Гниль - 3⁠⁠

Прошла пара недель, в которые я жил, как в первые два дня. По ночам работал у Толи, а днём отсыпался дома, восстанавливал силы. Самое тяжёлое время суток – утро, по пути с работы. Меня то и дело рвало, я потел, запинался, падал. Иногда Хозяин встречал меня в холле на первом этаже. Ничего не говорил – только смотрел в упор, и неодобрительно мотал головой.

Я спрашивал у Толи, можно ли перенести мою смену на дневное время суток, а тот посмотрел на меня как на идиота. Собственно говоря, так он меня и назвал.

– Может, ещё вывеску у входа поставим? – задал он вопрос, который и тоном, и содержанием ясно давал понять, что ответа не требуется.

Я, конечно, не настаивал. Тем более, дома всё быстро приходило в норму. Я спал часа два-три, а вставал свеженький и бодрый. Только сыпь эта продолжала увеличиваться. Она уже опоясывала меня, покрывала задницу и спину. Хорошо, что каким-то чудом обошла самое важное. Ну, то самое. У меня было достаточно денег, чтобы обратиться к врачу, и каждый день зарекался сделать это. Точнее, каждую ночь, во время работы, когда она начинала чесаться. Но потом приходил домой, ложился спать, а по пробуждению поход в клинику уже не казался такой необходимостью.

Однажды я услышал шум в коридоре. С непривычки вздрогнул даже. Обычно ничего такого не происходила. В доме стояла тишина. Разве что во время сна мне чудился чей-то голос. А теперь вдруг кто-то резко хлопнул дверью. Я выглянул в коридор и увидел удаляющуюся спину женщины. Это была Роксана. Она шла, пошатываясь, как пьяная. Размахивала руками из стороны в сторону: то ли в манерной походке, то ли, что вероятнее всего, пытаясь удержать равновесие.

Я проследил, как Роксана дошла до лестницы и стала спускаться вниз. Слышно было, как цокают её каблуки. Когда всё смолкло, я вышел в коридор и подошёл к её двери. Думал, что смогу различить кряхтенье или мычание её ребёнка. Но в комнате стояла абсолютная тишина. Я вернулся к себе, выпил немного сока и сел на кровать. На работу нужно было идти через несколько часов. Можно было просто лечь в постельку и поспать ещё немного. Мне очень хотелось спать. Мне постоянно хотелось спать. Каждый раз, чтобы поставить ноги на пол, приходилось себя уговаривать. Теперь вот тоже: я сидел, размышляя, что, если сейчас уснуть, то можно и на работу опоздать. Толя не любил, если кто-то опаздывал. Парня, который привёз машину на полчаса позже, он встретил ударом в голову. И то был водитель с набором отмычек и умением ими пользоваться – специалист поценнее чистильщика вроде меня.

Прошло часа полтора, пока я думал обо всём этом, и в коридоре снова раздался шум, уже знакомый мне цокот каблуков. Я осторожно выглянул за дверь. Действительно, это была Роксана. Она шла уже чуть увереннее, но я осознал это несколько позже. В тот момент меня поразило иное: в руках она несла ребёнка.

Я сразу решил, что ребёнок не её. Отпрянул от порога и тихонько прикрыл дверь. Прислушивался и выжидал, пока они возится с замком и запирает свою комнату, потом снова выглянул в коридор. Подошёл к её двери и собрался было постучать, но вспомнил слова Хозяина. Нельзя мешать соседям. Я вернулся к себе, сел на кровать.

Это ведь мог быть и её ребёнок. Могло быть так, что Роксана возила ребёнка в больницу, оставила его там, а сегодня забрала его домой. Это мысль меня немного успокоило. Если честно, меня во много успокаивала кровать под задницей. Снова захотелось прилечь, ненадолго, совсем чуть-чуть. Вдруг я понял: если моя догадка верна, и Роксана привезла ребёнка из больницы, значит, его там вылечили или хотя бы рассказали, что за зараза такая на него нашла.

Я поднялся и пошёл к соседке. Перед дверью замялся и стал прислушиваться. Там раздавался всё тот же цокот. Я удивился, что Роксана ходит по своей чистенькой комнате в уличной обуви. Вдруг раздался детский смех. От удивления я отпрянул от двери, но смех продолжал звучать и вызвал у меня непроизвольную улыбку. Однако тут же послышался плач. Этот плач принадлежал не ребёнку.

– Господи!

Я узнал голос Роксаны.

– Господи! – продолжала она. – За что?

Тут уж я не выдержал и постучал-таки в дверь. Роксана смолкла, а ребёнок продолжал смеяться. Я продолжал вслушиваться.

– Кто там? – спросила Роксана.

Я ответил не сразу. Думал, может, стоит всё-таки последовать совету Хозяина и не лезть в чужие дела. Несколько секунд так и простоял, пока дверь сама не открылась. В женщине на пороге было трудно узнать ту, что встречала меня в прошлый раз. Крючковатый нос и морщины на смуглом лице больше подошли бы вековой старухе, а взгляд проходил сквозь меня, невидяще.

– Это ты? – спросила Роксана. Это всё-таки была она. – Что тебе надо?!

Он подалась вперёд, и я инстинктивно отступил назад на пару шагов, пока не упёрся в дверь напротив. Роксана продолжала кричать

– Я сделала всё, как ты сказал! Зачем ты пришёл?! Что тебе надо?!

От её вида мне стало совсем не по себе. Ни судьба её ребёнка, ни она сама меня уже совершенно не волновали. Хотелось просто спрятаться в своей комнате. Так я и сделал. Убежал туда и закрылся на замок. Хотел было сесть на кровать, но не смог унять дрожь. Засуетился, забегал по комнате. Глянул на часы – на работу ещё не пора. Всё равно я собрался, взял рюкзак и вышел.

Роксана уже во всё горло орала. Она вышла в коридор и кружилась по нему, разведя руки в стороны.

– Где ты?! Где ты?!

Я с трудом протиснулся между ней и стеной, так чтобы она не меня не схватила. Ещё не дойдя до лестницы, я пустился в бег. Проскакивал по пять ступеней за раз. Дыхание сбилось, и я вспотел, но оказавшись в холле и увидев дверь на выход, побежал пуще прежнего. Вдруг кто-то ухватил меня за шиворот, да так, что я чуть землю под ногами не потерял. Обернувшийся, я увидел недовольное лицо Хозяина.

– Надо же быть таким дураком, – прошипел он.

– Я ничего не сделал! Я всё объясню!

Хозяин повалил меня и поволок по полу.

– В этом нет нужды. Для тебя всё кончено.

denisslavin