может быть выше закона.

— В 2015 году в Дании произошли террористические акты исламистов. Охранник-еврей был убит перед синагогой. Насколько велика проблема антисемитизма сегодня?

— Если вы спросите среднестатистического датчанина, он, вероятно, ответит, что не велика. Но если вы спросите еврейские общины в Копенгагене или даже в Орхусе, они дадут вам другой ответ. Еврейские школы, а также общины сталкиваются с антисемитизмом в невиданной ранее степени. И это из-за миграции.

— Дабы бороться с исламизмом, ваше правительство хочет обязать духовенство проповедовать только на датском языке.

— Закон готовится, но мы еще не представили его в парламент. В прошлом году мы приняли закон, запрещающий религиозным учреждениям принимать деньги от недемократических лиц, организаций или правительств. Если британский имам захочет приехать сюда, чтобы разжечь ненависть к евреям или гомосексуалистам, мы можем отказать ему в аэропорту или сделать так, чтобы он даже не сел в самолет в Хитроу.

— Швейцария запретила строительство минаретов на референдуме. Вам близко такое решение?

— Я могу понять, почему мы ведем эту дискуссию в Европе. Мы должны найти способ, чтобы наши граждане могли исповедовать свою религию, в том числе ислам. Но никто не должен использовать религию, чтобы переиначить наше общество. Это дискуссия вокруг одного вопроса: как мусульманам исповедовать свою религию, не вступая в конфликт с окружающим обществом? Я настроен оптимистично, но опять же: будет трудно справиться, когда к нам ежегодно приезжает большое количество мигрантов с Ближнего Востока. Тогда нам придется начинать все сначала, объяснять нашу культуру.

— В Швейцарии в настоящее время обсуждается вопрос о том, следует ли автоматически натурализовать детей мигрантов. Как вы думаете, это хорошая идея?

— Традиционно есть два способа стать гражданином: по рождению, как в США, или по крови, как в Европе. Из-за иммиграции нам необходимо обсудить возможности для мигрантов стать гражданами. В Дании философия заключается в том, что вы становитесь гражданином, когда интегрируетесь. А потом можно спорить, что значит быть интегрированным: говорить по-датски, не совершать тяжких преступлений, иметь работу, жить здесь с постоянным видом на жительство на два-три года.

— Ваш отец приехал в Данию как эфиопский беженец. Вы сами сталкивались с расизмом?

— Нет, я бы так не сказал. Конечно, я слышал глупые вещи в свою строну. Но я думаю, что все молодые люди сталкиваются с таким. У меня была хорошая школа, хорошая футбольная команда, хорошее социальное жилье и хорошее образование на каменщика. Это был отличный старт в моей жизни.