Из походного дневника.
В 1991 году, в походе, я сильно порезал палец - почти отрезал подушечку среднего пальца. Выдержка из дневника:
"Помнится, приехав домой, я смотал с руки подкладку Чачиной куртки, которая уже солидно пропиталась кровью, и бросил её тут же в прихожей. В процессе снимания рана открылась и я, докучи, ещё обильно окропил прихожую свежачком. Дома никого не было. Наскоро перебинтовав руку, я направился к Димычу, (папа которого, как известно, хирург), для получения консультации на тему: «ампутация, как неотвратимая неизбежность или фантом призрачной надежды на альтернативную медицину». Естественно, уборка в прихожей значилась на предпоследнем месте в списке первоочередных дел (на последнем была уборка в туалете). Обладая даже не шибко развитым воображением, вы можете живо себе представить реакцию моей мамы, когда она пришла домой. К счастью, благодаря существованию проводной телефонной связи (какие нахрен сотовые!), неприятная ситуация быстро прояснилась: мама знала с кем мы ходили в поход, и сразу догадалась позвонить Димычу. Александр Иваныч, после осмотра, сказал, что медицина в его лице здесь бессильна (тут я облегченно выдохнул), отложил в сторону любимый скальпель, снял кожаный фартук с застарелыми бурыми пятнами, зачехлил дефибриллятор, и направил меня в морг. Шучу я, не плачьте – в травмпункт. Нерадивые работники травмпункта брезгливо осмотрели травмированную конечность (видимо запах мочи ещё не выветрился), не пожелали тратить казённые нитки и марать об меня ржавую иголку (единственную, вследствие хронического недофинансирования бесплатной медицины), залепили палец обрывком пластыря, со следами неоднократного употребления и, перекрестив, со словами «столбняку привет!», выпинали меня в промозглый весенний вечер. И по сей день на правом факе у меня уродливый нарост, два центра папиллярных линий, так что, посылать людей мне особенно приятно, а посланным людям до слёз обидно. При личной встрече могу продемонстрировать, если не обидитесь.
P.S. 2-го мая 1991 года, при перевороте байдарки на реке Юшут, героически погиб, утонув, мой магнитофон.
Про Юшут: усопший покойный утопленник, был при жизни нанотехнологичным отечественным кассетным магнитофоном, компактным, с отличным монофоническим звучанием (о покойниках или хорошо или никак). Детям 1991 года рождения (которые давно уже не дети), ничего не говорят слова «кассетный» и «монофонический», а, узрев этот древний агрегат воочию, они подумали бы, что это такой утюг. Тем не менее, он был сыном своего времени, шагал с ним в ногу, не зная о своей ущербности, и его покупка, в своё время, вызвала у меня бурный восторг, а его потеря ввергла меня в пучину неподдельного горя. Аминь."
Фото утопленника в комментах. Помню и скорблю.
"Помнится, приехав домой, я смотал с руки подкладку Чачиной куртки, которая уже солидно пропиталась кровью, и бросил её тут же в прихожей. В процессе снимания рана открылась и я, докучи, ещё обильно окропил прихожую свежачком. Дома никого не было. Наскоро перебинтовав руку, я направился к Димычу, (папа которого, как известно, хирург), для получения консультации на тему: «ампутация, как неотвратимая неизбежность или фантом призрачной надежды на альтернативную медицину». Естественно, уборка в прихожей значилась на предпоследнем месте в списке первоочередных дел (на последнем была уборка в туалете). Обладая даже не шибко развитым воображением, вы можете живо себе представить реакцию моей мамы, когда она пришла домой. К счастью, благодаря существованию проводной телефонной связи (какие нахрен сотовые!), неприятная ситуация быстро прояснилась: мама знала с кем мы ходили в поход, и сразу догадалась позвонить Димычу. Александр Иваныч, после осмотра, сказал, что медицина в его лице здесь бессильна (тут я облегченно выдохнул), отложил в сторону любимый скальпель, снял кожаный фартук с застарелыми бурыми пятнами, зачехлил дефибриллятор, и направил меня в морг. Шучу я, не плачьте – в травмпункт. Нерадивые работники травмпункта брезгливо осмотрели травмированную конечность (видимо запах мочи ещё не выветрился), не пожелали тратить казённые нитки и марать об меня ржавую иголку (единственную, вследствие хронического недофинансирования бесплатной медицины), залепили палец обрывком пластыря, со следами неоднократного употребления и, перекрестив, со словами «столбняку привет!», выпинали меня в промозглый весенний вечер. И по сей день на правом факе у меня уродливый нарост, два центра папиллярных линий, так что, посылать людей мне особенно приятно, а посланным людям до слёз обидно. При личной встрече могу продемонстрировать, если не обидитесь.
P.S. 2-го мая 1991 года, при перевороте байдарки на реке Юшут, героически погиб, утонув, мой магнитофон.
Про Юшут: усопший покойный утопленник, был при жизни нанотехнологичным отечественным кассетным магнитофоном, компактным, с отличным монофоническим звучанием (о покойниках или хорошо или никак). Детям 1991 года рождения (которые давно уже не дети), ничего не говорят слова «кассетный» и «монофонический», а, узрев этот древний агрегат воочию, они подумали бы, что это такой утюг. Тем не менее, он был сыном своего времени, шагал с ним в ногу, не зная о своей ущербности, и его покупка, в своё время, вызвала у меня бурный восторг, а его потеря ввергла меня в пучину неподдельного горя. Аминь."
Фото утопленника в комментах. Помню и скорблю.