Классика фантастики — Иэн М. Бэнкс. Цикл «Культура»⁠⁠

Уникальный цикл, практически не имеющий аналогов. Британский писатель придумал проработанную гуманистическую сверхцивилизацию со множеством оригинальных деталей и нюансов, чему поспособствовало то, что романы сюжетно не связаны. Каждая книга — кусочек общей мозаики. И картина, что складывается из них, грандиозна.

Четвёртый по счёту роман выдающегося британского писателя Иэна Бэнкса (1954-2013), «Вспомни о Флебе», официально стал его дебютной НФ-публикацией. Однако на самом деле первый фантастический роман из цикла о Культуре, «Выбор оружия», Бэнкс сочинил ещё в возрасте двадцати лет. Опубликовать эту книгу удалось лишь в 1990-м, после многочисленных доработок: редакторов раздражало, что время в двух разных сюжетных линиях течёт в противоположных направлениях. Только доказав востребованность и успешность своих книг, не самых простых для восприятия, писатель смог позволить себе такой решительный шаг. И не прогадал: читатели встретили роман восторженно.

Культурная сверхцивилизация

Фантасты боятся писать о сверхцивилизации. Не о космических империях и межзвёздных республиках, охватывающих четверть галактики, не о техногенном Вавилоне или виртуальном Муравейнике. О настоящей сверхцивилизации. О мире, где изжиты все актуальные этнические, религиозные и социальные противоречия, а человек, сильный, добрый и щедрый, избавлен от страха смерти и наделён почти божественным могуществом. Боятся не потому, что на этом пути нас ждут сплошные тупики и ловушки: преодоление преград - лучшее топливо для сюжета. И уж конечно, не потому, что утопия якобы бесконфликтна, а конфликт - главная материя художественной прозы. Уж что-что, а конфликты никуда не денутся в любом обществе. Нам просто не хватает фантазии, чтобы представить, на какие темы будут спорить, из-за чего станут ссориться люди далёкого будущего, - а главное, как будут протекать их споры и ссоры. Эта лестница уходит слишком высоко в небеса и теряется в облаках, невооружённым глазом детали не разобрать.

Ни один народ, известный Орамену, не владел достаточным мастерством или искусством, чтобы соорудить такое чудо. Масштаб поражал воображение. Это был город стеклянистых чёрных башен, белых, как кость, шпилей, скрученных обсидиановых пластин, вопиюще изогнутых, покрытых причудливыми узорами построек непонятного назначения — и широчайших перспектив на каньоны, слои и пласты сверкающих, мерцающих зданий, одно за другим, одно за другим, пока они не упирались в вертикальную стену на дальней стороне безмолвного сейчас Водопада, в десяти километрах отсюда.
«Материя», переводчик Г. Крылов

В том-то и проблема: воображение пасует. Фантасты готовы азартно, в красочных подробностях, не жалея сил и времени, описывать путь к созданию техногенной утопии, освещать перипетии борьбы с внешними трудностями и внутренними врагами... Но как только трудности оказываются разрешены, перо замирает над бумагой, замолкает стрёкот пишущей машинки, останавливается курсор на экране компьютера. У наших далёких потомков, бессмертных и вечно юных, способных одним словом зажигать солнца и мановением руки отправлять в путь космические флотилии, безусловно, будут свои мучительные душевные метания и неразрешимые этические дилеммы.

Но для нас это конец истории, финальная точка. Не случайно фантасты, всерьёз говорящие о будущем, от Азимова с его «Академией» до Симмонса с «Гиперионом», охотнее всего обращаются к феодальной социальной модели - мы ведь уже знаем, какой путь предстоит пройти средневековой цивилизации, видим её историческую перспективу. А вот куда будет двигаться сверхцивилизация, представить невозможно.

В цикле об анархо-гедонистической Культуре Иэн Бэнкс изящно обходит это препятствие. Фокус в том, что Культура крайне неоднородна. Эта лоскутная цивилизация складывается из множества групп и сообществ, субкультур и «объединений по интересам». Одни части Культуры движутся по пути самосовершенствования уже десятки тысяч лет, другие примкнули к ней всего несколько столетий назад, третьи только готовятся вступить. Время от времени то или иное скромное герметичное сообщество, объединяющее заведомых чудаков, вдруг резко выдвигается на передний план, - и тогда профессиональный картёжник, безмерно далёкий от политики и макроэкономики, может решить судьбу целой звёздной империи, как в романе «Игрок».

Люди прогуливались или сидели за столами под навесами и арками галерей из бледно-зелёного камня, окаймлявших главную площадь. Били струи фонтанов, с ветки на ветку перелетали птицы, на черепичной крыше сооружения в центре площади (где разместились эстрада и голографический экран) распростёрся чёрный как смоль цайл размером со взрослого человека; одна его нога свешивалась через край крыши. Туловище, хвост и уши цайла подёргивались во сне, а кольца, браслеты и серьги поблёскивали на солнце.
«Игрок», переводчик Г. Крылов

Но главное, у Культуры нет твёрдого, неизменного ядра, она постоянно растёт, изменяется, непрерывно занимается исследованиями и прогрессорством, ежегодно устанавливает контакты с тысячами новых инопланетных рас, - а значит, для неё актуальны все этические, моральные, философские проблемы, которые стояли перед человечеством на протяжении всей его истории. Эта многоукладность помогает Культуре тысячелетиями счастливо избегать Сублимации - отказа от физических носителей разума, перехода на новый уровень, ухода за границу нашего понимания. Поголовного превращения людей в люденов, если воспользоваться терминологией братьев Стругацких.

Реалии Культуры

Культуру не зря сравнивают с Миром Полудня. Параллели возникают почти мистические, вплоть до фабульного сходства романа «Инверсии» (1998) с повестью АБС «Трудно быть богом» 1964 года издания: и там, и там наблюдатели высокоразвитой гуманистической цивилизации тайно присутствуют при дворе феодального царька - и по мере сил стараются облегчить жизнь окружающих, не привлекая к себе лишнего внимания.

Есть, впрочем, и принципиальная разница. Мир Стругацких - это мир профессионалов, людей, полностью посвятивших свою жизнь достижению цели. Это цивилизация, напряжённая, как сжатый кулак. Утопия, построенная героями, которые не то чтобы презирают роскошь, но готовы довольствоваться малым, привыкли к самоограничению и не боятся его. Культура Иэна Бэнкса - мир бессмертных сибаритов, имеющих доступ к почти неограниченному и неконтролируемому источнику энергии. Тем больше усилий им приходится прилагать, чтобы не превратиться в «кадавров, полностью удовлетворённых» и не свернуть пространство...

Цикл Культура

• Вспомни о Флебе (1987)

• Последнее слово техники (1989, повесть)

• Эксцессия (1996)

• Игрок (1988)

• Материя (2008)

• Выбор оружия (1990)

• Взгляд с наветренной стороны (2000)

• Водородная соната (2012)

• Несущественная деталь / Черта прикрытия (2010)

• Инверсии (1998)

• Дар Культуры / Культура, дары приносящая (1987, рассказ)

• Преемник (1991, рассказ)

• A Few Notes on the Culture (1994, рассказ)

• Заметки о марейне (1998, рассказ)

• The Secret Courtyard (2010, рассказ)

• The Culture: The Drawings (2023, артбук)

Надо подчеркнуть, что при всём своём гуманизме Бэнкс не склонен к антропоцентризму: его Культура возникла задолго до того, как человечество выкарабкалось из тьмы и невежества и добралось до звёзд. Земля - лишь одна из многих планет, которая по достижении определённого порога зрелости влилась в эту семью народов. Действие некоторых романов цикла разворачивается в те времена, когда наши предки ещё пользовались кремнёвыми орудиями и кутались в звериные шкуры, а повесть «Последнее слово техники» и вовсе посвящена судьбе инопланетного прогрессора, посетившего Землю в 1977 году и решившего навсегда остаться на нашей планете.

Автор текста: Василий Владимирский
Источник: «116 главных фантастических книг»