И я обнял тебя
31 августа, около полуночи, я услышал странные звуки из твоей комнаты. Зашел - а ты ловила мотылька. Через некоторое время мы словили ночного гостя и отпустили в окно. Очень сонная, но еще больше довольная, и еще больше красивая ты сказала «Я рада, что мы его пожалели. Пусть сегодня умрет только август». В этот момент запищали часы на стене, говоря, что наступил новый день. И я обнял тебя. Так мы встретили осень.
Сентябрь пришел сразу с дождями, не сказав привет, и даже не спросив, как у нас дела – просто постучав каплями по зданиям. И я, будучи самым удачливым парнем из всех, попал в самую банальную историю: опоздал на свой автобус, зато вовремя подоспел к дождю, в следствии чего насквозь промок. По правде говоря, я был в паре метров от автобуса, когда он отъезжал – даже ринулся его догонять, но вовремя остановился. В этот день я был в паршивом настроении, и решил страдать и заниматься самоедством, а подоспеть к автобусу означало бы быстрое и комфортное путешествие домой, что не соответствовало моему плану мученика.
Так, под дождем, мокрый, с хрипящим одним наушником шел домой, чувствуя себя самым отчаянно неудачным героем не самого крутого фильма. С тем, как тяжелее становилась моя одежда, тяжелее становилось мне. Но, попав домой, весь мой план накрылся медным – встретил тебя в прихожей. И ты все испортила. Ну как, ну вот как я могу страдать и мучиться, когда ты смотришь на меня, и я вижу тебя. Честно, хотел еще немного выдавить из себя страданий, но ты использовала секретный, запрещенный, низкий и смертельный прием. Посмотрела на меня пару секунд – и улыбнулась. Нет, не улыбнулась, а выстрелила своими губами прямо во льда моих внутренностей. Холод, сырость, грусть просто погибли от такого большого калибра, от выстрела в упор любовью. Мне пришлось скинуть свою защиту, и снова в тебя влюбиться. Раз в третий за неделю. Хотя давал себе слово – не более 4х раз в месяц. Всегда удивлялся, и удивляюсь: как в тебя все не влюбляются, неужели они настолько слепы?
После расстрела ты решила добивать. И честно скажу, в наряде домохозяйки ты победила бы на всех конкурсах красоты: домашней футболке, которую носил еще твой отец, шортиках, которые носил я, заляпанная всеми возможными пятнами хозяйственной жизни, с волосами, собранными в пучок, ты двинулся ко мне. Обниматься. Я сначала хотел было отбиваться, мол: я мокрый, грязный, противный – но когда ты меня слушала? И я обнял тебя. Твой бархат и мой бетон, твоя улыбка и моя гримаса, твоя сила, спрятанная за хрупкостью, и моя хрупкость, спрятанная за силой. До сих пор не понимаю – как ТЫ могла выбрать МЕНЯ? Мысленно я всегда понимал, что ты немного плохо видишь и слышишь, но был рад такому твоему дефекту. Как же круто тебя обнимать. Чувствовать твое тепло и ощущать при этом жар Персии, вдыхать твой запах и видеть пряности Индии. Подушечками пальцев чувствовать твою кожу, спину, лопатки – нащупывать место, откуда должны вот-вот пробиться крылья. И думаю, это лучший мой отпуск - обнимать тебя. Чтобы не случилось. Как два идеальных кубика лего – ты и я.
Знаешь, мы молодые, и ждем прекрасное будущее, где все как надо, и даже лучше! А наши родители говорят о прошлом, где все было ярче, вкуснее, честнее. Как бы так не проскочить тот момент, о котором все так говорят, а? Как бы не проскочить его. Но думаю, в этот момент я буду в твоих объятиях. Может, всю жизнь мы идем навстречу к друг другу, чтобы столкнуться – и обняться. И я думаю, я дошел до цели.
Если же закончу жизнь в петле – то пусть это будет петля из твоих рук на моей шее. И я обниму тебя.