Как мы жили в буддийском монастыре на севере Индии (2/2)⁠⁠

(окончание, начало здесь)

На сегодня пуджа практически единственная и основная буддийская практика, которую осуществляют в монастыре молодые монахи. Но именно пуджа наиболее полно объединяет в себе все основные религиозные и философские аспекты буддизма. Имея много вариаций и составных частей, пуджа включает множество ритуалов и символов, каждый из которых имеет глубокий философский смысл. Вода, рис, благовония, положения рук, называемых мудрами и многое другое — ничто не является только формой или ритуалом. Например, зажженная свеча — это и подношение, благодарность Будде за указанный нам путь, и символ истинного знания, символ просветления, к которому мы все должны стремиться. Зажигая свечу, монахи не просто выполняют некое внешнее действие, но взращивают внутри себя благодарность и стремление к истинному знанию, готовность следовать выбранным путем. Каждому внешнему действию в пудже соответствует серьезная и глубокая внутренняя работа. Поэтому изучив в совокупности все символы, используемые в буддийской пуджи, можно изучить все основы буддизма, как философской системы.

Кроме непосредственно ритуалов, пуджи так же включают молитвенные и медитационные составляющие, начиная от пожелания здоровья конкретным учителям и высоким ламам, заканчивая сложными ритуалами, включающими визуализацию различных божеств. В тантрическом буддизме на данный момент более 200 различных изображений будд, бодхисаттв, дакинь и других божеств. Большинство из них не являются божествами в привычном для нас понимании, а олицетворяют различные аспекты внутреннего состояния Будды, пришедшего к Просветлению. Например, мы не можем познать сразу состояние Просветления во всей его полноте, но можем выделить такие составляющие, как сострадание, любовь, запредельное знание и мудрость, единство со всеми живыми существами и многое другое. Концентрируясь и медитируя на образе конкретного божества, взращивая данные чувства в своей душе, мы приближаемся к состоянию Просветления.

За очередным завтраком речь зашла о пещере для медитаций, в которой медитировал сам Тилопа — индийский буддийский практик, основоположник одной из школ тибетского буддизма, живший более тысячи лет назад, но до сих пор почитаемый, как большой учитель. Оказалось, что место для монастыря выбрано не случайно. На это указывает и название монастыря, который так же назван в честь великого учителя. И как это часто бывает, место стало священным сразу для представителей нескольких религий. Узнав, что я еще ни разу не был в пещере, одна из монахинь любезно вызвалась меня проводить. А я с радостью согласился.

Монахиню зовут Лобсанг — что в переводе с тибетского означает доброе сердце. Сама Лобсанг родилась в Индии, хотя ее родители из Тибета. Анилой (монахиней) стала совсем маленькой, но ни о чем не жалеет. И ни разу не хотела бы ничего изменить в своей жизни. Дорога к пещере шла через рисовые поля к довольно крутому спуску к реке, на берегу которой и располагалась знаменитая пещера. По дороге мы разговорились. Монахиня поделилась своим секретом счастья. Настоящее счастье — оно внутри человека, очень важно уметь радоваться внутри себя. Счастье не может зависеть от внешних вещей. Пока маленькие, мы очень привязываемся к вещам, еде, одежде... А когда взрослеем, мы по чуть-чуть учимся не зависеть от внешних факторов, и тогда счастье поселяется внутри нас и становится настоящем и не зависящем от внешних обстоятельств. Источник счастья в доброте, любви, сострадании. А чтобы научиться не зависеть от внешних факторов — нужно научиться контролировать свое сознание — для этого мы и медитируем. В буддизме есть много сложного но самое важное — оно простое.

На обратной дороге задумался о том, как складывается судьба тибетского буддизма в последние годы. Зародившийся в Индии, буддизм разделился на два направления, одно из которых ушло в страны ЮВА — Мьянму, Камбоджу, Шри-Ланку, Таиланд, а второе — в Тибет. После же присоединения Тибета к Китаю Далай Лама покидает Тибет и центром тибетского буддизма становится небольшой городок на севере Индии. Вокруг начинают развиваться и строиться новые монастыри. По разным данным вслед за Далай Ламой из Тибета на север Индии переселилось более 80000 тибетцев. Так все возвращается к своим истокам, и буддизм снова возвращается в Индию.

В 19 часов звучит гонг к ужину и мы поспешно идем в столовую. За несколько дней я уже привык, что к столу лучше не опаздывать. Едят тут быстро, и если зазеваться, можно остаться без еды. Беру тарелку, встаю в очередь и получаю привычную порцию риса, дала и жареной картошки. А после ужина уже ставшая привычной кора — ритуальный медитативных обход вокруг основного здания монастыря. За несколько дней я полностью втянулся в неторопливую и незамысловатую монастырскую жизнь. Один из мальчишек берет меня за руку и мы идем так вместе. Потом он показывает мне почти полную луну и звезды. Вон та белая, очень яркая, вот эта красная, а вон та оранжевая. Я смотрю по сторонам и вижу, что дети разбились на кучки, кто-то идет с монахом, кто-то болтает с новым волонтером, тибетской девушкой, приехавшей две недели назад в монастырь учить ребят английскому языку, а кто-то выбрал меня. Значит я уже свой. И от того чувства мне становится так тепло и легко на душе. И я знаю, что этот монастырь, эти ребята, эти звезды над головой — навсегда останутся частью меня и моей жизни.