Кулай. Вместе на краю земли (часть 1)
Кулай… Чужая музыка звучит в слове. Холодная, неприветливая. Кулай – остров среди Васюганских болот. (с)
Об этой поездке я мечтала давно, представляла до мелочей. Этот момент настал, совпав с днем моего рождения. Готовилась основательно, хотя давно известно, что зимой туда добраться не сложно. Зимник проложен, для многих самое время для работы. Главным было не забыть цветы - хотя бы так почтить память тех, кто остался там навсегда.
Представляла, как будем ехать, солнце слепить, а снежные поля переливаться за окном. Оказалось с точностью наоборот: хмурое небо, колючий ветер с дождём, за бортом ноль грудасов. Одна мысль в голове : "Чтобы прочувствовать!". В машине тепло, ехали неспеша, нам - молодым родителям минуты наедине как подарок.
Наша первая остановка на чай сразу после села Мартюшево - поле в деревне Ивановка. Для завтрака на свежем воздухе место в такую погоду выбрали не лучшее - пасмурно, ветренно, продувает со всех сторон. Греет горячий чай и мысль о том, что ждёт впереди. Ровные снежные берега по обе стороны от дороги, а немного позади одинокая старая лиственница - символ вечности, последняя жительница этой деревни.
Видела она многое - и боль ссыльных, и горящие глаза различных экспедиций.
Путь между заросшими деревнями охраняют сосны и ели высотой будто до неба. Спустя 60 километров открывается глухариный край - Васисс. Раньше жизнь здесь била ключом, сейчас несколько улиц и много брошенных домов, люди ещё живут. С мужем говорим на разные темы - от его работы до моих мечтаний, много смеёмся, одновременно говоря о том, что видели эти земли, сколько порушенных судеб, семей..
Успеваю камерой "ухватить" огромного филина, сидящего на столбе. Зорко посмотрел и тут же, расправив широкие крылья, направился в березовую рощу. Он знает - охотник здесь гость нередкий.
Заветная точка - последняя населенная деревня, где ночевали спецпоспленцы. Большая земля - так это место называет Амой муж и сегодня. Речь о Петровке. А перед ней знак, говорящий "Проезд без спецпропуска запрещён". Теперь здесь Крапивинское месторождение, работа кипит. Я закрыв глаза на миг представляю обозы с людьми, плачущими детьми, чувствую страх, смотря на дорогу вперёд - туда, на "конец земли" .Минуем указатель, держим путь на Кулай, к Поклонному кресту.
Кулай - в переводе острый нож. Власть знала, надёжнее места для ссылки не найти, болота охраняют лучше любого надзирателя или колючей проволоки. Люди шли на страшную смерть, с поставленной задачей - поставить здесь поселение. И ведь поставили. Те, кто оказался сильнее и духом, и телом смогли на крови своих семей, на костях, сквозь слезы и болезни обжиться, разработать поля, построить дома в сплошном океане болот. Сегодня тут нет ничего, даже кладбище уже не найти, лишь лес шумит и ветер воет.
Жители Петровки понимали, что там, куда идут обозы, жизни нет и не было никогда. Людей жалели, и даже помогали, за что несли жестокое наказание.
Здесь, где сейчас я с комфортом еду и рассуждаю о прошлом, в те страшные времена пешком по топи пытались бежать матери и дети, целые семьи, болото не жалело никого, сходили с ума, тонули, а тех, кто все же смог выбраться из этого кольца смерти, ловили и снова завозили ещё дальше. Трудовой посёлок Кулай существовал 18 лет.
Делаем остановку, чтобы налюбоваться высокими, тёмными елями, проезжаем оставшуюся на зимовку технику, новые указательные знаки, отмеряющие километры до нефтяного месторождения. На душе становится все тяжелее, проехали сто километров, знаю, что совсем скоро, за поворотом справа, увижу тот самый Крест. Я о нем читала и слышала, видела множество фотографий, но все равно боялась встретиться лично.
