Как я Макаренко осудила и тут же реабилитировала
С большим интересом освежила в голове Макаренко (именно того). Чуть не бухнулась в разочарование и опасение "а вдруг это очередной кумир юности, который не прошел проверку временем?". "Педагогическую поэму" я прочитала в районе 17-22 лет (точнее не помню, простите), и была в полном восторге. Да, думаю, эта книга действительно одна из повлиявших на меня - хоть, как и многие, я сейчас её практически не помню. Но вчера-сегодня понадобилось обратиться к педагогической практике начала 20 века, и всплыла в поле статья Антона Семёновича "Педагоги пожимают плечами".
И что сказать.
"— Мы желаем воспитать культурного советского рабочего. Следовательно, мы должны дать ему образование, желательно среднее, мы должны дать ему квалификацию, мы должны его дисциплинировать, он должен быть политически развитым и преданным членом рабочего класса, комсомольцем, большевиком. Мы должны воспитать у него чувство долга и понятие чести, иначе говоря — он должен ощущать достоинство свое и своего класса и гордиться им, он должен ощущать свои обязательства перед классом. Он должен уметь подчиниться товарищу и должен уметь приказать товарищу. Он должен уметь быть вежливым, суровым, добрым и беспощадным — в зависимости от условий его жизни и борьбы. Он должен быть активным организатором. Он должен быть настойчив и закален, он должен владеть собой и влиять на других; если его накажет коллектив, он должен уважать и коллектив и наказание. Он должен быть веселым, бодрым, подтянутым, способным бороться и строить, способным жить и любить жизнь, он должен быть счастлив. И таким он должен быть не только в будущем, но и в каждый свой нынешний день"
Первая мысль - понятно дословно, откуда Хаксли и Замятин черпали вдохновение. В смысле, это в принципе общеизвестный факт, но когда находишь ему подтверждение в словах реально существовавшего человека, буквально занимавшегося воспитанием нации - это другое. Первая эмоция - страх. В частности, вот этот нарастающий страх разочароваться. Поэтому я внимательно читала, гуглила и спрашивала Дипсик, и думала, думала, думала.
Вторая важная мысль - ну, так человек, простите, беспризорников воспитывал. Если вы думаете, что там сработают передовые гуманистические подходы в духе ННО и экологичного чего-нибудь - раздумайте, пожалуйста 😌 Ес-чо, говорит человек, который успел поработать с алкашами и наркоманами, и почти три года управлялся с коллективом заводских работяг на позиции горизонтальной власти (когда ты формально не начальник, но последнее слово чаще за тобой).
И сразу о профдеформации: один критик Макаренко высказался, мол, Макаренко только с беспризорниками работать и умеет - а для обычных школ и школьников не приспособлен и не годится. Ребята, это правда! Только критик не понимал, когда писал, что эта правда абсолютно нормативна: человек, системно работающий с определенной категорией людей и получающий позитивные результаты в этой работе - чаще всего не заточен на другие работы, потому что невозможно быть одаренным универсалом.
И да: мы с Макаренко и кучей других специалистов разных масштабов, проработавших со специфическим контингентом, стопроцентно профдеформированы. Вот только, если результат позитивный (и личность, и коллектив, в состоянии поддерживать и повышать безопасность+комфорт+эффективность) - значит, эта профдеформация обоснована и необходима. Это не просто иллюзорное восприятие клиента, а знание из личного опыта, что работает, а что нет. И пытаться ломать эту систему из соображений "меня не так учили" - это как минимум наивно.
Третья мысль: дань времени. И просто по годам (без семи сто лет назад), и, разумеется, в контексте социального и политического строя. Да плюс революция и первая мировая. Напоминаю, что крыша у многих хорошо поехала после 2019+2022, и у меня тоже - а у них там ещё хлеще было. Одно из важных правил подхода к анализу исторических событий: нельзя накладывать этико-моральную мерку современности на события прошлого. Бессмысленно, а часто и вредно. Слишком много там "по-другому", а нам хорошо с колокольни расширенного круга знаний о мире, о грядущих для пращуров событиях, да с более развитыми технологиями и гуманизмом рассуждать.
Четвертая мысль: не перестаю дивиться, как при попытке свести общественное образование к максимуму материалистичности - основания концепция организации государства насквозь была пропитана идеализмом. Вот этот слог из приведенной цитаты, вот этот соцреалистический слог - он же повсеместный был тогда у тех, кто верил в идею коммунистического государства. С одной стороны, поразительно, как лучшие умы страны не замечали, как в зоне доверия идее начинают размышлять и рассуждать в абсолютно идеалистическом ключе. С другой стороны - на самом деле, это естественное для человека состояние: довериться чему-то, и поддерживать эту идею в романтических оборотах (даже если романтика написана формально языком рациональности, и даже науки). Перечитывая записки даже пятилетней давности, я могу удивиться, как могла доверяться той или иной идее. Вот только, если бы я не доверилась ей, то не смогла бы пройти дальше. Мы всю жизнь обречены шагать по плечам атлантов.
Пятая мысль: на самом деле, он не сильно отличается в передаче мыслей от меня. Конкретный, резкий к критикам, которые не знают его дела, верящий в своё дело. Я бы много где так, как Макаренко - не выразилась бы. Но так и я выросла и самовоспиталась на совсем других традициях написания статей. Тогда было модно насмехаться свысока и стыдить, сейчас модно в ответ на критиков гневаться и насмехаться в духе метаиронии, а вместо стыда у нас призывы к осознанности через дебри всяких экологичных выражений. Покритиковать можно и то, и другое - вот только Макаренко тем и гений, что многие его идеи и сейчас считываются как весьма адекватные и свежие (ссылку на статью оставлю в комментариях, ознакомьтесь, если вам такое интересно).
P.S. А страх перед коллективизацией - это страх сегодняшнего дня, не более. Шо там фигня в итоге вышла, что здесь уже получается. Только не из-за неработоспособности самой идеи, а из-за массового и усугубляющегося насилия, насаждающего режим. Мы же всё-таки не беспризорники, в массе своей.
P.P.S. Забавно знать, что от Макаренко, между прочим, государство не было в восторге, и чудом его не пережевало (или пережевало, ведь до НКВД и некоторых жизненных изменений дело таки дошло, но формально репрессиями они не считаются). Вот такая история, от которой я хохочу внутри себя, как дурак.